«Детство Толстого» - Этапы и сроки проведения проекта. Чувства,поступки и духовный мир гл.героя в повести Л. Результаты представления. Студентка Филологического факультета,342 г. Янкявичюте Диана. Мы будем изучать следующие главы. Толстого « Детство». Толстого «Детство». Основополагающий вопрос. Проблемные вопросы.
«А.К.Толстой» - Карьера. Восьми лет Толстой, с матерью и Перовским, переехал в Петербург. Козьма Прутков. А. К. Толстой(1817-75), Встреча с Александром II. Родители. Творчество. Брак был несчастлив; между супругами скоро произошел открытый разрыв. Образование.
«Татьяна Толстая» - «Мне интересны люди «с отшиба»…». Дата рождения:3 мая 1951г. Предыстория Симеонова. Творчество. «Плохой» - «хороший» человек в рассказе «река оккервиль». Телевидение. В 2002 году участвовала в телепередаче «Основной инстинкт». Переехала в Москву в начале 1980-х и начала работать в издательстве «Наука» корректором.
«Писатель Толстой» - Наташа – идеальный образ женщины в представлении Толстого. На Кавказе Л.Н. Толстой начинает свою писательскую деятельность. Повесть «Детство». В 1857 г. Началась война России м Турцией. Жизнь ставит перед героями серьезные вопросы. В 1862 Л. Толстой женился на дочери известного врача Софье Андреевне Берс.
«О Жизни Льва Толстого» - В кругу литераторов. Появление «Войны и мира» сделало Толстого величайшим русским писателем. Отрочество и юность. Здесь Толстой впервые почувствовал бессмысленную, жестокую сторону войны. «Не зная Толстого, нельзя считать себя культурным человеком» М.Горький. Бурная жизнь юношеского периода. Род Толстых существовал в России 600 лет.
«Биография Алексея Толстого» - В последние годы обратился к поэзии (писал баллады и политические сатиры в стихах). Рос в богатой дворянской семье. Владимир Михайлович. В 1843 получил звание камер-юнкера. Алексей Михайлович. братья Жемчужниковы. Похоронен в Ницце на Русско кладбище Кокад. В своем творчестве сочетал острую сатиру с лиризмом.
Л. Н. Толстой. Отрывок из повести «Детство» - «MAMAN»
Тип урока : изучение нового
Цели:
- образовательные: продолжить знакомство детей с творчеством Л. Н. Толстого, познакомить с отрывком из произведения «Детство», совершенствовать навыки чтения, учить находить главную мысль;
- развивающие: развивать умение оценивать свою работу на уроке, умение находить нужный отрывок в тексте, умение анализировать, развивать технику чтения, память, мышление;
- воспитательные: воспитывать самостоятельность, интерес к предмету, понимания глубины к предмету, воспитывать бережное отношение к родному человеку.
Оборудование:
- для учителя - презентация, наглядный материал: кроссворд, портрет, учебник.
- для учащихся - учебник, раздаточный материал.
Литература:
1. Климанова Л.Ф., Горецкий В.Г., Виноградская Л.А. Литературное чтение 4 класс, Часть 2, Издательство «Просвещение» 2012г.
Ход урока:
1. Орг. момент.
Здравствуйте, ребята! У нас урок литературного чтения, на котором присутствуют гости. Давайте их поприветствуем.
2. Речевая разминка.
Слайд 1.
Хлынул дождь - и все в горах намокло,
Разбежались по воде круги…
Слышу: через крышу, через стекла
Молят капли:
- Маму береги!
Слышу: листья шепчут за стеною:
«Мама, - это дерево родное!»
Голосом отца твердит земля:
«Мать - весь мир, и рощи, и поля».
Яростно бушует непогода,
В черном небе не видать ни зги…
Грохот грома - голос твой, природа,
Просит каждый час любого года:
«Душу мира, маму, береги!»
Прочитайте медленно. Быстро. С интонацией удивления. Прочитаем выразительно.
Как вы поняли смысл фразы «…не видать ни зги…»? (сплошной мрак)
3.Самоопределение к деятельности
Слайд 2.
Чей портрет перед вами? (Л. Н. Толстой)
Это Лев Николаевич Толстой - один из величайших писателей мира.
Какие произведения Л.Н. Толстого вы знаете? («Косточка», «Филиппок», «Лев и собачка», «Азбука» и др.)
Слайд 3 (видео)
- Постановка темы и целей урока.
А теперь чтобы узнать тему нашего сегодняшнего урока, вам необходимо отгадать кроссворд (на доске).
Слайд 4(кроссворд)
- Мы в беде друг другу помогаем,
Вместе делаем уроки и играем,
Вместе ходим на прогулку, в магазин.
Когда нет тебя, то я один.
Приходи скорее, я скучаю,
В игры без тебя я не играю.
Мне общение с тобою очень нужно,
Так как крепкая у нас с тобою…(дружба)
- Из компании один
Очень славно пошутил,
Все схватились за живот,
Этим залился народ (смех)
- Мы когда все вырастаем
Вспоминаем лишь одно
Как нам мама дорогая
Отдавала все…(тепло)
- Детская игра, в которой игроки пытаются осалить друг друга рукой. (Салочки)
- Детская игра, в которой водящий ищет всех игроков, которые в свою очередь очень хорошо спрятались. (прятки)
- В это верят дети, а иногда и взрослые (волшебство)
- Мама в детстве заставляла
Весь сначала скушать суп
Ну а их мне не давала
Чтоб не заболел мой зуб (сладости)
Посмотрите, какое слово у нас получилось по вертикали? (Детство)
Как думаете, какое произведение мы сегодня с вами будем изучать? («Детство»)
Слайд 4.
Прочитайте название темы урока. (Л. Н. Толстой «Детство»)
Как вы думаете, какие цели мы на уроке поставим?
Мы с вами сегодня на уроке прочитаем одну из глав автобиографической трилогии Льва Николаевича Толстого «Детство. Отрочество. Юность».
Ребята, а что такое автобиографическая трилогия? (ответы детей)
Автобиографическая, события происходившие с автором на самом деле.
Трилогия - это три произведения одного автора, где второе и третье являются продолжением первого.
5. Первичный синтез.
Послушаем аудиозапись (отрывок)
Слайд 5 (Аудиозапись)
Назовите главного героя в произведении? (Николенька)
А как вы думаете, если эта повесть автобиографическая, то на кого похож Николенька? (на самого автора)
Верно! Описывая свою жизнь, Л. Н. Толстой сделал главным героем Николеньку, назвал им себя.
Давайте проведем словарную работу. Посмотрите на экран. Здесь ряд слов из произведения. Как вы их объясните?
Слайд 6
1) холстинковое платьице
2) панталончики
3) кацавейка
4) Maman
6. Чтение и анализ.
Сейчас прочитаем отрывок из повести.
(читают дети по цепочке)
Когда происходят события в произведении, в каком веке?
Поэтому многие слова, которые вы видите в тексте, уже не употребляются в наше время.
Обратите внимание на название произведения. Почему название, да и многие фразы героев произведения звучат на французском языке, как вы думаете? ((многие разговаривали на французском языке)
Какой представляется мама в воображении сына? Найдите этот отрывок в тексте и прочитайте. (с.113 Когда я стараюсь вспомнить матушку …)
Кого еще вспоминает Николенька? Смотрим по ходу текста (Сестру)
Какая она? Какой он ее вспоминает? (из текста) (с.113 Ей было 11лет …)
Хорошо, кто сидит рядом с его сестрицей? (Марья Ивановна)
Кем она является? (учитель музыка)
Найдите в тексте, как Толстой передал ее характер? (с. 113 Подле неё, вполуоборота …)
Кто такой Карл Иваныч?
Он гувернер ребята. Кто такой гувернер? (ответы)
(Воспитатель детей в состоятельных семьях в дореволюционное время, обычно иностранец.)
Как думаете, почему он разговаривал на немецком языке? (ответы)
Ребята, в то время большинство гувернеров были иностранцами. Карл Иваныч был немцем, он обучал Николеньку немецкому языку.
Объясните, как вы понимаете фразу «Если бы в тяжелые минуты жизни я хоть мельком мог видеть эту улыбку, я бы не знал, что такое горе». (Легче на душе)
Согласны ли вы с этим высказыванием?
Что значит выражение «воскресить в воображении черты любимого существа»
Справедливо ли утверждение о том, что воспоминание о маме, ее улыбке может скрасить жизнь человека? Найдите в тексте отрывок об этом и прочитайте. (с. 114 Когда матушка улыбалась…)
7. Вторичный синтез.
Итак, какой же осталась в памяти Николеньки его мама? (Глаза, выражающие доброту и любовь; нежная рука, которая часто ласкала его)
Слайд7 (план)
По плану составьте несколько предложений о самом дорогом для вас человеке. Давайте прочитаем его:
1. Черты внешности
2. Выражение лица
3. Отношение ко мне
Вам дается немного времени.
Слайд 8 (Чайковский «Времена года»)
Кто хочет рассказать?
Мама в жизни каждого человека - это самый дорогой и любимый человек. Это первый человек, которого мы видим, который заботиться о нас всю свою жизнь. Сколько бы ни было нам лет, мама всегда будет считать нас детьми и относиться с трепетом и любовью.
8. Подведение итогов урока.
О каком писателе мы с вами сегодня говорили на уроке?
Какое произведение Л. Н. Толстого мы изучили?
Чем является повесть «Детство», частью чего? (частью трилогии)
Что такое трилогия? (Трилогия - это три произведения одного автора, где второе и третье являются продолжением первого.)
Слайд 8
Ну, нечего скромничать, - перебила его одна из собеседниц. - Мы ведь знаем ваш еще дагерротипный портрет. Не то, что не безобразен, а вы были красавец.
- Красавец так красавец, да не в том дело. А дело в том, что во время этой моей самой сильной любви к ней был я в последний день масленицы на бале у губернского предводителя, добродушного старичка, богача-хлебосола и камергера. Принимала такая же добродушная, как и он, жена его в бархатном пюсовом платье, в брильянтовой фероньерке на голове и с открытыми старыми, пухлыми, белыми плечами и грудью, как портреты Елизаветы Петровны. Бал был чудесный; зала прекрасная, с хорами, музыканты - знаменитые в то время крепостные помещика-любителя, буфет великолепный и разливанное море шампанского. Хоть я и охотник был до шампанского, но не пил, потому что без вина был пьян любовью, но зато танцевал до упаду, танцевал и кадрили, и вальсы, и польки, разумеется, насколько возможно было, все с Варенькой. Она была в белом платье с розовым поясом и в белых лайковых перчатках, немного не доходивших до худых, острых локтей, и в белых атласных башмачках. Мазурку отбили у меня; препротивный инженер Анисимов - я до сих пор не могу простить это ему - пригласил ее, только что она вошла, а я заезжал к парикмахеру и за перчатками и опоздал. Так что мазурку я танцевал не с ней, а с одной немочкой, за которой я немножко ухаживал прежде. Но, боюсь, в этот вечер был очень неучтив с ней, не говорил с ней, не смотрел на нее, а видел только высокую, стройную фигуру в белом платье с розовым поясом, ее сияющее, зарумянившееся с ямочками лицо и ласковые, милые глаза. Не я один, все
смотрели на нее и любовались ею, любовались и мужчины и женщины, несмотря на то, что она затмила их всех. Нельзя было не любоваться.
По закону, так сказать, мазурку я танцевал не с нею, но в действительности танцевал я почти все время с пей. Она, не смущаясь, через всю залу шла прямо ко мне, и я вскакивал, не дожидаясь приглашения, и она улыбкой благодарила меня за мою догадливость. Когда нас подводили к ней и она не угадывала моего качества, она, подавая руку не мне, пожимала худыми плечами и, в знак сожаления и утешения, улыбалась мне. Когда делали фигуры мазурки вальсом, я подолгу вальсировал с нею, и она, часто дыша, улыбалась и говорила мне: "Encore" [Еще (фр.)]. И я вальсировал еще и еще и не чувствовал своего тела.
Читать рассказ полностью . - Очень интересная история с психологической точки зрения. Кстати, в сети сообщают, что рассказ хрестоматийный, что его проходят в школах и пишут по нему сочинения. А я только вот впервые его прочла.
В приведенном выше отрывке довольно интересно, как смешались в кучу кони люди, мазурка, вальс и котильон.
Иван Ильич Головин, 45-летний член судебной палаты, упал и стукнулся боком о ручку рамы. После этого появились боли в левом боку. Самыми разными путями Иван Ильич противился сознанию того, что с ним что-то неладно. Он долгое время никак не придавал значения этому «пустячному случаю». Всей душой не желал принимать Иван Ильич этого дурацкого положения. Особенно досаждали его боли, когда они появлялись в самое неподходящее время. Например, на заседании суда, в тот самый момент, когда Иван Ильич, по обыкновению, должен был взять слово, перед которым он каждый раз волновался, зная, что назавтра речь и логику доказательства будет обсуждать весь город; досаждала она и тогда, когда дела требовали постоянной умственной деятельности ввиду сложности случая или по приезду начальства, перед которым следовало держать отчет и быть, как говорится, «в форме». Надо сказать, что Иван Ильич был человеком уважаемым, к его мнению прислушивались и к нему шли за советом, бывало и министры разных дел не принимали решений без дружеской беседы с Иваном Ильичом.
В конце концов он обратился к врачу. Но и это не принесло облегчения, боли усиливались при переезде от врача к врачу, а диагноз все не был уточнен. Болезнь захватила его целиком. Будучи человеком умственно весьма одаренным, он изучил все медицинские книги, которые нашел, сравнил свою болезнь со множеством подобных случаев, но так и не нашел для себя ответа: что за боль мучает его в левом боку? Наконец, он остановился на варианте «блуждающей почки». Усилием воображения он пытался поймать эту почку, остановить, укрепить её. Лежа на боку он прислушивался к тому, как благотворно действует лекарство, прописанное врачом, как оно снимает боль….Но, конечно, разочаровался и в этом. Раз, знакомая дама рассказывала про исцеление иконами. Иван Ильич поймал себя на том, что внимательно прислушивается и проверяет действительность факта. «Неужели я так умственно ослабел?» - сказал он себе и бросил все попытки лечения, вновь обратившись к работе. Но…и товарищи и подчиненные с удивлением и огорчением видели, что он, такой блестящий и тонкий судья, путался, делал ошибки. Избавиться от боли было невозможно, она проникала через все, и ничто не могло её заслонить.
Отношение Прасковьи Федоровны к болезни мужа было такое, что в болезни этой виноват Иван Ильич. Сам же он много переживал от того, что боль делает его раздражительным, что через эту свою раздражительность, с которой нет возможности справиться он приносит много страданий близким… Близкие же со временем перестали принимать во внимание его болезнь, и вели себя так, будто все в наибольшем порядке…
Постепенно Иван Ильич признает, что не в слепой кишке, не в почке дело, а в жизни и …..смерти. Он все чаще возвращается к впечатлениям детских лет, перед ним постоянно проплывают воспоминания, впечатления прошлого. «Вот – сливы. Они точно те, что я ел, когда был ребенком, и садовник наш Серафим, ругался, когда мы детворой общипывали сливовое дерево…
Буфетный мужик Герасим, - единственный, кто проявляет к нему чувство, подобное жалости к ребенку. Ивану Ильичу хотелось, чтобы его приласкали, поцеловали, поплакали бы над ним, как ласкают и утешают детей. Он знал, что он важный член, что у него седеющая борода и что поэтому все это невозможно; но ему все-таки хотелось этого. И в отношениях с Герасимом было что-то близкое к этому, и поэтому отношения с Герасимом утешали его. Ивану Ильичу хотелось плакать, хочется, чтоб его ласкали и плакали над ним и вот приходит товарищ Шебек, и вместо того, чтобы плакать и ласкаться, Иван Ильич делает серьезное, строгое, глубокомысленное лицо и по инерции говорит свое мнение о значении кассационного решения и упорно настаивает на нем…
Боль и страдания нарастают. Все то же. То капля надежды блеснет, то взбушуется море отчаяния…Ужасные сны мучают его. Ему казалось, что его с болью суют куда-то в узкий черный мешок и глубокий и все дальше просовывают и не могут просунуть И это ужасное для него делается совершенным страданием. И он и боится, и хочет провалиться туда, и борется, и помогает. И вот вдруг он оборвался, и упал, и очнулся…. Агония длилась три дня, три дня он не переставая кричит от мук. Три дня он чувствует, насколько в тягость окружающим, жалеет их…И вот приходит смерть Иван Ильич чувствует её как желанное, и ещё помня стыд за свое он хотел сказать «прости», но сказал «пропусти»…..
3. На основе анализа приведенного ниже текста напишите эссе: «Разгадка эпилепсии в варианте А.Менегетти»
Клинический случай эпилепсии . Отношения родителей способствовали развитию эпилепсии у их первенца А. (16 лет) и передаче этой динамики второму ребенку Ф., страдающему заиканием (оно представляет собой усиленную форму спорадического заикания матери). С пятилетнего возраста пациент лечился под наблюдением главного врача одной из самых известных больниц Рима. Диагноз: общая эпилепсия. Ко мне его привели после случившегося прямо в классе припадка, длившегося 20 минут, во время которого юноша находился в состоянии полного шока.
Индивидуальная консультация помогла мне понять его мать - женщину, хотя уже и замужнюю, но в глубине души тяготеющую к давно ушедшему детству, память о котором она по-прежнему хранит в себе. Именно эта детская форма поведения характеризует ее взаимоотношения с суровой повседневностью, превращая ее жизнь в мучения. Муж, воспитанный приемными родителями и не получивший настоящей уверенности от матери, по отношению к своей жене выказывает удушающую ее аффективность собственника. Жена, несмотря на испытываемое ею давление от этого невысказанного чувства собственничества, не способна оказать сопротивление и продолжает воспроизводить инфантильную модель поведения (в ее семье правом голоса также обладал только отец), тем самым подавляя свой порыв к протесту, и - что совершенно неизбежно - расплачивается за это патологией.
С рождением первенца, впрочем, устанавливается висцеральная связь, компенсаторный симбиоз, прямой, глубокий и интуитивный контакт между бессознательным матери и ребенка. Мы знаем, что бессознательное говорит прямо и непосредственно, оно не связано ни верованиями, ни нормами общественной морали, способными стать для него тормозом. Таким образом, подавленная матерью форма инстинктивного бунта и неудовлетворенности на бессознательном уровне становится законом, подпитывая в ребенке агрессивность и стремление к отмщению. В таком семейном эпизоде как, например, купание А., концентрируется вся динамика связи «мать-ребенок»: мать хочет, чтобы ребенок мылся самостоятельно, а он требует, чтобы его по-прежнему купала она. Эта пуповина, связывающая мать и ребенка, с одной стороны, поддерживается женской фрустрацией, а с другой определенным комфортом, в котором воспитан ребенок и без которого не может обойтись, предпочитая, чтобы с ним нянчились.
Во время консультации у А. обнаружилась сильная агрессивность (а ее не следует недооценивать), посредством которой он пытается навязать родителям игру, разрешенную ему в детстве. Очень чувствительный А. интуитивно уловил реальность бессознательного матери: его личность создавалась под влиянием духа вытесненной мстительности матери, которая вложила в него собственное несчастье. Окрепший и сформировавшийся ребенок, будучи уже независимым от родителей, тем не менее, магически претендует на продление сверхвознаграждения, и если ему в этом отказывают, он дает волю болезни, как форме шантажа или мщения, разрушительного для него и для других. Начало болезни совпадает с периодом беременности матери младшим братом. А. интуитивно ощущает какое-то чужое присутствие в бессознательном матери. Бессознательный заряд матери действительно смещается с первенца на ожидаемого ребенка, и А. своей болезнью неожиданно развязывает войну против родителей.
Эпилепсия и в самом деле развивается в результате своего рода короткого замыкания: когда существуют напряжение и фрустрированная агрессивность, субъект разряжает их внутрь себя; это грозит возмездием и той среде, в которой он живет. Это - упорная форма претензии на то, что субъект считает необходимым для своего выживания. Как только субъект осваивает этот механизм психосоматической реакции, он структурирует ее в гармонии с собственным организмом. Если бы мать в молодости была более раскрепощенной, раскованной, то она приучила бы и мужа относиться к ней соответствующим образом - как к свободному и зрелому человеку. Таким образом, здоровье детей зависит от счастья родителей. Чтобы вернуть А. его автономность, помочь заново сформировать характер, научить его ответственности за собственные действия и помочь управлять своей энергией, мне пришлось разрушить эту динамику связи с матерью. Для этого потребовалось 15 индивидуальных и семейных консультаций, после которых были отменены лекарственные препараты (метинал Л, гарденал, диамокс), которые пациент принимал ежедневно с 12-летнего возраста. Уже пять лет молодой человек чувствует себя хорошо, не проявляя никаких симптомов болезни.
Л.Н. Толстой
Отрывки рассказов из деревенской жизни
1
Все говорят: не делись, не делись. Терпи, а не расходись. Что поделился, то разорился. Так и старики говорят, в старину не делились богаче жили; так и мир судит, чтобы больше двойников или тройников было; было бы кому мирское дело потянуть; так и господа начальство судят. Особенно старые господа. Как кто делиться вздумает, посекут обоих, да и велят опять вместе жить. А опять придешь, опять то же будет.
А настоящее дело, другой раз дележ баловство, а другой раз не миновать делиться, брату ли с братом или отцу с сыном. Что больше вместе жить, то греха больше. Все больше от баб, говорят, дележ бывает. Другой раз и не от баб, да не миновать делиться. Так-то с Сергеем Резуновым было.
Остался Сергей после отца сиротой, всего годочков 6 от роду. Прозвище его настоящее Трегубой; так его отца звали, а уж Резуновым он по вотчиму называться стал. Отчего Трегубой помер, бог его знает; говорили старухи умные (они все знают, старухи), говорили, что его в Саламатине баба испортила, только не верю я что-то бабам, а должно, простудился, горячка или другая болезнь от бога была. Мужик он был одинокой, бедный, остались после него молодайка-вдова, да трое сирот, Сережка да две девочки. И помер-то в самое голодное время перед осенью. Хоть по миру иди. Спасибо, господские были, хоть плохи-плохи, а сходила к приказчику, велел отсыпное выдавать, на вдову два пуда да на детей полтора.
Кто Сергея Резунова знал большим, старым, тому трудно подумать, какой он был маленьким Сережкой. Старый Сергей был мужик аккуратный, не высокий, не малый и не худощавый, не толстый, а середка на половине. Волосы на голове были русые, не курчавые, так мочалками висели, все в глаза попадали; бородка была небольшая, клином, на щеках вовсе волос не росло, и когда я его знал, то уж много седых волос было; нос был загнутой крюком, и поперек и под глазом шрам был, еще мальчиком топором разрубили; рот был небольшой, аккуратный: как засмеется, <бывало, так всем весело станет;> зубы белые, ровные. Только смеялся он не часто, нешто когда выпьет, а то больше мужик серьезной был. Засунет, бывало, персты большие за кушак: "ну что, милый человек", - такая у него поговорка была, и что ему ни скажи, всякое дело разберет и докажет.
Так кто его таким-то знал, тому трудно подумать, какой такой был Сережка-сиротка, когда его еще от земли не видать было.
А был он маленькой, белоголовый, пузатый парнишка, и повеса был, за то и много его тогда мать била. Нужда, горе, а тут еще дети. Прибьет, бывало, с горя, а потом и самой жалко.
Вот в те-то поры, когда еще его от земли не видать было, помнит он, что пришел к ним раз в избу сосед, дядя Федор. Дело было осенью, с хлебом убрались, народ дома был. Пришел дядя Федор пьяный, ввалился в избу: "Марфа, а Марфа,- кличет,- иди угощай меня, я жених пришел". А Марфа на выгоне замашки стелила. Сережка играл с ребятами на улице, увидал дядю Федора, за ним в избу пошел, через порог перешагнул, а сам руками за него ухватился,такой еще малый был.
- Кого тебе, дядюшка?
- Где мать?
- На старой улице замашки стеле.
- Беги, покличь ее, я тебе хлебца дам.
- Не, не дашь, ты намеднись Ваську побил.
- Беги, кличь маму, постреленок,- да как замахнется на него. - О! убью, трегубое отродье! - да как закотит глаза, да к нему. Пошутить, что ли, он хотел, только Сережка не разобрал, вывернул глаза, глянул на него, да опять на четвереньках через порог! да в переулок задворками через гумно, да на выгон, только босые ножонки блестят, как задрал, а сам ревет, точно козленка режут. - Что ты, чего, сердешный,- бабка встретила, спрашивает; так только глянул на нее, еще пуще взвыл, прямо к матери: подкатился к ней клубочком, уцепился за паневу и хочет выговорить - не может, как что душит его.
Марфа глянула на него, видит - плачет.
- Кто тебя? Что не сказываешь? Кто, говорю?
- Мамушка!.. Трегубой... сказал... убить хоче... пьяный такой... к нам... нам в избу зашел... - А сам паневу не пущает. Она его отцепит, а он за другое место перехватит, как колючка какая. Рассердилась баба, ей немного уж достелить оставалось, пошла к пучку, а он на ней висит. Прибила опять. Кто тебя, сказывай,- говорит.
- Дядя Федор... в из... избу пришел... - уж насилу-насилу выговорил.
Как поняла мать, не достлавши, толкнула его от себя, бросила, одернула паневу и пошла в избу.
А дело так было. Федор Резунов прошлой осенью сына женил и на него землю принял, а в зиму свою хозяйку схоронил. Вот он и ходил к приказчику, что, мол, тяжело без бабы землю нести, да и что годов ему много, не сложат ли землю. "Я,- говорит,- и без земли вашему здоровью рад стараться. Какая плотницкая работа будет, все могу сделать". Мужик на речи ловкой был, хоть кого заговорит. Да не поддался на этот раз приказчик, говорит: "Ты еще молод, всего сорок два года, а что жены нет, так у нас невест не искать стать, вон Трегубая Марфутка-вдова, таковская по тебе, старику". Так-то дело и порешили, и Марфу призывали, и старики сказали, что дело. Вот Федор-то с утра, заместо на работу, в кабак пошел с проезжим извозчиком, а теперь сам сватать пришел. Как у них там дело было, бог их знает; Марфутка поплакала, поплакала, походила, покланялась, а конец делу был, что перед покровом обвенчали.
Как пошла от него мать, Сережка лег на брюхо и все кричал, до тех пор пока мать было видно; как зашла она за плетень, он перестал, повернулся на бок и начал обтирать слезы. Руки все замочил. Обтер об землю и опять за глаза - все лицо вымазал. Потом взял сухую былинку и стал ковырять ей по земле: выкопает ямку, да туда слез, а не достанет,- поплюет. И долго тут на выгоне лежал Сережка и думал свою думу о матери и дяде Федоре и о том, за что его дядя Федор убить хотел и за что мать прибила. Он припомнил все, что знал о матери и дяде Федоре, и все не мог ничего разобрать. Помнил он, что мать ездила в троицу к обедне, и из церкви вывела его и села у богадельни под навес с кумом, и говорила многое о Федоре, о муже, о детях. Помнит он, что кум все приговаривал одно: "Тетушка Марфа! сводные дети - грех только",- и что мать говорила: "Что ж, коли велят". Потом помнит, что мать ходила на барский двор, пришла оттуда в слезах, и побила его за то, что он на лавке лежал, и в этот же вечер сказала ему, что вот, дай срок, Федор Резунов тебя проймет,- и тут же стала целовать его и выть.
Потом помнит, что девчонки дразнили его Резуновым пасынком, и хотя он не понимал, к чему клонило, он плакал, слушая их. А тут еще сам Федор убить хотел. Во всем был Федор, и он ненавидел его. Он стал думать, как бы ему извести Федора; убить? отравить? испортить? - Тут девчонки с хворостинами, загоняя скотину, вышли из-под горы.- "Что, али вотчим Федька побил?"- Он молчал, они потрогали его. Он схватил камень и пустил в них - девки стали прыгать и кричать. Он бранился, потом заревел. Бабы прогнали девочек. Старшая, Парашка, прошла с скотиной. "Чего ты?"- Сережка разревелся и рассказал, как хочет погубить. Парашка сказала, что испортить надо. "Пойти к дедушке Липату". Странница пришла. Они ей открылись, она научила терпеть. Мать погнала скотину загонять. Уложила спать, за нее завалился.
После покрова женили. Сережка видел, как одели мать, как она выла, как пили мужики, и его к ним перевели. Девчонка злая Резуновых, мокрая. Раз пришел домой пьяный Резунов. "Зачем обед не готов?"- "Ты не велел ждать, и мы поели".-"Ах ты, такая-сякая, трегубое отродье накормила. Известно, так вот я убью его",- схватил топор, да на Сережку. Сережка обмер: "Батюшка, дай помолиться". Терпеть............
2
"Али давно не таскал!"- сказал мужик с обмерзлыми сосульками на бороде и усах, входя вечером в избу и обращаясь к бабе. Он только что поскользнулся в сенях и едва удержался о притолку. "Опять налили сенцы, идолы!"- "А ты ушат починил, что ли? - сказала баба.- Ноне бабы 5 раз за водой ходили, что принесут, половина вытечет".- "Начинишься на вас, чертей. Космы повыдергаю, так не потечет". Мужик приехал из лесу не в духе: караульщик застал его накладывающим молодые дубочки, которые он срубил в господском лесе, и содрал с него на косушку. Кроме того, он поскользнулся. Баба видела, что дело плохо и лучше молчать.
Мужик молча разделся, поужинал с семьей. Сын, пришедший с господской молотьбы из села, за ужином рассказал новость. В риге сказывали - барин приехал. "О!"- сказал старик. - "Мужики гутарили, опять хочет землю отрезать. К посредственнику ездил. Михайла говорит, ничего не будить". "Какой Михайла?" - "Сидоров,- грамотный, что ли, он,- сказывал, ничего не будет, потому,- мужики свою планту не покажут, а когда царская межевка придет, тоды пущай режуть,- от царя землемер все укажет, всю землю отхватют господскую..."
Старик внимательно слушал, и бабы замолкли. Василий слыл за голову. "Потому, говорить, комедатраная [?] межевка пойдет, а на эвту согласия не сделают..."
Старик радостно усмехнулся. "С весны тож приезжал,- сказал он,- как маслил, небось дураков нашел,- с чем приехал - с тем уехал..." Василий продолжал: "Михаиле сказывал, барин-то старшину чаем поил,- слышь, хочет таперича всю землю в пруценту укласть. Старшина сказывал, мир очень обиждается". "Ох, господи,- сказал [старик], рыгая и крестясь,- креста-то нет на людях". И он вылез из-за стола. "Завтра сходку собрать велели",прибавил Василий. Через 5 минут лучина затухла, и 12 душ Семеновой семьи (так звали старика) захрапели в 7-аршинной избе.
Семен жил на хуторе, поселенном лет 15 тому назад в 5 верстах от села и состоящем из 4 дворов. Барин же остановился в усадьбе, в селе. Барин несколько месяцев тому назад неожиданно получил это именье в наследство. [Он служил] по другому имению (за 100 верст от этого) посредником, и посредником, заслужившим негодование дворянства. Он приезжал в первый раз весною с тем, чтобы облагодетельствовать крестьян и доказать, что, проповедуя уступки крестьянам, он сам и на деле готов их делать,- что ему было в особенности легко, так как он был богат, никому не должен, одинок, и именье это свалилось ему с неба. Он предлагал крестьянам перейти с барщины на оброк, оброк с излишней сверх надела землей полагал навсегда ниже Положения и, для того чтобы крестьяне всегда могли заплатить оброк, предлагал оставить барщинскую работу, только оценив ее в деньги, так что при этой оценке мужик с бабой, ходя на барщину, зарабатывал весь оброк меньше чем в полгода трехдневной барщиной. Мужики отказались и с радостью проводили уезжавшего и ничего не сделавшего помещика. "Что взял? С чем приехал, с тем и уехал..."
Теперь барин приехал опять с тем, чтобы покончить дело с этим имением, и, воспользовавшись......
3
Прежде всех вернулись в деревню плотники. Это был сборный народ: рядчик был из города, а ребята, кто дальние, кто соседние, двое было из этой же деревни.
Плотники подошли к Родькиному двору (Родивон держал чай, вино и на квартеру пускал), поклали в амбар топоры и пилы и вышли на крыльцо и на улицу. Одни только <высокой, плечистый малый> Лизун не входил в сенцы, не вытаскивал своего топора из-за кушака и не убрал своей поперешной пилы и полусаженя, а прислонил их к углу иструба. Лизун сел на низкую завалину у избы, <так что высокие колени его доходили почти до плеч>, взял в свои загорелые и поросшие волосами руки соломинку, стал ломать ее и запел песню, так складно, громко, что две старушки у соседей высунулись посмотреть, кто поет. Ребята ждали хозяина к расчету, кто хотел домой идти на праздник, кто так деньжонок попросить хотел, а кто так посчитаться только. Лизун же поутру на работе повздорил с хозяином и вовсе хотел расчета. Накануне хозяин к начальству за деньгами в город ездил, а ребят Лизуну приказал; в субботу приехал, работа не показалась ему, стал ругаться: "Ты, мол, с ребят магарыч взял, вы де мне двадцать пять рублей в день стоите, а ничего не сработали да дерево перерезали, оно мне пять рублей стоит". Все это было правда, ребята все знали, что они половину дня провели в кабаке, куда их свел Лизун.
- Коли ты рядчик, так сам смотри, а я твоей работы не испортил. Сам тебе укажу, как работать надо,- сказал Лизун. Да тут же про кашу сказал, что ребята голодные от обеда встают.
- Давай расчет; не хочу у тебя работать.
Лизун был малой молодой из Мисоедова, только второй год женат и впервой на стороне работал, а дела своего такой мастер, что хозяину указывал, и топором ли, долотом, пилой всякую работу мог сделать и потому в хозяине не нуждался. Один из плотников сел подле Лизуна. Лизун кончил песню и подмигнул.
- Так-то. Аль взаправду расчет возьмешь?
- А ты как думал,- сказал Лизун,- кланяться стану?
- Что ж, домой пойдешь?
- А что мне домой идти. Аль свет клином сошелся, что, окромя на мосту, работы нет.
- Вишь, мужик строиться хочет,- сказал он, показывая на Ермилину избу напротив, подле которой лежал изготовленный лес,- уж как просил, подряжусь, да и поставлю избу мужику, плотников найму. Я гляну, так знаю, как работу начать.
- Что и говорить,- сказал плотник. - Однако видно было, что мудрено это ему показалось, чтобы Лизун мог обнять такое дело.
Старик Ермил вместе с рядчиком подходили к Родьке.
- Вишь, кособрюхой черт,- сказал Лизун, отвернувшись, но когда мужики подошли ближе и поклонились, плотники тоже приподняли шапки, а Лизун свою новую поярковую шляпу.
Ермил рядил плотника построить ему маслобойню. Лизун проворно встал и толкнул локтем мужика; "не кончай, дядя Ермил, я дешевле возьму". Дядя Ермил оглянулся на Лизуна и на рядчика, который входил в избу. "Да ведь ты на мосту подряжен?" - "То на мосту, а теперь маслобойню построю, своих ребят мисоедовских приведу, против его дешевле возьму и как должно произведу". "Дело такое - известно,- сказал Ермил, вглядываясь в нового рядчика. Он не доверял ему, видно было. - Только не рядись, а я к тебе приду, спасибо скажешь".
- Ну что, Федюха, или деньжонок попросить хочешь? - сказал рыжий рядчик, когда Лизун, помолясь богу, подошел к столу и положил на него шляпу. Рядчик был в хорошем духе, и ему не хотелось отпустить лучшего работника. Он сидел за столом в переднем углу и, сняв обе руки с стола, запустил большие персты за кушак, чтобы не мешать хозяйке, собиравшей ему самовар и соскребавшей ножом перед ним. Он думал себе: "Малый молодой - пошалил. Ну, побранил, да и будет. А такого плотника не скоро найдешь". Но Лизун сейчас сметил, что можно понатянуть хозяина. Он, не глядя в глаза хозяину, взялся за кушак, повертел его на теле.
- Что следует отдай, Кузьма Кирилыч, с Миколы пять недель и шесть ден.
- Вот вы все так-то,- сказал Кирилыч,- чем бы тебе соблюсти хозяйское дело, чтобы прибавку получить, а вы как бы похуже; ведь обидно,- прибавил он, обращаясь к Ермилу. Он все еще хотел умаслить Лизуна.
- Дело хозяйское,- отвечал Лизун. - Худо, так не надо. А на мой разум, лучше нельзя, как я работал. Как еще тебе работать? Уж я ли не мастер, я ли не старался, как для себя, так и для хозяина, так и ребятам говорил. Как работа спорится, так и работникам и хозяину весело.
- Известно, коли хозяину барышей не будет, то и работникам платить нечем. То-то глуп ты бываешь!
- Нет, брат, я не глуп, а я так умен, так умен, что поищешь.
- Мягко стелешь, жестко спать. Намеднись отъехал по дельцу в город, без себя этому молодцу приказал,- говорил рядчик, обращаясь к Ермилу, - так, веришь ли, в целый день только и добра изделали, чтобы два дуба перерезали,я их на сваи готовил, а они на перемета разрезали.
Еще двое ребят-плотников вошли в избу, помолились образам и сели на лавку под полати, дожидаясь своей очереди. Ермил встал и вышел.
- Считайтесь, считайтесь, а я ребят проведаю, с пахоты не приехали ль.
- Молись богу за сорок,- сказал рядчик, останавливая его и подставляя руку. Лизун подмигнул.
- Видно будет, завтра праздник,- сказал Ермил и вышел.
- Так-то,- сказал рядчик, разглаживая полотенце, которое постелила хозяйка. Лизун при ребятах стал говорить иначе.
- Вот что, Кузьма Кирилыч, твое дело, известно, хозяйское, а того ты не подумал, что с меня спрашиваешь, а жалованье мне наравне с другими платишь. Разве меня с Мишкой али Петрухой сравнять? Он плотник, и я плотник. А ему не прикажешь смотреть. Что он день проработает, то я до завтрака сделаю. Платить хочешь по семь гривен на день, а тоже спрашивать хочешь. Давай десять целковых на месяц, я тебе один всю работу изделаю,- как скажешь, так и сделаю. Хошь в месяц раз наезжай - ничего не испорчу. Так-то. Давай десять целковых, а по той цене я жить не стану.
Рядчик просил Лизуна остаться подешевле, хотел его словами закидать, но Лизун его закидал еще ловчее. Рядчик сердился, и Лизун сердился еще больше. Рядчик ругнул его раз <сукиным сыном>, Лизун тотчас же отвечал: "Сам съешь". Наконец стали считаться. Хозяйка принесла счеты, но Лизун уже в голове расчел все по дням, и все было так точно верно. Только спор был о том, что рядчик хотел за прогул вычесть два дня. "Э! брат, Кирилыч,- говорил Лизун,грех тебе будет, нашего брата обидеть можно. Не для заду, а для переду, придется еще поработаю у тебя". Рядчик согласился, но Лизун еще просил на водку. "Сослужу еще службу, и Лизуну спасибо скажешь, уж двугривенничек прикинь, Кирилыч. Право. Ну! ребятам, на меня глядючи, веселей у тебя жить будет". Кирилыч на двугривенный не согласился, но так как всех денег следовало 16 р. 70 к., то 30 к. он дал на водку для ровного счета. И это он сделал оттого, что Лизун так его окрутил словами, что при ребятах ему хотелось показать, что он рассчитывает без прижимки. "Давай деньги". У Кирилыча была только 50 р. бумажка. Он поверил ее Лизуну, и тот, завязав ее в угол платка и положив платок в шляпу, пошел в кабак разменять.
- Что топором, что языком, куды ловок малый,- сказал рядчик хозяину, когда Лизун ушел. Другие ребята тоже стали считаться. Они не были так ловки, и с ними хозяин совсем иначе обратился; одного он вовсе обсчитал на три двугривенных, а другому вовсе не дал денег. Хоть у него зажитых было 25 рублей и нужда была крайняя.
4
Как скотина из улицы разбрелась по дворам и разместилась по клетям, каждая штука в свое место, так и народ с разных сторон, кто с пашни, кто с моста (там плотники работали), кто с поля, кто из денного, разобрался каждый в свое место.
Молодой мужик-плотник (у него на кушаке за спиной вместе был связан армяк, полусажень и топор) подошел к угловому дому, от проулка, и спросил хозяина.
- Ермил Антоныч или не бывал еще?
- Еще с утра в Засеку на покос с ребятами поехал, скоро приедут, я чай. Ты чей, родной? Кажись, ясенской? - спросила старуха. Она была вдова, сестра хозяина.
- Мы плотники с моста,- отвечал плотик. - Бабы на барщине, что ль?
- Слышь, играют,- сказала старуха.
Хоровод с песнями приближался по дороге, за оврагом краснелась толпа баб и девок. Плотник пошел за угол.
Из-под горы поднимался мужик с поля. Он сидел боком на лошади, запряженной в сохе, жеребенок-стригун бежал сзади. Мужик этот [был] Гараська, старший сын старика Капыла. Герасим с утра выехал в поле, на дальнюю пашню. У них там три осьминника было незапаханных, и отец велел ему их запахать до вечера, а коли тяжело кобыле будет, так хуть 2. Герасим выехал рано; пашня была на западе с сырцой; сошники он переладил и поперил дома и к вечеру запахал все три. Кто сам не пахал, тот не знает, как тело легко и душа весела, когда от зари до зари, один, борозда за бороздой, подвигался на пашне, и работа спорилась, и дошел до другого края, и борозда скосилась на угол, и уголок вывертел и подвязал сволока, подстелил под ж... армяк и вовремя поехал к дому, по пыли дороги бороздя за собой две черты сволоками, и по дороге домой со всех сторон попадаются мужики и бабы, и со всеми весело шутится, как знаешь, что дело сделано, на пашню ворочаться уже незачем до Ильина дни.
Герасим побалтывал ногой, обутой новым лаптем, по оглобле и пел песню. Завидев хоровод баб, он почесал голову, замолчал и усмехнулся. Хоть и женат был Герасим, а любил баб молодых. Увидав плотника, Герасим скинул поджатую ногу с спины лошади и соскочил. "А! Лизун! <черт тебя возьми, что рано с работы сошел, аль домой> курвин сын, аль расчет взял, косушку поставить хочешь! - Герасим засмеялся и треснул Лизана по спине кнутовищем,- то-то бы выпили, <умаялся целый день пахамши> с работы-то".
5
Это было в субботу в самые петровки. Уборка сена была такая, что старики не запомнят. Не сено, а чай в стога клали. Крестьянские луга почти все были убраны, оставался один Кочак. Не больше как на день миру косьбы. Господские луга тоже больше половины уже подкошены были. Дни стояли такие красные, жаркие,- что с утра по росе подкосят, к вечеру в валы греби, а на другой день хоть в стога кидай, и на небе ни тучки. А все народ, сколько мог, торопился за погоду убираться. И приказчик очень хлопотал барское убирать, с утра до ночи с бабами, красный стал, пот градом катится, рубаха расстегнута, все кричит, все с палкой около баб ходит, с тела спал. Хоть не свое, а хозяйственное дело, как возьмешься за него, так не заснешь покойно, покуда не кончишь. Не ты дело делаешь, а дело тебя за собой тянет. Бог же дал в это лето, что было что косить, и грести, и возить. На тягло возов по 6 убрали, да еще в Кочаке такая трава стояла, что на низу не пролезешь. Кроме покосов, тут же и пахота подоспела, а пахота крепка была, так что кто за погодой не успел, так сошники ломали и лошадей надсаживали на пашне.
В селе целый день было пусто, все были на работе, нешто какая баба хворая дома рубахи на пруду стирала или холсты стелила, да старики и старухи с малыми ребятами.
Только на барском дворе, за прудом, народ дома был. Там, известное дело, как господа дома,- покос не покос, уборка не уборка: холопи, кучера, повара, садовники, дворовые - все одно дело делают. Дело не делай, а от дела не бегай.
Пастухи свое время не пропустят; только солнышко стало за лес закатываться, уж завиднелась пыль по большой дороге и заслышалась скотина. Скотина ходила по отаве и в неделю совсем другая стала - повеселела. Скотина в деревне все одно что часы в городе. Прогнали скотину, значит, пора и всем домой в деревню. Ребята заслышали скотину, переловили лошадей и поехали домой из денного. Бабы на барщине у выборного отпросились и с граблями за плечами пошли хороводом к дому. Мужики, кто дома на своей пашне пахал, подвязали сволоки, перевернули сохи и поехали домой. Косцы подняли армяки и кувшинчики и пошли домой, у богатых мужиков бабы покидали дров в печурку, чтоб согреть похлебку на ужин.
Загрузка...
