Понятие о воле как о детерминанте поведения человека зародилось в Древней Греции и впервые было явно сформулировано Аристотелем (384–324 гг. до н. э.). Он ввел это понятие как объяснительное, чтобы отличать поступки, совершаемые на основании разумного решения субъекта (потому что так надо), от поступков, вызванных его желаниями. При этом философ понимал, что не сами по себе знания являются причиной разумного поведения, а некая сила, вызывающая действие согласно разуму. Эта сила рождается, по Аристотелю, в разумной части души, благодаря соединению разумного решения со стремлением (желанием), придающим решению побудительную силу. Само же стремление (желание) обусловлено побудительной силой предмета стремления. Таким образом, воля у Аристотеля сводится к управлению посредством разума побудительной силой желания (предмета стремления) человека: либо путем придания исходному желанию дополнительного побуждения (стремления) к предмету, либо посредством торможения побуждения, когда разум подсказывает, что нужно избежать стремления к тому или иному объекту.
Действия и поступки, осуществляемые по решению самого человека, Аристотель называл произвольными . Существенным для аристотелевского понимания роли волевого начала в детерминации поведения является то обстоятельство, что воля не только инициирует, но и выбирает произвольные действия, а также регулирует их осуществление. Кроме того, философ приписывал действию волевого начала способность человека владеть собой. В то же время любое волевое движение имеет, по Аристотелю, природные основания.
Древнеримский мыслитель и врач Гален (130–200 гг. до н. э.) говорил о произвольных и непроизвольных движениях , относя к последним только мышечные сокращения внутренних органов (сердца, желудка). Все остальные движения он считал произвольными. От непроизвольных (автоматических) движений они отличаются тем, что всегда происходят при участии психической пневмы, включающей в себя восприятие, память и разум и выполняющей управляющую функцию по отношению к органам движения.
Р. Декарт понимал волю как способность души формировать желание и определять побуждение к любому человеческому действию, которое нельзя объяснить на основании рефлекса. Декарт считал, что задача воли – бороться со страстями, которые возникают под влиянием вещей (в то время как желания порождаются непосредственно душой). Воля может затормозить движения, обусловленные страстью. Разум, по Декарту, это собственное орудие воли. Воля помогает человеку следовать определенным правилам, исходя из суждений разума о добре и зле. Таким образом, Декарт связывает волю с нравственностью человека.
Английский философ Т. Гоббс, живший в одно время с Р. Декартом, при объяснении поведения человека также исходил из представлений о непроизвольной и произвольной регуляции. В тех случаях, когда возникают попеременно то чувство стремления к чему‑либо, то чувство отвращения, необходимо осуществить однозначный выбор того или иного действия. Последнее желание, возникающее в акте обдумывания и размышления, которое примыкает непосредственно к действию, было названо Т. Гоббсом волей. Воля детерминирована мотивами и побуждениями, которые, в свою очередь, сами определяются потребностями, а также знаниями о вещах и о возможных способах, с помощью которых удовлетворяются эти потребности.
Таких же взглядов на проблему воли придерживался и Д. Гартли, полагавший, что воля есть не что иное, как желание или отвращение, достаточно сильное, чтобы вызвать действие, не являющееся изначально или вторично автоматическим. Отождествление воли с господствующим в сознании желанием явно проглядывает и во взглядах других ученых прошлого (Д. Пристли ; А. Коллинз ; Г. Спенсер ; В. Виндельбандт и др.). Правда, в представлениях каждого из них имеются и свои особенности. Д. Пристли, например, говорил о желании действовать, поскольку действие не всегда возникает при виде желаемого предмета. Ценным в его взглядах является и то положение, что стремления человека определяются мотивами , поэтому у воли всегда есть причина.
В. Вундт полагал, что психическая причинность получает высшее выражение в волевом акте.
С мотивационных позиций рассматривал волю и Э. Мейман . Основным признаком волевого действия он считал предваряющее его принятие решения о совершении действия, когда действию предшествует полноценный психический акт, выработка представления о цели, получение согласия на эту цель. Достижение такого согласия на какое‑то конкретное действие начинается с подбора и рассмотрения целей, с анализа их ценности, анализа последствий действия. Не случайно истинной причиной всех волевых поступков Э. Мейман считал размышление, поскольку именно посредством него достигается понимание ценности и значения цели.
К. Левин , слегка изменив экспериментальный план Н. Аха, доказал, что заученные формы поведения (стимульно‑реактивные связи, навыки и т. п.) сами по себе не способны детерминировать активность субъекта; для этого необходимо действие мотивационного фактора. Тем самым была постулирована главенствующая и координирующая роль мотивационных и волевых процессов по отношению к другим психическим процессам. Согласно К. Левину, поведение личности управляется большим количеством «напряженных систем», которые представляют собой цели, идущие от самого субъекта либо заданные извне. Цели являются не только когнитивной репрезентацией будущего состояния (когнитивный аспект), но одновременно динамическим выражением каких‑либо потребностей личности (мотивационный аспект), хотя полностью к этим потребностям не сводятся; поэтому они получили название квазипотребностей. Объекты или события, которые могут служить для разрядки напряженных систем – квазипотребностей, – имеют особые побудительные черты, буквально – характер требования («Aufforderungscharacter») от субъекта того или иного типа поведения. Так, если нам необходимо позвонить, телефон‑автомат как бы «сам бросается в глаза», требуя от нас определенных действий (достать монету, вспомнить номер и т. д.). Волевые действия, по Левину, отличаются от действий, управляемых квазипотребностями: волевое действие пытается контролировать возникающую тенденцию действия – например, обеспечивает человеку возможность сохранять спокойствие, даже если его оскорбляют. Если возникает несколько напряженных систем, то волевое действие обеспечивает через процесс принятия решения предпочтение одной из них; если это не удается в полной мере, возникают ошибочные действия или торможение актуального действия. Обращает на себя внимание тот факт, что воля продолжает оставаться «служанкой» мотивов (истинных потребностей – по Левину) и конфликт намерений, который по своей природе является волевым, разрешается через принятие решения, т. е. в сфере мотивации.
Заменив понятие «детерминирующая тенденция» Н. Аха понятием «квазипотребность», К. Левин фактически отождествил проблематику воли и мотивации: исследователей того времени больше интересовал процесс возникновения квазипотребностей (намерений) и факторы ситуации, влияющие на их реализацию. Согласно К. Левину, квазипотребность автоматически воплощается в действие, как только для этого наступают благоприятные внешние условия. Отсюда понятно, что постулирование и изучение неких дополнительных психических процессов, контролирующих реализацию намерения (процессов, которые мы сейчас обозначаем как волевые), было попросту излишним. Наряду с анализом процесса целенаправленного поведения у К. Левина встречаются интересные описания «различной степени зависимости от квазипотребностей» испытуемых в одной и той же экспериментальной ситуации . У «действенных» типов намеренное действие протекает как бы само по себе, без сознательного контроля со стороны субъекта; испытуемые указывают в самоотчетах, что они действовали непроизвольно, «почти как во сне». Испытуемые, отнесенные к «мыслительному» типу, напротив, сообщали о тормозящих действие ментальных содержаниях, связанных большей частью с разнообразными неприятными ощущениями во время эксперимента.Дифференциально‑психологический аспект изучения волевых процессов не получил, однако, какого‑либо развития в школе К. Левина, который уделял главное внимание разработке знаменитой «теории поля» .
Детальная проработка личностных и ситуационных детерминант поведения в теории поля – с одной стороны, и недооценка К. Левиным роли собственно волевых процессов – с другой, имело следствием то, что, начиная с 40‑х гг. нашего столетия понятие «воля», да и сами исследования волевых процессов постепенно «выходят из моды» и заменяются когнитивно ориентированными исследованиями мотивации, в основе которых лежат модели «Ожидание × Ценность» [см. обзор Хекхаузена, 1986]. Однако после настоящего бума исследований мотивации, и прежде всего – мотивации достижения, в западноевропейской психологии под влиянием ряда экспериментальных данных начинает формироваться критическое осмысление постулата о том, что мотивационные процессы, основанные на оценке ожидания успеха и привлекательности цели, прямо определяют поведение. Исследователи пытались уточнить модели «Ожидание × Ценность», вводя новые личностные и ситуационные переменные, опосредующие связь между мотивом и поведенческими проявлениями (стратегиями решения задач, общей эффективностью деятельности, эмоциональным фоном деятельности и др.).
Шапкин С. А. 1997. С. 14
Левин (Lewin, 1926) оспаривал тезис Аха о возможности усиления тенденции действия через последующий волевой акт (или акт намерения). Он рассматривал тенденции действия как «квазипотребности», которые управляются «подлинными» потребностями, поэтому их сила всегда соразмерна силе соответствующих подлинных потребностей. Тем самым Левин превратил проблему воли в проблему мотивации, он свел актуальную тенденцию действия к результирующей мотивационной тенденции. При этом исчезла и волевая актуализация действия в ответ на возникающие препятствия, которые должны преодолеваться при реализации интенции.
Хекхаузен Х. 2003. С. 312
Связывали волю с мотивацией и отечественные психологи. И здесь нельзя не упомянуть о представлениях И. М. Сеченова по разбираемому вопросу. Во‑первых, ученый выделял моральный компонент воли, что можно рассматривать как постулирование им участия в волевых актах нравственного компонента мотива («воля – деятельная сторона разума и морального чувства, управляющая движением во имя того и другого, и часто наперекор даже чувству самосохранения», – писал он ). Во‑вторых, И. М. Сеченов подчеркивал, что просто так человек не станет проявлять силу воли, для этого нужна веская причина, мотив. «Безличной, холодной воли мы не знаем», – утверждал ученый [там же, с. 181].
Г. И. Челпанов выделял в волевом акте три элемента: желание, стремление и усилие. Он связывал волевое действие с борьбой мотивов, наделяя волю функцией выбора (принятия решения о действии). К. Н. Корнилов подчеркивал, что в основе волевых действий всегда лежит мотив. О влечениях, желаниях и хотениях человека в связи с вопросом о воле и волевых актах рассуждал в своих работах и другой крупный отечественный психолог Н. Н. Ланге . В частности, он дал свое понимание отличия влечений от хотений, полагая, что последние – это влечения, переходящие в действия и сопровождаемые чувством активности этих действий. Для Н. Н. Ланге хотение – это деятельная воля.
Л. С. Выготский выделял в волевом действии два отдельных процесса: первый соответствует решению, замыканию новой мозговой связи, созданию особого функционального аппарата; второй – исполнительный – заключается в работе созданного аппарата, в действии по инструкции, в выполнении решения. Л. С. Выготский, как и Ж. Пиаже , включал в структуру волевого акта операцию введения вспомогательного мотива для усиления побуждения к действию – необходимому, но слабо связанному с личным желанием человека. Л. С. Выготский утверждал, что свобода воли не есть свобода от мотивов. Свободный выбор человека из двух имеющихся возможностей определяется не извне, а изнутри, самим человеком. Выготский сформулировал положение о том, что изменение смысла действия меняет и побуждение к нему (идея, позднее развитая А. Н. Леонтьевым в понятии о «смыслообразующих мотивах» и В. А. Иванниковым во взгляде на волю как на «произвольную мотивацию»).
Понимание мотивационного процесса как волевого можно найти у С. Л. Рубинштейна . Вся первая часть его главы о воле – «Природа воли» – есть не что иное, как изложение различных аспектов учения о мотивации.
С. Л. Рубинштейн полагал, что «зачатки воли заключены уже в потребностях как в исходных побуждениях человека к действию» [там же, с. 588]. Но если признать правоту такого понимания воли (или, по определению С. Л. Рубинштейна, волевого компонента психического процесса, в данном случае – потребности) как динамического напряжения, побуждения, стремления, то и инстинкты нужно рассматривать как волевые действия: ведь в них тоже есть как чувственное переживание потребности, так и стремление к удовлетворению нужды. Однако тогда исчезает специфика воли как произвольного способа регуляции в отличие от непроизвольного. Недаром Ш. Н. Чхартишвили отделял поведение, побуждаемое потребностями, от волевого поведения, называя первое импульсивным. Кроме того, потребностное побуждение у человека дает только толчок к развертыванию первого компонента волевого акта, т. е. мотивации, но не приводит непосредственно к действию. Об этом писал и сам С. Л. Рубинштейн: «Будучи в своих первоначальных истоках связано с потребностями, волевое действие человека никогда, однако, не вытекает непосредственно из них. Волевое действие всегда опосредовано более или менее сложной работой сознания – осознанием побуждений к действию как мотивов и его результата как цели». И еще: «…В волевом действии сами побуждения не действуют непосредственно в виде слепого импульса, а опосредованно через осознанную цель» . Так что положение С. Л. Рубинштейна о зачатках воли, заключенных уже в потребностях, можно понять, только приняв точку зрения, что воля – это произвольная мотивация и что развертывание мотивации как начала произвольного акта начинается с возникновения потребностного побуждения.
Cобственно, о таком понимании воли он пишет и в другой работе: «“Волю”, собственно, образует непосредственно лишь высший, верхний или верхушечный слой этих тенденций – желания, определяемые идейным содержанием, выступающим в качестве осознанной цели» .
Негативное отношение к воле… обернулось для автора (С. Л. Рубинштейна. – Е. И.) самым коварным образом. Искусственное деление единой регуляции поведения на побудительную и исполнительную не оставило места воле человека в самих действиях. Непонятно, почему в таком случае люди связывают испытание своей воли не с желаниями и стремлениями, а прежде всего с преодолением трудностей исполнения.
Селиванов В. И. 1992. С. 170
Связь мотивации и воли исследовалась и другими московскими психологами (К. М. Гуревич ; Л. И. Божович ; А. Н. Леонтьев ; В. А. Иванников ). Например, А. Н. Леонтьев изучал развитие произвольного поведения в связи с развитием и дифференциацией мотивационной сферы. Произвольное действие, по А. Н. Леонтьеву, характеризуется тем, что содержание мотива и цели в нем не совпадает. Многие ученые рассматривали и рассматривают механизм мотивации как волевой. Отмечая это, Б. В. Зейгарник с соавторами писала: «Проблема овладения своим поведением (на уровне овладения собственной мотивацией)… традиционно ставится в психологии как проблема воли. Волевое поведение рассматривается различными авторами как процесс производства новых мотивационных образований, способствующих развертыванию поведения в выбранном направлении» [Зейгарник, Холмогорова, Мазур, 1989, с. 122–123].
Несмотря на то, что связь мотивации с волей является общепризнанным фактом, это, однако, не означает, что такая связь понимается всеми учеными одним и тем же образом. Можно выделить по крайней мере три направления в рассмотрении этого вопроса.
Первое из этих направлений практически отождествляет мотивацию и волю , тем самым по существу отрицая последнюю (такой подход характерен для американской психологии; не случайно в западных психологических словарях отсутствует само понятие «воля»). При этом сторонники данного направления ссылаются на то, что если у человека есть сильное желание (мотив), то не требуется никакого психологического механизма, дополнительного по отношению к мотиву, который вызывал бы активность человека для достижения цели; само желание организует эту активность.
Современная буржуазная психология претендует на то, чтобы объяснить все сложнейшие явления психики человека, не обращаясь к понятию воли. Как пишут Д. Миллер, Ю. Галантер и К. Прибрам , «в наши дни категория воли исчезла из психологических теорий, слившись с более широкой теорией мотивации». Это «слияние» оказалось пагубным для развития позитивных исследований воли человека. Аналогичные тенденции имеют место и в советской психологии.
Некоторые наши психологи как огня боятся самого термина «воля», предпочитая такие неопределенные и широкие понятия, как «произвольные процессы» и «активность», хотя каждому из них хорошо известно, что активность и произвольность бывают разные: на уровне привычки или эмоционального порыва, когда от субъекта не требуется мобилизации намеренных усилий, и на уровне сознательно‑волевой напряженности, связанной с необходимостью намеренного преодоления встретившихся трудностей.
Селиванов В. И. 1992. С. 190
Однако еще Д. Локк считал, что неверно отождествлять волю и желания (потребности) человека. Связывая волю с механизмами порождения действий, философ, наряду с мотивацией, выделял особую способность, позволяющую осуществлять действия, и эту способность он называл волей. Воля, преодолевая неудовольствие, может выступать, по мнению Д. Локка, и против желания, формируя у человека хотение или воление .
Не сводил волю к мотиву и П. В. Симонов, который справедливо полагал, что невозможно считать волей доминирующую в данный момент потребность. Воля – это не просто господствующая потребность, – писал он, – а некоторый специальный механизм, дополнительный к одной из конкурирующих мотиваций .
Сведение воли к мотиву, побуждающему к активности, неправомерно хотя бы потому, что встречающиеся на пути к достижению цели препятствия вызывают так называемую «реакцию преодоления», которая, как правило, является принадлежностью всякого волевого усилия. К тому же специфика волевого проявления не обусловлена тем или иным первичным побуждением, связанным с какой‑либо потребностью. Более того, реализация одного из многих побуждений возможна лишь потому, что остальные побуждения часто подавляются усилием воли.
Второе направление не отождествляет мотивацию и волю, хотя и не отрицает наличия тесной связи между ними. Как полагал П. И. Иванов , волевые (произвольные) действия, в отличие от непроизвольных, совершаются по мотивам . При этом среди сторонников данного направления нет полного единодушия. Для некоторых исследователей воля является частью мотивации , характеристикой и механизмом осуществления мотивации (Л. С. Выготский, Л. И. Божович). Так, например, Л. И. Божович сущность волевого поведения видела в способности подчинять его сознательно поставленным целям (заранее принятым намерениям) даже вопреки непосредственным побуждениям, когда человек преодолевает свои личные желания ради малопривлекательных для него в данный момент, но социально значимых целей (общественных ценностей). Волю Л. И. Божович рассматривала как высшую психическую функцию в мотивационной сфере, возникающую в результате развития человеческих потребностей, опосредованных интеллектом. Как и Л. С. Выготский, Божович понимала волю как разновидность произвольной мотивации.
В. А. Иванников задавался вопросом о том, что имеется общего в следующих понятиях, при помощи которых описывают и объясняют феномен воли или волевого поведения: действие без актуальной потребности; действие при конфликте мотивов; действие с учетом его последствий и моральных соображений; действие по общественной необходимости; произвольно выбранное действие, свободное от наличной ситуации; сдерживание своих желаний; преодоление препятствий и т. д. В. А. Иванников дал следующий ответ: все эти понятия включают в себя момент изменения побуждений путем изменения смысла действия . Он также полагал, что о воле начинают говорить тогда, когда обнаруживается недостаток побуждения к заданному действию (сходным образом Й. Бекман и Ж. Пиаже рассматривали волю в качестве усилителя недостаточного по силе побуждения). По Иванникову, возникающие затруднения преодолеваются очень просто: для этого более слабый мотив нужно заменить (или присовокупить к нему) более сильным. Так, выступление на соревнованиях может оказаться для спортсмена более успешным, если он посвятит его любимому человеку. В этом случае старый мотив «занимает» энергию у нового, более значимого мотива.
В результате получается, что, с одной стороны, В. А. Иванников придерживался понимания воли с мотивационных позиций, а с другой стороны, по‑видимому, примыкал к сторонникам понимания воли как волевой регуляции, связанной с преодолением трудностей.
В другой работе он снова повторял, что в основе волевой регуляции побуждения к действию лежит произвольная форма мотивации. В частности, Иванников пишет, что «Воля есть… произвольная мотивация» .
Взгляды В. А. Иванникова подверглись справедливой критике со стороны В. К. Калина . Последний отмечает, что сначала В. А. Иванников сузил проблему произвольной мотивации до вопроса о побудительности, а затем свел ее к сознательному изменению мотива, которое рассматривается только в аспекте побудительных причин. И воля, и произвольная мотивация у В. А. Иванникова являются сознательной формой побудительных причин действия – и только. Волевые качества, а следовательно и волевые усилия, он не включил в понятие воли, предлагая взамен выделять такие реальные моменты деятельности человека, которые «пока не имеют своего объяснения и требуют привлечения понятия, сходного с интуитивно выделяемым понятием воли» . Таким образом, делает вывод В. К. Калин, основной недостаток представлений В. А. Иванникова о воле – то, что рассмотрение им воли лишь как разновидности произвольной мотивации не позволяет охватить всех волевых проявлений, в частности управления человеком своими психическими процессами при исполнении действий и осуществлении деятельности.
Е. О. Смирнова критикует концепцию В. А. Иванникова с других позиций. Она отмечает, что если понимать волю только как овладение своим побуждением, то о начале формирования воли в детском возрасте можно будет говорить только тогда, когда ребенок станет способным управлять своими мотивами и создавать новые личностные смыслы (т. е. переосмысливать основание своих действий и поступков). Однако известно, подчеркивает Е. О. Смирнова, что дети до 7–8 лет не в состоянии адекватно осознавать свои мотивы (и тем более самостоятельно изменять смысл своих действий). Еще Л. С. Выготский вслед за К. Левиным отмечал, что дети, в отличие от взрослых, не способны к образованию «любых» намерений и могут действовать только в направлении наиболее сильных непосредственных побуждений и что дошкольник делает только то, что он хочет. Да и сам В. А. Иванников показал, что у детей до 6 лет введение дополнительных мотивов не дает значимого увеличения волевого компонента действий. Отсюда должно следовать, что до этого возраста говорить о наличии воли у детей трудно.
В действительности же и жизненные наблюдения, и научные исследования показывают, что уже у 3‑летних детей проявляется упорство, упрямство. Ряд авторов именно дошкольный возраст считает интенсивным периодом развития воли (В. К. Котырло ; А. Н. Леонтьев ; Н. И. Непомнящая ; Д. Б. Эльконин ).
Таким образом, многие данные говорят в пользу того, что сводить волю к произвольной мотивации нет оснований.
Для другой группы исследователей мотивация является одной из сторон волевого поведения , волевого побуждения (К. Н. Корнилов ; Л. С. Выготский ; В. Н. Мясищев ; П. А. Рудик ).
В соответствии с таким пониманием мотивация всегда произвольна и противопоставлять ее можно не непроизвольной мотивации , а непроизвольной (безусловно– и условно‑рефлекторной) детерминации поведения. Отсюда вытекает, что детерминация и мотивация – это хотя и взаимно зависимые (в том смысле, что вторая – разновидность первой), но не тождественные понятия. Внешний или внутренний стимул (например, резкая боль) может вызвать у человека и непроизвольную реакцию, но произвольные действия возникают только вследствие наличия мотива.
Из понимания мотива как начала, отвечающего за произвольную активность человека, вытекает, по мнению сторонников данной точки зрения, одна из структурных особенностей этой активности: прогнозирование результата и последствий его достижения. Произвольная активность всегда имеет место на фоне более или менее отчетливых ожиданий предполагаемого результата деятельности или возможных ее последствий. Другое дело, что получаемый результат не всегда соответствует ожиданиям.
Наконец, третье направление вообще ставит под сомнение связь воли с мотивацией.
Потребности и мотивы
Мотивация - побудительная основа психической жизни человека, совокупность причин психологического характера, определяющих начало, направленность и уровень активности поведения человека. Она включает в себя потребности, интересы, цели, намерения, стремления, побуждения (в том числе идеальные мотивы и материальные цели), организованные в иерархическую структуру, а также внешние факторы, которые заставляют человека вести себя определенным образом (стимулы). Мотивация является причиной изменения поведения, конкретных поступков. Именно психологическое понимание мотивации позволяет описывать поведение не как реакцию на сиюминутную ситуацию, а как взаимодействие внутренних и внешних факторов. Мотивация определяет избирательность и эмоциональную окрашенность познавательных процессов.
Потребности - состояние нужды в определенных условиях, которых недостает человеку или животному для нормального существования и развития, дефицит чего-либо жизненно важного. Чем выше эволюционное развитие организма, тем больше у него потребностей. Основные характеристики потребностей - сила, периодичность возникновения, способ удовлетворения и предметное содержание. Потребности могут быть органические, материальные, социальные и духовные; более подробно виды потребностей мы рассмотрим ниже.
Мотив - непосредственное побуждение к деятельности, связанное с удовлетворением потребности, совокупность внешних и внутренних условий, вызывающих активность субъекта и определяющих ее направление. Мотив - это желательное состояние, к которому человек стремится, и представление о котором складывается под влиянием текущей потребности. Например, когда человеку не хватает пищи (пищевая потребность), он испытывает голод и хочет стать сытым. Это желание и побуждает его искать возможность достать пищу. Отвергаемый обществом человек хочет почувствовать себя уважаемым и признанным (социальные потребности). Для этого он принимает какие-то меры с целью расширения общения и привлечения к себе внимания и т. п.
Субъективно для человека мотив выступает как желания и намерения - актуальные эмоциональные состояния, изменяющиеся при появлении других условий достижения цели.
Основные характеристики мотивов: широта , т. е. их разнообразие у данного человека, и гибкость - способность удовлетворять их различными способами, например, есть разнообразную пищу или получать информацию не из одного источника, а из многих.
Важной особенностью мотивации любой деятельности является отношение мотива к содержанию деятельности. При внутренней мотивация деятельность имеет для человека личностное значение сама по себе, например, как познавательная или содействующая личностному росту. Особую форму внутренней мотивации представляет собой интерес - познавательная мотивация без точной связи с какой-либо потребностью, кроме ориентировочно-исследовательской. При внешней мотивации деятельность выступает как средство для удовлетворения других потребностей (в зарплате, социальном престиже и т. п.).
Внешняя мотивация может быть положительной - стремление к успеху - и отрицательной - избегание неудач. Стремление к успеху, мотивация достижений в сочетании с интеллектом образуют единую структуру, которая обеспечивает личности успешную адаптацию к жизненным условиям. Преобладание мотива избегания неудач ведет к неадекватной самооценке и нереальному уровню притязаний. Люди с преобладанием этого мотива выбирают для себя очень легкие или очень трудные задачи, т. е. такие, которые они наверняка решат или такие, которые не стыдно не решить.
Немаловажной характеристикой любого мотива является его сила , выражающаяся в том психологическом давлении, которое оказывает мотив на текущее поведение, и в способности это поведение изменить. Сила мотивации зависит от нескольких факторов, прежде всего от субъективной значимости и важности достижения данной цели, субъективной вероятности ее достижения в результате предпринимаемых действий. Таким образом, большой мотивирующей силой может обладать либо то, что человеку очень нужно, либо то, что легко достижимо. Кроме того, Аткинсон указывает на такой фактор, как сила мотива достижения личного успеха, который присутствует в любой деятельности, независимо от ее конкретного содержания и цели.
Эти факторы активно используются в рекламе. Для того, чтобы вызвать у человека желание купить какую-либо вещь, создатели рекламы прямо или косвенно внушают, что, во-первых, она ему необходима, во-вторых, ее легко приобрести, в-третьих, обладание этой вещью приведет его к личному успеху, решит его проблемы.
Законы Йеркса - Додсона (1908) устанавливают связь между силой мотива и эффективностью (продуктивностью) деятельности. Согласно первому закону, для каждой деятельности имеется оптимальный уровень мотивации, при котором эта деятельность выполняется наиболее эффективно. Любые отклонения от оптимального уровня мотивации, как снижение, так и излишнее ее повышение, приводят к уменьшению эффективности деятельности, в том числе трудовой и учебной. Согласно второму закону, чем сложнее для человека выполняемая деятельность, тем более низкий уровень мотивации является для нее оптимальным.
Согласно теории Д.Б. Роттера мотивационная сфера человека характеризуется локусом контроля - устойчивым представлением о том, насколько результаты деятельности зависят от самого человека (внутренний локус контроля) или от обстоятельств (внешний локус контроля). Если у человека преобладает внутренний локус контроля, его поведение в разных ситуациях относительно стабильно, предсказуемо. При внешнем локусе контроля поведение сильно зависимо от внешних факторов, в том числе от контроля со стороны окружающих. Например, человек на работе может быть сдержанным и вежливым, так как боится начальника и общественного мнения, а в семье превращаться в хама и тирана, потому что считает, что бояться ему некого. Особенно резко проявляется внешний локус контроля у подростков. Такой подросток может быть вполне благополучным, хорошо себя вести, пока чувствует контроль родителей или учителей. Но если обстоятельства складываются так, что этот контроль ослабевает, подросток неожиданно срывается и совершает немотивированные антисоциальные поступки и даже преступления, которые от него никто не мог ожидать.
Страница 1
Воля - способность человека, проявляющаяся в самодетерминации и саморегуляции им своей деятельности и различных психических процессов. В качестве основных функций воли выделяют: выбор мотивов и целей, регуляцию побуждения к действиям при недостаточной или избыточной их мотивации, организацию психических процессов в адекватную выполняемой человеком деятельности систему, мобилизацию физических и психических возможностей в ситуации преодоления препятствий при достижении поставленных целей. Понятие "Воля" было первоначально введено для объяснения побуждений к действиям, осуществляемым по собственным решениям человека, но не отвечающим его желаниям. Затем оно стало использоваться для объяснения возможности свободного выбора при конфликте желаний человека, связанного с постановкой проблем "свободы воли". Возможность произвольно регулировать действия и психические процессы, подчиняя их своим сознательным решениям, также объясняется наличием Воли, как и проявление в действиях человека таких качеств, как настойчивость, решительность, выдержка, смелость и т. д. Многообразие всех ситуаций, требующих срочной волевой регуляции (преодоление препятствий, направленность действия в будущее, конфликт мотивов, конфликт между требованием подчинения социальным нормам и имеющимся у человека желанием и т. д.), можно свести к трем реальностям, в основе которых лежит необходимость: восполнения дефицита побуждения к действиям при отсутствии их достаточной мотивации; выбора мотивов, целей, видов действия при их конфликте; произвольной регуляции внешних и внутренних действий и психических процессов.
Как социальное новообразование психики, обусловленное развитием трудовой деятельности, воля может быть представлена как система различных психических процессов или как особое внутреннее действие, включающее различные внешние и внутренние средства. Участие мышления, воображения, эмоций, мотивов и т. д. в волевой регуляции приводило в истории науки к преувеличенной оценке либо интеллектуальных процессов (интеллектуалистические теории воли), либо аффективных процессов (эмоциональные теории воли). Были созданы теории, в которых В. рассматривалась как первичная способность души. Волевая регуляция поведения и действий является произвольной регуляцией активности человека. Она формируется и развивается под воздействием контроля за его поведением со стороны общества, а затем самоконтроля личности. Волевая регуляция проявляется как личностный уровень произвольной регуляции, отличающийся тем, что решение о волевой регуляции исходит от личности и при регуляции используются личностные средства. Одним из таких средств личностной регуляции является намеренное изменение смысла действия, приводящее к изменению побуждения, может достигаться через переоценку значимости мотива, через привлечение дополнительных мотивов, через предвидение и переживание последствий действия, через актуализацию мотивов посредством воображаемой ситуации и т. д. Развитие волевой регуляции связано прежде всего с формированием богатой мотивационно-смысловой сферы, стойкого мировоззрения и убеждений человека, а также способности к волевым усилиям в особых ситуациях действия. Развитие этой способности связано с переходом от внешних способов изменения смысла действия к внутренним.
VII. Самосознание и мотивация в онтогенезе
|
Период, этап развития |
Ведущая деятельность |
Ведущая сторона социализации |
Референтное окружение |
Интеграция /отторжение личности |
Особенности мотивации и самосознания |
|
1. Младенчество (0-1). Этап доверия к миру |
Непосред-ственно-эмоциональное общение |
стадия адаптации |
взрослые |
рефлексия |
|
|
2. Ранний возраст (1-3г.). Этап состоятельности. |
предметная манипуляция |
усвоение общественно выработанных способов деятельности с предметами |
взрослые, сверстники |
мотив достижения, мотивы поведения не осознаны и не выстроены в систему по степени значимости. |
|
|
3. Дошкольный возраст (3-6). Этап выбора инициативы. |
сюжетно-ролевая игра |
освоение социальных ролей взаимоотношений между людьми |
сверстники взрослые, социум |
притязания на признание, развитие самоуважения, чувства гордости и стыда, познание себя как субъекта действия |
|
|
4. Младший школьный возраст (6-12). Этап мастерства. |
учебная деятельность |
освоение знаний, развитие интеллектуально-познавательной сферы личности |
учителя, сверстники социум родители |
потребность ребенка как общественного существа в общении и совместной жизни со взрослыми |
|
|
5-а. Подростковый возраст. |
нтимно-личностное общение |
стадия индивидуализации, самоопределения |
сверстники учителя социум |
рефлексии на другого человека, потребность в любви и одобрении, эмоционально положительное отношение к самому себе |
|
|
5-б. Юношеский возраст. Этап самоопределения. |
учебно-профессион. деятельность |
устойчиво концептуальная социализация |
сверстники социум |
мотивация учебной деятельности |
|
|
Молодость (20-25). Этап человеческой близости |
профессиональная учеба |
стадия интеграции устойчиво концептуальная социализация |
социум коллеги семья |
осознанные мотивы, представляют систему, мотивация профессиональной деятельности |
|
|
Этап человеческой зрелости (до 64). |
трудовая деятельность |
трудовая стадия социализации |
социум, семья |
мотивация трудовой деятельности |
|
|
Поздняя зрелость (65 и более) |
послетрудовая стадия социализации |
мотивация общения |
О темпераменте с точки зрения высшей. Нервной деятельности
И. П. Павлов и его сотрудники, изучая условно-рефлекторные реакции собак, часто обращали внимание на индивидуальные различия в их поведении. Эти различия проявлялись, прежде всего в таких аспектах поведения, как скорость и точность образования условных реакций - положительных и тормозных, - их интенсивность, способность к адекватному ре...
Межличностные взаимоотношения в группах и коллективах
В группах, коллективах существуют отношения и взаимоотношения. Отношение - это позиция личности ко всему, что ее окружает, и к самой себе. Человек, так или иначе, относится к вещам, событиям социальной жизни, людям. Что-то ему нравится, а что-то нет, одни события, факты его волнуют, а другие оставляют равнодушным. Чувства, интересы, вним...
Результаты методики №3
Таблица анализа результатов методики № 3 Испытуемый Количество баллов Уровень Абдулин 40 Высокий Антропов 22 Средний Барбашева 8 Низкий Ведякина 31 Средний Габдулина 12 Низкий Галин 17 Средний Давлетбаева 3 Низкий Еникеев 7 Не выражено Елизарьев 21 Низкий Кирьянов 4 Не выражено Важно отметить что, наблюдая за учащимися данной группы, мож...
Сравнительный анализ концепций мотивации разных теоретических направлений.
Первыми собственно психологическими теориями мотивации принято считать возникшие в ХVII-ХVIII вв. теорию принятия решений, объясняющую на рационалистической основе поведение человека, и теорию автомата, объясняющую на иррационалистнческой основе поведение животного. Первая была связана с использованием математических знаний при объяснении поведения человека. Она рассматривала проблемы выбора человека в экономике. Впоследствии основные положения данной теории были перенесены на понимание человеческих поступков в целом.
Возникновение и развитие теории автомата было вызвано успехами механики в XVII-XVIII вв. Одним из центральных моментов данной теории было учение о рефлексе. Причем в рамках данной теории рефлекс рассматривался как механический, или автоматический, врожденный ответ живого организма на внешние воздействия. Раздельное, независимое существование двух мотивационных теорий (одной -- для человека, другой -- для животных) продолжалось вплоть до конца XIX в.
Во второй половине XIX в. с появлением эволюционной теории Ч. Дарвина возникли предпосылки к тому, чтобы пересмотреть некоторые взгляды на механизмы поведения человека. Разработанная Дарвином теория позволила преодолеть антагонизмы, разделявшие взгляды на природу человека и животных как на два несовместимых в анатомо-физиологическом и психологическом отношениях явления действительности. Однако главной особенностью исследований мотивации поведения человека на данном этапе было то, что в отличие от предыдущего этапа, на котором противопоставлялось поведение человека и животного, эти принципиальные отличия человека от животного старались свести к минимуму. Человеку в качестве мотивационных факторов стали приписывать те же органические потребности, которыми раньше наделяли только животное.
Одним из первых проявлений такой крайней, по существу биологизаторской, точки зрения на поведение человека стали теории инстинктов 3. Фрейда и У. Макдугалла, предложенные в конце XIX в. и получившие наибольшую популярность в начале XX в. Пытаясь объяснить социальное поведение человека по аналогии с поведением животных, Фрейд и Макдугалл свели все формы человеческого поведения к врожденным инстинктам. Так, в теории Фрейда таких инстинктов было три: инстинкт жизни, инстинкт смерти и инстинкт агрессивности. Макдугалл предложил набор из десяти инстинктов: инстинкт изобретательства, инстинкт строительства, инстинкт любопытства, инстинкт бегства, инстинкт стадности, инстинкт драчливости, репродуктивный (родительский) инстинкт, инстинкт отвращения, инстинкт самоунижения, инстинкт самоутверждения. В более поздних работах Макдугалл добавил к перечисленным еще восемь инстинктов, в основном относящихся к органическим потребностям.
Разработанные теории инстинктов все же не смогли ответить на многие вопросы и не позволили решить ряд весьма существенных проблем. Например, как доказать существование у человека этих инстинктов и в какой мере могут быть сведены к инстинктам или выведены из них те формы поведения, которые приобретаются человеком прижизненно под влиянием опыта и социальных условий? А также как в этих формах поведения разделить собственно инстинктивное и приобретаемое в результате научения? В итоге все дискуссии закончились тем, что само понятие «инстинкт» применительно к человеку стало употребляться все реже. Появились новые понятия для описания поведения человека, такие как потребность, рефлекс, влечение и другие.
В 20-е гг. XX в. на смену теории инстинктов пришла концепция, в рамках которой все поведение человека объяснялось наличием у него биологических потребностей. В соответствии с данной концепцией было принято считать, что у человека и у животных есть общие органические потребности, которые оказывают одинаковое воздействие на поведение. Периодически возникающие органические потребности вызывают состояние возбуждения и напряжения в организме, а удовлетворение потребности ведет к снижению напряжения. В этой концепции принципиальных различий между понятиями «инстинкт» и «потребность» не было, за исключением того, что инстинкты являются врожденными, а потребности могут приобретаться и меняться в течение жизни, особенно у человека.
Следует отметить, что использование понятий «инстинкт» и «потребность» в данной концепции имело один существенный недостаток: их использование устраняло необходимость учета в объяснении поведения человека когнитивных психологических характеристик, связанных с сознанием и с субъективными состояниями организма. Поэтому данные понятия впоследствии были заменены понятием влечения, или драйва. Причем под влечением понималось стремление организма к какому-то конечному результату, субъективно представленному в виде некоторой цели, ожидания или намерения на фоне соответствующего эмоционального переживания.
Кроме теорий биологических потребностей человека, инстинктов и влечений в начале XX в. возникли еще два новых направления. Их возникновение в значительной степени было обусловлено открытиями И. П. Павлова. Это поведенческая (бихевиористская) теория мотивации и теория высшей нервной деятельности Поведенческая концепция мотивации по своей сути являлась логическим продолжением идей основоположника бихевиоризма Д. Уотсона. Представителями этого направления, получившими наибольшую известность, являются Э. Толмен К. Халл и Б. Скиннер. Все они пытались объяснить поведение в рамках схемы бихевиоризма: «стимул--реакция».
Достаточно широкую известность получила мотивационная концепция Г. Мюррея. Наряду с выделенным У. Макдугаллом перечнем органических, или первичных, потребностей, идентичных основным инстинктам, Мюррей предложил список вторичных (психогенных) потребностей, возникающих на базе инстинкто - подобных влечений в результате воспитания и обучения. Это потребности достижения успехов, аффилиации, агрессии, потребности независимости, противодействия, уважения, унижения, защиты, доминирования, привлечения внимания, избегания вредных воздействий, избегания неудач, покровительства, порядка, игры, неприятия, осмысления, сексуальных отношений, помощи, взаимопонимания. Впоследствии кроме этих двадцати потребностей автор приписал человеку еще шесть: приобретения, отклонения обвинений, познания, созидания, объяснения, признания и бережливости.
Другая, еще более известная концепция мотивации поведения человека, принадлежит А. Маслоу. Чаще всего, когда говорят о данной концепции, имеют в виду существование иерархии человеческих потребностей и их классификацию, предложенную Маслоу. Согласно данной концепции, у человека с рождения последовательно появляются и сопровождают его взросление семь классов потребностей: физиологические, потребность в безопасности, быть признанным и принятым, потребность уважения, познавательные потребности, эстетические.
К. Роджерс в 1959 г. выдвинул гипотезу о том, что все поведение вдохновляется и регулируется неким объединяющим мотивом, который он называл тенденцией актуализации. Он представляет собой «свойственную организму тенденцию развивать все свои способности, чтобы сохранять и развивать личность» . Таким образом, важнейший мотив жизни человека -- это актуализировать, то есть сохранить и развить себя, максимально выявить лучшие качества своей личности, заложенные в ней от природы. Эта фундаментальная тенденция является единственным мотивационным конструктом, постулированным Роджерсом. Действительно, Роджерс чувствовал, что ничего нельзя объяснить, постулируя специфические мотивы, такие как голод, половое влечение, безопасность, и используя эти гипотетические мотивы для объяснения причин поведения. Возьмем в качестве примера голод. Традиционно психология рассматривала его как отдельное влечение, или мотив, вещь в себе. В системе взглядов Роджерса голод является только одним из специфических выражений господствующего мотива, лежащего в основе нашего существования, а именно -- он необходим, чтобы «сохранить» человека. Если вы в это не верите, прекратите есть. Меньше чем через неделю вы в это поверите или умрете. Или потребность достижения -- желание отличиться, выполнить трудную задачу. С точки зрения Роджерса, данную потребность можно трактовать как одно из выражений тенденции актуализации. Стремление человека к достижениям является способом совершенствования внутреннего потенциала. Тенденция актуализации не просто нацелена на снижение напряжения (сохранение жизненных процессов и поиски комфорта и покоя). Она также подразумевает повышение напряжения. Вместо того, чтобы считать конечной целью любого поведения уменьшение напряжения, Роджерс полагал, что поведение мотивировано потребностью человека развиваться и улучшаться. Человеком управляет процесс роста, в котором его личностный потенциал приводится к реализации. К тому же Роджерс утверждал, что эта конструктивная биологическая тенденция является общей для всех форм жизни -- она присуща не только людям, даже не только животным, но всему живому. Это сущность жизни!
Во-первых, в большинстве данных теорий отрицалась принципиальная возможность создания единой универсальной теории мотивации, одинаково успешно объясняющей, как поведение животных, так и человека.
Во-вторых, подчеркивалось, что стремление снять напряжение как основной мотивационный источник целенаправленного поведения на уровне человека не работает, во всяком случае не является для него основным мотивационным принципом.
В-третьих, в большинстве данных теорий утверждалось, что человек не реактивен, а изначально активен. Поэтому принцип редукции напряжения для объяснения поведения человека неприемлем, а источники его активности следует искать в нем самом, в его психологии.
В-четвертых, данные теории признавали наряду с ролью бессознательного существенную роль сознания человека в формировании его поведения. Более того, по мнению большинства авторов, сознательная регуляция для человека является ведущим механизмом формирования поведения.
В-пятых, для большинства теорий данной группы было свойственно стремление ввести в научный оборот специфические понятия, отражающие особенности человеческой мотивации, например «социальные потребности, мотивы» (Д. Мак-клелланд, Д. Аткинсон, Г. Хекхаузен), «жизненные цели» (К. Роджерс, Р. Мей), «когнитивные факторы» (Ю. Роттер, Г. Келли и др.).
В-шестых, авторы теорий этой группы были едины во мнении о том, что для исследования мотивации человека неприемлемы методы исследования причин поведения у животных. Поэтому они предприняли попытку найти специальные методы изучения мотивации, подходящие только для человека.
Вывод: Изучая материал по данной теме, и опираясь на личный опыт, считаю, что каждый автор прав, просто каждый смотрел на предмет исследования под своим углом. Действительно, побудить человека к действию может и инстинкт, и высшая духовная деятельность. Проблема в том, чтобы верно сформировать определения тех понятий, которыми мы объясняем мотив. Например, общепринятого определения инстинкта не разработано до сих пор. Изучать человеческий сложнейший внутренний мир руководствуясь выводами наблюдений за животными считаю не уместным, так как человек - это система во много раз более высокоразвита. «Человек, в отличие от животного, рождается с незавершенным формированием функциональных систем психологической деятельности. Становление головного мозга как функциональной системы осуществляется прижизненно, под влиянием внешней культурной среды. И можно сказать, что функциональные системы мозга изначально формируются как окультуренные».[Шадриков В.Д. ] А это значит, что на развитие движущих мотивов человека влияет общество в котором он находится. Очевидно, что для изучения темы мотивации, нужно двигаться от истоков изучения теории личности. Моим взглядам близка теория К. Роджерса об объединяющем мотиве, который он называл тенденцией актуализации. Он представляет собой «свойственную организму тенденцию развивать все свои способности, чтобы сохранять и развивать личность». Таким образом, важнейший мотив жизни человека -- это актуализировать, то есть сохранить и развить себя, максимально выявить лучшие качества своей личности, заложенные в ней от природы. К тому же К. Роджерс утверждал, что эта конструктивная биологическая тенденция является общей для всех форм жизни -- она присуща не только людям, даже не только животным, но всему живому.
Загрузка...
