Шей ты мне матушка красный. Вера Мосова: Не шей ты мне, матушка, красный сарафан. «По одежке встречают…»

Стихи запоминаются, когда они музыкальны, когда являются музыкой по преимуществу. Русские поэты, писавшие стихи именно так, становились народными. С годами их имена и вовсе исчезали, а русская песня на их стихи оставалась жить, теряя свое авторство.

К числу таких поэтов-песенников принадлежит Николай Григорьевич Цыганов, о котором мало кто знает, о нем почти ничего неизвестно, но его русские песни живут и по сей день, значась под рубрикой «Народная песня».

Самая известная русская песня на слова поэта «Не шей ты мне, матушка, красный сарафан». Музыку к ней написал Александр Варламов, известный по романсам «Белеет парус одинокий», «На заре ты ее не буди» и другим.

«Не шей ты мне, матушка,
Красный сарафан,
Не входи, родимушка,
Попусту в изъян!

Рано мою косыньку
На две расплетать!
Прикажи мне русую
В ленту убирать!..."
.........................

«Дитя мое, дитятко,
Дочка милая!
Головка победная,
Неразумная!

Не век тебе пташечкой
Звонко распевать,
Легкокрылой бабочкой
По цветам порхать!..."
(Красный сарафан, музыка А.Варламова)

На стихи Николая Цыганова Варламов сочинил еще несколько песен, в том числе известные

«Что ты рано, травушка, пожелтела?», «По полю, полю чистому», «Ох, болит да щемит ретиво сердечко!». Известными стали и другие стихи поэта: "Ах спасибо же тебе, синему кувшину", "Течет речка по песочку", "Каркнул ворон на березе", "Я посею, молоденька, цветиков маленько" и другие

Ах, спасибо же тебе,
Синему кувшину,
Разгулял ты мою
Горькую кручину;

Знаться б мне давно с кувшином,
Горе б по ветру неслось,
Ретивого б не сушило,
В русы кудри не ввилось.

Кроме Варламова, музыку на стихи Николая Григорьевича сочиняли Титов, Чайковский, Рахманинов, Верстовский и другие. Раньше всех сочинял музыку к своим стихам сам поэт, любивший русскую песню и часто исполнявший ее под гитару. Фактически это была та же авторская песня.

Но, как часто бывает с людьми скромными, застенчивыми и тихими, Цыганов не считал свое сочинительство достойным всеобщего внимания, и никогда не стремился ни собирать своих стихов, ни, тем более, публиковать их.

При жизни поэта было опубликовано всего несколько стихотворений, а первый поэтический сборник русских песен Цыганова, собранный его друзьями, появился только три года спустя после смерти поэта, в 1934 г.. Издание моментально разошлось, став библиографической редкостью. Второе издание вышло через двадцать три года, и тоже разлетелось как горячие пирожки.

«Что ты рано, травушка, пожелтела?
Что вы рано, цветики, облетели?
Что ты так, красавица, похудела:
Впали алы щеченьки, побледнели…
Впали ясны оченьки, потускнели?..»

- «Не успели цветики распуститься,
Уж их злая засуха поедает…
Не успела я с дружком обручиться,
Уж он меня, бедную, покидает -
Без поры, без времени убивает!»
(1830. Музыка А.Варламова)

Сын бывшего крепостного крестьянина, Николай с детства ездил с отцом по всей России, т.к. отец работал у купца Злобина, участвуя в его торговых оборотах и приходилось много ездить. Уже тогда мальчик любил слушать русские народные песни, с годами став заядлым собирателем русского фольклора.

Известно, что он собрал большую коллекцию разбойничьих песен и готовил ее к изданию, но по цензурным соображениям сборник так и не вышел, в конце концов бесследно исчезнув. Вообще сведений о Николае Григорьевиче Цыганове очень мало и они противоречивы.

Точно известно только дата его рождения (1897), то, что он в 19 лет поступил в Саратовскую бродячую труппу и вместе с театром странствовал двенадцать лет. Потом его увидел писатель Загоскин и стал хлопотать, чтобы Цыганова приняли в труппу Малого театра в Москве.

Актером он был, правда, не самых выдающихся способностей, часто злоупотреблял загулами, но в театре его любили за искренность, доброту и за то, что всегда был на месте. В Малом театре поэт прослужил всего три года, до самой смерти. Умер он в 34, от холеры. Именно московский период сделал его знаменитым, а его песни запели по всей стране – от дворянских усадеб до крестьянских изб.

Не кукушечка во сыром бору
Жалобнёхонько
Вскуковала -
А молодушка в светлом терему
Тяжелёхонько
Простонала.

Не ясен сокол по поднебесью
За лебедками
Залетался -
Добрый молодец, по безразумью,
За красотками
Зашатался!..

Ясну соколу быть поиману,
Обескрылену,
Во неволе…
Добру молодцу быть в солдатушках
Обезглавлену
В ратном поле.

Списки со стихами-песнями переходили из рук в руки, пока окончательно не теряли авторство и не становились народными. Параллельно с Малым театром Цыганов выступал в качестве оперного солиста в Большом.

Но основная его жизнь проходила в среде актеров Малого, в котором сложился кружок любителей народной песни. Здесь поэт познакомился с Ф.А.Кони, редактором ж. "Репертуар", актерами Щепкиным и Мочаловым, композитором Верстовским, Варламовым и другими, писавшими потом музыку на его стихи. Ф.А. Кони был близким другом поэта и вспоминал о нем с особой теплотой:

"Цыганов был замечательный русский поэт. Он исходил почти всю Россию, чтоб подслушать родные звуки у русского человека в скорбный и веселый час. Он записывал их песни, подмечал оригинальные выражения и имел особенный такт отличать чисто национальные перлы в русских песнях от искусственной подделки под национальность...

В поэтическом отношении, по созданию песен, Цыганов стоял гораздо выше барона Дельвига... Ранняя смерть не дозволила Цыганову обнародовать богатого собрания волжских разбойничьих песен, которые ему удалось подслушать и отыскать в низовых губерниях, а русская литература потеряла через то чудесный материал для народной баллады..."

Все песни Н.Г.Цыганова одного жанра, который тогда назывался «русской песней». Это была стилизация фольклора. За основу брались уже существующие народные песни, которые поэт потом переделывал или развивал известный сюжет. Темы, звучавшие в них - несчастная любовь, неудавшийся брак, тяжелая женская доля, разлука, смерть, неволя.

Ох, болит
Да щемит
Ретиво сердечко -
Всё по нём,
По моём
По мило;м дружечке!

Он сердит,
Не глядит
На меня, девицу,-
Всё корит
Да бранит,
Взносит небылицу:

Будто днём
Соловьём
По садам летаю,
Не об нём,
Об ином,
Звонко распеваю!

Читаешь его стихи, и понимаешь, почему они становились народными песнями. Простота, искренность, теплота, задушевность, горькая до отчаяния заунывность делали их близкими народу. Изысканные стихи Дельвига, на стихи которого писали музыку Альябьев, Глинка и Даргомыжский, в народе не прижились. Они писались для дворян.

Цыганов был предшественником Кольцова, поэта известного, но, надо признать, что русская песня Цыганова была гораздо популярнее песен Кольцова: первые - стихи для пения, вторые – песни для чтения. Но именно с этими двумя поэтами связан расцвет русской песни.

Течет речка по песочку,
Через речку – мостик;
Через мост лежит дорожка
К сударушке в гости!
Ехать мостом, ехать мостом,
Аль водою плыти -
А нельзя, чтоб у любезной
В гостях мне не быти!
Не поеду же я мостом -
Поищу я броду…
Не пропустят злые люди
Славы по народу…
Худа слава – не забава…
Что в ней за утеха?
А с любезной повидаться -
Речка не помеха.

Не шей ты мне, матушка, красный сарафан

Вера Мосова

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Хмурое мартовское утро взорвалось пронзительным воплем. Спросонок Маруся не поняла, что происходит. Кричала Лушка, жена Ивана, старшего брата, который вместе с отцом был сейчас в отъезде. Хлопотавшая у печи мать уже спешила к ней за занавеску, сонная ребятня повскакивала с полатей.

– Ой-ёй-ёй, сыночек мой, голубочек! Да как же так? Да что же это такое? – причитала Лукерья в голос.

Плетеная зыбка была пуста, а заглянуть за занавеску Маруся не решалась. Она сообразила, что случилось что-то страшное с Гришенькой, её племянником, первенцем Лукерьи и Ивана. Вспомнила, что сквозь сон слышала, как младенец ночью громко плакал, потом замолчал. Видимо, Лушка положила его к себе и дала грудь.

– Ой, что же я Ванечке скажу? Ой, как же так? Боженька, за что ты меня караешь? За что, Господи?! – продолжала вопить Лукерья.

Из-за занавеси молча вышла мать с Гришенькой на руках, положила его на лавку и повернулась к застывшим в ужасе детям:

– Василко, беги за тёткой Тоней, скажи, обмыть надо.

Маруся, словно в тумане, видела, как младший брат метнулся к двери, сдернув с печки пимы и на ходу натягивая овчинный полушубок. Она смотрела на посиневшего Гришеньку и не могла поверить, что всё это правда, что нет больше её милого мальчика, который ещё вчера кривил губки, смешно причмокивал и таращил свои глазёнки, когда она качала зыбку. Нет! Не может быть! Сейчас он откроет глазки. Он не мог умереть. Это ошибка. Он оживет. Вот… сейчас… Слезы застилали глаза, боль душила, а безумные крики Лушки совершенно сводили с ума. Сзади подошла Нюра, мягко приобняла её, и Маруся, повернувшись, уткнулась в плечо сестры.

Весть о том, что беловская сноха приспала ребеночка, мигом облетела околоток. Дело-то обычное, никого этим не удивишь. Бог дал, Бог взял. К вечеру вернулись мужики. Лукерья бросилась в ноги Ивану, причитала, каялась, что не сберегла сыночка. Он подошел к младенцу, сел рядом и уронил голову в ладони. Дом, погруженный в печаль, тихо мерцал лампадами, словно скорбел вместе со своими жильцами. Вдруг с улицы послышался звон колокольчика, и у ворот остановилась повозка. Прохор махнул рукой Васятке, как бы зазывая его за собой, и направился во двор встречать гостя. Горе горем, а работу никто не отменял…

Дом Степана Белова в далёком уральском заводе знает каждый. Большой пятистенок, рубленный еще его отцом, приветливо смотрит на мир всеми своими пятью окнами с затейливыми резными ставнями. Место выбиралось специально на самом въезде, по пути следования из Екатеринбурга в сторону Верхотурья. Просторный постоялый двор всегда готов принять путешественников, и редкая повозка не останавливается тут на отдых. Хозяева приветливо встречают гостя. Уставших лошадей распрягают, засыпают им овса. А путника приглашают к высокому крыльцу, которое переходит в длинную галерею с перилами, тянущуюся вдоль всей избы. Отсюда два входа в дом. Первая дверь ведёт в просторную горницу, где стоит большой стол и лавки вдоль стен. Пол застлан половиками, на окнах строчёные задергушки. Хозяйские дочери мигом разжигают самовар, подают наваристые щи, кашу и румяный домашний хлеб. Удобная лежанка, накрытая домотканым покрывалом с кружевным подзором, призывно манит к себе горкой подушек, обещая сладкий сон. В комнате всегда чисто и уютно, а потому и постояльцы часто останавливаются на отдых именно здесь, а порой и на ночлег остаются.

Во второй половине этой большой избы живет сын Степана Прохор со своим многочисленным семейством – женой Анфисой Игнатьевной и четырьмя отпрысками. Сам же Степан, крепкий семидесятилетний старик с седой бородой и цепким взглядом карих глаз, овдовев, поселился в малухе. Тут у него и дом, и работа. Он каждый день топит небольшую печурку, в объемной колоде вымачивает лозу и плётёт на продажу корзины, туеса, большие решётки, с которыми бабы ходят на реку бельё полоскать. И сколько не звал его сын вернуться в дом, старик наотрез отказывается. В такой уединённой жизни обрёл он покой своей душе. Правда, внуки не дают ему поотшельничать вволю, постоянно топчутся тут же. Они любят смотреть, как дед работает, а еще больше слушать его сказы да притчи. Младший, Василко, пытливый парнишка двенадцати лет от роду, уже старается помогать Степану, осваивает его ремесло. Погодки Нюра и Маруся – девицы на выданье. Нюре исполнилось шестнадцать, и отец уже начал приглядывать ей жениха. Маруся годом младше. Обе девки справные, работящие, хорошая подмога матери по хозяйству. Старший внук Иван – человек семейный. Год назад привёл он в дом молодую жену, дочь заводского шихтмейстера. И всё вроде сладилось, и сыночка народили, Гришеньку. Да только радость нередко с бедою чередом идёт.

После смерти сына Лукерья совсем лицом почернела. Вину свою себе простить не может. Из дому не выходит, ни с кем не разговаривает, только всё молчит да вздыхает. А тут и масленичные гулянья подоспели. Весь посёлок ходуном ходит, гармошки играют, балалайки звенят, песни льются рекой. В каждом доме румяные блины на сковородах шкворчат да бутыли с бражкой распечатываются. Молодёжь гуляет- развлекается, на тройках катается. Нюре с Марусей так и хочется примкнуть ко всеобщему веселью, но боятся даже заикнуться матери об этом. Нельзя, траур в семье.

А как, бывало, весело проходили у них масленичные гулянья! Маруся всегда любила этот праздник, ведь он нёс с собой особый, неповторимый привкус грядущей весны. Отец доставал праздничную сбрую с бубенцами, запрягал Буянку в красивую кошёвку1, на дугу с колокольцами девочки крепили бумажные цветочки, в гриву ленточки вплетали. На сиденье стлали телячью шкуру, поверх шубеек мать укутывала дочерей в большие дорожные шали, отец бросал им на ноги старую дедову ягу2 для тепла. А Василке позволял сесть на передок, рядом с собой, и доверял ему вожжи. Весь завод, казалось, приходил в движение. Порой на улицах выстраивались целые санные поезда. И так это было лихо, задорно, что потом вспоминалось весь год.

– Разрешите, маменька, девушкам на гулянье пойти, – обратилась Лукерья к свекрови в последний день масленичной недели. – Они молодые, а молодым завсегда веселья хочется. Негоже им тут со мной горевать. Да и я себя еще виноватее чувствую, когда они дома томятся из-за моей беды. Пусть хоть на катушки сходят.

Глянула тогда Анфиса Игнатьевна на мужа, словно спрашивая его разрешения, а он только рукой махнул – пусть, мол, идут.

Обрадовались девицы, быстренько стали собираться. Кабы их воля, давно бы уже были они в центре веселья. За ними и Василко увязался, прихватив с собой деревянные санки, на которых можно поочерёдно катить друг дружку. Сегодня надо успеть побывать во всех самых оживлённых местах. Вот поперек Заводской улицы снежный городок выстроен, ребятня перебрасывается снежками, и лихие наездники скачут тут же. На базарной площади огромная Масленица стоит, ждёт своего часа, чтоб погибнуть в огне. Тут же идет бойкая торговля, дымятся самовары, играет гармонь. Но ребята уже бегут на Катушечную улицу, которая имеет сильный уклон, и в праздники превращается в чудесную забаву. Здесь всегда царит веселье. Катаются не только дети, но и взрослые. Вздымая снежную пыль, летят санки вниз, почитай, до самого конца улицы. А по бокам, вдоль домов, тянутся вверх вереницы людей, готовых вновь с ветерком промчаться с горы. Они тащат за собой в гору кто сани, кто ледянки. Вот из одного дома высыпала на склон ватага подгулявших парней, двое из них несут в руках лавку, переворачивают её вверх ногами и вся орава плюхается на широкое сиденье.

– Ой, чо творят, окаянные! – доносится из толпы, – вот щас зубы-то повышшелкают!

– Неее, ничо не выйдет, не покатится она, – подхватывает другой голос, – навозом бы смазать да тонкого ледку наморозить, тогда другое дело!

В это время один из парней, ухватившись за крепкие ножки скамьи, толкает её, и вся компания с криками и улюлюканьем уже несётся вниз под дружный смех зевак.

Чтоб не ждать всяк своей очереди, на сани беловские ребята стали усаживаться втроём, обхватив друг друга за пояс. Впереди Василко, а позади Нюра, как самая старшая. А кому ж, как не ей? Ведь порой бывает, что сидящий последним на ходу вываливается из саней. Марусе досталось место посередине. И то хорошо, хоть снег в лицо не летит, только как повернёшь голову в один бок, так и катишься до конца. То ли дело сидеть первым, тут можно и санями управлять, если их заносить начнёт, но и в сугроб лететь тоже первым придётся. Зато как это весело – вместе мчаться с горы, вместе вываляться в снегу. В гору тянули сани по очереди, чтоб никому не обидно было.

РОСИИЙСКАЯ НАУЧНО-СОЦИАЛЬНАЯ ПРОГРАММА
ДЛЯ МОЛОДЕЖИ И ШКОЛЬНИКОВ «ШАГ В БУДУЩЕЕ»

ОБЛАСТНАЯ НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ
МОЛОДЫХ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ «ШАГ В БУДУЩЕЕ - 2012»

« НЕ ШЕЙ ТЫ МНЕ МАТУШКА,
КРАСНЫЙ САРАФАН…»

Выполнила: Бочковских Елена

с. Мальково, МАОУ Мальковская СОШ

Научный руководитель:

Учитель ИЗО и МХК высшей категории

МАОУ Мальковской СОШ

Мальково, 2012

1. Введение………………………………………………........3

2.1. «По одежке встречают…»…………………………….3-4

2.2. Красный сарафан………………………………………4-5

2.3 Женский праздничный костюм Западной Сибири…...5-9

2.4. Музейные экспонаты…………………………………..9

3. Заключение……………………………………………….10

4. Список литературы………………………………………11

5. Приложение………………………………………………12

1.Введение

«Кто владеет прошлым,

тот владеет настоящим,

кто владеет настоящим,

тот владеет будущим»

В нашей школе решили создать музей по декоративно-прикладному искусству родного края. Одним из разделов музея должен быть посвящен праздничному костюму крестьянки 18-19 века. Поэтому тему нашего исследования мы сформулировали так: «Не шей мне матушка, красный сарафан…», взяв слова из старой русской песни.

Сразу возникло несколько гипотез. А именно:

Костюм сибиряков имеет сходство с общерусским костюмом;

Костюм состоит из рубахи и юбки;

Костюм состоит из сарафана и рубахи.

Цель моего исследования было - найти доказательства, подтверждающие или опровергающие наши догадки.

Изготовить экспонат для музея.

1.Изучить историю одежды крестьянки Западной Сибири (основные виды одежды, ее элементы, крой).

2.Изучить какие материалы, расцветка, отделка, орнамент, украшения применялись при изготовлении костюма.

3.Попробовать изготовить костюм самой.

Объект исследования: Женский праздничный костюм крестьянки Западной Сибири XVIII - XIX в.

Методы исследования: анализ литературы по заданной теме,

анализ экспонатов местных музеев

Этапы исследования:

Обзор литературы – август 2011 г. Посещение музеев – сентябрь 2011 г. Обработка результатов – ноябрь, декабрь 2011 г. Изготовление костюма – январь, февраль 2012 г. Написание отчета март 2012 г.

2.1 «По одежке встречают…»

Эта известная поговорка пришла к нам из глубины столетий. Мария Семенова в книге «Мы славяне!» пишет: « Тысячу лет назад нашим предкам было достаточно один раз взглянуть на одежду незнакомого человека, чтобы понять, из какой он местности, к какому роду - племени принадлежит, каково его общественное положение и «гражданское состояние» - совершеннолетний или нет, сочетался ли браком и так далее. Такая «визитная

карточка» позволяла сразу решать, как вести себя с незнакомцем и чего от него ждать…» Древнейшей, самой любимой одеждой древних славян была рубаха. Языковеды пишут, что ее название происходит от корня «руб» - «кусок, отрез, обрывок ткани» - и родственно слову «рубить». Надо думать, история славянской рубахи действительно началась в глубине веков с простого куска ткани, перегнутого пополам, снабженного отверстием для головы и скрепленного поясом.

Из «Очерков истории Тюменской области» под редакцией узнаем: «…Традиционная крестьянская одежда в основных чертах была в основном сходна с общерусской. Однако в одежде сибиряков имелась определенная специфика. Ее определяли особенности социально-экономического развития региона, а также динамика этнической среды. Пополнение ее новыми элементами за счет переселенцев, взаимодействие с аборигенным населением……

Женский костюм состоял из рубахи-становины и сарафана. Украшения рубах зависели от их назначения. Особенно красочно выглядели праздничные рубахи, богато украшенные вышивкой. Сарафан обязательно подпоясывался поясом…..».

«Не шей ты мне, матушка, красный сарафан», эти слова из песни, ставшей почти народной, написал в начале XIX века актер и певец. «Красный сарафан» - означает не только цвет одежды, но и то, что она праздничная, нарядная. Девушка просит в песне мать не шить ей свадебный наряд…..» - так начинается страница о русском костюме в книге А. Клиентова «Народные промыслы».

«Вышивка и кружевоплетение – интереснейшие виды женского рукоделия , связанные с созданием праздничной одежды…. Как правило, народная вышивка прекрасно сочеталась с украшаемой вещью, акцентируя конструкцию предметов одежды, так как располагалась обычно по краю или вдоль главных соединительных швов…..» - написано у и в книге «Русские художественные промыслы».

Галина Королева руководила экспедицией в Исетском районе Тюменской области, которая исследовала культуру старообрядцев и описывает результаты своего исследования в статье «Старообрядцы Приисетья». Данная статья встречается в разных источниках: «Тюменская старина», «Еженедельник 1992. Тюменский областной краеведческий музей».

«…Одежда бабы Фроси (Коробейниковой Ефросиньи Ивановны) характерна для женщин-староверок: рубаха, рукава, сарафан, передник, на голове шамшура и «сорочка»…». Основным из собранного материала является работа Ларисы Валентиновны Ивановой «Русский костюм Западной Сибири 18-19 в. в.», который был подкреплен выкройками и рисунками.

2.2 Красный сарафан

Не шей ты мне матушка,

Красный сарафан…..

Так поется в старой русской песне. На вопрос о том, что такое сарафан, многие ответят, что это старинная русская народная одежда. Ответ этот верен лишь от части. Народной одеждой, то есть одеждой, которую носили простой народ, - сарафан стал лишь в 18 веке.

А до 18 века главной в одежде была русская рубаха. Наши далекие предки считали, что одежда – это «оберег», который укрывал человека от «сглаза». Поэтому все уязвимые места человеческого тела должны были укрываться: древние рубахи имели почти закрытый ворот, длинные рукава. Длина рубахи - ниже колена.

Рубахи носили все без исключения – различались они в основном кроем и отделкой. Были рубахи повседневные и праздничные. Повседневные почти не украшали – только швы и края обшивали красной нитью.

14. Этнография русского крестьянства Сибири XVII - середине XIX в. М. :Наука, 1981.

15. Энциклопедия Я познаю мир. Культура. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА,2002.

Приложение I

Праздничная одежда русских крестьян

(результаты сравнительного анализа по регионам )

	Губерния, уезд	Вид одежды	Материалы, отделка
	Север и центральная Россия	Сарафан косоклинный распашной «ферязь»	Русская полушелковая сарафанная ткань, штоф, оловянные пуговицы, шелковый шнур
	Коленкор, кисея, вышивка тамбуром и снягами, коклюшечное кружево
Душегрея на лямках(«телогрея», «перо», «перышки», «епонечки»)	Русская сарафанная ткань, галун
Ожерелка –шейное украшение.	Шнур перламутр
	Рязанская губерния	Рубаха с косыми поликами	Холст, нашивки из цветных фабричных тканей, браное и закладное ткачество, вышивка
Навершник «клиник»	Холст, браное и закладное ткачество, вышивка, коклюшечное кружево
Передник	Пестрядь, кумач, браное ткачество с поворотом, кружево, выплетенное крючком
Понева «краснятка»	Домотканая шерсть в клетку, шелковые ленты
	Вологодская губерния, Великоустюжский уезд	Сарафан «дольник»	Домотканая полосатая шерсть
Рубаха, воротушка - верхняя часть рубахи	Домотканая шерсть из фабричной пряжи, кашемир, выборное ткачество
Передник	Домотканая шерсть
	Фабричный шелк, кайма из полосы выборного ткачества
	ткачество
	Воронежская губерния	Рубаха с прямыми поликами	Холст, шелк, вышивка набором, счетной гладью, росписью, косой стежкой
Передник	Холст, галун, вышивка счетной гладью, росписью косой стежкой
Понева с прошвой	Шерсть ткань домотканая, вышивка шнуром, гладью, косой стежкой
Пояс - кушак
Шейное украшение
	Смоленская губерния Ельнинский, Духовщинский уезд	Рубаха «краснозобка»	Холст, кумач, браное ткачество, вышивка
Понева с прошвой	Клетчатая шерсть домашнего изготовления, вышивка с четными швами
Смоленская губерния		Холст, кумач
	Западная Сибирь	Рубаха «станина»	Домотканый льняной или конопляный холст, Из покупных тканей(ситец, сатин, шелк, тонкий холст, пестрядь)
Сарафан косоклинный распашной	Однотонная без узора ткань: синего холста, бязи, красной крашенины, черной домотканой шерсти, позднее из атласа. Отделка гарусной золотой тесьмой, оловянными, медными пуговицами
	Вытканный продольными разноцветными полосами, и геометрический рисунок, вытканными надписями (имена, слова молитвы)
Передник с нагрудкой	его орнаментировали вышивкой, тканым узором. Цветными отделочными вставками, шелковыми узорными лентами. Край передника оформлялся зубцами, белым или цветным кружевом,

Приложение II

Словарь

Сарафан – Женская русская одежда, безрукавая, с проймами для рук и с поясом. Сарафаны по крою бывают: однорядные, двурядные, закрытые, открытые (грудь), круглые, прямые, клинчатые, триклинки, расстегаи (распашные), шубки (московские), с руковами, с проймами (помочами), сборчатые, гладкие, с лифом, без лифа, нвг. По ткани: холщевики, дубленики,

крашенинники. пестрядинники, кумачники, китаечники, ситцевеки, стамедники. К сарафану всегда идет пояс, а в праздники иногда еще вшивают тонкие, рубашечные рукава. (В. Даль)

Сорока – (карельское) головной убор (нвг. ол. твр. арх. ниж. кстр. Урал. ряз. тул. орл. вор. тмб.), род кички, на челе пониже, а с боков повыше. (В. Даль)

Шашмура – сер-вост. шашмура (замшура), волосник, очепок; под платок или под кокошник; прм. вят. самый какошник, высокий. с весьма крутым донцем; парчевый, грезитиновый или шитый золотом. Шутч. плохач шапченка (В. Даль)

Шашмура (шамшура) - вид женских головных уборов, Она состоит из круглого дна, присбориваемого надо лбом, и из опушки, в которую продергивается нить или шнурок. При надевании шашмуры шнурок перекрещивается сзади и закрепляется вокруг головы. Шашмура - мягкая шапочка. Шили ее из ситца или другого вида покупной ткани любой расцветки (набивной мелкий рисунок). У шашмур не делали ни подкладку, ни окручивали вокруг головы каким – либо твердым жгутом.

Сорочка - Поверх шашмур надевали сорочку, сшитую из ткани темной расцветки, Она состояла из круглого дна больших размеров, чем у шашмуры, которое также присборивалось впереди надо лбом. Ободок сорочки выкраивался несколько шире, чем у шашмуры. Закреплялся этот головной убор на голове при помощи длинных завязок (лепестков) пришиваемых к ободку в нижней части. Концы лепестков сорочки должны были выступать из-под платка

«НЕ ШЕЙ ТЫ МНЕ МАТУШКА, КРАСНЫЙ САРАФАН…»

Россия, Тюменская область, Тюменский район, с. Мальково, МАОУ Мальковская СОШ, 8 класс

Исследование посвящено изучению и разработке женского праздничного костюма характерного для Западной Сибири для школьного музея. В ходе исследования найдены выкройки по изготовлению костюма, выявлены особенности костюма по которым удалось изготовить костюм состоящий из: косоклинного распашного сарафана, рубахи (станины), передника с нагрудкой, кокошника, пояса.

Прикладное искусство

«НЕ ШЕЙ ТЫ МНЕ МАТУШКА, КРАСНЫЙ САРАФАН…»

Тюменская область, Тюменский район, с. Мальково

Не шей ты мне, матушка, красный сарафан

Вера Мосова

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Ой-ёй-ёй, сыночек мой, голубочек! Да как же так? Да что же это такое? – причитала Лукерья в голос.

– Василко, беги за тёткой Тоней, скажи, обмыть надо.

КРАСНЫЙ САРАФАН

Музыка Александра Варламова
Слова Николая Цыганова

«Не шей ты мне, матушка,
Красный сарафан,
Не входи, родимушка,
Попусту в изъян!

Рано мою косыньку
На две расплетать!
Прикажи мне русую
В ленту убирать!

Пущай, не покрытая
Шелковой фатой,
Очи молодецкие
Веселит собой!

То ли житье девичье,
Чтоб его менять,
Торопиться замужем
Охать да вздыхать?

Золотая волюшка
Мне милей всего!
Не хочу я с волюшкой
В свете ничего!»

- «Дитя мое, дитятко,
Дочка милая!
Головка победная,
Неразумная!

Не век тебе пташечкой
Звонко распевать,
Легкокрылой бабочкой
По цветкам порхать!

Заблекнут на щеченьках
Маковы цветы,
Прискучат забавушки –
Стоскуешься ты.

А мы и при старости
Себя веселим:
Младость вспоминаючи,
На детей глядим;

Я и молодешенька
Была такова,
И мне те же в девушках
Пелися слова!»

Русские песни и романсы / Вступ. статья и сост. В. Гусева. - М.: Худож. лит., 1989. - (Классики и современники. Поэтич. б-ка). - без заглавия, без указания автора музыки

1832 - предположительный год создания стихотворения. В том же году положено на музыку. У самого Цыганова заглавия нет, стихотворение называется по первой строчке, а песня именуется "Красный сарафан". Впервые опубликовано в 1834 г. в изд.: «Русские песни Н. Цыганова», М. 1834 г., № 16. (см.: Русские песни. Сост. проф. Ив. Н. Розанов. М., Гослитиздат, 1952). Это авторский вариант; в песенной практике некоторые устаревшие слова заменились на более литературные (родимушка - родимая и т. д.).

Из сб.: Антология русской песни / Сост., предисл. и коммент. Виктора Калугина. М.: Изд-во Эксмо, 2005:

Эта песня Цыганова получила, по словам Бориса Асафьева, «мировую известность». Композитор Николай Титов, которого Глинка и Даргомыжский называли «дедушкой русского романса», в своих воспоминаниях отмечал, что «Красный сарафан» «произвел фурор», по своей популярности с ним мог сравниться только «Соловей» Дельвига – Алябьева.

Александр Егорович Варламов (1801, Москва - 1848, Петербург)

Николай Григорьевич Цыганов (1797-1832) - актер Саратовского, затем московского Малого театра, поэт, автор мелодий песен, участник кружка любителей пения при Малом театре. Малый театр в те годы был генератором популярных песен, для его постановок были написаны, в частности, "Вниз по Волге-реке" А. Шаховского <1832> и "Когда-то жил в Англии царь удалой" Ф. Кони <1838>. В творчестве Цыганова и его младшего современника - Алексея Кольцова - жанр "русской песни" достиг своего расцвета. Многие тексты Цыганова не сохранились: возможно, среди песен, чье авторство не установлено, есть песни Цыганова.

Такун Ф. И. Славянский базар. – М.: «Современная музыка», 2005

НОТЫ ДЛЯ ФОРТЕПИАНО (5 листов):

1. Не шей ты мне, матушка,
Красный сарафан,
Не входи, родимая,
Попусту в изъян.

2. Рано мою косыньку
На две расплетать,
Прикажи мне русую
В ленту убирать!

3. Пускай не покрытая
Шёлковой фатой
Очи молодецкие
Веселит собой!

4. То ли житьё девичье,
Чтоб его менять?
Торопиться замужем
Охать да вздыхать!

5. Золотая волюшка
Мне милей всего!
Не хочу я с волюшкой
В свете ничего!

6. Дитя моё, дитятко,
Дочка милая!
Головка победная,
Неразумная!

7. Не век тебе пташечкой
Звонко распевать,
Легкокрылой бабочкой
По цветам порхать.

8. Заблекнут на щеченьках
Маковы цветы,
Прискучат забавушки,
Стоскуешься ты!

9. А мы и при старости
Себя веселим,
Младость вспоминаючи
На детей глядим!

10. Я и молодёшенька
Была такова,
И мне те же в девушках
Пелися слова.

Кулёв В. В., Такун Ф. И. Золотая коллекция русского романса. В переложении для голоса в сопровождении фортепиано (гитары). М.: Современная музыка, 2003.