Сюжет вписывается в общую композицию произведения, занимая в нем то или иное, более или менее важное место в зависимости от намерений автора. Существует также и внутренняя композиция сюжета. В зависимости от соотношения сюжета и фабулы в конкретном произведении говорят о разных видах и приемах композиции сюжета. Самым простым случаем является тот, когда события сюжета линейно располагаются в прямой хронологической последовательности без каких-либо изменений (Чехов «Смерть чиновника»). Такую композицию называют еще прямой или фабульной последовательностью.
Более сложен прием, при котором о событии, случившемся раньше остальных, мы узнаем в самом конце произведения – этот прием называется умолчанием . Он позволяет держать читателя в неведении и напряжении, а в конце поразить его неожиданностью сюжетного поворота (исполь-ся в произвед-х детективного жанра).
Другим приемом нарушения хронологии или фабульной последовательности является так называемая ретроспекция, когда по ходу развития сюжета автор делает отступления в прошлое, как правило, во время, предшествующее завязке и началу данного произведения («Отцы и деты» Тургенева – 2 существенные ретроспекции – предыстории жизни Павла Петровича и Николая Петровича Кирсановых).
Наконец, фабульная последовательность может быть нарушена таким образом, что разновременные события даются вперемешку; повествование все время возвращается из момента совершающегося действия в разные предыдущие временные пласты, потом опять обращается к настоящему. Такая композиция сюжета часто мотивирована воспоминаниями героев. Она называется свободной композицией (у Пушкина, Толстого, Достоевского, Чехова, Горького, поэма Твардовского «За далью – даль», романы Ю. Бондарева, Ч. Айтматова; в зарубежной литературе особенно любил эту форму У. Фолкнер).
2. Функция сюжетной линии в реализации авторского замысла.
Функции сюжета многообразны: воплощение конфликтов, раскрытие характеров, мотивировка их развития, введен») новых лиц и пр. Последовательность событий не может не бить временной и в концентрическом сюжете (при котором преобладают причинно-следственные связи), и в хрониках, и при сочетании обоих этих принципов сюжетосложения. Классическая схема концентрического сюжета включает завязку, развитие действия, кульминацию, развязку; хроникальный сюжет состоит из цепи эпизодов (часто включающих концентрические микросюжеты).
Однако повествование далеко не всегда послушно следует за хронологией. Построение рассказа всецело во власти писателя. А в произведениях с несколькими сюжетными линиями ему нужно решить, как чередовать эпизоды, в которых заняты те или иные герои. Еще одна проблема текстуальной композиции связана с введением прошлого в основное действие произведения, с ознакомлением читателя с обстоятельствами, предшествующими завязке, а также с последующим судьбами персонажей. В истории литературы выработан целый pяд приемов, решающих эти задачи: в произведении может быть пролог (предисловие), завязке обычно предшествует экспозиция, сжатый и компактный рассказ о прошлом героя называется предыстория , о его дальнейшей судьбе - последующей истории , сведения о жизни героев после основного действия могут сообщаться в эпилоге (послесловие). Благодаря этим приемам пространственно-временные рамки повествования расширяются, без ущерба для изображения «крупным планом» основного действия произведения.
В произведение могут вводиться сюжеты, внешне не связанные с основным действием, - вставные новеллы, а также притчи, басни, маленькие пьески, сказки. Традиционен и прием сюжетного обрамления, в котором вводится рассказчик (рассказчики), сообщается о найденной рукописи и пр., - словом, дается мотивировка рассказа. Обрамление может усиливать смысл, идею рассказанной истории или, напротив, корректировать рассказ, спорить с ним. Обрамление может объединять многие рассказы, создавая соответствующую ситуацию рассказывания, - традиция, восходящая к арабским сказкам «Тысяча и одна ночь», сборникам новелл «Декамерон» Дж. Боккаччо, «Кентерберийским рассказам» Дж. Чосера. А в XX в. повествовательная техника обогатилась монтажной композицией.
Как видим, организация повествования о сюжете и тем более сюжете многолинейном, а также системе сюжетов предоставляет автору возможность самого широкого выбора приемов повествования. Если естественный ход событий может быть только один, то способов нарушить его в изложении, перемешать с другими сюжетами, «растянуть» одни эпизоды и «сжать» другие - множество.
ЛЕКЦИЯ № 10 . (2 ЧАСА) Методические подходы к обнаружению компонентов сюжета в системе работы с детьми младшего школьного возраста.
Чтение является одним из существенных средств воспитания младших школьников, их всестороннего развития. Потребность в чтении книг, зависит от условий обучения, направленных на формирование личности и основ читательской культуры. Произведение должно соответствовать возможностям детей по языку (чтобы они могли его самостоятельно читать), должно быть понятно в основной своей мысли, отличаться высокой поэтичностью, доставляющей наслаждение юному читателю, должно давать пищу уму и вызывать удивление, то есть увлекать детей.
Проникновение в содержание текста требует понимания многообразных изобразительно-выразительных средств языка, благодаря которым создаётся художественный образ. Так, в течение трёх лет на уроках чтения школьники приобщаются к искусству, знакомятся с художественными произведениями и получают разносторонне представление о мире в процессе чтения произведений художественной литературы и научно-познавательных статей.
Рассмотрение художественного произведения необходимо начинать не с анализа, а с синтеза. Выделение стилевых доминант также указывает на то, чем в произведении следует заниматься в первую очередь. В ходе беседы о коротком прозаическом произведении (или о балладах, песнях, баснях) учитель приучает детей последовательно отвечать на серию привычных в его устах и потому легко запоминающихся детьми вопросов, которые упорядочивают индивидуальные размышления ребенка над прочитанным: - О ком я читал?; - Что о нем (о них) узнал? (О мечтах, делах, о времени, когда это! происходило?); - Как об этом рассказано? (Что в тексте произведения заставляет меня думать о героях и происшествии так, а не иначе?).
При чтении крупнообъемных повестей о путешествиях и приключениях (настоящих или вымышленных) какого-то героя, логика размышлений о прочитанном регулируется несколько иными вопросами: - Кто, когда и зачем пустился в это путешествие или попал в ситуацию приключений? - Что случилось с ним сначала? потом? в конце концов?; - Как он вел себя в минуты побед и поражений?
Читая крупнообъемные повести и романы для детей, где ставятся социально значимые вопросы и где герои делятся на противостоящие группы, ход рассуждений о прочитанном может быть таким: - Подумай и ответь, с чего начались в данном произведении главные события; - Выдели главного героя, постарайся перечислить всех героев и одним-двумя предложениями рассказать самое главное о каждом.
Серии подобного рода вопросов помогут в системной работе на художественным произведением, а именно в дальнейшей работе по обнаружению компонентов сюжета. После четырех-пяти построений серии приведенных выше вопросов учителя, дети навсегда осваивают их и запоминают последовательность.
При системной работе над компонентами сюжета с детьми младшего школьного возраста необходимо учитывать понятие доступности сюжета. Содержание произведения будет доступно только тогда, когда доступными будут язык произведения, его художественные особенности, когда оно будет соответствовать и даже несколько опережать уровень психического и интеллектуального развития ребенка. Одним из показателей доступности книги для школьника будет интерес к ней и желание слушать ее чтение.
Занимательность сюжета - один из существенных принципов отбора книг для детского чтения, тесно связанный с таким принципом, как динамичность. Младшему школьнику пока еще нужна быстрая смена событий, которые привлекут его своей остротой, необычностью, займут его внимание тайной, напряженностью повествования. Сюжет вялый, затянутый, имеющий множество побочных линий, связь которых не может уловить ребенок, неинтересен. В систему работы по подготовке к обнаружению компонентов сюжета следует включить принцип рассказывания эпических произведений. Для этого следует выбирать небольшие по объему динамичные тексты. Повествование можно сочетать с выразительным чтением.
Одним из подходов к обнаружению компонентов сюжета следует назвать словесное рисование . Оно сводится к устному изображению недостающего в произведении и способствует развитию воображения и творческого потенциала младшего школьника. Этот прием учит вчитываться в текст, запоминать детали, органично дополнять его представлением о том, что может быть.
Еще одним приемом, который производит эффект в среде младших школьников, может быть «письмо от автора » или литературного героя . С помощью «письма от автора» можно рассказать биографию писателя или поэта, а «письмо от литературного героя» поможет познакомить с историей создания произведения, развить интерес к чтению текста, настроить на слушание. В процессе длительного чтения произведения с помощью «письма от героя» можно пересказать ту часть текста, которая не будет читаться, а в дальнейшем поможет определить компоненты данного сюжета.
Мистификация такого рода допустима, во-первых, потому, чтошкольники уже понимают ее смысл и видят в ней способ разнообразить работу по чтению текста. Во-вторых, мистификация является литературным приемом, цель которого - вызвать интерес к произведению, увлечь, заинтриговать читателя.
Для выявления компонентов сюжета можно использовать и такой вид анализа - «вслед за автором», т.е. тот вид, где соблюдается логика развития действия. Анализ художественного текста ведется путем постановки вопросов. Дети должны привыкнуть к тому, чтобы выслушать вопрос, понять его суть и ответить в соответствии со значением вопроса, не уходя от него, не расширяя и не сужая его смысл. Отвечая на вопрос, он вдумывается в текст, запоминает его содержание, улавливает с помощью взрослого особенности формы, использует язык писателя в своей речевой практике.
Вопросы для анализа художественного текста должны быть доступными для детей. Все слова должны быть понятны, точны, оправданны. Доступность вопроса предполагает ясность смысла, конкретность ответа. Чем грамотнее задан вопрос, тем точнее будет ответ. Ребенку нельзя задавать так называемые двойные вопросы: где и почему? кто и где? и т.д., чтобы не рассеивать внимание, нацеливать на один, но верный и глубокий ответ. Существуют еще так называемые наводящие вопросы, т.е. те, которые дополняют главный вопрос, помогают ребенку более глубоко и целенаправленно раскрыть его. Но взрослый должен отличать наводящие вопросы от подсказывающих, которые нельзя задавать детям, так как в них фактически содержится ответ на вопрос. Бессодержательные вопросы типа «Что ты еще можешь сказать?» или «А кто еще что скажет?» не должны звучать в ходе анализа. В противном случае, работа над обнаружением компонентов сюжета может значительно затрудниться.
Одним из важных методических подходов при обнаружении компонентов сюжета является превращение учителем художественного произведения из обязательного учебного упражнения в серьезный, интересный и полезный для школьников разговор о литературе, ее особенностях как вида искусства, ее воздействии на человека, разговор, который никогда не надоест, так как с его помощью решаются жизненно важные, существенные для ребенка вопросы: станет ли тайное явным; можно ли вернуть молодость и нужно ли это делать; что такое природа и каково место человека в ней и т.д. Анализ сюжета произведения помогает удерживать в детях интерес к миру, любопытство, пытливость, учит думать, сопоставлять.
Рассмотрим один из подходов работы над сюжетной организации волшебной сказки (согласно классификации В.Я. Проппа) “Иван-царевич, Жар-птица и серый волк”. Предлагаемая методика изучения сюжета волшебной сказки опирается на труды А.Н. Веселовского, Н.М. Ведерниковой и В.Я. Проппа.
Работа по изучению сюжета состоит из нескольких этапов:
· уяснение основных мотивов сюжета, обнаружение причинно-следственных связей между ними;
· определение отдельных функций – действий персонажей, характерных для целого ряда волшебных сказок;
· выделение так называемых “сюжетных вех”, или элементов сюжета (завязки, развития действия, переломного момента, кульминации, развязки);
· соотнесение каждого элемента сюжета с характерами действиями и поступками героев.
Началом работы над сюжетом сказки станет выделение ее экспозиции как начального звена в построении сказочного сюжета. Далее необходимо выделить завязку сказочного действия, когда происходит событие, предопределяющее дальнейший ход сказки. Дети соотносят с завязкой функцию отправки героев из дома на поиски Жар-птицы и сделали вывод, что именно это событие и стало началом приключений главного героя. Анализируя эпизоды, характеризующие развитие действия, дети выделяют функцию запрета и его нарушения (эпизоды похищения Жар-птицы и золотогривого коня). При рассмотрении эпизода, когда братья убивают Ивана-царевича, учащиеся отмечают особую напряженность этого момента, определив тем самым кульминацию сказки; здесь же были отмечены функции братьев как “ложных героев”, несущих зло, и функция волка – “чудесного помощника”, воплощающего идею добра. Победа добра над злом названа в качестве развязки сюжета. Особое внимание детей мы обращаем на концовку сказки, выполняющей роль сказочного эпилога.
В работе над зачином и концовкой волшебных сказок дети должны уловить их повторяемость из сказки в сказку и в то же время их варьирование, многообразие. Уже в 1-2 классах автор вводит литературоведческие термины “зачин” и “концовка”, опираясь на этимологию этих слов. При этом важно, чтобы дети усвоили функцию зачина и концовки как устойчивых приемов сказочного повествования и их информативную функцию.
Младшие школьники вполне способны понять закономерность такого сюжетного построения сказки на основе выделенной схемы, ее сюжетной организации и даже придумать свои сказки, в которых были бы отражены основные элементы сюжета. Таким образом, обнаружение компонентов сюжета художественного текста - важный вид работы с литературным произведением. Его цель - более глубокое постижение смысла читаемого, художественных особенностей текста, творческой индивидуальности автора. Научить младшего школьника анализировать сюжет художественного произведения - значит воспитать в нем талантливого читателя, ценителя литературы, интересного человека, восприимчивого к искусству.
1. Категория автора. Автор есть создатель литературного произведения. В литературоведении это слово употребляется в нескольких значениях. В первую очередь необходимо провести грань между автором реально-биографическим и автором как категорией литературоведческого анализа. Во втором значении мы понимаем под автором носителя идейной концепции художественного произведения. Он связан с автором реальным, но не тождествен ему, поскольку в художественном произведении воплощается не вся полнота личности автора, а лишь некоторые ее грани (хотя часто и важнейшие).
С автором как реальным биографическим лицом и с автором как носителем концепции произведения не следует путать образ автора, который создается в некоторых произведениях словесного искусства. Образ автора – это особая эстетическая категория, возникающая тогда, когда внутри произведения создается образ творца данного произведения. Это может быть образ «самого себя» («Евгений Онегин» Пушкина, «Что делать?» Чернышевского), либо образ вымышленного, фиктивного автора (Иван Петрович Белкин у Пушкина).
2. Читатель и автор. Обдумать прочитанное, разобраться в причинах испытанных эмоций стремится читатель. Потребность в интерпретации произведений органически вырастает из живых, бесхитростных читательских откликов на него. Непосредственные импульсы и разум читателя соотносятся с творческой волей автора произведения весьма непросто. Обсуждая проблему «читатель - автор», ученые высказывают разнонаправленные, порой даже полярные одно другому суждения. Они либо абсолютизируют читательскую инициативу, либо, напротив, говорят о послушании читателя автору как некой непререкаемой норме восприятия литературы.
Однако все же, читателя ведет автор, и он требует послушания в следовании его творческим путям. И хорошим читателем является тот, кто умеет найти в себе широту понимания и отдать себя автору. Наиболее чуткий читатель всегда склонен перечитывать выдающееся художественное произведение несколько раз. Такова норма (иначе говоря, лучший, оптимальный «вариант») читательского восприятия. Осуществляется она каждый раз по-своему и далеко не всегда в полной мере. К тому же авторские ориентации на вкусы и интересы читающей публики бывают самыми разными. И литературоведение изучает читателя в различных его ракурсах, главное же - в его культурно-исторической многоликости.
3. Герой. Обычный прием группировки и нанизывания мотивов - это выведение персонажей, живых носителей тех или иных мотивов. Принадлежность того или иного мотива определенному персонажу облегчает внимание читателя. Существуют приемы, помогающие разобраться в самой массе персонажей и их взаимоотношениях. Персонаж надо уметь узнать, с другой стороны, он должен привлекать внимание в большей или меньшей степени.
Приемом узнания персонажа является его " характеристика". Под характеристикой мы подразумеваем систему мотивов, неразрывно связанных с данным персонажем. В узком смысле под характеристикой разумеют мотивы, определяющие психологию персонажа, его "характер".
Простейшим элементом характеристики является уже называние героя собственным именем. В более сложных построениях требуется, чтобы поступки героя вытекали из некоторого психологического единства, чтобы они были психологически вероятными для данного персонажа (психологическая мотивировка поступков). В таком случае герой награждается определенными психологическими чертами.
Характеристика героя может быть прямая, т.е. о его характере сообщается непосредственно или от автора, или в речах других персонажей, или в самохарактеристике ("признаниях") героя. Часто встречается косвенная характеристика: характер вырисовывается из поступков и поведения героя. Частным случаем косвенной или наводящей характеристики является прием масок , т.е. разработка конкретных мотивов, гармонирующих с психологией персонажа. Так, описание наружности героя, его одежды, обстановки его жилища (например, Плюшкин у Гоголя) - все это приемы масок.
В приемах характеристики персонажей следует различать два основных случая: характер неизменный , остающийся в повествовании одним и тем же на всем протяжении фабулы, и характер изменяющийся , когда по мере развития фабулы мы следим за изменением самого характера действующего лица. Персонажи обычно подвергаются эмоциональной окраске. В самых примитивных формах мы встречаем добродетельных и злодеев. Положительные и отрицательные "типы" - необходимый элемент фабульного построения. Следовательно, персонаж, получающий наиболее острую и яркую эмоциональную окраску, именуется героем . Герой - лицо, за которым с наибольшим напряжением и вниманием следит читатель. Герой вызывает сострадание, сочувствие, радость и горе читателя.
Литературный герой – это художественный образ, одно из обозначений целостного существования человекав искусстве слова. Данный термин имеет двоякий смысл. 1) Он подчеркивает господствующее положение действующего лица в произведении (как главногогероя в сравнении с персонажем ). 2) Под термином «Л. г.» понимается целостный образ человека - в совокупности его облика, образа мыслей, поведения и душевного мира. Данный термин в его узком значении приближен к термину «характер», и обозначает внутренний психологический разрез личности, ее природные свойства, натуру.
Композиция – строение, расположение и соотношение составных частей текста, обусловленное его содержанием, проблематикой, жанром и назначением.
Композиция текста — это способ его построения, связи его частей, фактов, образов.
Знаменитому римскому ученому Марку Фабию Квинтилиану принадлежит честь разработки теории композиции речи. Квинтилиан выделил восемь частей в речи оратора. Композиция речи, им разработанная, вошла в практику позднейшей риторики.
Итак, восемь частей композиции по Квинтилиану.
1. Обращение. Его цель — привлечь внимания аудитории и расположить ее к оратору.
2. Именование темы. Оратор называет то, о чем будет говорить, настраивает слушателей на предмет, заставляет их вспомнить то, что им известно, и готовит их к углублению в предмет.
3. Повествование состоит из описания истории предмета (как возник вопрос, который подлежит разрешению, и как сложилось само дело).
4. Описание. Рассказ о том, каково дело в настоящий момент.
5. Доказательство состоит из логических аргументов, обосновывающих решение проблемы.
6. Опровержение. Доказательство от противного. Допускается иная точка зрения на предмет, которую оратор и опровергает.
7. Воззвание. Обращение к чувствам слушателей. Цель- вызвать эмоциональный отклик аудитории. Занимает предпоследнее место в структуре речи, потому что люди обычно более склонны выносить суждения, основываясь на эмоциях, а не на логике.
8. Заключение. Краткое изложение всего сказанного и выводы по обсуждаемому делу.
- линейная композиция представляет собой последовательное изложение фактов и событий и обычно строится по хронологическому признаку (автобиография, отчет);
- ступенчатая — предполагает акцентированный переход от одного положения к другому (лекция, доклад),
- параллельная — основана на сопоставлении двух или нескольких положений, фактов, событий (например, школьные сочинений, темы которых —
«Чацкий и Молчалин», «Онегин и Ленский», «Сестры Ларины»
- дискретная — предполагает пропуск отдельных моментов изложения событий. Этот сложный тип организации характерен для художественных текстов. (Например, такое решение часто лежит в основе детективов);
- кольцевая композиция– содержит повтор зачина и концовки текста. Такой тип строение дает возможность вернуться к уже сказанному в зачине на новом уровне осмысления текста.
Так, например, неполный повтор зачина в стихотворении А. Блока «Ночь, улица, фонарь, аптека» дает возможность осмыслить сказанное поэтом как жизненное противоречие словам «И повторится все как встарь» в концовке текста.);
- контрастная — основана на резком противопоставлении двух частей текста.
Жанровые виды композиции
В зависимости от жанра текста она может быть:
- жесткой — обязательной для всех текстов жанра (справки, информационные заметки, заявления, докладные записки);
- вариативной — примерный порядок расположения частей текста известен, но автор имеет возможность варьировать его (учебник, ответ на уроке, письмо);
- нежесткой — предполагающей достаточную свободу автора, при том, что он ориентируется на существующие образцы жанра, (рассказ, очерк, сочинение);
В текстах:
- построенных на основе объединения элементов, используется линейная, ступенчатая, параллельная, концентрическая композиция,
- в художественных текстах ее организация чаще более сложная — она по-своему выстраивает время и пространство художественного произведения.
Наша краткая презентация по этой теме
Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость - поделитесьМатериалы публикуются с личного разрешения автора — к.ф.н. О.А.Мазневой (см. «Наша Библиотека»)
Композиция (от латинского compositio - составление, соединение) - построение художественного произведения. Композиция может быть организована сюжетно и несюжетно. Лирическое произведение тоже может быть сюжетно, для которого характерен эпический событийный сюжет) и несюжетно (стихотворение Лермонтова «Благодарность»).
Композиция литературного произведения включает:
Расстановку образов-персонажей и группировку других образов;
Композицию сюжета;
Композицию внесюжетных элементов;
Композицию деталей (подробности обстановки, поведения);
Речевую композицию (стилистические приемы).
Композиция произведения зависит от его содержания, рода, жанра и т. д.
ЖАНР (фр. genre - род, вид)-тип словесно-художественного произведения, а именно:
1) реально существующая в истории национальной литературы или ряда литератур и обозначенная тем или иным традиционным термином разновидность произведений (эпопея, роман, повесть, новелла в эпике; комедия, трагедия и др. в области драмы; ода, элегия, баллада и пр. - в лирике);
2) "идеальный" тип или логически сконструированная модель конкретного литературного произведения, которые могут быть рассмотрены в качестве его инварианта (это значение термина присутствует в любом определении того или иного Ж. литературы). Поэтому характеристика структуры Ж. в данный исторический момент, т.е. в аспекте синхронии, должна сочетаться с освещением его в диахронической перспективе. Именно таков, напр., подход М.М.Бахтина к проблеме жанровой структуры романов Достоевского. Важнейший поворотный момент истории литературы - смена жанров канонических, структуры которых восходят к определенным "вечным" образам, и неканонических, т.е. не строящихся.
СТИЛЬ (от лат. stilus, stylus - остроконечная палочка для письма) - объединённая определённым функциональным назначением система языковых элементов, способов их отбора, употребления, взаимного сочетания и соотношения, функциональная разновидность лит. языка.
Композиционно-речевая структура С. (т.е. совокупность языковых элементов в их взаимодействии и взаимном соотношении) обусловлена социальными задачами речевого общения (речевой коммуникации) в одной из основных сфер человеческой деятельности
С. - основное, фундаментальное понятие функциональной стилистики и литературного языка
Функционально-стилевая система совр. рус. лит. языка многомерна. Составляющие её функционально-стилевые единства (стили, книжная речь, публичная речь, разговорная речь, язык художественной лит-ры) неодинаковы по своей значимости в речевой коммуникации и по охвату ими языкового материала. Наряду с C. выделяется функционально-стилевая сфера. Это понятие соотносительно с понятием "С." и аналогично ему. Вместе
Художественная речь - речь, реализующая эстетические функции языка. Художественная речь подразделяется на прозаическую и стихотворную. Художественная речь: - формируется в устном народном творчестве; - позволяет переносить признаки с предмета на предмет по сходству (метафора) и по смежности (метонимия); - формирует и развивает многозначность слова; - придает речи усложненную фонологическую организацию
Помимо внешних связей, временных и причинно-следственных, между изображаемыми событиями имеются связи внутренние, эмоционально-смысловые. Они-то
в основном и составляют сферу композиции сюжета. Так, соседство глав «Войны и мира», посвященных умиранию старого Безухова и веселым именинам в доме Ростовых, внешне мотивированное одновременностью этих событий, несет определенную содержательную нагрузку. Этот композиционный прием настраивает читателя на лад толстовских раздумий о неразделимости жизни и смерти.
Во многих произведениях композиция сюжетных эпизодов приобретает решающее значение. Таков, например, роман Т. Манна «Волшебная гора». Последовательно, без всяких хронологических перестановок запечатлевающий течение жизни Ганса Касторпа в туберкулезном санатории, этот роман вместе с тем содержит многозначительную и сложную систему сопоставлений между изображенными событиями, фактами, эпизодами. Недаром Т. Манн советовал людям, интересующимся его творчеством, прочитать «Волшебную гору» дважды: в первый раз - уяснить взаимоотношения героев, т. е. сюжет; во второй - вникнуть во внутреннюю логику сцеплений между главами, т. е. понять художественный смысл композиции сюжета.
Композиция сюжета - это также определенный порядок сообщения читателю о происшедшем. В произведениях с большим объемом текста последовательность сюжетных эпизодов обычно выявляет авторскую идею постепенно и неуклонно. В романах и повестях, поэмах и драмах поистине художественных каждый последующий эпизод открывает читателю нечто для него новое - и так вплоть до финала, который является обычно как бы опорным моментом композиции сюжета. «Сила удара (художественного) относится на конец», - отмечал Д.Фурманов (82, 4, 714). Тем более ответственна роль финального эффекта в небольших по объему одноактных пьесах, новеллах, баснях, балладах. Идейный смысл таких произведений нередко обнаруживается внезапно и лишь в последних строках текста. Так построены новеллы ОТенри: нередко их финалы выворачивают наизнанку сказанное ранее.
Порой писатель как бы интригует своих читателей: какое-то время держит их в неведении об истинной сути изображенных событий. Этот композиционный прием называют умолчанием, а тот момент, когда чита- тель, наконец, вместе с героями узнает о случившемся ранее, - узнаванием (последний термин принадле-
жит Аристотелю). Напомним трагедию Софокла «Эдип-царь», где ни герой, ни зритель и читатели долгое время не догадываются о том, что в убийстве Лайя повинен сам Эдип. В новое время подобные композиционные приемы используются преимущественно в авантюрно-плутовских и приключенческих жанрах, где первостепенно важна, как выражался В. Шкловский, «техника тайны».
Но и писатели-реалисты порой держат читателя в неведении о происшедшем. На умолчании построена повесть Пушкина «Метель». Лишь в самом конце читатель узнает о том, что Мария Гавриловна обвенчана с незнакомцем, которым, как выясняется, был Бурмин.
Умолчания о событиях могут придавать изображению действия большую напряженность. Так, читая «Войну и мир» впервые, мы долгое время вместе с семьей Болконских полагаем, что князь Андрей после Аустерлицкого сражения умер, и лишь в момент его появления в Лысых Горах узнаем, что это не так. Подобные умолчания очень характерны для Достоевского. В «Братьях Карамазовых», например, читатель на протяжении некоторого времени считает, что Федора Павловича убил его сын Дмитрий, и только рассказ Смердякова кладет конец этому заблуждению.
Важным средством сюжетной композиции становятся xронологические перестановки событий. Обычно они (подобно умолчаниям и узнаваниям) интригуют читателя и этим придают действию большую занимательность. Но порой (особенно в реалистической литературе) перестановки диктуются стремлением авторов переключить читателей с внешней стороны происшедшего (что же случится с героями дальше?) на глубинную его подоплеку. Так, в романе Лермонтова «Герой нашего времени» композиция сюжета служит постепенному проникновению в тайны внутреннего мира главного героя. Сначала мы узнаем о Печорине из рассказа Максима Максимыча («Бэла»), потом - от повествователя-автора, дающего подробный портрет героя («Максим Максимыч»), и лишь после этого Лермонтов вводит дневник самого Печорина (повести «Тамань», «Княжна Мери», «Фаталист»). Благодаря избранной автором последовательности глав внимание читателя переносится с предпринимаемых Печориным авантюр на загадку его характера, «разгадываемого» от повести к повести.
Для реалистической литературы XX в. характерны произведения с развернутыми предысториями героев,
даваемыми в самостоятельных сюжетных эпизодах. Для того чтобы полнее обнаружить преемственные связи эпох и поколений, чтобы раскрыть сложные и трудные пути формирования человеческих характеров, писатели нередко прибегают к своего рода «монтажу» прошлого (подчас весьма далекого) и настоящего персонажей: действие периодически переносится из одного времени в другое. Подобного рода «ретроспективная» (обращенная назад, к ранее происшедшему) композиция сюжета характерна для творчества Г. Грина и У. Фолкнера. Она встречается и в некоторых драматических произведениях. Так, герои драм Ибсена часто рассказывают друг другу о давних событиях. В ряде современных драм то, о чем вспоминают персонажи, изображается непосредственно: в сценических эпизодах, которые прерывают основную линию действия («Смерть коммивояжера» А. Миллера).
Внутренние, эмоционально-смысловые связи между сюжетными эпизодами порой оказываются более важными, нежели связи собственно сюжетные, причинно-временные. Композицию таких произведений можно назвать активной, или, воспользовавшись термином кинематографистов, «монтажной». Активная, монтажная композиция позволяет писателям воплощать глубинные, непосредственно не наблюдаемые связи между жизненными явлениями, событиями, фактами. Она характерна для произведений Л. Толстого и Чехова, Брехта и Булгакова. Роль и назначение такого рода композиции можно охарактеризовать словами Блока из предисловия к поэме «Возмездие»: «Я привык сопоставлять факты из всех областей жизни, доступных моему зрению в данное время, и уверен, что все они вместе всегда создают единый музыкальный напор» (32, 297).
Композиции сюжета в системе художественных средств эпоса и драмы, таким образом, принадлежит весьма ответственное место.
ВЫСКАЗЫВАНИЯ ПЕРСОНАЖЕЙ
Важнейшую сторону предметной изобразительности эпоса и драмы составляют высказывания персонажей, т. е. их диалоги и монологи. В эпопеях и романах, повестях и новеллах речь героев занимает очень значительную, ииог-даже большую часть. В драматическом же роде литературы она господствует безусловно и абсолютно.
Диалоги и монологи - это выразительно значимые высказывания, как бы подчеркивающие, демонстрирующие свою «авторскую» принадлежность. Диалог неизменно связан с взаимным, двусторонним общением, при котором говорящий считается с непосредственной реакцией слушающего, главное же - активность и пассивность переходят от одних участников коммуникации к другим. Для диалога наиболее благоприятны устная форма контакта, его непринужденный и неиерархический характер: отсутствие социальной и духовной дистанции между говорящими. Для диалогической речи характерно чередование кратких высказываний двух (иногда и более) лиц. Монолог, напротив, не требует чьего-либо безотлагательного отклика и протекает независимо от реакций воспринимающего. Это не прерываемое «чужой» речью говорение. Монологи могут быть «уединенным и», имеющими место вне прямого контакта говорящего с кем-либо: они произносятся (вслух или про себя) в одиночестве или в атмосфере психологической изолированности носителя речи от присутствующих. Но гораздо более распространены монологи обращенные, призванные активно воздействовать на сознание слушателей. Таковы выступления ораторов, лекторов, учителей перед учащимися 1 .
На ранних этапах становления и развития словесного искусства (в мифах, притчах, сказках) высказывания персонажей обычно являли собой практически значимые реплики: изображаемые люди (или животные) кратко сообщали друг другу о своих намерениях, выражали свои желания или требования. Непринужденно разговорные диалоги присутствовали в комедиях и фарсах.
Однако в ведущих, высоких жанрах дореалистической литературы преобладала ораторская, декламационная, риторико-поэтическая речь персонажей, пространная, торжественная, внешне эффективная, по преимуществу монологическая.
Вот с какими словами обращается в «Илиаде» Гекуба к своему сыну Гектору, ненадолго покинувшему поля сражения и пришедшему в свой дом:
Что ты, о сын мой, приходишь, оставив свирепую битву?
Верно, жестоко теснят ненавистные мужи ахейцы,
Ратуя близко стены? И тебя устремило к нам сердце:
Хочешь ты, с замка троянского, руки воздеть к Олимпийцу?
Но помедли, мой Гектор, вина я вынесу чашу
Зевсу отцу возлиять и другим божествам вековечным.
После и сам ты, когда пожелаешь испить, укрепишься;
Мужу, трудом истомленному, силы вино обновляет;
Ты же, мой сын, истомился, за граждан своих подвизаясь.
И Гектор отвечает еще более пространно, почему он не дерзнет возлиять Зевсу вино «неомытой рукою».
Такая условно-декламационная, риторическая, исполненная патетики речь особенно характерна для трагедий: от Эсхила и Софокла до Шиллера, Сумаркова, Озерова. Она была свойственна также персонажам ряда других жанров дореалистических эпох. В составе этой речи монологические начала, как правило, брали верх над диалогическими: риторика и декламация оттесняли на второй план, а то и сводили на нет непринужденную разговорность. Речь же обыденная, неприкрашенная использовалась преимущественно в комедиях и сатирах, а также в произведениях пародийного характера.
При этом в литературе преобладало так называемое одноголосие: персонажи высказывались в той речевой манере, которой требовала литературная (прежде всего жанровая) традиция 1 .
Высказывание персонажа еще в малой степени становилось его речевой характеристикой. Разнообразие речевых манер и стилей в дореалистические эпохи запечатлевалось лишь в немногих выдающихся произведениях - в «Божественной комедии» Данте, повестях Рабле, пьесах Шекспира, «Дон Кихоте» Сервантеса. По наблюдениям одного из известных переводчиков, роман «Дон Кихот» разноречив и многоголосен: «...тут и язык крестьян, и язык тогдашней «интеллигенции», и язык духовенства, и язык знати, и студенческий жаргон, и даже «блатная музыка» (68, 114).
Реалистическому творчеству XIX-XX вв. присуще
1 Отметим, что в современном литературоведении диалогическая речь нередко понимается расширительно, как любое осуществление контакта, так что ей придается универсальность. При этом монологическая речь рассматривается как имеющая второстепенное значение и в чистом виде практически не существующая. Такого рода резкое и безусловное предпочтение диалогической речи имеет место в работах М. М. Бахтина.
1 «Речь действующего лица, - пишет Д. С. Лихачев о древнерусской литературе, - это речь автора за него. Автор своего рода кукловод. Кукла лишена собственной жизни и собственного голоса. За нее говорит автор своим голосом, своим языком и привычным стилем. Автор как бы переизлагает то, что сказало или могло бы сказать действующее лицо... Этим достигается своеобразный эффект немоты действующих лиц, несмотря на всю их внешнюю многоречивость» (в сб.: XVIII век в мировом литературном развитии. М., 1969. С. 313).
разноречие. Здесь, как никогда ранее, широко стала осваиваться социально-идеологическая и индивидуальная характерность речи персонажей, которые обрели собственные «голоса». При этом внутренний мир персонажа выявляется не только логическим смыслом сказанного, но и самой манерой, самой организацией речи.
Он мыслит: «Буду ей спаситель. Не потерплю, чтоб развратитель Огнем и вздохов и похвал Младое сердце искушал; Чтоб червь презренный, ядовитый Точил лилеи стебелек; Чтобы двухутренний цветок Увял еще полураскрытый». Все это значило, друзья: С приятелем стреляюсь я.
Эти строки из «Евгения Онегина» прекрасно характеризуют строй души Ленского, который возносит свои переживания на романтический пьедестал и потому склонен к подчеркнуто-возвышенной, условно-поэтической речи, синтаксически усложненной и изобилующей метафорическими оборотами. Эти особенности высказывания героя особенно резко бросаются в глаза благодаря непринужденно свободному, житейски бесхитростному, совершенно «нелитературному» комментарию повествователя («Все это значило, друзья: || С приятелем стреляюсь я»). И на романтически эффектный монолог Ленского ложится печать иронии.
Писатели XIX-XX вв. (и в этом их величайшее художественное достижение) с небывалой дотоле широтой вводили в свои произведения непринужденную разговорную речь, преимущественно диалогическую. Живой разговор в его социальной многоплановости и богатстве индивидуально-выразительных начал и эстетической организованности отразился в «Евгении Онегине», в повествовательных произведениях Гоголя, Некрасова, Лескова, Мелышкова-Печерского, в драматургии Грибоедова, Пушкина, Островского, Тургенева, Чехова, Горького.
Речь действующих лиц часто передает их неповторимые психологические состояния; высказывания, говоря словами Г. О. Винокура, строятся на «сгустках разговорной экспрессии» (39, 304). «Говорливость сердца» (выражение из романа «Бедные люди») свойственна не одним только героям Достоевского. Эта душевная способность человека освоена многими писателями-реалистами.
«Чтобы мыслить «образно» и писать так, надо, чтобы
герои писателя говорили каждый своим языком, свойственным их положению... - говорил Н. С. Лесков. - Человек живет словами, и надо знать, в какие моменты психологической жизни у кого из нас какие найдутся слова... Я внимательно и много лет прислушивался к выговору и произношению русских людей на разных ступенях их социального положения. Они все говорят у меня по-сво ему, а не по-литературному» (82, 3, 221). Эта традиция унаследована многими советскими писателями: «по-своему, а не по-литературному» говорят герои Шолохова и Зощенко, Шукшина и Белова.
Сюжет (от фр. sujet) — цепь событий, изображенная в литератур-ном произведении, т. е. жизнь персонажей в ее пространственно-вре-менных изменениях, в сменяющих друг друга положениях и обстоятельствах.
Воссоздаваемые писателями события составляют (на-ряду с персонажами) основу предметного мира произведения и тем самым неотъемлемое «звено» его формы. Сюжет является организую-щим началом большинства произведений драматических и эпических (повествовательных). Он может быть значимым и в лирическом роде литературы.
Сюжетные элементы: К основным относят экспозицию, завязку, развитие действия, перипетии, кульминационный момент, развязку. К факультативным: пролог, эпилог, предысторию, концовку.
Мы же будем называть сюжетом систему событий и действий, заключенную в произведении, его событийную цепь, причем именно в той последовательности, в которой она дана нам в произведении. Последнее замечание немаловажно, поскольку довольно часто о событиях рассказывается не в хронологической последовательности, и о том, что произошло раньше, читатель может узнать позже. Если же взять лишь основные, ключевые эпизоды сюжета, безусловно необходимые для его понимания, и расположить их в хронологическом порядке, то мы получим фабулу - схему сюжета или, как иногда говорят, «выпрямленный сюжет». Фабулы в различных произведениях могут быть весьма схожими между собой, сюжет же всегда неповторимо индивидуален.
Существуют сюжеты двух типов. В первом типе развитие действия происходит напряженно и сколько возможно стремительно, в событиях сюжета заключается основной смысл и интерес для читателя, сюжетные элементы четко выражены, а развязка несет огромную содержательную нагрузку. Такой тип сюжета встречается, например, в «Повестях Белкина» Пушкина , «Накануне» Тургенева , «Игроке» Достоевского и др. Назовем этот тип сюжета динамическим.
В другом типе сюжета - назовем его, в противоположность первому, адинамическим - развитие действия замедлено и не стремится к развязке, события сюжета не заключают в себе особого интереса, элементы сюжета выражены нечетко или вовсе отсутствуют (конфликт при этом воплощается и движется не с помощью сюжетных, а с помощью иных композиционных средств), развязка либо вовсе отсутствует, либо является чисто формальной, в общей композиции произведения много внесюжетных элементов (о них смотри чуть ниже), которые часто перемещают на себя центр тяжести читательского внимания.
Такой тип сюжета мы наблюдаем, например, в «Мертвых душах» Гоголя , «Мужиках» и других произведениях Чехова , и т.д. Есть достаточно простой способ проверки, с каким сюжетом имеешь дело: произведения с адинамическим сюжетом можно перечитывать с любого места, для произведений с сюжетом динамическим характерно чтение и перечитывание только от начала до конца. Динамические сюжеты, как правило, построены на локальных конфликтах, адинамические - на субстанциальных. Указанная закономерность не имеет характера жесткой стопроцентной зависимости, но все же в большинстве случаев это соотношение между типом конфликта и типом сюжета имеет место.
Концентрический сюжет - на первый план выдвигается одно событие (одна событийная ситуация). Характерен для малых эпических форм, драматических жанров, литературы античности и классицизма. («Телеграмма» К. Паустовского, «Записки охотника» И. Тургенева) Хроникальный сюжет - события не имеют между собой причинно-следственных связей и соотнесены с друг другом лишь во времени («Дон Кихот» Сервантеса, «Одиссея» Гомера , Дон-Жуан» Байрона).
Сюжет и композиция . Понятие композиции является более широким и универсальным, чем понятие сюжета. Сюжет вписывается в общую композицию произведения, занимая в нем то или иное, более или менее важное место в зависимости от намерений автора. Существует также и внутренняя композиция сюжета к рассмотрению которой мы сейчас и переходим.
В зависимости от соотношения сюжета и фабулы в конкретном произведении говорят о разных видах и приемах композиции сюжета. Самым простым случаем является тот, когда события сюжета линейно располагаются в прямой хронологической последовательности без каких-либо изменений. Такую композицию называют еще прямой или фабульной последовательностью. Более сложен прием, при котором о событии, случившемся раньше остальных, мы узнаем в самом конце произведения - этот прием называется умолчанием. Прием этот очень эффектен, поскольку позволяет держать читателя в неведении и напряжении до самого конца, а в конце поразить его неожиданностью сюжетного поворота.
Благодаря этим свойствам прием умолчания почти всегда используется в произведениях детективного жанра, хотя, разумеется, и не только в них. Другим приемом нарушения хронологии или фабульной последовательности является так называемая ретроспекция , когда по ходу развития сюжета автор делает отступления в прошлое, как правило, во время, предшествующее завязке и началу данного произведения. Наконец, фабульная последовательность может быть нарушена таким образом, что разновременные события даются вперемешку; повествование все время возвращается из момента совершающегося действия в разные предыдущие временные пласты, потом опять обращается к настоящему, чтобы тотчас же вернуться в прошлое.
Такая композиция сюжета часто мотивирована воспоминаниями героев. Она называется свободной композицией и в той или иной мере используется разными писателями довольно часто: так, элементы свободной композиции мы можем найти у Пушкина, Толстого, Достоевского. Однако бывает, что свободная композиция становится главным и определяющим принципом построения сюжета, в этом случае мы, как правило, и говорим собственно о свободной композиции.
Внесюжетные элементы. Помимо сюжета, в композиции произведения существуют еще и так называемые внесюжетные элементы, которые зачастую бывают не менее, а то и более важны, чем сам сюжет. Если сюжет произведения - это динамическая сторона его композиции, то внесюжетные элементы - статическая; внесюжетными называются такие элементы, которые не продвигают действия вперед, во время которых ничего не случается, а герои остаются в прежних положениях.
Различают три основные разновидности внесюжетных элементов: описание, авторские отступления и вставные эпизоды (иначе их называют еще вставными новеллами или вставными сюжетами). Описание - это литературное изображение внешнего мира (пейзажа, портрета, мира вещей и т.п.) или устойчивого жизненного уклада, то есть тех событий и действий, которые совершаются регулярно, изо дня в день и, следовательно, также не имеют отношения к движению сюжета. Описания - наиболее распространенный вид внесюжетных элементов, они присутствуют практически в каждом эпическом произведении.
Авторские отступления - это более или менее развернутые авторские высказывания философского, лирического, автобиографического и т.п. характера; при этом данные высказывания не характеризуют отдельных персонажей или взаимоотношений между ними. Авторские отступления - необязательный элемент в композиции произведения, но когда они там все же появляются («Евгений Онегин» Пушкина, «Мертвые души» Гоголя, «Мастер и Маргарита» Булгакова и др.), они играют, как правило, важнейшую роль и подлежат обязательному анализу. Наконец, вставные эпизоды - это относительно законченные фрагменты действия, в которых действуют другие персонажи, действие переносится в иное время и место и т.п. Иногда вставные эпизоды начинают играть и произведении даже большую роль, чем основной сюжет: например, в «Мертвых душах» Гоголя.
В некоторых случаях к внесюжетным элементам можно отнести также психологическое изображение, если душевное состояние или размышления героя не являются следствием или причиной сюжетных событий, выключаются из сюжетной цепи. Однако, как правило, внутренние монологи и другие формы психологического изображения так или иначе включаются в сюжет, поскольку определяют дальнейшие поступки героя и, следовательно, дальнейшее течение сюжета.
Вообще внесюжетные элементы зачастую имеют слабую или чисто формальную связь с сюжетом и представляют собой отдельную композиционную линию.
Опорные точки композиции . Композиция любого литературного произведения строится с таким расчетом, чтобы от начала к концу читательское напряжение не ослабевало, а усиливалось. В произведении, небольшом по объему, композиция чаще всего представляет из себя линейное развитие по возрастающей, устремленное к финалу, концовке, в которой и находится точка наивысшего напряжения. В более крупных по объему произведениях в композиции чередуются подъемы и спады напряжения при общем развитии по восходящей. Точки наибольшего читательского напряжения мы будем называть опорными точками композиции.
Самый простой случай : опорные точки композиции совпадают с элементами сюжета, прежде всего с кульминацией и развязкой. С этим мы встречаемся тогда, когда динамический сюжет составляет не просто основу композиции произведения, но по сути исчерпывает ее своеобразие. Композиция в этом случае практически не содержит внесюжетных элементов, в минимальной мере пользуется композиционными приемами. Прекрасный пример такого построения - рассказ-анекдот, типа рассмотренного выше рассказа Чехова «Смерть чиновника».
В том случае, если сюжет прослеживает разные повороты внешней судьбы героя при относительной или абсолютной статичности его характера, полезно поискать опорные точки в так называемых перипетиях - резких поворотах в судьбе героя. Именно такое построение опорных точек было характерно, например, для античной трагедии, лишенной психологизма, а в дальнейшем использовалось и используется в приключенческой литературе.
Почти всегда одна из опорных точек приходится на финал произведения (но не обязательно на развязку, которая может не совпадать с финалом!). В небольших, по преимуществу лирических произведениях это, как уже было сказано, зачастую единственная опорная точка, а все предыдущее лишь подводит к ней, повышает напряжение, обеспечивая его «взрыв» в концовке.
В крупных художественных произведениях концовка тоже, как правило, заключает в себе одну из опорных точек. Не случайно многие писатели говорили о том, что над последней фразой они работают особенно тщательно, а Чехов указывал начинающим писателям, что она должна звучать «музыкально».
Иногда - хотя и не так часто - одна из опорных точек композиции находится, напротив, в самом начале произведения, как, например, в романе Толстого «Воскресение».
Опорные точки композиции могут иногда располагаться в начале и конце (чаще) частей, глав, актов и т.п. Типы композиции. В самом общем виде можно выделить два типа композиции - назовем их условно простым и сложным. В первом случае функция композиции сводится лишь к объединению частей произведения в единое целое, причем это объединение осуществляется всегда самым простым и естественным путем. В области сюжетосложения это будет прямая хронологическая последовательность событий, в области повествования - единый повествовательный тип на протяжении всего произведения, в области предметных деталей - простой их перечень без выделения особо важных, опорных, символических деталей и т.п.
При сложной композиции в самом построении произведения, в порядке сочетания его частей и элементов воплощается особый художественный смысл. Так, например, последовательная смена повествователей и нарушение хронологической последовательности в «Герое нашего времени» Лермонтова акцентируют внимание на нравственно-философской сущности характера Печорина и позволяют «подобраться» к ней, постепенно разгадывая характер.
Простой и сложный типы композиции иногда с трудом поддаются выявлению в конкретном художественном произведении, поскольку различия между ними оказываются до определенной степени чисто количественными: мы можем говорить о большей или меньшей сложности композиции того или иного произведения. Существуют, конечно, и чистые типы: так, композиция, допустим, басен Крылова или рассказа Гоголя «Коляска» проста по всем параметрам, а «Братьев Карамазовых» Достоевского или «Дамы с собачкой» Чехова по всем параметрам сложна. Все это делает вопрос о типе композиции достаточно сложным, но в то же время очень важным, поскольку простой и сложный типы композиции могут становиться стилевыми доминантами произведения и, таким образом, определять его художественное своеобразие.
Загрузка...
