Из интервью Валентина Губарева "Русской газете" 30.04.13.
(http://www.rg.ru/2013/04/30/reg-ufo/gubarev.html) :
Как вас нашли французы?
Валентин Губарев: Двадцать лет назад раздался звонок из Москвы: "Валентин Губарев жив?" Я думаю: "Боже мой, ведь обычно после смерти художника картины дорожают. Что же сказать-то? Сознаться, что жив или…" Но как человек честный все-таки говорю после некоторой паузы: "Ну, жив". Оказывается, французы нашли каталог со старой выставки, где была моя работа, и заинтересовались. Раздумывали целый год, потом предложили сделать выставку в галерее Les Tournesols, что значит "Подсолнухи".
Волновались французы страшно, а я спокоен был. Спрашиваю: "Что вы так нервничаете? Ну потратились на афишки…" - "Нет, Валентин, дело не в этом. Вдруг провал? Репутация нарабатывается годами. Конец репутации - ищи другой бизнес". Они тяжело принимают новых художников, а тут решили рискнуть.
На открытие пригласили официантов, приодели их якобы в белорусские костюмы - этакий сербско-хорватско-финско-мордовский стиль. Потешно, но и колоритно для меня как для художника. ...
Как вы пришли к своему стилю?
Валентин Губарев: Помню, в детстве мама с папой давали мне деньги на коржики, а я покупал открытки с картинами русских художников. Запах типографской краски со мной до сих пор. Ну а потом срисовывал по клеточкам Левитана, Саврасова...
Если б меня спросили в то время, какая картина самая лучшая, я бы сказал: "Ясно какая. Федора Решетникова "Опять двойка!" Все, что надо для искусства, вся правда жизни, там есть. И только в училище на третьем курсе в критической литературе, где клеймили загнивающее искусство Запада, я увидел в черно-белом варианте работы Поллока, Сезанна и других. Понял - едрическая сила! - даже яблоко можно по-разному нарисовать. Маковский так, Серов эдак, а Сезанн или Матисс совсем по-другому. Вот тут я и свернул налево. Покупал предметы, как у Сезанна на натюрмортах, и писал, ну, почти как он. Так начались мои поиски.
Своеобразные отношения складывались в связи с этим с натурщицами. Была такая Соня, она полноватая. Я каждую ямочку ее выучил, каждую выпуклость. Значит, надо искать образ. Я рисую реалистично, как есть, и ее тоже, но все окружение в уменьшенном виде. И вот эффект: получилась огромная тетка, секс-бомба, поглотившая пространство. А иногда она у меня была рыбкой, потому что я внизу хвостик рисовал. Поначалу натурщицы обижались, а потом просили что-нибудь на память оставить. Понимали: искусство все-таки. Надо искать себя - терпеливо, трепетно, понимая, что у художника нет другого пути.
Вы осознанно бежите от пафоса?
Валентин Губарев: Мои ребята - они не молодецкие. Есть у меня картина. Обычная история: немолодой мужчина приходит к своей возлюбленной домой. Коробка конфет при нем, шампанское… Он же хочет понравиться. И последняя деталь: чтобы показаться милым человеком, он снимает обувь и остается в носках. Это же чудо! Такого мужчину можно брать голыми руками. Он все теряет: и гордость и пафос. Кому не знакома ситуация? Да это наше все. И где же здесь героизм?
Я люблю простых людей. Как получается хорошая работа? Мой рецепт: надо посолить, поперчить ее разными чувствами. Ведь даже в самой хулиганской частушке есть и грусть, и ностальгические чувства. Когда много этого, тогда картина получилась...
Надо ответственнее относиться к своему творчеству, Валентин! Возьмите градусник, засуньте его подмышку англичанину, русскому или французу, он везде покажет температуру человеческого тела. Так и настоящее картины, они показывают температуру человеческих чувств, энергетику. Это все понимают.
Вы могли бы жить в Париже, но остались в Минске. Почему?
Валентин Губарев: Уже двадцать лет я мог бы жить во Франции. Но я и сам вижу, что, грубо говоря, навоз моего творчества - это наше бытие: поминки, праздники, проводы... Как я буду жить там и ностальгировать по всему этому?..
Вы пишете прошлое или настоящее?
Валентин Губарев: Из чего состоит человек? Шестьдесят процентов прошлого, тридцать - настоящего, десять будущего - то, о чем он мечтает. У каждого свой расклад, но примерно так. Я не фантаст, по сути, листаю альбом своей жизни, рисую то, к чему имею прямое отношение. У меня искусство не лабораторно выведенное, а природное, экологически чистое.
Говорят, моя живопись светлая. Может быть. Здесь очень важно, какой путь ты прошел. Я не знал голодного существования. И девушки меня не бросали. Валентин Губарев их тоже не обижал. У меня нет таких зарубок: я не битый женщинами и голодом. Я не затворник и люблю всматриваться в современную жизнь. Не ностальгирую со слезой по прошлому, но оно вошло мою в кровь...
Картины Валентина Губарева вот уже много лет гуляют по всемирной Сети, вызывая у людей всевозможные положительные чувства: у наших пожилых сограждан - ностальгические воспоминания, у молодого поколения - неподдельное удивление, а у иностранцев - восторг вперемешку с восхищением от прикосновения к разгадке тайны загадочной русской души. И абсолютно у всех зрителей на лице появляется улыбка. И улыбка эта всегда добрая. Потому как все картины Валентина Губарева наполнены озорной добротой и пронизаны душевной теплотой.
У меня лично во время просмотра этих зарисовок из повседневной жизни простых советских людей возникает добрая ностальгия по детству.
Ведь вот он - живописный уголок города моего детства:
… улица с водяной колонкой, которая упирается в площадь с памятником дедушке Ленину; бывшая церковь без куполов, перестроенная то ли в клуб, то ли в горком партии; плакат «Все на выборы!» и группа счастливых строителей социализма, судя по всему, идущих с этих самых выборов. Я даже помню очень популярную женскую причёску тех лет - как у дамы в зелёной одежде. Кстати, эта картина называется «Скромное обаяние неразвитого социализма» .
А вот ещё одно полотно на эту тему, с тем же названием .
Эту картину можно рассматривать очень долго и всё это время находить множество интересных деталей. В том числе и пикантные фрагменты. Лучше всего о сюжете холста сказано в стихотворении Галины Пятисотских - почитательницы таланта художника.
Скромное обаяние неразвитого социализма. По одноимённой картине Валентина Губарева
В тесноте привольней даже
Можно жить да поживать.
И на крыше, как на пляже.
В панталонах загорать!
Так лежи себе и царствуй,
Ноги шире, руки врозь...
Всё удобно пролетарству,
В барстве жить не довелось.
Возле мусорки при доме
Шарик косточкой хрустит.
Евдокия на балконе
В одиночестве грустит.
Бабка, кислых щей отведав,
Смотрит пристально в окно.
Мужики козла с обеда
Забивают в домино.
Пётр, Игнатий, Саня ключник,
И безногий дед Иван.
Сане видно с ними скучно,
Хочет на бок, на диван.
А Григорий, нос направо,
Диво чует за версту...
Наклонилась к тазу Клава,
Обнажила красоту.
Вдалеке с серьёзным видом,
В галифе и с кобурой
Участковый Ваня Гнидов
Охраняет здесь покой.
Детвора играет в мячик,
Рыжий кот увидел мышь!
А в коляске громко плачет
Новорожденный малыш.
Взрослый братик первоклассник
Охраняет малыша.
Ранец у мальчонки классный,
Форма тоже хороша!
Этот тесный мир особый,
В нём бурлит, клокочет кровь.
У подъезда крышка гроба,
Наверху в окне - любовь!
Дед играет на гармони,
Письма носит почтальон.
С магазина баба Тоня
Тащит рульки на бульон.
Жизни добрая картина,
Люди все - моя родня.
Вечной, кровной пуповиной
Привязала ты меня.
Одна важная деталь этой картины всколыхнула во мне детские воспоминания - это мужчина на инвалидной тележке. Не коляске, а именно тележке!
Я хорошо помню как в семидесятые годы по улицам и дворам наших городов передвигались на самодельных каталках безногие инвалиды Великой Отечественной Войны. Они отталкивались от земли деревянными рукоятками, представляли собой весьма печальное зрелище и вызывали в людях жалость. Вот… всего один персонаж, а в душе бушует мощная буря всевозможных эмоций.
Ещё одна трогательная картина под названием «30 лет вместе» .
В скромной советской квартире на одной простой табуретке вдвоём очень уютно разместились муж с женой, и, забыв про ужин, смотрят по телевизору балет «Лебединое Озеро» . Вы не поверите - в моей семье был точно такой коврик с оленями, но только с бахромой на нижнем крае. Он висел над моей кроватью, и я однажды ночью втихую нашкодничал - срезал с ковра ножницами половину бахромы.
Зачем? А вот сам не знаю зачем. Бессознательный малолетний вандализм какой-то. За что потом отгрёб по полной от своих родителей.
Вот ещё один очень душевный семейный сюжет.
Это блудный муж вернулся в свою семью. Стоит он весь такой виноватый на коленях, в порванных носках, а нагулянный на стороне чужой запах хозяйских брюк внимательно обнюхивает котёнок. В кроватке стоит маленький сынок и наверняка орёт: «Па-а-апа-а-а!» … И мама таки прощает покаянного гуляку. Вот она - доля женская.
Следующая картина, возможно, изображает предшествующие события.
Обратите внимание - мужик в окне НЕ влезает к длиннокосой барышне в дом, а наоборот - покидает квартиру. И скорее всего, делает это спешно. Видать, для этого были весьма веские причины. Знаете, как можно понять - что ухажёр именно вылезает из окна? А по всего одной неприметной детали - девушка держит в руках шляпу. Картина называется «Ваша шляпа, сэр!» .
Следующий очень жизненный сюжет. Как вы думаете - что ищет мужчина под столом и почему так скептически оценивает эти поиски его жена?
Если приглядеться внимательно, то станет понятно - мужик ищет второй носок. Очень знакомая ситуация, не правда ли!? Жена, скорее всего, говорит супругу: «Это потому что он не лежал, а валялся!». А вот если присмотреться ещё более пристально, то можно найти пропажу - носок на самом деле не лежит и не валяется, он - висит! Причем на люстре! Как он туда попал - полнейшая загадка, о которой знает только художник Валентин Губарев.
Следующую картину я бы назвал просто - «Девушка с вишнями». Но у автора имеется более глубокомысленное название для этого полотна - «Второй признак целомудрия».
Вот вы можете разглядеть этот второй признак целомудрия!? Я - нет. Я даже первого не замечаю. Так что тут вопрос к искусствоведам. Обратите внимание на пристальные взгляды мужичков у пивного ларька и особо оцените косой взгляд буфетчицы - дескать, тоже мне прЫ нцесса нашлась!
А ещё мне нравится рыбак в футболке Зидана. Вроде мелочь, но такая душевная!...
По задумчивому взгляду юной прелестницы можно предположить, что замечталась она о своём суженом-ряженом, и о том, как было бы здорово накормить вишнёвым вареньем прекрасного принца на белом коне. А коня угостить сеном - вон какой большой стог припасён для долгожданной встречи в правой части холста.
Кстати, о сене. Знаете, как оригинально автор назвал вот эту свою картину?
Эта картина называется «Лето везут» . И это потрясающе красивая аллегория! Огромный стог душистого сена на санях, да зимой, да по скрипучему снегу, да в то время как народ катается на коньках и лыжах - это и есть символ ушедшего лета. И грядущего, кстати, тоже. Возможно, что дед на верхушке стога наигрывает на скрипке мелодию песни «Крепитесь люди, скоро лето!».
Своим необычным холстам Валентин Губарев даёт весьма необычные названия. И они создают дополнительную пищу для размышлений и толкований.
Вот, к примеру, как бы вы назвали сие полотно?
А вот художник нарёк его «Молодая луна» . Ну, ведь в самом деле - совсем ещё юная! Тут даже и не поспоришь.
А вот луна выросла и стала полной. Деревенский мужик, открыв рот, задумчиво взирает на неё и на рассыпанные по небу звёзды. Название безгранично как космос - «Петрович и Вселенная» .
Или вот ещё один холст на лунно-космическую тему. Называется он «Хранители Луны» …
Очень нравится мне каламбур в имени следующей картины.
Кстати, эта картина вам что-нибудь напоминает?... Правильно, очень похоже на знаменитую Мону Лизу, но только называется полотно сообразно среднерусскому пейзажу за спиной героини - это Лиза Монина.
Что делает грустный, немного испуганный чёрный щенок посреди белых сугробов и почему он так тревожно косится в нашу сторону?
Ответ на эти вопросы нам дают всего два слова в названии этой работы - «Открывая мир» . И тогда сразу становится понятно, что малыш впервые удрал от мамы, выбрался из своего двора, бродит по зимней улице и открывает для себя этот огромный, полный запахов мир. А косит тревожным взглядом потому, что не знает чего именно можно от нас ожидать. Хорошо, если угостим колбаской.
А вот картинка из деревенской жизни.
Ну, идёт себе девушка с козой, и что? Ну, разве что по мобильному телефону болтает. Самая что ни есть обыденная сценка нашей современности. Всё было бы прозаично, если бы не название картины, которое даёт широчайший простор для полёта фантазии. Полотно называется «Звонок из Хайфы» . И вот тут можно домыслить какой угодно сюжет и самый невероятный жизненный поворот. Поэтесса Галина Пятисотских придумал следующий сценарий разговора с уехавшей в Израиль подругой героини полотна:
- Приезжай, ты слышишь, Маш,
Брось свой Первомайский!
Хоть посмотришь город наш,
Дивный сад Бахайский.
Сколько можно жить в дыре,
Грязь месить ногами?
Буду с мужем в сентябре,
Собирайся с нами!
- Некогда мне, слышишь, Люсь,
Выросла картоха.
На бухгалтера учусь,
Мне и здесь неплохо.
Здесь родимая земля,
Сразу затоскую...
Да и как оставлю я
Милку дорогую?
Ну и пусть и грязь, и пыль,
И навозом веет...
Что мне их персидский стиль,
Мне родной милее.
Когда я прочёл название следующей картины - «Обдумывая теорию Дюркгейма» , то…
… то признаюсь честно, на некоторое время завис и долго не мог понять - какая связь между не очень ухоженным частным подворьем и сложной теорией французского социолога и философа Эмиля Дюркгейма?
К разгадке этой мудрёной учёной тайны меня подтолкнули две маленькие детали - книга в кармане телогрейки, и газетка, зажатая в руках хозяина. А теперь обратите внимание - куда он направляется. Узнали сооружение? Правильно, именно там простой русский мужик в ватнике и будет философствовать о смысле бытия.
Ещё одно забавное название картины Валентина Губарева меня изрядно позабавило и рассмешило. Посмотрите на неё внимательно и включите воображение!
Это ведь не просто толстый дядька в майке, безвольно висящий на турнике. Вы не поверите, но это «Неизвестный дублёр космонавта № 1» . И в этой осенней зарисовке скрывается целая интрига! Моя версия такова: именно так - засекреченным дублёром Юрия Гагарина - и представляется этот мужик в своём маленьком провинциальном городке. Своим друзьям и соседям он уже ужасно надоел космическими россказнями и небылицами, они ему уже не верят, а вот в других районах города (особенно в парке культуры и отдыха, и особенно в тамошней пивной) бывший дублёр доверительно рассказывает простодушным слушателям о том, как и почему его демобилизовали из отряда космонавтов.
В следующей картине жизнь не просто кипит, она - бурлит и бьёт ключом!
Называется это произведение как всегда у Губарева весьма оригинально - «Явные преимущества точки кругового обзора» . Для того, чтобы рассмотреть все подробности этого кругового обзора потребуется время: соседи у маляра целуются, красивая молодка достаёт из колодца воду, злая жена выбивает из мужа пыль, мужики расслабляются у местной забегаловки; над бабкой, торгующей рыбкой, дядька в майке завалил на грядку тётку и любит её не снимая штанов; какой-то мужик тащит на горбу газовую плиту, соседи выкопали картошку и очень этим довольны, а ещё одни соседушки закололи кабанчика и обжигают его паяльной лампой.
Но самая забавная на мой взгляд мелкая деталь - это чёрная кошка на свежеокрашенном козырьке крыши. Мне почему-то кажется, что киса должна была прилипнуть попой к крыше. Вот именно этим вопросом и озадачен хозяин дома, а не тем, что красить он стал неправильно - не с той стороны. Надо было ему при покраске всё-таки сверху-вниз идти.
Следующая картина под названием «Овощи и люди» схожа по наполнению и по динамике с предыдущей.
В ней тоже очень много действующих лиц и персонажей, которые занимаются разнообразной дачной деятельностью на своих 6-ти сотках. Кто-то вкалывает сил не жалея, а кто-то бездельничает и загорает.
В одном из своих интервью Валентин Губарев сказал, что у него нет отрицательных персонажей: «Я их всех люблю и отношусь к ним с сочувствием. Просто люди на моих картинах - не плакатные герои, у них часто не всё хорошо, они не всегда счастливы. Вот, например, в картине «Медляк» мужчина с женщиной танцуют дома...
... На столе стоят шампанское и конфеты. Меня часто спрашивают, а почему мужчина танцует в носках? А разве в жизни не так? Наш человек приходит в гости к даме, которой хочет понравиться, и, конечно, снимает обувь, остаётся в носках. А мужчина в носках сразу становится не героическим, а ручным. Его можно брать и делать с ним что угодно. Мужчина в носках — это находка для женщины». ... Конец цитаты.
Лично мне в этой картине (помимо вышеперечисленного) очень нравятся два её небольших фрагмента: удобно расположившийся на диване в вольготной позе рыжий кот и плакат с Жан-Клод Ван Даммом на стене.
Дабы не отнимать у вас слишком много времени, я прекращаю свои личные толкования, и покажу вам несколько картин в режиме «Без комментариев» . Просто полотна и их остроумные названия. Итак, короткий блиц-обзор для поднятия настроения.
«Ангелочки тоже любят колбаску»
А вот почти по Шекспиру: «Бить или не бить»
Ещё одна шекспировская тема: «Её Величество»
Могу поспорить, что вы сейчас заулыбаетесь! Картина называется «Один дома».
Вот знакомая многим семейная ситуация: «Прошу тебя, Вася, только не напивайся!». Но, судя по хитрому лицу Васи, он таки не намерен слушаться свою супругу.
Следующий персонаж тоже сам себе на уме. «Пасха ожидается ранней, но продолжительной».
Картину под названием «Ода мужским страстям» можно рассматривать долго. Больше всего мне в ней нравится грустный медведь с пчелиным уликом в лапах. Спёр его Потапыч, а что дальше делать - явно не знает.
Мужик в семейных трусах, курящий на балконе при Луне - это на самом деле «Вдохновение» !
А вот совершенно потрясающее и неожиданное название у картины - «Зря ты не хотел исполнять желание добровольно!»
Ещё один дед-морозовский сюжет, но только не столь леденящий мужскую душу как прошлый, а наоборот, очень даже тёплый и душевный - «Песня про ёлочку»
На следующей картине, могу предположить - продолжение темы длинных новогодних праздников - «Засиделись или походка домиком»
Музыкально-кулинарное полотно «Слушать подано или пища духовная».
И две картинки с котиками: женский вариант «Цветочки» …
… и мужское философское полотно с красноречивым названием «Не спится»
Утончённые искусствоведы называют Валентина Губарева художником-примитивистом. И в этом слове нет ничего обидного. Есть такая изобразительная техника - примитивизм - в ней работает несколько известных мастеров. Но у Губарева имеется свой личный самобытный и очень узнаваемый стиль. Он нашёл свою неповторимость и творческую харизму. Я просто уверен, что у него появятся последователи и подражатели.
Работы Губарева размещены в музеях, галереях и в частных собраниях Беларуси, России, Америки, Германии, Швейцарии, Британии, Испании, Японии и Израиля. Вот уже более 20 лет его картины украшают залы знаменитой французской галереи «Les Tournesols» , что в переводе означает «Подсолнухи». За работами Губарева выстраивается очередь из зарубежных любителей живописи. Так что сделать общую выставку его картин на Родине крайне сложно - практически все они находятся в частных коллекциях и национальных музеях по всему миру.
Ещё в одном своём интервью художник признался, что персонажи его картин - это «Простые люди, которые не читали Гегеля и Канта, но зато они бескорыстны, и чисты сердцем. И пусть у них нет коммерческой жилки, но зато есть стремление к счастью».
Вот это его авторское выражение - люди, которые не читали Гегеля и Канта, но зато бескорыстные и чистые сердцем - это наилучшее определение нарисованных персонажей. В нашем современном корыстном мире, помешанном на жажде наживы, художник Валентин Губарев стоит особняком. Так же, как и его герои, он не гонится за славой и просто делает то, что любит.
Художник Валентин Губарев живет в Минске. Рисует он на самые простые и незамысловатые темы, но каждая из его картин – это целый мир, который кажется знакомым и в то же время, если хорошенько приглядеться, содержит в себе множество деталей, делающих его необыкновенно притягательным. Скромное обаяние неразвитого социализма
Двадцать лет назад раздался звонок из Москвы: «Валентин Губарев жив?» Я думаю: «Боже мой, ведь обычно после смерти художника картины дорожают. Что же сказать-то? Сознаться, что жив или...» Но как человек честный все-таки говорю после некоторой паузы: «Ну, жив». Оказывается, французы нашли каталог со старой выставки, где была моя работа, и заинтересовались. Раздумывали целый год, потом предложили сделать выставку в галерее Les Tournesols, что значит «Подсолнухи».
Пурим
И ещё немного о той первой выставке:
На открытие пригласили официантов, приодели их якобы в белорусские костюмы - этакий сербско-хорватско-финско-мордовский стиль. Потешно, но и колоритно для меня как для художника. Или вот еще видение с выставки: благообразная пара лет под восемьдесят. Он явно голубых кровей, она - княгиня, изысканная, с седыми буклями, в золотых очочках. И вот эта дама пришла в майке огромного размера, на которой нарисована тройка лошадей и написано по-русски «Тройка», а ее спутник в вышитой рубашке, подпоясанный веревочкой. Это потому что они хотят соответствовать теме.
Здравствуй, Модильяни
До перестройки его картины на выставки не брали, герои были нетипичные.
Помню, рисую народную сказку, а меня спрашивают в издательстве: «Что это у коров рога в разные стороны?» Я понял, что даже рога надо рисовать, чтобы у всех в одну сторону.
Всё возможно
И вот перестройка грянула:
Бежит ко мне искусствовед: «Губарев! Валентин!» Я чуть не упал от радости - вот уже и по фамилии меня знают искусствоведы. А она говорит: «Вашу работу опять отклонили. Нам нравится, но резолюция такая: неуместная ирония». Будто печать на мои картины поставили.
Ангел с колбаской
Из чего состоит человек? Шестьдесят процентов прошлого, тридцать - настоящего, десять будущего - то, о чем он мечтает. У каждого свой расклад, но примерно так. Я не фантаст, по сути, листаю альбом своей жизни, рисую то, к чему имею прямое отношение. У меня искусство не лабораторно выведенное, а природное, экологически чистое.
Судьба носков
Уже двадцать лет я мог бы жить во Франции. Но я и сам вижу, что, грубо говоря, навоз моего творчества - это наше бытие: поминки, праздники, проводы.
Звонок из Хайфы
Художник Валентин Губарев подписям своих картин уделяет особое внимание.
«Разве ж это название для картины - “Утро” или “Закат”?» - пожимает плечами Валентин Алексеевич. То ли дело “Акробатический этюд “Через тернии к звездам” под аккомпанемент балалайки” или “Факт прелюбодеяния в окрестностях Сморгони”.
Правда, по признанию художника, в последние годы подписи стали короче: «Я смотрю на работу и чувствую, что она сама по себе все говорит, ничего добавлять не надо».
В детстве все деньги, которые мама давала на школьные завтраки, Валентин до копейки тратил на наборы открыток с репродукциями картин. Он подолгу перебирал их, рассматривал, вдыхал запах краски. Нужно было иметь изрядную фантазию, чтобы распознать шедевры в плохо отпечатанных картинках со скверной цветопередачей.
Его родители были художниками. Но - в душе. Папа, к примеру, на сцене местного Нижегородского драмкружка играл Отелло, мама пела и рассказывала истории. А в жизни они занимались вполне серьезными делами, чего и сыну желали.
Одно из самых больших потрясений Валентин пережил, когда узнал, что, оказывается, есть такая профессия - художник и ей можно учиться. Поступил в художественное училище, потом - в Московский институт графики.
Ох и доставалось же от него натурщицам! На работах Губарева вместо симпатичных моделей оказывались прообразы его будущих героинь - с длинными носами, сонными глазками, растопыренными пальцами, похожие на рыб и прочих земных тварей. Одна даже обиделась. Странно, что только одна.
Преподаватели на это смотрели сквозь пальцы, поскольку за карикатурными чертами героев просматривался свой взгляд на мир. Но на выставках этот взгляд не оценили. Так были не похожи на традиционных строителей светлого будущего его герои, что отборочные комиссии одна за другой с резолюцией “неуместная ирония” браковали работы художника.
“Вы бы лучше нарисовали полотно “Смена идет”, - советовали ему искусствоведы. Губарев согласно кивал и рисовал картину с названием “Боже, уже десять часов, а я еще не проголосовала!”, на которой дебелая молодка в розовой майке возлежала на железной кровати, лениво решая глобальный вопрос советской действительности.
Наконец в 1991 году ирония Валентина пришлась к месту. Работа “Игры в гласность” сразу же оказалась на обложках белорусских и российских изданий. Ряды мужиков с открытыми в крике ртами и растопыренными руками, которыми они закрывали уши соседей, наперебой показывали телеканалы и сразу же купил Национальный музей.
Но политика и конъюнктура - не амплуа Губарева. Он всю жизнь рисует небольшой провинциальный городок или города - какая разница, которые, как один, похожи друг на друга: по краям - домишки, посередине - площадь с выкрашенной масляной краской статуей Ленина, справа - универмаг, слева - райком партии.
И поди пойми, прошлое на них изображено или настоящее: в провинциальных городах время тянется медленнее, чем в столицах, в тамошних универмагах и по сей день покупателей приветливо встречают лохматые валенки, тяжелые чугуны и необъятные розовые дамские рейтузы с начесом, непременная деталь гардероба муз художника. Там в густонаселенных дворах гуляют куры в сопровождении многочисленного цыплячьего потомства и теснятся жители - странные и забавные мечтатели.
Как, к примеру, на картине “Скромное обаяние неразвитого социализма”. На ней - небольшой дворик, тесный, как огромная коммуналка, в которой бок о бок живут, плодятся, загорают, стирают, забивают козла несколько поколений строителей чего-то так и не построенного. В этом дворе присутствуют все атрибуты человеческого существования: смерть, любовь, секс. На переднем плане - сам автор, но только какой-то очень мелкий, в форменном школьном костюмчике, с фуражкой. Из замкнутого пространства двора есть лишь один выход на улицу, но и в нем на всякий случай стоит милиционер.
Все так или иначе в жизни повторяется: когда-то отец Губарева служил в Беларуси. Домой, в Нижний Новгород, вернулся с молодой женой-белоруской. Спустя много лет сын, женившись на минчанке, повторил судьбу отца. Правда, возвращаться домой он не стал, решив, что и в Минске ему работается неплохо.
На его картинах - множество действующих лиц, деталей и предметов, как в коммуналке, заваленной вещами нескольких поколений жильцов. Но, как заметила одна поклонница таланта художника, здесь “много всего, но ничего лишнего”. Убери хоть одну деталь - и картина осиротеет.
Даже книжки на полке лежат со смыслом, этакий джентльменский набор сельского интеллигента: живой классик Иван Шамякин и Дейл Карнеги, который лет пятнадцать назад вдруг стал настольной книгой страны, решившей начать новую жизнь. Рядом - кулинарная книга и сонник.
На всех картинах множество деталей из недавнего прошлого: плакат “Союз-Аполлон” и плюшевый коврик с оленем, патефон, гитара с бантом, электросамовар и стопки вышитых подушек. То ли ностальгия по прошлому, то ли тоска по детству.
Рассматривая старые фотографии, мы забываем о том, что перед тем, как нажать на спуск, фотограф изо всех сил старался нас развеселить. И мы улыбались, да что там улыбались - заливались хохотом. Спустя много лет, глядя на смеющиеся лица на снимках, нам кажется, что жизнь тогда была совсем иной - счастливее, веселее, добрее… И мы тоскуем, но не по Советскому Союзу и колбасе за 2,20, а по своей молодости, по времени, когда любили и были любимыми.
Однажды ему позвонили из французской галереи Les Tournesols (Подсолнухи), вежливо спросили, жив ли художник Губарев, и спустя некоторое время заключили с ним контракт. Поди разбери, почему французов заинтересовали его работы.
Я противник всякого пафоса, - говорит Губарев.
Оно и заметно. Какой может быть пафос с носами, как у героев его картин? Ну не нравятся ему уверенные в своей силе строители светлого “завтра” с глазами стального цвета и шеями, растущими от ушей.
Может быть, именно поэтому и пришлись по душе иностранцам работы Губарева? Изображенный на его картинах быт интернационален, доходчив и в отличие от традиционных советских сюжетов не нуждается в переводе. Иностранцу не понять, глядя на изображение хрестоматийного советского героя, с чего бы это ему вскрывать свою грудную клетку и вырывать оттуда жизненно важный орган. И потом не упасть, корчась в муках, а с дырой в груди шагать впереди толпы, освещая путь куском окровавленного мяса. А тут - никакого пафоса, одна лишь повседневная жизнь, в чем-то смешная, в чем-то грустная. Быт, от которого не уйти ни в России, ни в Беларуси, ни во Франции.
И хотя французы могут подойти и спросить: а почему, к примеру, у его героя из кармашка пиджака торчит расческа? - Губареву все равно кажется, что во Франции его творчество понимают лучше, чем на родине. У нас картину выбирают под цвет обоев, обшивки мебели или чтобы закрыть пятно на стене. На Западе картина абсолютно самодостаточна, это к ней будут подбирать обои, мебель и даже дом.
После того как художник оставил на полотне последний мазок, изображенные на картинах персонажи начинают жить своей собственной жизнью. Вот, к примеру, полотно “Прошу тебя, Вася, только не напивайся!”, на котором Вася с супругой и тортиком в картонной коробочке шлепает на знакомый день рождения. Старушки на лавочках перемывают им косточки, а жена, толстая тетка на тонких ножках со скорбно поджатыми губами и злым глазом, шипит Васе на ухо последнее предупреждение. А Васе на него плевать, он все равно напьется, а может, еще и подерется, и спустя несколько часов Васина супруга, чертыхаясь, будет волочь его, пьяного вдрызг, на себе домой, не забывая отмечать, как отодвигаются уголки занавесок на соседских окнах.
Словом, все ясно с первого взгляда. Но это нам ясно, а иностранцы часами стоят перед его картинами, отыскивая в них тайный и явный смысл. А потом идут к мастеру, чтобы сверить свои ощущения с его творческим замыслом.
Вот как-то подошла к художнику со своим горем симпатичная француженка, которая три года назад приобрела ставшую для нее символом вечной любви деревенскую пастораль, где носатый кавалер баюкает на качелях унылую молодку. Все эти годы дама не могла нарадоваться отношениям влюбленных, но в последнее время вдруг стала сомневаться в искренности их чувств.
Тут Губареву захотелось сказать, что три года - это все-таки срок, за который можно не только разлюбить, но и возненавидеть. Однако, увидев, что дама расстроена не на шутку, он участливо сказал: мол, не правы вы. Настоящий мужчина не кричит на весь мир о своей любви, а сдержанно и с достоинством хранит в сердце образ любимой женщины. И доверчивая француженка отправилась домой, благодарно унося в своей чистой душе веру в светлые чувства героев любимой картины.
Его мастерская расположена на тихой улице в самом центре города, где деревья - выше домов, на третий этаж ведет скрипучая деревянная лестница, а зимой топится настоящая русская печь. Он начинает работать ранним утром, а закончить старается попозже, чтобы поскорее лечь спать и утром снова взяться за кисти.
Потрясающий русский художник, который создаёт чистые и добрые картины с невероятно точно подмеченными деталями и сюжетами. Несмотря на то, что картины Валентина Губарева могут показаться немного наивными и простыми, они проникают в самую душу, и каждый человек может увидеть в этих работах что-то своё, знакомое и даже родное.
Художник Валентин Губарев родился в Нижнем Новгороде в 1948 году. Проходил обучение в Горьковском художественном училище и Московском полиграфическом институте. С 1975 года живёт и работает в Минске. Является участником многочисленных международных выставок. Его картины находятся в музеях и галереях Франции, Беларуси, США, Швейцарии, Германии.
Творчество Валентина Губарева отличается своим особенным взглядом и стилистикой исполнения. Стиль этот можно назвать неким саркастическим социалистическим артом. Сам автор называет свои иллюстрации и картины «Неразвитым социализмом «. Выполненные в технике иллюстрации, они в упрощённом и максимально доступном виде показывают смысл и идею работы, позволяя увидеть зрителю главное. Ироничные иллюстрации в своеобразной и очень точной манере рассказывают о том, что художник видит вокруг себя и какие чувства при этом ощущает. Многие из его работ наполнены символизмом и скрытым подтекстом и даже наделены некой философией, но многие ценители его творчества говорят, что искусство Валентина Губарева им нравится потому, что оно поднимает из самых глубин души весёлую и радостную ностальгию по добрым и беззаботным временам.
Бабье лето
В ожидании восхода солнца
Вдохновение
Возвращение блудного мужа
Жизнь прекрасна
Ленин в октябре
Ночные грезы
Один дома
Перечитывая Шопенгауэра
Розовый сон
Загрузка...
