Забота о поселке может выражаться по-разному. Кто-то ремонтирует спортплощадки, а кто-то - «отпечатки истории», то есть памятники. Необходимость в таком ремонте назревала давно, о плачевном состоянии районных мемориальной скульптуры говорили многие. «Памятники возвращают нас в прошлое, не дают забывать знаменательные или трагические события, воспитывают подрастающее поколение», - высказывает свою точку зрения В.П. Чувызгалова, директор Пашийской библиотеки, один из инициаторов восстановления «отпечатков истории» в поселке. Ниже приводятся сводная статья по материалам Валентины Павловны, посвященным этой теме.
Гражданская память о Гражданской войне
Уходят из жизни люди, меркнут воспоминания, стираются события, даты, прошлое становится историей. На смену приходит новая жизнь. И связующей ниточкой уходящего и будущего на земле остаются памятники и наша память.
95 лет назад 25 мая 1918 года началась на Урале гражданская война - один из самых трагичных периодов в истории России. Известный писатель Борис Васильев писал: «Главный итог, который мы вынесли, в том, что гражданская война есть ни с чем ни сравнимая трагедия народа, в которой никогда не было победителей. Братья, щедро проливавшие кровь друг друга, сражались за Россию, за ее завтрашний день, которая каждая из сторон видела и понимала по-разному. Они поступили так, как велела им совесть…».
На территории нашего района упорные бои шли в декабре 1918 года. 12 декабря через Пашию двигались отступающие части Красной Армии. Исполком Совета рабочих депутатов принимает решение об эвакуации оставшихся в поселке партийных работников, членов Делового Совета завода, красногвардейцев и их семей. Проселочными дорогами по реке Чусовой обоз с эвакуированными добрался до Перми. По пути в Пермь группа красногвардейцев под командой М.М. Лядова должна была закупить продовольствие, но в селе Троицкое они попали в засаду и были схвачены белыми.
В ночь с 13 на 14 декабря 1918 года Пашия была занята колчаковцами. В поселок вошли части карательного отряда под командованием полковника Киселева. С приходом белых в поселке и на рудниках начались аресты. Арестовывали всех, кто помогал устанавливать или поддерживал Советскую власть. Арестованных держали в арестантской, которая находилась в подвале волостной Управы (старое здание поссовета).
Первыми были арестованы и 19 декабря расстреляны Александр Александрович Савицкий - военный специалист Пашийского красногвардейского отряда, бывший поручик царской армии, сочувствующий Советской власти и красногвардеец рабочий завода Александр Иванович Некрасов. Их расстреляли по дороге на станцию Багул. Родственникам разрешили забрать их тела и похоронить на поселковом кладбище.
В ночь с 5 на 6 января после пыток и издевательств на заброшенной шахте Никольского рудника было расстреляно 16 человек. Их в лютый мороз полураздетых вывели из арестантской, связали друг с другом веревками тех, кто не мог идти бросили в угольные короба, предварительно набросав туда снега и повели за поселок, на бывший Никольский рудник за речкой Таранчихой. Там арестованных опять били прикладами, кололи штыками, пороли нагайками, а потом расстреляли и сбросили в шахту даже тех, кто еще подавал признаки жизни. Родственников, пришедших на следующий день утром на рудник, к шахте не подпустили, похоронить на кладбище не дали, а шахту завалили каменными глыбами.
На шахте Никольского рудника были расстреляны:
- Лядов Михаил Моисеевич - штейгер Сергиевского рудника, член Исполкома Совета рабочих депутатов.
- Заморин Василий Алексеевич - рабочий-доменщик, он был первым из рабочих завода записавшихся в Пашийский красногвардейский отряд.
- Митяев Василий Иванович - член Делового Совета завода от Зыковского рудника.
- Тепляков Иван Махтирович - забойщик Сергиевского рудника, член Делового Совета завода.
- Тетерин Илья Федорович
- Косков Степан Васильевич - рабочий завода слесарь, красногвардеец.
- Денисов Алексей Николаевич
- Юропалов Кирилл Андреевич - горнорабочий Зыковского рудника.
- Епифанов Алексей Семенович - горнорабочий Зыковского рудника.
- Болотов Александр Егорович
- Теплоухов Павел Михайлович
- Спицын Александр Михайлович - слесарь механического цеха, красногвар-деец.
- Акеев Алексей - рабочий завода грузчик, красногвардеец.
- Шутов Василий Васильевич - рабочий-доменщик, красногвардеец.
- Меркушев Георгий Федорович
- Тепляков Алексей - рабочий завода, красногвардеец.
Аресты в поселке продолжались до середины января 1919 года. Одиннадцать дней подвергались издевательствам Жуков Александр Игнатьевич, Чеплыгин Николай Степанович, начальник Народной милиции Кошков Степан Александрович, член Делового Совета завода Пермяков Николай Феофанович и еще 7 красногвардейцев Пашийского отряда. Их 19 января 1919 года повели по узкоколейной железной дороге на станцию Пашия, как будто бы для отправки в город Пермь, и, не доходя до станции, расстреляли. На этом месте сейчас стоят корпуса Горнозаводского цементного завода. В 1968 году их прах был перенесен и торжественно захоронен на площади в городе Горнозаводске, был установлен мемориальный обелиск. В.В.Киреев в своей рукописи упоминает 11 фамилий, но на обелиске сейчас перечислено только восемь.
- Жуков Александр Игнатьевич - рабочий завода
- Горбунов Александр Спиридонович - кузнец
- Иванов Иван Никитич - рабочий-железнодорожник
- Осколков Сергей Михайлович - рабочий-молотобоец
Они находились в составе Пашийского красногвардейского отряда, который еще летом был отправлен в город Пермь для охраны артиллерийских складов. Во время взятия Перми колчаковцами они попали в плен и под конвоем были доставлены в Пашию.
5. Тетерин Иван Павлович
- член Делового Совета завода, красногвардеец.
6. Пермяков Николай Феофанович
- член Делового Совета завода.
7. Тетерин Сергей
- рабочий завода, слесарь, красногвардеец.
8. Кошков Степан Александрович
- начальник Народной милиции.
9. Чаплыгин Николай Степанович
- командир взвода в отряде Красной гвардии.
10.Макушин Дмитрий Павлович
- горнорабочий, красногвардеец.
11.Рожков Андрей Андреевич
- горнорабочий, красногвардеец.
При эвакуации Пашийского красногвардейского отряда они остались в поселке и были схвачены по доносу предателя.
15 июля 1920 года отмечалась первая годовщина освобождения Урала от колчаковцев. В память о погибших земляках рабочие завода, рудников, копей и углежжений, в порядке субботников, на собственные средства установили на могилах, погибших от рук карателей, временные деревянные обелиски.
Над устьем Никольской шахты был сделан деревянный помост, на котором установили обелиск. На первом обелиске были перечислены фамилии 18 человек. С течением времени борта шахты и памятник обрушились. Кирпичный обелиск был установлен в 1930-е годы. Новый памятник на шахте Никольского рудника появился в 1960-е годы. Но на нем были перечислены почему-то только 14 фамилий наших земляков, зверски загубленных январской ночью 1919 года. Наш краевед В.В.Киреев в своей рукописи «Пашия - рабочий поселок» упоминает фамилии 16 человек.
Деревянные обелиски в 1920 году появились и на могиле расстрелянных по узкоколейке на станцию Пашия, и на поселковом кладбище, где были захоронены первые жертвы колчаковщины А.А.Савицкий и А.И.Некрасов. Еще в сентябре 1918 года на поселковой площади рядом с церковной стеной были торжественно захоронены пашийские красногвардейцы члены продовольственного отряда Дружинин П. Н. и Лязгин Ф.А., погибшие в бою с кулаками у деревни Канабеки. Колчаковцы сравняли их могилу с землей. На ней в 1919 году тоже был установлен обелиск.
В начале 1930-х годов в честь земляков, расстрелянных на Никольском руднике, В.А. Заморина, М.М. Лядова, В.И. Митяева, И.А. Теплякова, в поселке были названы улицы.
В 1935 году на всех братских могилах деревянные обелиски были заменены на кирпичные. В 1960-х годах на местах захоронений героев появились новые памятники. Долгие годы ветераны поселка и учащиеся школы заботились о памятниках, ухаживали за ними, ремонтировали. В 1973 году на поселковом кладбище был установлен новый памятник. Многие жители поселка помнят, что у памятника на Никольском руднике торжественно принимали в пионеры, там проходили пионерские сборы и встречи комсомольцев разных поколений.
По инициативе главы поселения Н.Г.Костаревой, Совета депутатов, при поддержке депутата Законодательного Собрания Пермского края Даута В.А. в начале июля на окраине Пашии за речкой Таранчихой на месте полностью разрушенного был установлен новый памятник нашим землякам, погибшим от рук колчаковцев 6 января 1919 года. На одной стороне памятника высечены слова «Память борцам революции, отдавшим жизнь за Советскую власть», на другой перечислены фамилии 16 человек, которые были сброшены в шахту старого Никольского рудника.
11 июля Пашийская библиотека пригласила ветеранов поселка, главу администрации на открытие памятника. Собравшиеся в тот день у памятника, услышали рассказ о тех трагических событиях, поделились своими воспоминаниями о том, что слышали они от своих родных о том трагическом событии. К памятнику, как и полагается, были возложены цветы.
После публикации в газете моей статьи «Гражданская память о Гражданской войне» («Новости» от 22 июня 2013 г.) о памятниках на братских могилах наших земляков, погибших в Гражданскую войну.
Жители Пашии (хотя мы и не планировали это) стали приносить в библиотеку деньги на ремонт и восстановление поселковых памятников. Кто 300 рублей, кто двести, кто сто, кто пятьдесят набралось пока немного чуть больше тысячи. Библиотека решила поддержать инициативу неравнодушных жителей поселка и продолжить собирать деньги. Нашим поселковым памятникам действительно требуется ремонт и обновление.
К сожалению, молодое поколение пашиян мало знает о тех трагических событиях, которые произошли 95 лет назад в нашем поселке, о наших земляках погибших в годы Гражданской войны. Не осталось живых свидетелей тех событий. Но я уверена, что многие еще помнят рассказы своих отцов и матерей, бабушек и дедушек о том, что происходило в нашем поселке в те далекие годы. В Пашии и в Горнозаводском районе и сейчас живут потомки тех, кто покоится в этих братских могилах. Надеюсь, что кто-нибудь из них откликнется на эту статью.
И чтобы совсем не превратится нам «в Иванов, не помнящих родства» может быть «всем миром» установить нам новые памятники и отремонтировать еще пока сохранившиеся. Говорят, что народ, который не помнит своего прошлого, это народ без будущего. Само слово памятники произошло, как не трудно догадаться, от слова память. Давайте же будем думать о своем будущем уже сейчас. Сохраним нашу память и памятники.
Директор библиотеки В.П. Чувызгалова
Поддержка проекта осуществлена Министерством культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края.
Недавно в Новосибирске открыли памятник Александру III. В городе, который появился благодаря тому, что Александр III решил строить Транссибирскую магистраль, память об императоре при советской власти старательно искореняли. Вернее, об императорах, ведь Новосибирск, если кто не знает, сначала назывался Новониколаевск – в честь Николая II. Коммунисты и сейчас по привычке боролись с царём, не понимая, что фактически оказываются в одном ряду с теми, кто призывает снести оставшиеся памятники Ленину и прочим коммунистическим деятелям.
В идеологических войнах XX века победители стремились как можно быстрее изменить в свою пользу историю. Сокрушение памятников входило в число задач первоочередных. Занимались этим не только в нашей стране, но у нас усердствовали особо. Сначала большевики ополчились на императоров и всех, кого можно было занести в пособники царизма, затем демократы поснимали с пьедесталов уже большевиков. В менее революционные времена политика низвержения памятников колебалась вместе с курсом партии и правительства, но всё равно из памяти неизменно пытались что-то и кого-то вытравить.
Чтобы люди помнили о прошлом своей страны, в том числе и о чекистском, руководителя ВЧК стоило оставить на прежнем месте.В сознании власть имущих памятники уже давно неизменно ассоциируются с чем-то положительным. Наверное, это следствие советских правил, согласно которым Героям Советского Союза и Социалистического Труда полагался бюст на родине, а дважды и трижды героев отливали в бронзе или вырубали в граните на столичном уровне. В 1917 году, правда, таких правил ещё не было: тогда уничтожение статуй стало проявлением инстинктов, требовавших от победителей сокрушить и оплевать кумиров проигравших.
Убирали не просто монументы – старались убрать целые периоды истории. В России изначально памятники ставились не людям, а эпохам. «Медный всадник» – эпохе Петра I, Александрийская колонна – эпохе Александра I.
Наверное, Александр III не всем нравится, хотя я не очень понимаю, как среди его ненавистников могут быть жители Новосибирска. Но ведь дело не в том, нравится он или не нравится, а в том, что с ним связана целая эпоха. Нужно усвоить, что памятник вовсе не обязательно возвеличивает того, кому он поставлен.
Мне вот жаль, что с бывшей площади Дзержинского убрали Дзержинского. И дело не в художественной ценности работы Вучетича. Тем более что стоял он посередине проезжей части, отрезанный от людей непрерывным потоком машин. Памятник, к которому нельзя подойти и положить, скажем, цветы, без санкции соответствующих органов, – это ли не символ эпохи?
Памятник – от слова "ПАМЯТЬ"
Памятники возводятся в память какого-то события, или человека, важного для общества. Памятники возвращают нас в прошлое, не дают забывать знаменательные или трагические события, воспитывают подрастающее поколение. В нашем районе тоже есть свои исторические и памятные места. Одни больше известны, другие - меньше, а о некоторых, наверное, и не все озинцы знают. У каждого из памятников своя история установления, "возраст" и облик. Но сегодня хотелось бы поговорить не столько о самих памятниках, сколько об отношении к ним.
Слава богу, в свое время мы не поддались вакханалии вандализма, оправдать которую ненавистью к советской эпохе или другими идеологическими причинами никак нельзя. Грешно и даже смешно мстить памятникам – этим безмолвным свидетелям нашей жизни. Они не могут отвечать за прошедшие этапы истории или изменить её. Разрушенные памятники восстанавливаются. Рано или поздно. Пример тому в нашем районе – восстановленный в Балашах Храм Покрова Пресвятой Богородицы. Сохранились у нас и памятники В.И. Ленину. Даже приезжающие в район областные журналисты то ли с удивлением, то ли с благодарностью отмечают, что в Озинках есть памятник вождю мирового пролетариата, отмечая при этом, "только его почти не видно в зарослях деревьев". Думаю, все же видно, раз разглядели. Я немного о другом. А вы, озинцы, замечаете этот памятник? Вряд ли. Основанием для такого вывода послужил небольшой эксперимент. Как-то специально опросила порядка десятка человек, помнят ли они, в каком положении запечатлен на этом памятнике Ленин? И знаете, задумались все, но правильно не ответил никто, хотя вариантов было много.
Ответственность перед историей не возникнет на пустом месте. Память нуждается в постоянной подпитке. И памятники без ложной скромности можно назвать теми самыми звеньями одной цепи, что позволяет сохранить историческую связь между поколениями.
У каждого времени свои памятные даты. И памятники тоже свои. Разве думали, уходя на фронт в сороковые роковые, новобранцы о том, что многие из них вернутся домой "в граните и бронзе"… И в бой они шли, как скажет потом о них поэт Твардовский, "не ради славы - ради жизни на земле". Ради жизни на земле пали на фронтах сражений 5363 наших земляков. И в райцентре, и в каждом большом селенье непременно есть памятник павшим землякам. Пусть они неброские, скромные. Главное – они есть. Но всегда ли мы бережно к ним относимся – вопрос другой. Да, к 9 Мая все они приводятся в порядок. Но пройдут торжественно-печальные церемонии, и к некоторым рукотворным памятникам народная тропа, к сожалению, зарастает. Нечасто вы увидите перед ними клумбы с живыми цветами. Еще реже тех, для кого и предназначены памятники – людей. Спросите сегодняшних школьников, чьи фамилии выбиты на обелиске – ответят не все. А часто ли у памятников проходят Часы памяти, Уроки мужества и другие классные и внеклассные мероприятия? А ведь памятники должны "работать". "Работать" с точки зрения патриотического воспитания. Поступки наших дедов - пример для новых поколений. Но, умолчав о подвигах предков сейчас или делая это формально, мы рискуем потом забыть о них. Мы сами делаем свою историю, память, облеченная в форму памятника, - наше воздаяние тем поколениям, которые в свое время отстояли наше Отечество для нас, ныне живущих. И разве не у памятника воину-освободителю могли родиться эти стихотворные строки:
А ветер доносит нам: "Память храните…"
Как тяжко молчанье под гнетом двойным.
И вслух я прочел имена на граните
По списку вечерней проверки войны…
"Книга Памяти" - еще один скорбный памятник погибшим, пропавшим без вести, умершим от ран. Есть эта книга во всех библиотеках, но насколько она востребована – вопрос.
Пожалуй, из всех памятников наиболее посещаем памятник Воину-освободителю и Вечный огонь на центральной площади Озинок. Здесь практически всегда живые цветы, и это, в основном, благодаря традиции молодоженов. А почему бы не зародиться еще одной хорошей традиции? Например, молодежи взять шефство над каждым памятником и сделать так, чтобы у его подножья с весны до поздней осени цвели цветы и чтобы сюда хотелось прийти с поклоном.
Практически не используется в воспитательных целях памятник участникам локальных войн и чернобыльцам. Пусть памятник этот очень скромный. Но ценность любого памятника определяется не материалом, из которого сделан, и даже не величием, а подвигом людей, в честь которых он установлен.
Согласна, саму память из человека нельзя вытравить ничем. Она дана нам на генном уровне и всегда будет совестливой и справедливой в лучшей и здоровой части общества. И все же нам нужны памятники как символы нашей истории. Говорят, что народ, который не помнит своего прошлого, это народ без будущего. Само слово памятники произошло, как не трудно догадаться, от слова память. Давайте же будем думать о своем будущем уже сейчас. Сохранить память и памятники - это должно быть свято.
Светлана КУЛИБАБИНА
К АК ЭТО ни странно, но в дореволюционном Оренбурге не жаловали монументы. Может быть, единственный памятник стоял на правом берегу Урала. Стела с шаром наверху символизировала благодарность оренбуржцев царю‐батюшке Александру III , освободившему жителей города от суровой обязанности воинского постоя.
До середины прошлого века, уже при советской власти, многие оренбуржцы считали его символом границы Европы и Азии. Памятник снесли, а 7 ноября 1953 года на его месте открыли другой – Валерию Чкалову, который, как всем известно, никогда в Оренбурге не был.
В восьмидесятые годы прошлого века местные власти проявили себя последовательными марксистами и поставили сразу три памятника тем, кто о существовании Оренбурга, возможно, и знал, но уж не был здесь точно. Впрочем, выморочная логика в установке двух бюстов и одной скульптурной группы была.
Памятник Сергею Кирову на улице имени Гая расположен рядом с улицей Кирова. Серго Орджоникидзе, внезапно возникающий в начале улицы Туркестанской, затылком повернут к бывшему зенитно‐ракетному училищу своего имени. На территории Дзержинского района, на проспекте Дзержинского, стоит памятник Дзержинскому. Железный Феликс здесь в окружении детей. Острословы уже давно окрестили этот монумент так: «Дядя, где наш папа?»
Один из первых в мире памятников Ленину был открыт в Оренбурге 1 мая 1925 года. В расположении памятника, надписях на его постаменте, да и истории его создания много интересного.
Начнем с того, что деньги, истраченные на памятник, собирались на строительство гидроэлектростанции на реке Сакмаре. Ленин умер, опыта в строительстве ГЭС практически не было и, по предложению газеты «Советская степь», решили поставить монумент. Скульптуру отливали в Ленинградском худ.-пром. техникуме.
Местная легенда утверждает, что вождь изображен в натуральную величину. На самом деле это не так. При росте вождя в 155 сантиметров его статуя - 168.
За искажение великого образа в сторону увеличения на 12 сантиметров скульптор Козлов 24 января 1926 года был вынужден объясняться в местном ГПУ. Его объяснения о том, что Владимир Ильич реального размера выглядел бы на постаменте слишком мелким, были благосклонно приняты. И его не расстреляли. Я Козлова имею в виду.
В 1963 году концепция сменилась и копия скульптуры Ленина работы Пинчука была уже 224 сантиметра, а с металлической лепешкой, на которой она расположилась, без малого два с половиной метра.
Ильичей должно быть много. Как минимум по два на центральной улице.
Еще одна оренбургская легенда связана с памятником другому вождю – Иосифу Виссарионовичу. Трудно сказать почему, но лишь в 1957 году на клумбе перед зданием вокзала был поставлен бронзовый Сталин. Поздновато конечно и, как оказалось через несколько месяцев, политически безграмотно.
По воспоминаниям старожилов, памятник был неказистый, но и простоял недолго. Одной прекрасной ночью, после развенчания культа, он исчез.
Народ не может жить без мифов и легенд. И уже на утро нашлись «очевидцы», которые утверждали, что памятник закопали в землю. Здесь же, под клумбой.
На самом деле всё оказалось проще и прозаичней. Управление железной дорогой, которое, как и весь советский народ, колебалось вместе с линией партии, оказалось расторопнее. Получив соответствующую команду, эта полувоенная организация опередила городские власти, свалила истукан, погрузила его в вагон и отправила на переплавку. Тем самым выполнив полугодовой план по сдаче лома цветных металлов. Так рушились кумиры в нашей стране и в нашем городе.
Теперь на месте Сталина стоит Рычков.
Вот, думаю, далеко не полный список известных российских и советских литераторов, которые родились, жили или как минимум побывали в Оренбуржье: Гавриил Державин, Иван Крылов, Василий Жуковский, Александр Пушкин, Владимир Даль, Тарас Шевченко, Алексей Плещеев, Аполлон Григорьев, Сергей Аксаков, Николай Чернышевский, Глеб Успенский, Михаил Михайлов, Владимир Короленко, Алексей Константинович, Алексей Николаевич и Лев Николаевич Толстые, Сергей Есенин, Муса Джалиль, Александр Фадеев.
Однако памятников удостоились только Муса Джалиль, Лев Толстой, Александр Пушкин и примкнувший к нему Владимир Даль.
Памятник Льву Толстому много лет пролежал на боку на территории завода «Металлист», но, слава Богу, был установлен в парке «Тополя». Правда, непонятно, почему именно здесь.
Когда‐то место под главными часами города выглядело совсем по‐другому. Но я говорю не о фонтане «Лягушки», который помнит старшее поколение оренбуржцев, и не о странной конструкции из труб и лампочек, которая сменила фонтан.
До революции на месте сквера была военная Петропавловская церковь, а на месте памятника кладбище.
«
Два чувства с детства близки нам,
В них обретает сердце пищу,
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам».
Эти пушкинские строчки с легкостью отменили градоначальники, чиновники и скульпторы. И вот рядом с разрушенным храмом расположились торговцы, а Пушкин и Даль стоят на костях русских офицеров.
ХОМУТОВ Сергей Николаевич родился в 1960 году, окончил Оренбургский пединститут, преподавал, работал на телеканалах «Регион», «РИАД‐ТВ» и «ОРЕН‐ТВ», в пресс‐службах губернатора и «Оренбурггазпрома», был редактором газеты «Московский комсомолец» в Оренбурге». Член Союза российских писателей. Печатался в самиздатовских журналах, местных газетах, альманахах «Башня» и «Чаша круговая», журнале «Урал». В 1998 году издал под одной обложкой четыре книги стихов: «Второе зрение», «Светлые песни», «Арьергард», «Зимняя радуга», в 2003‐м в серии «Автограф» вышла книга «Привкус вечности», в 2006‐м – повесть‐сказка «В поисках Живой воды» (в соавторстве с Вячеславом Моисеевым).
РАЗМЫШЛЕНИЯ ПО ПОВОДУ
«НЕТ ВИНЫ БЕЗВЕСТНЫХ СОЛДАТ В ТОМ, ЧТО ИХ ЗАБЫЛИ. ВИНОВАТЫ МЫ».
Акция «Бессмертный полк» – замечательная традиция! Помню, всем очень понравился поступок нашего губернатора В.В. Якушева, когда в праздник он покинул свое место на трибуне и с портретом родственника встал в строй «Бессмертного полка»… Я стоял на трибуне и смотрел, как нескончаемым потоком шли люди с портретами своих родных, близких, умерших от ран, пропавших без вести, погибших на фронтах Великой Отечественной войны. Потрясающее зрелище!
В то же время мы мало что знаем о безвестных героях, участниках различных необъявленных войн и локальных военных конфликтов. А ведь это несправедливо.
Как-то перед Днем Победы в поликлинике № 6 г. Тюмени разговорился с медсестрой Халстан Татауровой. Увидев на моем пиджаке нагрудные знаки, она заметила: «Какие-то не наши награды. Наверное, иностранные?». «Да», – ответил я. И вдруг она заплакала. «Что с вами? – спросил я. И она сквозь слезы рассказала мне такую историю.
– Мой брат, Муса Халитулин, тоже служил за границей и в 1952 году погиб в Корее. Выполняя интернациональный долг, погиб как «китайский доброволец». Мне было тогда лет десять, жили с мамой в Мотушах. Вскоре мама умерла, и я осталась одна. Муса в то время был в армии, потому не смог приехать на похороны, и меня отдали в детский дом, что в Борках. Вообще-то брат служил в Чите, но потом вдруг на конверте от него появился обратный адрес – «полевая почта» № 17433 «д».
В детдоме мне было плохо, воспитатели обижали. Поэтому я часто убегала, но меня ловили и возвращали обратно. Я жаловалась Мусе на свою жизнь. Писала: «Пусть меня не отправляют в детский дом. Лето. Я потерплю, а осенью ты вернешься…». Халстан задумалась, улыбнулась и продолжила:
– Раз меня задержали в Созоново – просила милостыню, и снова отправили в детдом. А я вновь убежала. Ростиком была маленькая, вылезала через форточку. Летом спала, где придется: в бане, сарае, под амбаром. Иногда в родительском доме: двери были заколочены, и я пролезала через форточку. Зимой нанималась на работу. Меня брали водиться с детьми, стирала, ухаживала за стариками. Может, с тех лет у меня и появилась любовь к медицине. Успевала учиться, мечтала стать доктором. На моем пути всегда попадались хорошие, добрые люди, не дали умереть с голоду. Закончив пять классов, поехала в Тюмень, устроилась каменщицей и училась в вечерней школе. Потом подвернулся случай – выучилась на медсестру. Так и работаю в медицине уже более сорока лет.
Халстан тяжело вздохнула:
– Из армии брат всегда мне присылал хорошие, ласковые письма: «Не горюй, сестренка. Скоро вернусь. Все будет хорошо!». Не вернулся Муса. О его гибели мне рассказал вернувшийся из армии Керим, он служил с Мусой в Корее. Керим был из соседней деревни Новоатьялово. Муса погиб при налете американской авиации. Прямое попадание – от него нашли только ногу с сапогом. По сапогу его и опознали: на внутренней стороне обуви была написана его фамилия.
А в сельский совет пришла серая казенная бумага, в ней скупые слова: «Халитулин Мон Иванович, верный воинской присяге, погиб при исполнении воинских обязанностей. Похоронен на русском кладбище в городе Порт- Артуре». Сколько слез я пролила над этой похоронкой!
Уже взрослой начала писать в военкомат письма, чтобы узнать правду. Меня возмутило то, что в похоронке была указана татарская фамилия, китайское имя и русское отчество. Военкомат ничего не мог обьяснить, зато мной заинтересовались люди из другого ведомства. Вызывали на беседы, выясняли, откуда я знаю про Корею. Что еще знаю? Кто, мол, сообщил? Даже домой приходили люди в штатском. Керима я не выдала. А вам назвала его имя потому, что он уже умер. Я настырная, упорно стояла на своем: почему так написано в похоронке? Года полтора длились эти встречи с военными. Потом они сами признались, что у них нет данных, и сделали запрос в Москву. И вот тогда оттуда пришла правильная бумага.
Мне всегда хотелось посетить могилу брата, поклониться его праху, но не знала, как это сделать. Как поехать за границу? Денег у меня никогда не было. А теперь тем более не съезжу. Возраст уже не тот, да и денег по- прежнему не хватает.
Вот я и думаю – был бы какой-нибудь общий памятник тем, кто погиб за границей, я бы пошла, положила бы цветы к подножию, поплакала. Мне и умирать, наверное, стало бы намного легче. Ведь он у меня оставался единственным родным человеком на этом свете. Я мечтала: вот женится, пойдут дети, буду с ними водиться. Не получилось. На мне и закончится наш род…
Халстан снова заплакала. Я, потрясенный, сидел молча и ничего не мог сказать. Потом как-то неуверенно произнес:
– А вы сходите в сквер Губкина, там хороший военный мемориал. Помяните брата, вам легче станет.
Халстан ответила:
– Нет, не могу, – там пофамильно перечислены ребята, погибшие в Афганистане. Знаю, у нас есть хороший памятник ребятам, павшим на Северном Кавказе. Но почему-то нет памятника интернационалистам. Это и была бы могила моего брата.
Из поликлиники я уходил с тяжелым чувством. По пути зашел на военный мемориал афганцам. Постоял. Всё в цветах. Какая-то женщина в черном платке поправляла ленту на венке. Под впечатлением рассказа медсестры пошел на площадь Памяти. Нашел скромный знак, установленный у Материнской аллеи. На нем начертано: «Сыновьям, погибшим в локальных войнах и вооруженных конфликтах. От матерей и жителей города Тюмени». И снова венки, цветы… Память о ребятах, погибших в горячих точках, для нас свята. Только связана она в нашем сознании с ребятами, погибшими на Кавказе. А почему бы не установить гранитную плиту с надписью: «Гражданам Российской Федерации, погибшим за рубежом при выполнении интернационального долга»? И перечислить бывшие горячие точки.
Хотя, может, и не стоит перечислять – список получится очень длинный, ведь наша страна после победного 45-го участвовала в военных конфликтах по всему миру. Перечислять все страны, где шли необъявленные войны и имелись вооруженные конфликты с участием наших воинов – камня не хватит. Просто указать бы регионы земного шара. И все. Сделать это необходимо. Это наша память. Наша история.
В Германии, например, встречал памятники, на которых выбиты имена немецких солдат, погибших еще в Первую мировую. В Чехословакии везде, где погибли советские воины, стоят памятники. В Польше в свое время в городе Болеславец (Бунцлау) видел даже памятник русским гренадерам, погибшим в войну 1812-1814 годов. Могилы ухожены. Деньги на такой символ увековечивания памяти затратятся, думаю, небольшие. Для сравнения: в рабочем поселке лесорубов Лебедевке на День Победы депутат областной Думы В. Ковин открыл памятник моим землякам, ушедшим на войну, который обошелся всего в 650 тысяч рублей. Нет вины безвестных солдат в том, что их забыли. Виноваты мы. Помните: «памятник – от слова память»!
НА СНИМКАХ: Корея, 1950–1953 гг.
Виктор ВЕСЕЛОВ, участник Пражских событий в августе 1968 года
Загрузка...
