Манси языковая семья. Образ жизни и система обеспечения. Традиции и быт мансийцев
Народы Манси и Ханты - родственные. Мало кто знает, однако некогда это были великие народы охотников. В XV слава о мастерстве и отваге этих людей доходила из-за Урала до самой Москвы. Сегодня же, оба этих народа представлены немногочисленной группой жителей Ханты-Мансийского округа.
Исконно хантыйскими территориями считался бассейн русской реки Обь. Племена Манси поселились здесь лишь в конце 19-го века. Тогда-то началось продвижение этих племён в северные и восточные части региона.
Учёные-этнологи считают, что в основу появления этого этноса легло слияние двух культур - уральского неолита и угорских племен. Причиной послужило переселение угорских племен с Северного Кавказа и южных районов Западной Сибири. Первые поселения манси располагались на склонах Уральских гор, доказательством тому служат весьма богатые археологические находки в данном регионе. Так, в пещерах Пермского края археологам удалось найти древние капища. В этих местах сакрального значения были найдены фрагменты глиняной посуды, украшения, оружия, но что действительно важно – многочисленные медвежьи черепа с зазубринами от ударов каменными топорами.
Рождение народа.
Для современной истории сложилась устойчивая тенденция полагать, что культуры народов хантов и манси были едины. Предположение это сформировалось благодаря тому, что эти языки относились к фино-угорской группе уральской языковой семьи. По этой причине ученые выдвинули предположение о том, что раз существовала общность людей, говорящих на похожем языке, значит должна была быть и общая местность их проживания – место, где разговаривали на уральском праязыке. Однако вопрос этот и по сей день остается не решенным.
Уровень развития коренных было достаточно низким. В быту племен были лишь орудия из дерева, коры, кости и камня. Посуда была деревянной и керамической. Основным родом занятий племён являлась рыбалка, охота и оленеводство. Только на юге региона, где климат был мягче, незначительное распространение получили занятия скотоводством и земледелием. Первая встреча с местными племенами произошла только в X-XI веке, когда эти земли посетили пермяки и новгородцы. Местных пришельцы называли «вогулами», что означало «дикие». Эти самые «вогулы» описывались как кровожадные разорители окольных земель и дикари, практикующие жертвенные обряды. Позже, уже в XVI веке, земли Обь-Иртышья были присоединены к Московскому государству, после чего наступила длительная эпоха освоения завоеванных территорий русскими. Первым делом захватчики возвели на присоединенной территории несколько острогов, которые позже переросли в города: Березов, Нарым, Сургут, Томск, Тюмень,. Вместо некогда существовавших хантыйских княжеств были образованы волости. В XVII веке в новые волости началось активное переселение русских крестьян, от чего к началу следующего века, количество «местных» значительно уступало пришельцам. Хантов в начале 17-го века было около 7 800 чел, к концу 19-го столетия их численность составила 16 тыс. чел. Согласно последней переписи в Российской Федерации их насчитывается уже более 31 тыс. человек, а во всем мире примерно 32 тыс. представителей этой этнической группы. Численность народа манси с начала 17-го века до нашего времени возросла с 4.8 тыс. человек до почти 12,5 тыс.
Отношения с русскими колонистами у складывались непросто. На момент вторжения русских общество хантов было классовым, а все земли делились на удельные княжества. После начала русской экспансии были созданы волости, которые помогали гораздо более эффективно управлять землями и населением. Примечательно, что во главе волостей стояли представители местной родоплеменной знати. Также во власть местных жителей отдавался и весь местный учет и управление.
Противостояние.
После присоединения земель манси к Московскому государству в скором времени встал вопрос об обращении язычников в христианскую веру. Причин на то, по мнению историков, было более чем предостаточно. Согласно доводам некоторых историков, одна из причин - необходимость контроля местных ресурсов, в частности, охотничьих угодий. Известны манси были в земле русской как прекрасные охотники, которые без спросу «растрачивали» драгоценные запасы оленей и соболей. Направлен в эти земли из Москвы был епископ Питирим, который и должен был обратить язычников в православную веру, но принял он смерть от мансийского князя Асыки.
Спустя 10 лет после гибели епископа, москвичи собрали новый поход на язычников, который стал более удачным для христиан. Поход закончился довольно скоро, и победители привезли с собой нескольких князей племен вогулов. Однако князь Иван III отпустил язычников с миром.
В ходе похода 1467 года москвичам удалось захватить даже самого князя Асыку, который, правда, по пути в Москву смог бежать. Скорее всего, произошло этого где-то под Вяткой. Объявился языческий князь только в 1481 году, когда попытался осадить и взять приступом Чер-дынь. Поход его закончился неудачно, и хотя разорило его войско всю местность вокруг Чер-дыни, пришлось им бежать с поля брани от опытного московского войска, направленного на подмогу Иваном Васильевичем. Возглавляли войско опытные воеводы Федор Курбский и Иван Салтык-Травин. Спустя год после этого события Москву посетило посольство от воргулов: к князю прибыли сын и зять Асыки, звали которых Пыткей и Юшман. Позже стало известно, что Асыка сам ушел в Сибирь, и исчез где-то там, уведя за собой и свой народ.
Прошло 100 лет, и в Сибирь явились новые покорители - дружина Ермака. В ходе одной из битв между воргулами и москвичами, погиб князь Патлик, хозяин тех земель. Полегла тогда вместе с ним и вся его дружина. Однако, даже этот поход не стал успешным для православной церкви. Очередную попытку крещения воргулов приняли лишь при Петре I. Принять новую веру племена манси должны были под страхом смерти, однако вместо этого целый народ выбрал изоляцию и ушел еще дальше на север. Те, кто остался, отказывались от языческих символов, но одевать кресты не спешили. Избегали местные племена новой веры до начала XX века, когда стали формально считаться православным населением страны. Догмы новой религии очень тяжело проникали в общество язычников. И ещё долгое время важную роль в жизни общества играли племенные шаманы.
В согласии с природой.
Большинство хантов еще на рубеже конца XIX - начале XX века вели исключительно таежный образ жизни. Традиционным родом занятия для племен хантов была охота и рыболовство. Те из племен, что обитали в бассейне Оби, занимались преимущественно рыболовством. Племена, проживавшие на севере и в верховьях реки, охотились. Олень служил источником не только шкур и мяса, он также выполнял роль тяглой силы в хозяйстве.
Основными видами продуктов питания были мясо и рыба, растительной пищи практически не потребляли. Рыбу чаще всего ели варенной в виде похлебки или же вяленой, нередко ее ели и вовсе сырой. Источниками мяса были крупные звери, вроде лося и оленя. Внутренности добытых животных также употреблялись в пищу, как и мясо, чаще всего их ели прямо сырыми. Не исключено, что не брезгали ханты и извлекать из желудков оленей остатки растительной пищи для собственного употребления. Мясо подвергалось термической обработке, чаще всего его варили, как и рыбу.
Культура манси и хантов - весьма интересный пласт. Согласно народным традициям, у обоих народов не существовало строгого различия между животным и человеком. Животные и природа почитались особо. Верования хантов и манси запрещали им селиться у обжитых зверями мест, охотится на молодого или беременного зверя, шуметь в лесу. В свою очередь рыболовные неписаные законы племен запрещали ставить слишком узкую сетку, такую чтобы через нее не мог пойти молодняк рыбы. Хотя почти все добывающее хозяйство манси и хантов держалось на предельной экономии, это не мешало развитию различных промысловых культов, когда требовалось пожертвовать первую добычу или улов у одного из деревянных идолов. Отсюда происходило множество различных племенных праздников и церемоний, большинство из которых носили религиозный характер.
Особое место в традиции хантов занимал медведь. Согласно верованиям, первая женщина в мире родилась именно от медведицы. Огонь людям, а также многие другие важные знания подарил, Великий Медведь. Животное это высоко почиталось, считалось справедливым судьей в спорах и делителем добычи. Многие из этих поверий дошли и до наших дней. Были у хантов и другие . Выдры и бобры почитались как исключительно сакральные звери, предназначение которых могли знать лишь шаманы. Лось был символом надежности и благополучия, достатка и силы. Ханты считали, что именно бобер привел их племя к реке Васюган. Многие историки серьезно обеспокоены сегодня нефтяными разработками в этой области, которые угрожают исчезновению бобров, а может и целому народу.
Важную роль играли в поверьях хантов и манси астрономические объекты и явления. Солнце почиталось также, как и в большинстве других мифологий, и олицетворялось с женским началом. Луна – считалась символом мужчины. Люди же, по убеждению манси появились благодаря союзу двух светил. Луна, по поверьям этих племён, сообщала людям об опасностях в грядущем при помощи затмений.
Особое место в культуре ханты и манси занимают растения, в частности, деревья. Каждое из деревьев символизирует свою часть бытия. Некоторые растения священны, и находиться рядом с ними запрещено, через некоторые запрещалось даже переступать без разрешения, другие же наоборот оказывали благоприятное воздействие на смертных. Еще одним символом мужского пола был лук, который был не только орудием охоты, но и служил символом удачи и силы. При помощи лука гадали, лук использовали для предсказания будущего, а женщинам запрещалось прикасаться к добычу, сражённую стрелой, и перешагивать через это орудие охоты.
Во всех действиях и обычаях и манси и ханты неукоснительно придерживаются правила: «Как сегодня с сам относишься к природе, так завтра будет жить твой народ»
.
Как живут 109 потомков коренного уральского народа, с которым считался даже Иван Грозный (фото, видео)
Согласно отчету уполномоченного по правам человека Свердловской области Татьяны Мерзляковой за 2003 год, в регионе проживало 140 манси. В основном на крайнем севере, в Ивдельском районе. Хотя до начала русской колонизации XVI века манси занимали территорию всего Среднего Урала и Прикамья, а их князей и послов с почетом принимал у себя сам Иван Грозный. В начале XXI века с подачи губернатора Эдуарда Росселя для этого коренного и теперь уже малочисленного народа построили в тайге национальный поселок со спутниковой связью. Однако это не помогло, и к 2015 году в Свердловской области осталось в живых только 109 манси. Сказать, что они влачат жалкое существование, деградируют и вымирают – не сказать ничего..
Знакомьтесь – Евгений Анямов, 16 лет, в данный момент проживает в поселке Ушма в Свердловской области. Слышали о таком месте? Это край свердловской географии, куда прокладывать маршрут отказываются даже всезнающие «Яндекс. Карты» (хотя дорога теоретически есть). От «города», как здесь называют маленький Ивдель, до Ушмы 150 километров на север, к самой границе с Ханты-Мансийским округом.
Евгений Анямов (справа)
Фанатам «Перевала Дятлова» этот маршрут известен. Когда-то всю эту таежную провинцию утыкали зонами, занимавшимися лесозаготовкой. С «большой землей» их связывали хорошо накатанные грунтовые дороги. Наш проводник, водитель муниципального вахтового вездехода КАМАЗ Денис Чудинов, он же Дэн, говорит, что ему «старики рассказывали», как раньше возили по этим дорогам стеклотару, и на 100 километров пути разбивалось лишь пять бутылок. Сейчас состояние дорог такое, что дай бог пять целыми останутся. До Ушмы дорога идет через три брода, через реки Вижай, Тошемка, Ушминка. Сейчас, поздней осенью, глубина воды достигает полутора метров. Еще есть «Чертов мост», где грузовик проезжает на полколеса вывалившись в обрыв. Дэн очень не любит это место, хотя проехать, кажется, может с закрытыми глазами. Его КАМАЗ – настоящий таежный автобус. Благодаря нечастым рейсам машины, в этой глухомани еще поддерживается хоть какой-то призрак цивилизации. 150 км до Ушмы он «идет» семь часов. «Обратно, к дому, всегда быстрее», – обещал Дэн. Получилось шесть с половиной.
Нянькур – мансийская печь для выпекания хлеба
Наш герой, Женя (так представился сам, и я не спорил, называл) Анямов принадлежит к КМНС. Если думаете, что кандидат в мастера какого-нибудь спорта, то глубоко ошибаетесь. Расшифровывается как «коренные и малочисленные народы Севера». Эта аббревиатура, широко распространенная в ХМАО или ЯНАО, в Свердловской области используется редко. Евгений Анямов манси – «лесной человек». Точнее, наполовину. Его мать, женщина из старинного и до сих пор сравнительного многочисленного мансийского рода Анямовых, в свое время вышла замуж за русского, и мальчик часть своей жизни прожил в Перми. «Когда отец умер, вернулись сюда», – рассказывает Женя. Сейчас он живет в Ушме один. Его мать второй раз вышла замуж и уехала с отчимом «на Леплю». Это еще 45 километров вглубь тайги, через границу с Березовским районом ХМАО. Добраться туда можно только пешком или ГТТ-шке, гусеничном вездеходе, хотя в паре мест есть серьезный риск утопить тяжелую машину в болоте.
Почему-то кажется, что Женя больше привязан к своей бабушке – Альбине Анямовой. Она один из немногих оплотов мансийской духовности и культуры, сохраняющих еще остатки навыков и знаний предков. Мать Женя тоже любит, с отчимом сложнее.
Вспоминает, как 2011 году к ним на вертолете прилетал свердловский губернатор Александр Мишарин. С собой глава региона тогда привез в подарок импортный лодочный мотор, доставшийся бабушке Альбине. «Отчим сказал, что он нужен на Лепле, и унес. Вызывали полицию, его остановили. Потом еще пришлось заявление забирать, родня все-таки», – рассказывает о причинах размолвки Анямов-младший.
Сахи – женская шуба
Еще лет десять назад ушминские манси жили в Тресколье или, как они говорят, Керасколье. Это старая деревня в 10 километрах вверх по реке Лозьве. Название переводится как «Дом у речной скалы» (с мансийского «керас» – скала, «кол» – дом, «я» – река). Еще одно ходовое название – «юрта Анямовых». Это, судя по всему, наследие XIII века, когда коренных обитателей будущей Свердловской области начали теснить татары (закончили процесс русские). Сейчас в старой деревне осталась «бабушка Шура», старая мансийка, которая абсолютно не говорит по-русски. И еще туда часто наведывается Альбина Анямова.
Взглянув на Женю, не скажешь, что парню всего 16 лет. Он выглядит старше своих лет. Недавно закончил школу. «Последний класс в Серове (300 километров от Ушмы, – прим.ред.), до этого в Полуночном (130 километров), – рассказывает мой собеседник. – В принципе-то, там нормально было, даже нравилось. Только не все время сидеть, домой тоже хотелось». Собственно, с первого класса и до выпускного школа заменяет маленьким манси родительский дом. К близким их привозят только на каникулы. Так повелось с 1936 года, когда для детей КМНС открыли первую в регионе школу-интернат. Правда, действовала она в ныне не существующем поселке Тошемка, на расстоянии пары десятков километров.
Старый манси Степан Анямов, который несколько лет назад после смерти жены вернулся в родные места из Ханты-Мансийска, считает, что такая система обучения только портит подрастающее поколение. «Леса совсем не знают», – пояснил он. «Учиться не хотят, училище вроде заканчивают, а потом дома сидят. Пять лет учился, а зачем? Лень. В лес неохота ходить, работать неохота. Лишь бы болтаться. Такая молодежь нынче пошла, тяги у них нет ни к чему», – добавил старик.
Кол – традиционный мансийский дом (юрта Пакиных)
Его сосед, 33-летний Николай Анямов, закончил университет в Ханты-Масийске. Он дипломированный учитель мансийского языка, но работы по специальности получить не смог. «Там (в ХМАО, – прим. ред.) по блату только устраиваются, берут только своих. Нам сказали: “Вы из Свердловской области, у вас своя власть, пусть они вас и устраивают”», – объяснил Николай. Был в свое время проект со строительством школы в самой Ушме, где учитель мансийского языка точно был бы востребован, но до сих пор этот проект почему-то не реализован. Уполномоченный по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова уверена, что против строительства образовательного учреждения выступают сами манси. Хотя в разговоре со мной все Анямовы говорили совершенно обратное. «Наверное, мне что-то неправильное докладывают», – искренне удивилась Мерзлякова.
Николай Анямов сейчас живет в Ушме с отцом, 64-летним Романом Анямовым. Тот встал в Ивделе на биржу труда, но хочет «выписаться». «Только встал, меня сразу отправили учиться на ЧОП-овца. Зачем мне это здесь, в тайге?» – грустно смеется Николай. Он – продукт советской системы образования манси. Его отец, Роман Анямов, вспоминает, что, когда его любимая жена (на стене в правом углу дома до сих пор висит их совместная фотография) умерла при родах, маленького Николая сразу забрали в детский дом – «оттуда в школу».
Нипсас – заплечная корзина
Молодой Женя Анямов «болтаться» вроде бы не стремится, хочет стать автослесарем. Правда, жить в городе, где эта профессия будет востребована, не хочет. Планирует после учебы вернуться в Ушму, где из всего транспорта – пара полусгнивших УАЗ-ов и такая же «Нива». На вопрос зачем, четкого ответа не дает. Судя по всему, здесь, в лесу, ему проще. Собственно, замеченная мною «Нива» – его учебное пособие. Говорит, что купил «на пару с другом» в Ивделе за 40 тыс. рублей (откуда только деньги взял?) и сейчас учится на ней ездить. «Получится или не получится [сдать на права] – не знаю. Есть знакомый, обещал – два подзатыльника и все… получу права», – признается Женя, усмехаясь. Судя по разбитому заднему стеклу «Нивы», учеба на таежных дорогах идет с переменным успехом. «Съехали в реку, нас пытались дернуть, машина заглохла и на нас съехала», – рассказал юноша.
Дом Анямова-младшего стоит на левом берегу Лозьвы. К нашему приезду там уже сутки как гостили русские мужики, приехавшие на ГАЗ-66. С собой, судя по всему, привезли алкоголь, поэтому трезвым удалось застать только Женю. Его родственник, еще один Николай Анямов («левобережный»), оказался в таком состоянии, что уснул на кровати прямо в верхней одежде и сапогах. Две его спутницы, одну из которых нам представили как Настю, хоть и могли стоять, но трезвостью мысли не блистали. «Застрелю, что вы зашли сюда!» – заявила с порога Настя. Достала смартфон с надписью Lenovo и принялась снимать заезжих журналистов.
Роман Анямов
Позже выяснилось, что девушка – надежда местных властей. По образованию – детский педагог (второй по счету в поселке, где живет 15 взрослых и примерно столько же детей!) Сейчас ее переучивают на фельдшера. «Чтобы хоть один медик там был постоянно», – пояснил глава Ивделя Петр Соколюк. Для населения, которое страдает от алкоголизма, привнесённых сюда туберкулеза, гепатита и СПИДа, такой специалист лишним не будет.
«Место не очень хорошее, проходное оно. Спирт всё сюда все везут. На Тресколье когда жили, так не пили, а если пил кто, то единицы, – говорит Николай Анямов «правобережный». – Там просто не было столько машин, а сейчас столько идет! Не успеешь только лечь ночью, как др-р-р – едут и едут, едут и едут. Среди ночи пиликают, орут. По речке вертолеты эти на подушках… аэросани, как начинают кататься. Здесь как в городе чувствуешь себя, движение такое».
Наш водитель Дэн по дороге рассказывает еще одну страшную вещь: «Везут им спирт-бодяжный, водку с димедролом мешают. Мансюки от нее просто с ума сходят». Цель понятна. У потерявших всякий человеческий облик манси за бесценок выгребают все, что им удается добыть в тайге: ягоды – бруснику, клюкву, чернику, голубику; грибы – благородные белые здесь сушат мешками; лосятину; медвежатину; шкурки соболей, которые еще нет-нет да и удается добыть в оскудевшей тайге.
Николай Анямов
Манси переселились в Ушму в 2008 году. Перед этим в Тресколье из-за лесного пожара сгорели два дома. «Один был наш, – говорит Николай Анямов. – Мы просили просто помочь с материалом для строительства». Областное руководство решило иначе. «Эдуард Эргартович [Россель] расписал: “Строить, а то вымрут”», – вспоминает Соколюк. После этого на развалинах бывшей ушминской колонии на берегу Лозьвы (манси называют ее Лусм) появился десяток деревянных домохозяйств с банями и летними кухнями-сарайками, на строительство которых истратили 6 млн рублей.
По словам Соколюка, строить приглашали самих манси, но они почему-то отказались. У Анямовых своя версия. «Никто нас не звал. Тут такие строители были, до сих пор от них офигеваем. Последние алкаши строили, все через стопочку. Мох между бревнами не везде проложили – стены продуваются. Зимой в минус 30 печь до красна раскочегаришь, а в доме плюс пять, и паром дышится. Фундамент залили пустой, с мусором бетон мешали, ногой пни – разваливается. Решали их переделывать, утеплять, но до сих пор ничего», – рассказывают мои собеседники. Спасаются, кто как может. У Николая щели дома снаружи залиты «по-современному» монтажной пеной, изнутри заколочены рейками.
Степан Анямов
«На перевал Дятлова едут толпами, как лихорадка у них какая-то. Всю дорогу перерыли, грязь, мусор. Как свиньи какие-то! Где стоянка, так в лес невозможно зайти – одни «мины» стоят (имеет ввиду экскременты, – прим. ред.). Вообще безалаберно, чего только не валяется, бумага, бутылки, пакеты. Зверя только пугают, охоты никакой нет», – возмущается Степан Анямов. Нас он тоже сначала принял за таких туристов и со словами «что я – клоун какой?» наотрез отказался общаться. Потом отошел.
Оказалось, что Степан Анямов старовер. Он с легкостью готов рассуждать о церковной реформе патриарха Никона середины XVII века. Неплохо знает историю ушминских манси за последние 100 лет. Начал с Гражданской войны: «Придут “белые” – отдай, придут “красные” – им давай. А где сейчас “белые”, где “красные”?» О временах ГУЛАГа он тоже наслышан: «Дед мой в горах жил далеко, его не успели [раскулачить]. А так манси много погибло в лагерях». «Дашь оленей 50 штук, отпустят, не дашь – раскулачат и в лагерь», – охотно поддержал эту тему Николай Анямов. «Потом война эта… (судя по всему, Великая Отечественная), а сейчас что на Украине творится?! Собственный народ губят!» – продолжил он, перейдя на вызовы современности.
Еще Степан Анямов единственный, кто умеет играть на «санквылтап» – пятиструнном музыкальном инструменте, наподобие гитары. Переводится как «поющий кораблик». Конкуренцию ему может составить только Роман Анямов. Он играет на мансийской скрипочке – нэрне-йив. Хочешь «Яблочко», а хочешь – что-то из мансийского репертуара.
Каптос – родовой знак, использовавшийся раньше манси для обозначения угодий и сообщений друг другу
Эти два старика, правда, едва ли не единственные (еще Альбина Анямова и баба Шура из Тресколья), кто еще хоть что-то помнит о собственных традициях. «Я спрашивал у них, что это значит, что то – смеются только», – признается Женя Анямов. На всю Ушму только одна нянькур – мансийская печь для выпекания хлеба (и та из железа, а не из глины, как надо) и продуктовый амбарчик – сумьях. Одежда сплошь современная. Словно реликвию Женя Анямов показывает нам шубу своей бабушки «сахи», красиво расшитую национальными узорами, и заплечную корзину «нипсас». Даже деревянные лодки, которые некогда являлись главным средством передвижения, в таежном краю теперь делать никто не умеет. «Лодки у нас раньше Савва делал, но он умер недавно. Кроме него больше никто не знает [как]», – говорит Женя Анямов. Точно так же свердловские манси утеряли навык оленеводства, которое еще полвека назад было основным их занятием. Последних оленей забили где-то в конце 90-х, а несколько лет назад умер и последний оленевод Василий Анямов, так и не успев передать свои знания кому-то еще.
Олени теперь остались только в памяти и на фото
«Одна безнадега», – резюмирует происходящее в лесных деревушках-паулях глава Общества по выживанию и социально-экономическому развитию манси города Ивдель Евгений Алексеев. Ему манси толком не верят. Алексеева манси подозревают в присвоении 1,25 млн рублей, которые каждый год УГМК выделяет его обществу в виде компенсаций за использование мансийских угодий. «До нас ничего не доходит», – признается Николай Анямов. Русским промышленникам они тоже не верят. От обитателей юрты Пакина, что возле Терньерского карьера УГМК, недавно дошло известие о массовом заморе рыбы, которую «чем-то там потравили». Не верят манси и властям всех мастей и калибров. На их глазах едва не посадили Валерия Анямова, пытавшегося бороться в родовых лесах с «черными лесорубами». На их глазах местный то ли охотовед, то ли лесник Алексей Нарвилас, которого здесь зовут «друг [свердловского премьера Дениса] Паслера», едва не довел до самоубийства 64-летнего Романа Анямова, попытавшись отнять у старика единственное средство к существованию – старенькую мелкокалиберную винтовку (сейчас ушминские манси прячут оружие в лесу). Того же Нарвиласа, к слову, винят еще в одном преступлении – сжег мосты через Вижай, Тошемку и Ушминку, благодаря которым добраться в Ивдель было куда проще (сейчас «билет» на попутке с кем-то из туристов или охотников в одну сторону стоит 6 тыс. рублей).
Евгений Алексеев
Анямовы мечтают о пяти новых снегоходах, которые им обещали купить по областной программе поддержки КМНС (в 2015 году в областном бюджете на эту программу предусмотрено порядка 500 тыс. рублей). Еще просили узнать у Мерзляковой, будут ли восстанавливать снесенный половодьем мост, который раньше соединял в Ушме левый и правый берег Лозьвы.
Разговаривая с ними, часто ловишь себя на мысли о том, что начинаешь смотреть на них, как на иждивенцев. Те из «лесных людей», кто сумел выбраться в город и устроиться там, зачастую думают о «лесных» сородичах так же. Но многие из манси еще готовы отказаться от подачек в любой форме и жить таежными промыслами. Вопрос в статусе их угодий и сбыте полученной продукции (пока это полулегальные перекупщики, скупающие шкурку соболя за 2 тыс. рублей при средней цене на рынке в пять тысяч). Говорят, что за убитого медведя «если грамотно разделать и найти покупателя» можно выручить 150 тыс. рублей и больше, за лося 50-100 тыс., ведро ягод, которых здесь можно насобирать десятки, стоит 500-1000 рублей. Это всё – если не пить.
МАНСИ (устаревшее — вогулы), народ в Российской Федерации (8,3 тыс. человек), в Ханты-Мансийском автономном округе (6,6 тыс. человек). Язык мансийский обско-угорской ветви финно-угорских языков. Верующие — православные.
Происхождение и история
Как этнос манси сложились в результате слияния местных племен уральской неолитической культуры и угорских племён, двигавшихся с юга через степи и лесостепи Западной Сибири и Северного Казахстана. Двухкомпонентность (сочетание культур таёжных охотников и рыболовов и степных кочевников-скотоводов) в культуре народа сохраняется и поныне.
Первоначально манси жили на Урале и его западных склонах, но коми и русские в XI-XIV веках вытеснили их в Зауралье. Наиболее ранние контакты с русскими, в первую очередь с новгородцами, относятся к XI веку. С присоединением Сибири к Российскому государству в конце XVI века русская колонизация усилилась, и уже в конце XVII века численность русских превысила численность коренного населения. Манси постепенно вытеснялись на север и восток, частично ассимилировались [источник не указан 390 дней] , в XVIII веке были обращены вхристианство. На этническое формирование манси повлияли различные народы.
В Чаньвенской (Вогульской) пещере, расположенной вблизи посёлка Всеволодо-Вильва в Пермском крае были обнаружены следы пребывания вогулов. По мнению краеведов, пещера была капищем (языческим святилищем) манси, где проводились ритуальные обряды. В пещере были найдены медвежьи черепа со следами ударов каменных топоров и копий, черепки керамических сосудов, костяные и железные наконечники стрел, бронзовые бляшки пермского звериного стиля с изображением человека-лося, стоящего на ящере, серебряные и бронзовые украшения.
Манси делятся на две экзогамные фратрии: Пор и Мось, исторически различающиеся происхождением, а также обычаями. Браки заключались только между представителями противоположных фратрий: мужчины Мось женились на женщинах Пор и наоборот. Фратрию Пор составляли потомки аборигенов-уральцев, а фратрию Мось - потомки угров. Предком фратрии Пор считается медведь, а фратрии Мось - женщина Калтащ, которая могла представать в образе гуся, зайчихи или бабочки. Судя по археологическим находкам, о которых сказано будет ниже, манси активно участвовали в боевых действиях наряду с соседними народами, знали тактику. У них выделялись и сословия князей (воевод), богатырей, дружинников. Все это отражено и в фольклоре.
В народном искусстве основное место занимает орнамент, мотивы которого сходны с мотивами родственных хантов и селькупов. Это - геометрические фигуры в виде оленьих рогов, ромбов, волнистые линии, меандр типа греческого, зигзагообразные линии, расположенные чаще в виде полосы. Среди бронзового литья чаще попадаются изображения животных, орла, медведя.
Быт
Традиционные занятия -
охота
,
рыболовство
,
оленеводство
,
земледелие
,
скотоводство
. Рыболовство распространено на
Оби
и на
Северной Сосьве
. В верховьях
Лозьвы
, Ляпины, Северной Сосьвы - оленеводство, оно заимствовано у хантов в
XIII
-
XIV веках
. Земледелие заимствовано у русских в
XVI
-
XVII веках
. Из скота разводят лошадей, коров, овец, птиц. Из промысловых рыб ловили
хариуса
,
язя
,
щуку
,
плотву
,
налима
,
карася
,
осетра
,
стерлядь
,
нельму
,
муксуна
,
щокура
,
пыжьяна
, сырка, а в Северной Сосьве водилась и пресноводная
сельдь
, изысканный деликатес. Орудия ловли рыбы: остроги, сети. Ловили рыбу, перегораживая ручьи запрудами. Большое значение в быту имел
сибирский кедр
, с которого собирали огромный урожай кедровых орехов. Кроме того, из плетёного кедрового корня изготовлялись предметы быта,
посуда
, ящики, коробки, корзины (так называемые
корневатики
). Распространены были изделия из
берёсты
, коробки, туеса, деревянная посуда, ложки, корыта,
ковши
, а также простейшая
мебель
. Использовались гончарные изделия. В районе Приобья археологами было обнаружено также большое количество наконечников стрел, копий,
мечи
,
топоры
,
шлемы
, бронзовое литьё. Известны были им и доспехи. Манси и соседние народы достигли также определённых успехов в обработке железа, но наибольшее их мастерство проявилось в обработке дерева. Из археологических находок большой интерес представляют серебряные блюда
иранского
и
византийского
происхождения. Для передвижения манси уже в древности использовали лодки-долблёнки,
лыжи
,
нарты
(с собачьей, оленьей или конной упряжкой). Из оружия им были известны луки и стрелы, рогатины, различного типа клинки. Для охоты использовались различные ловушки (чирканы) и
самострелы
.
Поселения постоянные (зимние) и сезонные (весенние, летние, осенние) на местах промысла. Посёлок обычно населяли несколько больших или малых, в основном родственных семей. Традиционное жилище зимой - прямоугольные срубные дома, нередко с земляной крышей, у южных групп - избы русского типа, летом - конические берестяные чумы или четырёхугольные каркасные постройки из жердей, крытых берёстой, у оленеводов - крытые оленьими шкурами чумы. Жилище отапливалось и освещалось чувалом - открытым очагом из жердей, обмазанных глиной. Хлеб пекли в отдельных печах.
Одежда у женщин состояла из платья, распашного халата, суконного или сатинового, двойной оленьей шубы (ягушка, сах), платка и большого количества украшений (кольца, бисерные бусы и т. д.). Мужчины носили штаны и рубаху, глухую одежду с капюшоном из сукна, у оленеводов - из оленьей шкуры (малица, гусь), или суконную одежду с капюшоном и незашитыми боками (лузан).
Пища - рыба, мясо (вяленое, сушёное, жареное, мороженое), ягоды. Грибы не употребляли, считая их нечистыми.
Быт манси за годы советской власти заметно изменился, 45 % живут в городах.
Одежда
Традиционная женская одежда — платье, распашной халат (сатиновый или суконный) и двойная оленья шуба (ягушка, сах), на голове — платок, большое количество украшений (кольца, бисерные ожерелья и др.); мужская одежда — рубаха, штаны, глухая одежда с капюшоном из сукна, у оленеводов — из оленьих шкур (малица, гусь), охотничья суконная одежда с капюшоном и незашитыми боками (лузан). Было распространено ткачество из крапивного и конопляного волокна.
Название мансийской фратрии Мо̄сь
заимствовано из хантыйского мась
(mɔś) (О), однако имеет такое же прохождение из общеугорского слова *mańćɜ
В русском языке для обозначения представителей народа существуют слова: во мн. ч.
манси
(несклоняемое) и мансийцы
; в ед. ч.
мансиец
и мансийка
, а также манси
(несклоняемое) для обозначения мужчины или женщины. Прилагательные мансийский
и (неизменяемое) манси
.
До 1920-30-х годов манси назывались по-русски словом вогулы
, которое происходит из хант. u̯oɣaĺ, u̯oɣat́
. Это название до сих пор иногда употребляется в других языках, например, нем. Wogul, wogulisch
.
Язык и письменность
Происхождение и история
посёлок городского типа Кондинское - 876
город Ханты-Мансийск - 785
город Нижневартовск - 705
посёлок городского типа Игрим - 592
посёлок городского типа Междуреченский - 585
посёлок Сосьва - 440
посёлок городского типа Берёзово - 374
деревня Шугур - 343
посёлок Половинка - 269
деревня Хулимсунт - 255
посёлок Ванзетур - 235
город Сургут - 199
деревня Нижние Нарыкары - 198
деревня Юмас - 171
деревня Анеева - 128
посёлок Ягодный - 125
посёлок Лиственичный - 112
посёлок городского типа Луговой - 105
деревня Кимкьясуй - 104
город Тюмень - 340
Культура и традиции
Манси делятся на две экзогамные фратрии : Пор и Мось, исторически различающиеся происхождением, а также обычаями. Браки заключались только между представителями противоположных фратрий: мужчины Мось женились на женщинах Пор и наоборот. Фратрию Пор составляли потомки аборигенов-уральцев, а фратрию Мось - потомки угров. Предком фратрии Пор считается медведь, а фратрии Мось - женщина Калтащ, которая могла представать в образе гуся, зайчихи или бабочки.
Судя по археологическим находкам, о которых сказано будет ниже, манси активно участвовали в боевых действиях наряду с соседними народами, знали тактику. У них выделялись и сословия князей (воевод), богатырей, дружинников. Всё это отражено и в фольклоре.
В народном искусстве основное место занимает орнамент, мотивы которого сходны с мотивами родственных хантов и селькупов. Это - геометрические фигуры в виде оленьих рогов, ромбов, волнистые линии, меандр типа греческого, зигзагообразные линии, расположенные чаще в виде полосы. Среди бронзового литья чаще попадаются изображения животных, орла, медведя.
Быт
Традиционные занятия - охота , рыболовство , оленеводство , земледелие , скотоводство . Рыболовство распространено на Оби и на Северной Сосьве . В верховьях Лозьвы , Ляпины, Северной Сосьвы - оленеводство, оно заимствовано у хантов в XIII -XIV веках . Земледелие заимствовано у русских в XVI -XVII веках . К наиболее развитым областям животноводства можно отнести разведение лошадей, а также крупного и мелкого рогатого скота. Кроме того, развито птицеводство. Из промысловых рыб ловили хариуса , язя , щуку , плотву , налима , карася , осетра , стерлядь , нельму , муксуна , щокура , пыжьяна , сырка, а в Северной Сосьве водилась и пресноводная сельдь , изысканный деликатес.
Орудия ловли рыбы: остроги, сети. Ловили рыбу, перегораживая ручьи запрудами.
Большое значение в быту имел сибирский кедр , с которого собирали огромный урожай кедровых орехов. Кроме того, из плетёного кедрового корня изготовлялись предметы быта, посуда , ящики, коробки, корзины (так называемые корневатики). Распространены были изделия из берёсты , коробки, туеса, деревянная посуда, ложки, корыта, ковши , а также простейшая мебель . Использовались гончарные изделия. В районе Приобья археологами было обнаружено также большое количество наконечников стрел, копий, мечи , топоры , шлемы , бронзовое литьё. Известны были им и доспехи. Манси и соседние народы достигли также определённых успехов в обработке железа, но наибольшее их мастерство проявилось в обработке дерева.
Из археологических находок большой интерес представляют серебряные блюда иранского и византийского происхождения.
Для передвижения манси уже в древности использовали лодки-долблёнки, лыжи , нарты (с собачьей, оленьей или конной упряжкой). Из оружия им были известны луки и стрелы, рогатины, различного типа клинки. Для охоты использовались различные ловушки (чирканы) и самострелы .
Поселения постоянные (зимние) и сезонные (весенние, летние, осенние) на местах промысла. Посёлок обычно населяли несколько больших или малых, в основном родственных семей. Традиционное жилище зимой - прямоугольные срубные дома, нередко с земляной крышей, у южных групп - избы русского типа, летом - конические берестяные чумы или четырёхугольные каркасные постройки из жердей, крытых берёстой, у оленеводов - крытые оленьими шкурами чумы. Жилище отапливалось и освещалось чувалом - открытым очагом из жердей, обмазанных глиной.
Хлеб пекли в отдельных печах. Основным жилищем был чум .
Одежда у женщин состояла из платья, распашного халата, суконного или сатинового, двойной оленьей шубы (ягушка, сах), платка и большого количества украшений (кольца, бисерные бусы и т. д.).
Мужчины носили штаны и рубаху, глухую одежду с капюшоном из сукна, у оленеводов - из оленьей шкуры (малица, гусь), или суконную одежду с капюшоном и незашитыми боками (лузан).
Пища - рыба, мясо (вяленое, сушёное, жареное, мороженое), ягоды. Грибы не употребляли, считая, что они вызывают злых духов.
Быт манси за годы советской власти заметно изменился, 45 % живут в городах.
Мифология манси
Антропологическая характеристика
Манси (как и ханты) характеризуются следующим комплексом признаков:
В культуре
Попытку изобразить материально-бытовую культуру и обычаи манси предпринял известный уральский писатель С. Н. Плеханов , опубликовавший в 1985 году в литературном альманахе «Приключения-85» издательства «Молодая Гвардия» историческую повесть «Золотая баба», посвященную поискам русскими промышленниками на Урале в первой половине XVIII века легендарного идола «Золотой Старухи» , описанному иностранными авторами XVI века , в частности, С. Герберштейном , А. Гваньини и Дж. Флетчером . В 1986 году на Свердловской киностудии режиссёром В. М. Кобзевым по этой книге поставлен был одноименный фильм . Несмотря на консультации ученых-специалистов и кропотливую работу художников по костюмам, все роли вогуличей-манси в этой приключенческой картине исполнили, однако, актеры-казахи (Н. Жантурин), киргизы (Б. Бейшеналиев , К. Дюсембаев) и пр., что существенно снижает её этнографические достоинства.
Известные манси
Проводников, Руслан Михайлович - российский боксёр-профессионал.
Напольских В. В.
// Антропологический форум. - СПб.
, 2005. - № 3
. - С. 261-262
.
Ожегов С. И. Словарь русского языка: 70 000 слов / Под ред. Н. Ю. Шведовой. - 23-е изд., испр. - М.: Рус. яз., 1991. - 917 с. - ISBN 5-200-01088-8 .
// = Russisches etymologisches Wörterbuch : в 4 т. / авт.-сост. М. Фасмер ; пер. с нем. и доп. чл.‑кор. АН СССР О. Н. Трубачёва , под ред. и с предисл. проф. Б. А. Ларина [т. I]. - Изд. 2-е, стер. - М
. : Прогресс , 1986-1987.
Аленицын В. Д.
// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона
std.gmcrosstata.ru/webapi/opendatabase?id=vpn2002_pert База микроданных Всероссийской переписи населения 2002 года
Аленицын В. Д.
// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб.
, 1890-1907.
Гемуев И. Н., Сагалаев А. М., Соловьев А. И.
Легенды и были таежного края. - Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1989. - 176 с. - Серия «Страницы истории нашей Родины». - ISBN 5-02-029181-1
Инфантьев П. П.
. - СПб.
: Изд. Н. В. Ельманова, 1910. - 199 с.
Ищенко В., Сысуев Ю.
. Информационно-просветительский портал ХМАО-Югры. Проверено 11 февраля 2011. .
Манси // Народы мира : Историко-этнографический справочник/Гл. ред. Ю. В. Бромлей . Ред. коллегия: С. А. Арутюнов, С. И. Брук, Т. Ф. Жданко и др.- М.: Советская Энциклопедия, 1988.- 624 с.: ил., 6 л. цв. карт.
Манси // Народы России. Атлас культур и религий. - М
.: Дизайн. Информация. Картография, 2010. - 320 с. - ISBN 978-5-287-00718-8 .
Манси // Сибирь. Атлас Азиатской России. - М
.: Топ-книга, Феория, Дизайн. Информация. Картография, 2007. - 664 с. - ISBN 5-287-00413-3 .
Манси (народ) // Ломбард - Мезитол. - М
. : Советская энциклопедия, 1974. - (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.]
/ гл. ред. А. М. Прохоров
; 1969-1978, т. 15).
// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб.
, 1890-1907.
Народы России: живописный альбом, Санкт-Петербург, типография Товарищества «Общественная Польза», 3 декабря 1877, ст. 190
Носилов К. Д.
У вогулов. Очерки и наброски . - СПб.
: Тип. А. С. Суворина, 1904. - 255 с.
Соколова З. П. и др.
Манси // Народы Западной Сибири: Ханты. Манси. Селькупы. Ненцы. Энцы. Нганасаны. Кеты / Отв. ред. И. Н. Гемуев и др.. - М
.: Наука , 2005. - С. 199-303. - 805 с. - (Народы и культуры). - ISBN 5-02-010297-0 .
Соколова З. П.
. - М
.: Наука , 2009. - 756 с. - 800 экз.
- ISBN 978-5-02-036755-5 .
Энциклопедия «Народы и религии мира », М., 1998.
Ссылки
Бурыкин А. А.
. Языки народов Сибири, находящиеся под угрозой исчезновения (2005). Проверено 11 февраля 2011. .
. NEWSru.com (23 июня 2010). Проверено 24 июня 2010. .
. Про ханты и манси (2009). Проверено 11 февраля 2011.
См. также
Волжские
Пермские
Прибалтийские
Саамы
Севернофинские 3
Угры
Более 10 млн человек
От 1 до 10 млн человек
От 500 тысяч до 1 млн человек
От 200 тысяч до 500 тысяч человек
От 100 тысяч до 200 тысяч человек
От 30 тысяч до 100 тысяч человек
От 10 тысяч до 30 тысяч человек
Отрывок, характеризующий Манси
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.
Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu"il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l"Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l"Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l"Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l"Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.
Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l"imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd"hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m"avez fait l"honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l"eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c"est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu"elle s"y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l"encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l"horloger n"a pas la faculte de l"ouvrir, il ne peut la manier qu"a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.
В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.
Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Народ манси не столь многочисленный как ханты. По переписи населения 2010 года в России проживает всего 12 269 человек (для сравнения ханты - 30 943 человека). Живут манси в Пермском крае, в Свердловской области и в Ханты-Мансийском автономном округе. В основном, представители этого народа ассимилированы и живут в городах. Но есть и те, кто хранит культуру и историю своих предков, гордится ей.
Меня дразнили «чукчей»
Среди этого малочисленного северного народа есть представители, которые принесли ему известность. Спроси у любого жителя Югры, кто такой Руслан Проводников - каждый второй с уверенностью ответит - чемпион мира по боксу.
Фото: АиФ / Екатерина Лосецкая
Руслан Проводников - один из представителей народа манси. Он родился в Березовском районе в маленьком поселке Игрим. Его имя зазвенело по всему миру после сокрушительной победы за титул чемпиона мира по боксу с Майком Альворадо.
Сам Руслан очень трепетно относится к своему народу и гордится тем, что он манси. Но так было не всегда. Спортсмен рассказал корреспонденту , что раньше стеснялся признавать себя частью народа манси: «В детстве я стыдился этого. В школе меня дразнили «чукчей» и хантом, давали понять, что я человек второго сорта. Я смотрел на себя в зеркало и думал: «Почему я не такой, как все?». Комплексовал, дрался. Моя мама коренная, в совершенстве владеет языком, я - нет. Но это не мешает мне быть манси. Пусть я языка не знаю, но я вырос на этой земле, прославляю ее».
Как Брежнев оценил поэму мансийского поэта
Юван Шесталов - поэт, мыслитель, представитель народа манси. В 1970-х выходит его «Языческая поэма» - эпос народа манси. Именно тогда о Юване Шесталове заговорили как о поэте мирового масштаба. В 1981 году за эту книгу поэт был удостоен Государственной премии РСФСР им. Горького. Из воспоминаний Ювана Шесталова: «В тот день премию в Кремле вручали трем лауреатам - архитектору, композитору Родиону Щедрину и мне. На банкете подходят ко мне две женщины, одна говорит: «Я - Галина Брежнева. Я читала вашу поэму». Даже сам Леонид Ильич прочитал поэму, она и ему понравилась!
Все произведения поэта пропитаны любовью к своему народу. Публицист и общественный деятель Светлана Динисламова пишет, что именно Ювану Шесталову принадлежит заслуга возрождения основного праздника обских угров - Медвежьи игрища: «В 1985 году в поселке Сосьва Березовского района впервые после запрета он организовал «Тулыглап» (Медвежьи игрища). В настоящее время обряд «Тулыглап» на территории Югры проводится повсеместно».
Хранитель языка - Котильаги Ромбандеева
Евдокия Ромбандеева - учёный-финно-угровед, специалист по мансийскому языку, составитель первого мансийско-русского и русско-мансийского словаря, доктор филологических наук и автор более 200 исследовательских работ, одна из самых фундаментальных - «Героический эпос манси». Именно она составила первый русско-мансийский словарь и доказала, что в мансийском языке не шесть, а двенадцать гласных звуков. Евдокия Ивановна Ромбандеева родилась 22 апреля 1928 года в поселке Хошлог (Березовский район) в семье охотника-манси. Фамилия происходит от мансийского слова «рампаньти» и означает - «спешащий, торопящийся». В детстве ее звали красивым именем Котильаги (по-русски - средняя дочь).
Великий художник Василий Кандинский из рода манси
Кто бы мог подумать, что выдающийся русский живописец, график и теоретик изобразительного искусства, один из основоположников абстракционизма Василий Кандинский имеет отношение к маленькому северному народу. Оказывается, имеет…
Василий Кандинский Фото: Коллаж АиФ
Кандинский происходил из семьи нерчинских купцов, потомков каторжан. Его прабабушка была тунгусской княжной Гантимуровой, а отец был представителем древнего забайкальского (Кяхта) рода Кандинских, выводящих себя из фамилии князей мансийского Кондинского княжества.
Достойных представителей народа манси много. Но всех их отличает одно - любовь к своим братьям, любовь к природе и культуре.