Жилищная архитектура. Жилая архитектура древнего рима. Жилая архитектура прошедших времен

Жилая архитектура - обязательный элемент нашей жизни. В эпоху великих научных открытий, грандиозных исторических событий, человек чувствует себя песчинкой в огромном океане жизни. Для него крайне важно имеет собственное гнездо, где он мог бы сосредоточенно проводить свободное время в спасительном окружении четырех стен. Жилые дома строятся в различных стилях от самых простых, до самых экзотических. Главным образом, все зависит от вашего личного бюджета. Деньги в наше время решают многое. В Советской России имело место плановое строительство жилых домов. О красоте не особо думали, с эстетической точки зрения цена этим памятникам социализма - ноль, а вот с практической смысл их возведения, конечно же, был.

Жилая архитектура современности включает в себя абсолютно все возможное и невозможное. Это и общедоступные многоэтажные дома, и безумно дорогие недоступные простым людям особняки, и даже дворцы. Ограничения практически не существуют. Строить можно, где хочется, сколько хочется и как хочется. Как говорится, были бы деньги, а все остальное приложится. По причине всеобщей архитектурной неразберихи, возводятся целые микрорайоны, потрясающие своим безвкусным шиком. К сожалению, эта архитектурная пестрота вызывает только огорчение.

Жилая архитектура прошедших времен

В древности предпринимались попытки возведения огромных жилых кварталов, особенно ярко эта тенденция проявилась в зодчестве Древнего Рима. Строения римлян отлично продуманы с архитектурной точки зрения и возводились из камня и римского бетона. Дома были оснащены системой канализации и водопроводом. Мы видим, что уже в древности жилой архитектуре уделялось особое внимание. Строительство жилых зданий - одна из основных задачей архитектурного дела. В одном из романов известного немецкого писателя XX века Генриха Беля есть герой- архитектор, который осознав, что никакой он ни гений, не расстраивается а стремится строить такие дома, которые могли бы нравится простым людям.

Жилая архитектура прошедших веков многолика и разнообразна и представляет собой лицо целых исторических эпох. В каждой стране имеются свои неповторимые особенности архитектуры жилых зданий. С распространением различных стилей в XVIII - XX веках наметился синтез различных архитектурных стилей и направлений. Жилая архитектура развивает в согласии с канонами мирового зодчества.

Пирамида Хафра (Хефрена), Большой Сфинкс. Пирамида Микерина.

Архитектура Древнего Египта. Древнее царство

План лекции:

1. Архитектура жилых зданий.

2. Становление культовой архитектуры (древнейшие погребения, мастабы, ступенчатые пирамиды и их символика).

3. Заупокойный ансамбль фараона Джосера (ок. 3000 г. до н. э.).

4. Пирамиды фараона Снофру (XXVI в. до н. э.).

5. Комплекс пирамид в Гизе (XXVI-XXV вв. до н. э.). Пирамида Хуфу (Хеопса) – первое «чудо света».

7. Обелиски, солнечные храмы.

Литература.

Контрольные вопросы и задания

Географически Древний Египет (Та-Кемет – «Черная Земля», Та-Мери – «Возлюбленная Земля») представлял узкую ленту плодородной земли, вытянутую вдоль берегов судо­ходного Нила (Хапи). Почти нигде, за исключением Дельты и Фаюмского оазиса, его территория не превышала 15-20 км в ширину. Первые люди (племена протоберберов и протокушитов) обосновались здесь приблизительно десять тысяч лет назад. Их привлекло сюда очень многое:

Мягкий климат, очень плодородная почва, приносимая разливами Нила, которая позволяла собирать по три-четыре урожая в год;

Богатейшие запасы строительных материалов: папирус, высококачественная глина, вулканические и осадочные горные породы (известняк, песчаник, гранит, базальт и пр.), строительный лес (пальма дум, акация, тамариск, смоковница);

Огромные запасы меди, «солнечного металла» (золота), драгоценных камней (лазурит, сердолик, оникс и др.);

Разнообразная флора и фауна; многие животные и растения стали тотемами племен, городов, областей-номов (например, города Оксиринх и Ликополь, Заячий и Антилопий номы).

Все эти факторы способствовали тому, что в IV тысячелетии до н. э. в долине Нила возникло одна из первых цивилизаций на нашей планете. Для появления рабовладельческого государства созрели все необходимые условия. И, в первую очередь, крупномасштабное строительство ирригационных сооружений (плотин, дамб, каналов), которые помогали удерживать на полях воду разливающегося Нила. Для этого требовались совместные усилия огромного количества людей. Справиться с такими работами отдельные племена были не в силах. Поэтому при легендарном фараоне Менесе, основателе I династии, произошло историческое объединение Обеих Земель – Северного и Южного Египта.

Население Египта в тот период, по-видимому, не превышало 2-3 млн. человек. Среди массы свободного населения уже в ранний период выделилась привилегированная верхушка во главе с фараоном. Удобная связь всех областей по Hилу об­легчала развитие внутренней и внешней торговли и помогала египетским властям поддер­живать экономическое и политическое единство страны.

История хозяйственной, политической жизни и духовной культуры Древнего Египта развер­тывалась более четырех тысяч лет. Все это время Египет оставался рабовладельческим обществом. Его господствующая верхушка настойчиво придерживалась вековых традиций в самых раз­личных областях жизни и куль­туры. Поэтому египетская архитектура, в особенности культовая, в ходе своего развития также обнаруживает большой консерватизм.

В процессе исторического развития социальная структура египетского общества значитель­но усложняется. Городское ремесло обособляет­ся от земледелия, развивается частное земле­владение (несмотря на то, что вся земля Египта считалась собственностью фараона); формируется мощный административно-чиновни­чий и военный аппарат. Особо влиятельной общественной группой становится жречество, в руках которого сосредоточились богатства порой огромных храмовых хозяйств.

Жаркий климат и минимальное количество атмосферных осадков наложили свою печать на архитектуру Древнего Египта.

Для нее ха­рактерны внутренние дворы, сады и открытые навесы-галереи, а также плоские крыши, ис­пользуемые в качестве террас. Ввиду почти полного отсутствия во многих районах Египта строительного леса здесь широко применялись тростник, глина, кирпич и различный камень, которым богаты почти все районы страны: «Древние египтяне строили свои жилища из тростника. Следы этого, как гово­рят, сохранились еще у египетских пастухов, которые все по сей день не имеют никаких других жилищ, кроме тростниковых, и ими довольствуются…» [Диодор, I, 43, 4].

Египетский кирпич-сырец отличался большой прочностью, что объясняется свойствами нильского ила, из ко­торого он изготавливался, и соответствующей примесью соломы и соломенной пыли, предо­храняющими кирпич от влаги. Кирпич применялся в самых раз­личных сооружениях, начиная от жилища и кончая крепостными стенами. Камень использовался главным образом в мону­ментальных сооружениях: гробницах, храмах, дворцах и т. п.

Техника строительства из кирпича и камня достигла у египтян высокого уровня. Она позволила им возводить огромные по масштабу и рассчитанные на вечность архи­тектурные сооружения, как пирамиды. Подав­ляющее большинство египетских монументаль­ных зданий имело горизонтальные перекрытия. Однако в ряде памятников встречаются и сво­ды: ложные своды (напуском) различного типа и клинчатый свод из кирпичей. В позд­нюю эпоху встречаются и своды из клинообраз­ных камней.

Уже в ранний период на берегах Нила воз­никла целая сеть крупных и мелких городов, от которых сохранилось множество памятников архитектуры.

Подавляющую массу дошедших до нас памятников архитектуры Древнего Египта составляют храмы, дворцы и гробницы фараонов и знати, строившиеся из наиболее прочных мате­риалов. Возведение подобных сооружений было возможно лишь при наличии сильного государственного аппарата, способного организовать крупномасштабные работы по рытью каналов и регулированию всего водного хозяйства страны, свя­занного с разливами Нила. Эти разливы, ежегодно стиравшие гра­ницы между многими земельными участками, стимулировали развитие в древнем Египте зем­лемерия – геометрии , которая в руках еги­петских зодчих превратилась в средство для со­здания таких, например, строго «геометрических» сооружений, как пирамиды. Богатый запас ху­дожественных форм и мотивов дала египетско­му зодчеству местная природа: Солн­це с его палящими лучами, пещеры в скалах, растительный мир (папирус, лотос, пальма и другие растения), животное царство (монументальные стилизованные изображения баранов, львов и т. д.).

В своих монументальных сооружениях егип­тяне широко применяли скульптуру, живопись и рельеф. Обилие всевозможных изображений, повторение одинаковых статуй фараонов, богов, сфинксов и т.п. было связано с верованиями египтян в магическую силу этих изо- бражений; повторяющиеся ряды одинаковых статуй и сфинксов служили важным дополнительным средством усиления внушительности архитекту­ры египетских храмов и гробниц фараонов. Изображенные в гробницах предметы и сцены должны были, по представлениям египтян, обеспечить покойному и за гробом соответ­ствующие земные блага. Грандиозность размеров, обобщенность, мо­нолитность и спокойствие позы египетских статуй подчеркивали незыбле­мость и вечность мемориальных и культовых построек.

Наряду с монументальным покоем в египет­ских рельефах на пилонах встречается и острая дина­мика – например, в фигурах фараонов, охотящихся на диких зверей или поражающих своих врагов. Все эти изображе­ния наглядно раскрывали социальный смысл архитектуры, выразительно говоря вместе с нею о мощи и величии богов и фараонов, о власти жречества, о незыблемости египетско­го государства. В египетских рельефах и росписях важную декоративную функцию, помимо фигур и пред­метов, выполняют иероглифические письмена. Не меньшую роль, чем скульптура и рельеф во внешнем облике египетских монументаль­ных зданий, играла также роспись интерьеров. В рос­писях преобладают яркие цвета, взятые ино­гда в резких сочетаниях. Широко применялись в египетских интерьерах и фаянсовые об­лицовки.

Профессия архитектора в Древ­нем Египте пользовалась огромным уважением. История со­хранила целый ряд имен выдающихся египетских зодчих. Однако египетские архитектурные трактаты известны лишь по упоминаниям.

Основные этапы истории архитектуры древнего Египта приуро­чиваются к главным периодам его историческо­го существования: Древнему царству (III-VI династии, приблизительно 3000-2400 гг. до н. э.); Среднему царству (XI-XIII дина­стии – приблизительно 2150-1700 гг. до н. э.); Новому царству (XVIII-XX династии –1584-1071 гг. до н. э.); позднему Египту (1071-332 гг. до н. э.) и эллинистическому Египту (332-30 гг. до н. э.). В период римского вла­дычества (после 30 г. до н. э.) египет­ская архитектура переживает время своего угасания.

Как и повсюду, в долине Нила люди вначале жили в овальных землянках и пещерах. Они устраивали также навесы и шатры из натянутых на легкий деревянный каркас звериных шкур и тростниковых циновок. Им на смену пришли сводо- и куполообразные хижины, сплетенные из тростниковых стеблей и обмазанные сверху глиной. В них верхушки тростниковых стеблей связывались в пучок, образуя куполообразную кровлю. Хижины вождей отличались только размерами.

От жилой архитектуры Древ­него Египта практически ничего не сохранилось. О жилище городской бедноты можно судить по руи­нам заброшенных городов и рабочих поселков: Кахуна, Дейр-эль-Медины, Ахетатона. Они дают также материал для вос­становления схемы богатой городской усадьбы. Крупную сельскую усадьбу можно представить себе по изображениям в росписях гробниц.

Массовое жилище времен Древнего царства, по всей вероят­ности, состояло из нескольких небольших жилых и хозяйственных помещений, груп­пировавшихся вокруг открытого внутреннего дворика. Очаг помещался в одной из комнат, над ним оставляли дымовое отверстие. Низкие столы и кровати были снабжены колючими ножками для защиты ядовитых змей и насекомых. Главным строительным материалом в массовой архитектуре были, несомненно, глина и нильский ил или сделанный из них кирпич-сырец. Характерная для египетского жилища конструкция перекрытия состояла из круглых или полукруглых горизон­тальных балок. Они укладывались сплошным насти­лом или с промежутками. Сверху настил покрывался сначала тростниковыми циновками или досками, а затем слоем глины, земли.

В более богатых домах и дворцах кир­пич-сырец, по-видимому, дополнялся некоторым подобием деревянного каркаса. Обычно такие дома имели 2-3 этажа. На первом этаже размещались помещения для скота и рабов, кладовые. На втором этаже находились комнаты хозяев, на третьем – терраса. Стены были снабжены вертикальными проемами, завешенными тростниковыми циновками или жалюзи. Перекрытия в подобных домах делали из пальмовых стволов, распиленных вдоль. Щели между ними замазывались глиной. На террасе, где часто проводили ночь обитатели дома, были устроены высокие парапеты с выкружками по верхней грани. Они скрывали хозяев дома от нескромных взглядов соседей (рис. 2.1).

Рис. 2.1. Варианты реконструкции древнеегипетского жилого дома (по Пьеру Монтэ)

Жилые дома в городской застройке стояли довольно тесно, но всегда находилось место для небольшого садика с бассейном. Нередко цветы и деревья росли на кровлях. Очень популярны были теневые навесы перед входами. Они опирались на колонны из пальмовых стволов или из пучков тростника, перевитых водными растениями (в том числе и лотосами) (рис.). Видимо, эти мотивы легли в основу «растительных» колонн Древнего Египта (лотосообразных, пальмовидных, папирусообразных и др.).

Жилища египтян обычно имели короткий срок службы. Ежегодные разливы Нила уничтожали большинство глиняных построек. Уцелевшие постройки в летний период покрывались трещинами от жары, поэтому их предпочитали не ремонтировать, а ломать и строить новые дома. Из глины изготавливались в деревянных формах новые кирпичи, которые затем сушились на Солнце. Обычно двух недель было достаточно, чтобы уничтожить все следы разрушений. Постоянная потребность в геодезических и реставрационных работах вызвала бурное развитие землемерия, геометрии и астрономии.

2. Становление культовой архитектуры (древнейшие погребения, мастабы, ступенчатые пирамиды и их символика)

Период Древнего царства (приблизительно 3000-2400 гг. до н. э.) – время значительно­го подъема хозяйственной жизни рабовладель­ческого Египта: расширения площади искус­ст- венно орошаемой земли, развития земле­делия и ремесла, увеличения внутреннего то­варооб- мена и внешней торговли с соседними странами. Это было сильное государство, объединявшее долину нижнего течения Нила и Дельту. Деспотиче­ская власть и колоссальные материальные сред­ства сосредоточивались в руках фараона, лич­ность которого обожествлялась. Рабовладельче­ская знать и чиновники служили опорой государству, и между ними и основной массой населения существо­вала огромная социальная дистанция. Подобное социальное устройство проявилось, с одной стороны, в строительстве огромных пира­мид, окруженных монументальными гробница­ми знати (мастаба), в сочетании пирамиды с заупокойным храмом. С другой сто­роны, почти полностью исчезли памятни­ки культуры и быта рядовых египтян, которые не имели возможности строить для себя такие же долговечные сооружения.

Долину Нила издавна заселяли враждовавшие между собой племена. Первым древнеегипетским фараонам пришлось покорять их силой оружия и религии. Те молились самым разным богам (в том числе тотемным животным и растениям). Желая возвыситься над ними, фараоны стали называть себя детьми Солнца – самого могучего и старейшего из богов. Это нашло отражение в композиции и пространственной ориентации древнейших гробниц .

Могилы рядовых египтян имели в плане форму круга либо овала. Здесь нет ничего удивительного. Именно в таких полуземлянках, вырытых в песке, ютились первопоселенцы долины Нила. После физической смерти они продолжали жить в аналогичных постройках. Покойник лежал в согнутом положении на левом боку, предположительно для того, чтобы он был готов к повторному рождению в новой жизни. Его голова была обращена на юг, а лицо повернуто на запад, в сторону Страны Дуат. В сухом климате пустыни тело мумифицировалось само. Однако такие могилы часто раскапывались шакалами или дикими собаками. Не были редкостью и грабежи могил, если в них подозревали наличие драгоценностей.

Поэтому уже во времена I династии египтяне начали строить более капитальные усыпальницы в форме четырехугольника из земли и камня. Подобное сооружение называлось мастаба . Этот термин был придуман Огюстом Мариеттом в 60-х годах XIX века. Дело в том, что эти гробницы напомнили ему кирпичные скамейки египетских феллахов. Даже в наши дни их можно увидеть около домов и торговых лавок в сельских районах Египта.

Эти сооружения обычно располагались правильными рядами у подножия пирамид. Они служили домами для загробной жизни. Здесь должно быть все необходимое для существования в течение «миллионов лет», на­чиная с жилых помещений и кончая пищей. Реальные земные блага могли, однако, за­меняться их изображениями. Например, рабы или слуги – их миниатюрными статуэтками или нарисованными фигурами. Многое в ар­хитектуре этих надгробных сооружений являет­ся моделью египет­ского жилища. Так, например, вытесанный над дверью каменный валик отображает форму навитой на деревянный стержень тростнико­вой циновки, которой завешивался вход в дом. В целом мастаба напоминает приземистую усеченную пирамиду с прямоугольным основанием. На­клонная внешняя поверхность стен гробницы свидетельствует о происхождении этого камен­ного сооружения от форм примитивного сыр­цового жилого дома. Впоследствии наклонная поверхность стен, подчеркивающая ус­тойчивость сооружения, стала одной из самых характерных черт египетского монументального зодчества (рис. 2.2, 2.3).

Внутри мастаба было обычно одно или несколько помещений для приношений и для заупокойного культа. Само захоронение было расположено под землей. Существенной де- талью мастаба была «ложная дверь», через которую покойник мог, по египетским верованиям, выходить из загробного мира. Особую роль в композиции мастабы играл сердаб (араб.) – темная комната или ниша в погребальной камере, в которой стояла портретная статуя умершего (рис. 2.4, в).

Рис. 2.2. Гробница в Негада, I династия (реконструкции по К. Михаловскому)

Рис. 2.3. Мастабы вельмож в некрополе Гизе (реконструкции по К. Михаловскому)

В неё переселялась его душа Ка в случае гибели мумии. Мужчин изображали в возрасте 45 лет, женщин – 25 (статуи царевича Рахотепа и его жены Нофрет) (рис. 2.4, г-д). Стены мастаба покрывали рельефы с изображениями сцен из жизни умершего или его деятельности на Полях Иару (древнеегипетский вариант Рая) (рис. 2.4, а-б).

Рис. 2.4. Произведения монументально-декоративного искусства в интерьерах мастаб:

a – писец Хесира. Рельеф на деревянной панели в его гробнице (Саккара, III династия); б – «Женщины, несущие жертвоприношения» (мастаба Ти, V династия); «Пастух, ведущий быка» (мастаба Птаххотепа, V династия); в – ложные ворота со статуей умершего в погребальной камере мастабы Мерерука (Саккара, VI династия); г, д – статуи царевича Рахотепа и его жены Нофрет, IV династия (некрополь Гизе, в настоящее время – Египетский музей, Каир)

Немало таких сооружений возведено в некрополе Мемфиса. Их строили на протяжении всего периода Древнего царства. С течением времени их внешний вид менялся. Они становились более массивными и сложными по конструкции, иногда достигая 3,7 м в высоту. Росло число внутренних помещений. Появился обычай пристраивать с восточной стороны мастабы что-то вроде часовни, где ежедневно собирались родственники усопшего или жрецы. Могилы фараонов I-II династий также имели форму мастабы. Этому были прецеденты. Ведь еще в додинастический период главы сельских общин жили в деревянных домах, имеющих прямоугольные очертания планов. После смерти их хоронили в могилах такой же формы. Почивший владыка лежал головой на север. Но лицо его было повернуто уже не на запад, а на восток. В той стороне поднималось по утрам со дна Озера Лилий Солнце. Позднее такая форма захоронения сохранилась только у знати. Фараоны же избрали для себя иной, более монументальный, вариант усыпальницы – ступенчатую пирамиду .

Ступенчатая пирамида – второй этап в эволюции мастабы. Всего на территории Египта найдено 84 пирамиды. Ступенчатая форма возникла одной из первых. Согласно легенде о фараоне Снофру, искавшему оптимальную форму для своей усыпальницы, ступенчатая форма пирамиды отразила политическую структуру древнеегипетского государства (рис. 2.5).

Рис. 2.5. Социальная структура древнеегипетского государства (реконструкции легенды о фараоне Снофру, Б. Прус)

«Когда Снофру, один из фараонов первой династии, спросил жреца, какой ему воздвигнуть себе памятник, тот ответил: «Начерти, государь, на земле квадрат и положи на него шесть миллионов неотесанных камней – они представят собой народ. На этот слой положи шестьдесят тысяч обтесанных камней – это твои низшие служащие. Сверху положи шесть тысяч полированных камней – это высшие чиновники. На них положи шестьдесят камней, покрытых резьбой, - это твои ближайшие советники и полководцы. А на самый верх водрузи один камень – это и будешь ты сам». Так и сделал фараон Снофру. Отсюда возникла древнейшая ступенчатая пирамида – верное отражение нашего государства, а от неё пошли все остальные. Это вечные сооружения, с вершины которых видны границы мира и которым будут дивиться отдаленнейшие поколения…» [Прус Б. Фараон: Роман, в 2-х ч., Ч. 1 – Варшава: Крайова Агенця Выдавнича, 1986 – С.151].

Наиболее известна шестиступенчатая пирамида фараона III династии Джосера в селении Саккара, недалеко от Каира.

На фоне большого жилищного строительства, развернутого в послевоенные годы, в области жилой архитектуры Еревана были достигнуты заметные успехи. Наряду с некоторым улучшением жилых секций улучшилась и внешняя архитектура жилых зданий.

Над усовершенствованном жилых секций для массового строительства работали архитекторы, занятые проектированием жилых зданий, и архитектурно-проектные мастерские отдела по делам архитектуры Ереванского городского Совета, где путем проведенных конкурсов наиболее приемлемой была признана двух-трех-квартирная секция, предложенная архитектором А. Терзнбашяном, широко применявшаяся в жилищном строительстве Еревана в 1949-1950 гг.

Забота о дальнейшем улучшении качества жилых секций продолжала оставаться первостепенной задачей архитекторов республики. Организованные Союзом советских архитекторов конкурсы на лучшие жилые секции и широкое обсуждение представленных проектов з значительной мере мобилизовали внимание и творческие усилия архитекторов на решение этой важной задачи.

Упорная работа последних лет не могла не привести к положительным результатам. За последние годы разработан ряд типовых секций для многоэтажных жилых зданий городского типа, применительно к специфическим условиям Армении. Утверждены также серии одноквартирных жилых домой усадебного типа и двух-трехэтажных жилых домов для поселков и небольших городов Армянской ССР.

Следует все же признать, что перечисленным выше типовым секциям присущ ряд существенных недостатков, почему и дальнейшая разработка новых, более усовершенствованных секции остается актуальной задачей архитекторов Советской Армении (Full House 5).

Как правило, жилые секции последних лет характеризуются некоторым улучшением экономических показателей и увеличением жилой и полезной площадей, вследствие чего наряду с улучшением бытовых условий трудящихся несколько снизилась и стоимость строящихся жилых домов.

До сороковых годов допускались к осуществлению и жилые секции без сквозного и углового проветривания. Жизнь показала непригодность таких секций для климатических условий юга.

После войны, за редкими исключениями, как правило, двух-трех комнатные квартиры проектируются со сквозным проветриванием.

В условиях юга сквозное проветривание и двустороннее расположение комнат в квартире обеспечивают возможность попеременного пользования ими в различное время дня и года.

Начиная с 1945 года, выстроено значительное количество жилых домов на проспектах Ленина, Сталина, Микояна и Орджоникидзе, на улицах Амиряна, Абовяна, Маркса, Баграмяна, Айгестан и других. В большинстве случаен планировка их удовлетворительна, а внешняя архитектура правдиво отражает образ жилого лома.

Среди домов, выстроенных на проспекте Сталина, выделяется тщательно продуманный планировкой жилой дом Ереванского городского Совета (архитектор Г. А. Таманян). Однако в архитектуре его фасада допущены некоторые излишества.

Жилые дома, выстроенные Ереванским городским Советом по проекту архитекторов Г. А. Таманяна и М.М. Согомомян на противоположных угловых участках при пересечении проспекта Сталина с Красноармейской улицей, образуют единый архитектурный ансамбль; с градостроительной точки зрения они поставлены хорошо. Не отрицая правильной композиционной идеи архитектуры этих здании в целом, отметим, что формы их страдают некоторой грузностью, придающей внешней их архитектуре излишнюю монументальность. В планировке квартир, в особенности находящихся в угловых участках зданий, можно отметить некоторые недостатки.

Удачен по композиции, планировке квартир, архитектуре фасада, а также и по примененным конструкциям жилой дом работников железнодорожного транспорта на проспекте Микояна (архитектор О. Т. Бабаджанян». Здесь хорошо скомпанованы квартиры, созданы удобства для жильцов, включая такие элементы, как лоджии, балконы и т. д. Найдена интересная в целом жизнерадостная архитектура фасада. Несмотря на недостаточную прорисованность отдельных деталей, этот жилой дом своим масштабом и общей композицией хорошо вписывается в ансамбль магистрали.

Жилой дом выстроенный Ереванским городским Советом по проекту архитектора О. А. Акопяна на том же проспекте, отличается стройностью и хорошей прорисовкой элементов фасада. Боковые ризалиты, пропорции которых удачно найдены, а также несколько отступающая средняя часть фасада, создают общую композицию, которая, вместе с метрически повторяющимися в верхней части лоджиями, хорошо подчеркивает значение магистрали. Отмеченные качества, наряду с удобной планировкой квартир, позволяют считать этот дом одним из лучших среди сооруженных за послевоенный период.

Здесь же, на проспекте Микояна, по проектам архитекторов В. Л. Белубекяна, А. Терзибашяна, Г. Г. Агабабяна и других построены новые жилые дома. При удобной планировке и различной трактовке образа жилого дома эти здания не обладают необходимым для важной городской магистрали повышенным качеством внешней архитектуры, а малые объемы некоторых из них в значительной мере нарушают масштаб застройки магистрали.

Творческой удачей архитектуры этого периода следует считать жилой дом Министерства коммунального хозяйства Армянской ССР по проспекту Ленина (архитектор 3. Т. Бахшинян). Выразительна внешняя архитектура дома. Автору удалось простыми средствами достичь вы явления образа жилого дома, показав художественное чутье и творческую выдумку.

В приятных пропорциях расчленен фасад, хорошо прорисованы проемы, лоджии, балконы и другие элементы дома. К сожалению, планировка квартир этого дома не лишена отдельных недостатков.

Примерно такими же качествами отличается выстроенным по проекту того же автора на проспекте Сталина жилой дом работников Закцветметa.

Мы уже упоминали жилые дома, выстроенные но улице Амиряна между площадью Ленина и проспектом Сталина. В результате общности масштабов и цветовой гармонии создается впечатление единства, цельности всего комплекса этих домов. Следует, однако, оговорить, что архитектура их явно страдает схематичностью, плохой прорисованностью деталей, а в жилом доме Министерства промышленности стройматериалов Армянской ССР (арх. К. А. Акопян) вызывает сомнение уместность курдонера на данном, весьма ответственном участке улицы. К тому же внешняя его архитектура отличается доходящей до претенциозности излишней декоративностью, отнюдь не способствующей архитектурной выразительности. Благодаря этому и отчасти цвету примененного для облицовки камня этот дом отрывается от общей застройки улицы, в некоторой степени нарушая ее ансамблевую целостность.

Расположенный в начале улицы Баграмяна пятиэтажный дом Ереванского городского Совета (архитекторы Г. Г. Агабабян и Э. А. Тигранян) является одним из наиболее крупных жилых домов, выстроенных в Ереване после войны. Авторы, учтя важное местоположение здания, сумели его архитектуре придать соответствующую выразительность. Подножием всему зданию служит высокий цокольный этаж, отведенный под магазины. Тяга, проходящая над цоколем, приятно расчленяет фасад. Вытянутые в два этажа и завершенные двойными фронтонами лоджии, а также балконы и другие элементы фасада, значительно обогащают внешнюю архитектуру, придают формам легкость.

Интересна и своеобразна архитектура жилого дома, сооруженного здесь же, в начале улицы, по проекту архитектора А. Т. Тер-Аветикян. Фасад его оформлен декоративной аркатурой на тоненьких полуколоннах. Этот же мотив в виде трех глубоких лоджий повторен на фасаде в угловой части здания, имеющей очертания вогнутой кривой и выходящей на пересечение улиц Баграмяна и Московской.

К числу лучших домов относится также жилой дом ГюмушГЭСа, расположенный на одном из угловых участков начала улицы Баграмяна (архитектор Г. А. Таманян). Фасады дома, облицованные базальтом в цокольном этаже и желтым анийским туфом в верхних этажах, обогащены хорошо прорисованными по формам и пропорциям пятнами арочных лоджии па фоне гладких стен и редко расставленными проемами. Обусловленная назначением здания сдержанная монументальность сочетается в его облике с чертами уюта и теплоты, характерными для образа жилого дома. Архитектура его в целом и в деталях основывается на стремлении использования мотивов национального зодчества, творчески переосмысленных и нашедших место в новой единой композиции, отвечающей современным требованиям.

Выстроенный на улице Лермонтова по проекту архитектора З. Т. Бахшиняна комплекс жилых домов композиционно объединяет в единый архитектурный организм три самостоятельные здания: жилой дом Главного Управления издательств» и полиграфической промышленности Министерства культуры Армянской ССР, расположенный в левом крыле и поворачивающий на улицу Теряна, несколько приподнятый в отношении своих крыльев расположенный в средней части комплекса жилой дом Худфонда СССР и жилой лом Электротреста, занимающий правое крыло комплекса.

Большая протяженность и масштабы, хорошо прорисованные летали и пропорции в целом положительно сказываются на внешнем облике жилого комплекса, придают его архитектуре известную значимость. Нельзя, однако, тут же не заметить, что с градостроительной точки зрения вызывает сомнение целесообразность акцентирования части здания посредством поднятия ее на один этаж.

Такой прием, пожалуй, уместнее было бы применить в отношении угла для подчеркивания пересечения двух важных улиц - улиц Теряна и Лермонтова.

Все три здания отличаются целесообразной планировкой квартир.

В жилом доме Худфонда СССР удобно сочетаются жилые квартиры художников и скульпторов с их мастерскими, многие из которых находятся при квартирах. Внешняя архитектура боковых крыльев жилого комплекса решена лаконичными и созвучными с архитектурой средней части формами. Фасад этого дома, вследствие примененных пластических средств, несколько отходит от образа жилого дома, выражая скорее характер общественного здания. Такая трактовка фасада отчасти объясняется стремлением автора войти в ансамбль с находящимся напротив зданием театра оперы и балета, a также выявить комплексное назначение здания.

Новизной внешней архитектуры отличается жилой дом Министерства местной промышленности Армянской ССР, выстроенный на угловом участке проспекта Ленина и улицы Теряна (автор арх. Г. Г. Агабабян). На фасаде этого дома автор использует полихромию камней в качестве основного средства архитектурно-художественной выразительности. Широкие, тонко орнаментированные обрамления, вокруг дверных проемов, выполненные из белого ноем беря некого камня, наряду с венчающим карнизом из того же камня, четко прорисовываются на розовом фоне стен жилого дома, сложенных из артикского туфа.

В хорошем сочетании цветов камней и металлических перил балконов, тщательной прорисовке всех элементов фасада и в интересном решении его архитектуры в целом чувствуется стремление автора к свежим мотивам для отображения облика жилого дома.

Жилой дом на углу проспекта Сталина и улицы Мравяна (арх. Г. А. Таманян) характерен хорошо продуманной планировкой квартир и несколько утяжеленными формами внешней архитектуры.

Источник информации: книга «Архитектура Советской Армении. Краткий очерк». Арутюнян В.М., Оганесян К.Л. Издательство Академии Наук Армянской ССР. Ереван, 1955 г.

В начале 30-х гг. в жилищном строительстве СССР произошли серьезные изменения. В предыдущие годы новые жилые дома строили в основном в сложившихся до революции рабочих районах с целью ликвидации резкого различия между центром и окраинами, а также проводили работы по надстройке и реконструкции старых зданий, разбросанных по всему городу. Строительство в 30-е гг. новых промышленных предприятий определило и возведение новых крупных жилых массивов. В Харькове, Челябинске, Нижнем Тагиле, Новосибирске, Волгограде в непосредственной близости от промышленных объектов строились жилища, школы, дошкольные детские учреждения и др.

Необходимость быстрого расселения требовала ускорить темпы строительства, что достигалось применением наиболее простых строительных схем, конструкций. Несмотря на однообразные приемы застройки этих жилых массивов, недостаточное благоустройство и озеленение, идея строить жилые массивы с детскими садами и яслями, школами и магазинами, прачечными и другими зданиями коммунального обслуживания была прогрессивной и в дальнейшем нашла развитие в планировке и застройке жилых кварталов.

В Ленинграде и в новых городах, таких, как Запорожье, Магнитогорск, застройка велась на свободных территориях. В Москве жилищное строительство в основном размещалось на реконструируемых магистралях. Так как архитектура жилых домов стала определять облик центральных магистралей и новых районов города, изменилось и отношение к их архитектурно-пространственному решению. Появилась необходимость значительно улучшить тип массового жилого дома. Введенные в 1932 г. в Москве новые строительные правила (в дальнейшем этими правилами пользовались не только в Москве, но и в других городах) предусматривали увеличение площади и высоты жилых и вспомогательных помещений, устройство в каждой квартире ванной, улучшение оборудования бытовых помещений. Особое внимание уделялось внешнему облику жилых домов, в особенности размещаемых на магистральных улицах и площадях.

Жилая площадь квартир по новым строительным правилам увеличилась: для квартир в две комнаты с 30-35 до 35-40 м 2 , для квартир в три комнаты с 40-45 до 60-65 м 2 и для четырехкомнатных квартир с 60-65 до 70-75 м 2 . Наименьший размер кухонь определялся в 6 м 2 (вместо 4,5м 2). Соответственно были увеличены и размеры вспомогательных помещений. Высота помещений устанавливалась в 3,2 м.

Для первых лет рассматриваемого периода характерно следующее соотношение квартир: основную часть (50-60%) составляли трехкомнатные квартиры площадью 45-55 м 2 , 30% - двухкомнатные площадью 35-40 м 2 и 10-20% - четырехкомнатные квартиры площадью более 60 м 2 .

В крупных городах после 1932 г. строили главным образом многоэтажные секционные кирпичные дома с лифтами и двухквартирной секцией.

45. г. Горький. Автозаводский район. Квартал № 4. Архит. И. Голосов, 1936 г. Общий вид, план секции

На основе новых правил строительного проектирования в мастерских Моссовета, Госпроекта, Наркомтяжпрома и в других проектных организациях, проектирующих новые промышленные центры, был разработан ряд типовых жилых секций (1936-1937 гг.). В этих секциях большое внимание уделялось удобству расположения комнат в зависимости от их назначения: спальня размещалась рядом с ванной, общая комната имела большие размеры и выход на балкон или в лоджию.

Улучшение планировки, оборудования и отделки квартир имело место сначала в строительстве домов для специалистов, а потом получило применение в массовом строительстве. В основе планировки этих домов лежит двухквартирная секция с квартирами в три и четыре комнаты (жилая площадь 47 и 69 м 2) (рис. 44). Все квартиры оборудованы ваннами, расположенными в глубине квартиры рядом со спальной комнатой. При кухнях, размещенных в передней части квартиры, предусмотрена ниша для домашней работницы.

Под влиянием московской и ленинградской архитектурной практики опыт проектирования и строительства жилых домов с двухквартирными секциями и 3-4-комнатными квартирами большой площади распространился и на другие города Союза. Например, при застройке 4-го квартала Автозаводского района г. Горького (архит. И. Голосов, 1936 г.) также были использованы 2-квартирные секции с квартирами в 3 и 4 комнаты (рис. 45). В основу планировки положен прием выделения парадной части квартиры, сгруппированной вокруг прихожей. Все обслуживающие помещения отнесены в глубь квартиры. Аналогично решены секции в жилом доме Бакинского Совета (архитекторы С. Дадашев, М. Усейнов, 1938 г.).

Увеличение полезной жилой площади при недостатке жилищ привело, однако, к коммунальному заселению квартир со всеми его отрицательными последствиями.

Кроме того, использование новых норм повысило стоимость строительства. Все эти проблемы обсуждались на I Всесоюзном совещании строителей.

Недостатки в проектировании жилых домов отмечались и на I Всесоюзном съезде советских архитекторов в 1937 г.

В 1938 г. при СНК СССР был создан Комитет по делам строительства, возглавивший в дальнейшем проектирование и строительство жилых и общественных зданий.

В связи с тем что по генеральному плану реконструкции Москвы жилыми домами застраивались главные магистрали, набережные и площади города, значительно возросла их градостроительная роль. Этажность жилых домов повысилась до 8, 10, а иногда и до 14 этажей. На основе разработанной Комитетом по делам строительства программы развернулось проектирование экономичных секций для массового строительства многоэтажных жилых домов.

Для того чтобы создать возможность заселения квартир одной семьей, площадь их была уменьшена, количество квартир, выходящих на одну лестничную клетку, увеличилось до 4-6. С целью расширения практики посемейного заселения квартир в 1938 г. было пересмотрено их процентное соотношение. Для вновь строящихся жилых домов устанавливалось следующее соотношение: двухкомнатных квартир - 60 %, трехкомнатных - 30 % и однокомнатных - 10%. Была введена модульная система проектирования жилых секций, что значительно сократило количество конструктивных элементов. В разработке новых типов секций с четырьмя и шестью квартирами, выходящими на одну лестничную клетку, принимали участие архитекторы К. Алабян, П. Блохин, А. Зальцман, К. Джус, З. Розенфельд, С. Тургенев и многие другие (рис. 46, 47).

Широкое применение в предвоенные годы получили четырехквартирная жилая секция (архитекторы П. Блохин и А. Зальцман) и аналогичная секция для домов выше шести этажей с лифтом (архит. З. Розенфельд и инж. И. Гохбаум) *. В этой секции лифт размещался на продольной оси корпуса. Санитарные узлы и ванные комнаты располагались смежно для двух прилегающих квартир, что дало возможность увеличить глубину корпуса до 15,08 м. Простота конструктивной схемы, стандартизация пролетов и унификация санитарных блоков выгодно отличали типовые секции П. Блохина и З. Розенфельда от ряда других, проектируемых в этот период. Планировка жилой секции давала возможность покомнатного расселения. К недостатку проекта можно отнести то, что при широтной ориентации здания половина квартир неизбежно оказывалась обращенной на север.

* Шестиквартирная секция 1-1-2-2-3-3 - жилая площадь соответственно 22,73, 46,7 и 66,3 м 2 . Общая жилая площадь секции 271,46 м 2 .

Основными признаками серийности проектов жилых секций были набор квартир, нужных для расселения, возможность блокировки секций в доме, общность глубины корпуса, единая конструктивная схема, единый горизонтальный модуль.

Остро необходимое увеличение темпов жилищного строительства, возможное при максимальной для того времени унификации основных конструктивных габаритов, могло быть осуществлено только при переходе на типовое проектирование жилых секций. 1939 г. был последним, когда допускалась индивидуальная планировка квартир и секций для каждого строящегося дома. С 1940 г. жилищное строительство прочно стало на путь строительства по типовым проектам. Типовые проекты должны были обеспечить снижение стоимости строительства путем создания в них предпосылок для индустриализации.

В конце 30-х гг. наряду с многоэтажным строительством получило развитие и малоэтажное, обусловленное в ряде мест страны климатическими условиями, сейсмикой, необходимостью использования местных материалов. Малоэтажные дома давали возможность быстрого их ввода в эксплуатацию, что было очень важно при крайней нужде в жилье.

В 1939-1940 гг. Наркоматом по строительству были созданы первые общегосударственные типовые проекты малоэтажных жилых домов. Уделялось большое внимание экономичному решению плана и удобствам квартиры. В каждом проекте было сведено к минимуму количество типоразмеров деталей и конструктивных элементов, однако все проекты страдали общим недостатком: они разрабатывались изолированно друг от друга, каждый с особой конструктивно-планировочной схемой, со своими, ему одному присущими, типовыми деталями и конструктивными элементами.

Типовые проекты малоэтажных жилых домов разрабатывались исходя из обезличенных «средних» условий. Климатические особенности того или иного района строительства учитывались только в виде поправок к толщине стен и чердачных перекрытий.

Недооценка климатических и национально-бытовых особенностей района и его материальных ресурсов привела к несоответствию построенных домов местным условиям жизни и удорожанию строительства. Малоэтажные дома, проектировавшиеся для южных районов Сибири и Урала, были не только неудобны, но и недолговечны.

В результате применение типовых малоэтажных жилых домов не получило большого распространения.

Для этого периода в Москве характерна застройка 1-й Мещанской ул. (ныне проспект Мира), где не было целостной архитектурной композиции, так как жилые дома «штучно» включались во фронтальную застройку магистрали.

Архитекторы, участвовавшие в застройке 1-й Мещанской улицы, проектировали дома независимо друг от друга: в результате получился случайный, «механический» набор домов, композиционно не связанных.

Увеличение потребности в жилой площади обусловило поиски средств более рентабельной организации процесса возведения жилых зданий и сокращения сроков строительства. В 30-е гг. строительное деле еще не имело прочной индустриальной основы. Это заставило архитекторов и конструкторов искать пути ускорения и удешевления строительства.

В 1938 г. было принята предложение архит. А. Мордвинова о внедрении поточно-скоростного строительства жилых домов. Новым скоростным методом велось строительство в Москве 23 домов - на ул. Горького, на Б. Калужской ул. (ныне Ленинский проспект), на Фрунзенской набережной и других магистралях.

График строительства предусматривал выполнение различных операций, максимальное использование механизмов, четкую расстановку рабочей силы. График работ распространялся не только на саму стройку, но и на организацию ее финансирования и снабжения.

Поточное строительство началось в Москве на ул. Горького. Здесь строились жилые дома на основе нового метода, показавшего большие возможности повышения производительности труда и снижения стоимости. Протяженный фронт застройки был осуществлен на основе единого архитектурного замысла. Концентрация всей работы в одной архитектурной мастерской сократила сроки проектирования и ускорила строительство.

48. Москва. Б. Калужская улица (ныне Ленинский проспект). План застройки. 1939-1940 гг. Архит. А. Мордвинов. Жилой дом. Архит. Г. Гольц. Общий вид, план

Архит. А. Мордвиновым совместно с архитекторами Д. Чечулиным и Г. Гольцем был разработан также проект комплекса жилых домов на Б. Калужской улице (рис. 48). Простота планировочного и конструктивного решения, стандартизация пролетов, использование новых методов в отделке фасадов и интерьерах жилых домов - все это было прогрессивным явлением в архитектуре того времени. В основу планировки домов на Большой Калужской была положена единая жилая секция (секция объединяет две квартиры в 3 и 4 комнаты), разработанная в мастерской Мордвинова.

В это время в Ленинграде началось комплексное строительство новых районов - Малой Охты , Автова , Щемиловки и Московского шоссе . В застройку крупных кварталов площадью 9-12 га включались школы, детские учреждения, магазины; создавались пространственно взаимосвязанные элементы кварталов, имеющие целостное архитектурно-художественное решение (рис. 49-52).

Примером такого решения может служить застройка 26-го квартала на набережной Малой Охты (архитекторы Г. Симонов, Б. Рубаненко, О. Гурьев, В. Фромзель, В. Черкасский и др.). В объемной композиции застройки, выходящей в сторону Невы, авторы стремились создать крупные архитектурные формы, хорошо воспринимающиеся с противоположного берега реки. Фронтальная застройка чередуется с полукруглыми в плане корпусами. Ведущий мотив композиции - обработка лоджий выступающими из поля стены портиками - проходит по всему фронту застройки набережной. Район Автово в предвоенные годы застраивался по проектам архитекторов А. Оля, С. Бровцева, В. Белова, А. Леймана и др.).

В застройке Московского шоссе участвовали архитекторы А. Гегелло, Г. Симонов, Е. Левинсон, И. Фомин, Н. Троцкий, А. Оль, А. Юнгер и др. Застройка велась поквартально. Территория внутри квартала отводилась под строительство детских учреждений с прилегающими к ним площадками. Внутри квартала также располагались школы.

Основным требованием к композиции квартала являлось создание архитектурного единства застройки вдоль шоссе. Расстановка 6-этажных жилых домов с образованием отступов от красной линии сделала рельефным фронт застройки Московского шоссе и позволила внести элементы разнообразия в трактовку самих зданий. В общей системе застройки «фасада» кварталов отдельные дома были объединены решетками проездов или декоративными арками и колоннами.

Единое архитектурное решение внешнего облика жилого квартала, улицы, набережной сыграло положительную роль в застройке новых районов города.

Нарастающие объемы строительства вызвали необходимость поисков новых строительных материалов, которые позволили бы облегчить вес и укрупнить строительные элементы и конструкции здания, ввести новые средства механизации строительных работ. В начале 30-х гг. в Ленинграде проводился конкурс на проекты зданий, сооружаемых индустриальными методами. На конкурсе были представлены проекты домов из литого шлакобетона (в деревянной опалубке) и проекты шлакобетонных домов, строящихся при помощи передвижного цеха «Тахитектон».

* На основе одобренных проектов в Ленинграде были построены 12 корпусов из литого шлакобетона и один дом по системе «Тахитектон».

Облегчение конструкции стен с разными заполнителями в опытном порядке осуществлялось в многоэтажном строительстве Москвы и других городов.

Наиболее удачными оказались предложения о строительстве многоэтажных домов со стенами из крупных шлакобетонных блоков весом 1-3 т.

В 1935 г. Московский Совет депутатов трудящихся организовал в столице трест крупноблочного строительства, при котором были созданы три завода по производству крупных блоков. Такой трест был организован и в Ленинграде.

В 1936-1940 гг. объем крупноблочного строительства значительно возрос. В Москве и Ленинграде из крупных блоков возводились не только жилые дома, но и здания школ, больниц, детских садов и яслей. Однако пока еще стоимость 1 м 2 стены из крупных блоков была выше кирпичной, так как блоки выполнялись полукустарно.

В начале 30-х гг. в крупноблочном строительстве характерно применение «черных» или неофактуренных блоков. Поэтому здание, сложенное из таких блоков, по существу не отличалось от оштукатуренных кирпичных домов. Фасады большинства крупноблочных домов из неофактуренных блоков украшались штукатурными рустами, несложными профилями, обрамляющими дверные и оконные проемы, декоративными карнизами. Характерным примером может служить пятиэтажный крупноблочный жилой дом на Мытной улице в Москве (по проекту и под руководством инж. А. Кучерова, 1933 г.).

В этот период крупноблочные дома (архитекторы С. Васильковский, И. Чайко) строились в Ленинграде (район Сызранской улицы), Магнитогорске (квартал № 2), Новосибирске (1937-1940 гг.).

Дальнейшая работа над усовершенствованием технологии изготовления блоков позволила перейти к возведению зданий из офактуренных блоков и благодаря этому избавиться от трудоемких процессов при отделке фасадов. Стены и перекрытия выполнялись из тех же материалов, что и на первой стадии строительства крупноблочных зданий. Планы этих зданий составлялись из переработанных типовых секций с учетом разницы модуля кирпича (13 см) и шлакоблоков (50 см).

Характерным примером крупноблочного строительства этого периода является построенное в 1935 г. шестиэтажное жилое здание на Ольховской улице в Москве (архит. А. Климухин, инж. А. Кучеров). Этот дом был одним из первых крупноблочных зданий в Москве, где крупные блоки не были скрыты под штукатуркой. В 1935 г. (по проекту разработанному архитекторами А. Зальцманом, П. Ревякиным и К. Соколовым) в Москве в Богородском началось строительство комплекса жилых пятиэтажных зданий из офактуренных блоков.

В 1934-1936 гг. в Свердловске на улице Сакко и Ванцетти был возведен опытный трехэтажный дом из крупных блоков с офактуренной фасадной поверхностью (архит. А. Романов). В 1938-1940 гг. жилые здания из офактуренных крупных блоков строились только в Москве и Ленинграде. Созданные в этих городах специализированные тресты координировали и направляли проектирование и строительство.

55. Москва. Крупноблочный жилой дом на Ленинградском шоссе. Архитекторы А. Буров, Б. Блохин, инж. А. Кучеров, Г. Карманов. 1940 г. Общий вид. План

Следующим этапом в развитии крупноблочного строительства является возведение в Москве типовых пятисекционных жилых домов из двухсторонне офактуренных блоков (по проектам архитекторов А. Бурова и Б. Блохина). Такие однотипные дома строились на улицах Велозаводской, Валовой, Большой Полянке и Бережковской набережной (рис. 53, 54).

Для архитектуры крупноблочных зданий того времени характерна имитация массивной рустованной стены с развитым карнизом, а для самой фактуры блоков - имитация тесаного естественного камня или камня, обработанного «под шубу».

В 1940 г. (по проекту архитекторов А. Бурова и Б. Блохина) был построен жилой крупноблочный дом на Ленинградском проспекте в Москве (рис. 55). Здесь впервые применена двухрядная разрезка стен, позволившая сократить количество блоков. Тектонически этот прием гораздо более органичен, чем декоративное членение крупных блоков. Строительство этого здания следует рассматривать как прогрессивный этап в развитии крупноблочного строительства. Здесь уже нет стремления «изображать» каменную кладку: разрезка стены на вертикальные и горизонтальные блоки органично связана с архитектурной композицией здания.

В крупноблочном строительстве стена - главный архитектурный и конструктивный элемент сборных зданий. Кажущаяся «немасштабность» крупных, непривычных глазу блоков требовала особого подхода архитектора к решению здания. Здесь могли быть использованы два приема: тектонический, при котором конструктивная разрезка блоков является средством архитектурного выражения, и изобразительный, когда конструктивная разрезка блоков маскируется при помощи графической обработки поверхности стены.

Для того чтобы более ясно представить себе противоречия, возникшие между новой конструкцией жилого дома и его архитектурно-декоративным решением, характерным для рассматриваемого периода, вернемся к началу 30-х гг.

В это время в творческих устремлениях архитекторов произошел резкий поворот к традиционным архитектурным формам. Изучение архитектурной классики сопровождалось отрицанием положительного в опыте современного зарубежного строительства. Новое направление отразилось, естественно, на проектировании и строительстве жилых домов.

56. Москва. Жилой дом на Манежной площади. Архит. И. Жолтовский. 1934 г. Общий вид. План. Фрагмент фасада

Одним из первых жилых домов, построенных по канонам классической архитектуры, является жилой дом на Манежной площади (архит. И. Жолтовский) (рис. 56).

Этот дом не является примером массового жилищного строительства, тем не менее он характерен в том отношении, что в его архитектурном решении наиболее ярко отразились основные противоречия, возникшие между классическими приемами композиции, современной конструкцией и образом жилого дома.

Специфика архитектурного построения секционного жилого дома, где каждая жилая ячейка представляет собой самостоятельный элемент, неоднократно повторяющийся на всех этажах, не могла быть отражена архитектурными формами итальянского палаццо XVI в. «Колоссальный ордер» с его массивными колоннами, увенчанными сложными капителями и сильно выступающими карнизами раскреповок, ни в коей мере не отражал конструктивного и функционального решения жилого дома, а являлся пышной, дорогой бутафорией. Несоответствие между современными конструкциями и архитектурной формой не менее ощутимо проявилось и в отделке лестничных клеток с их ложными крестовыми сводами, подвешенными к плоским железобетонным плитам лестничных площадок.

Несмотря на явную декоративность композиционного решения, жилой дом на Манежной площади в свое время явился рубежом, которым было апробировано подражание и использование классических канонов в архитектуре жилых домов. Однако в жилищном строительстве 30-х гг. не только копировались классические образцы. Большинство архитекторов пыталось по-своему переработать классическое наследие, взяв из арсенала его форм и приемов элементы, придающие архитектуре современного жилого дома парадность и монументальность.

Таким примером может служить жилой дом на ул. Горького архит. А. Бурова (рис. 57).

Несмотря на явное влияние мастеров эпохи Возрождения, композиционное решение жилого дома интерпретировано автором самостоятельно. Расчлененная на три части стена толщиной в два кирпича не давала возможности для рельефного решения, поэтому автор остановился на плоскостной трактовке всего объема. Вынесенный на два метра венчающий карниз еще более подчеркивает плоскостное решение стены. Архитектор ввел в композицию фасадов два пояса-карниза. Расчлененная ими стена- ведущая тема, которой подчиняются все остальные детали композиции фасада.

Однако декоративные живописные вставки и вертикали пилястр, создающие иллюзию каркасной структуры верхнего яруса здания, а также венчающий карниз, имитирующий в железобетоне легкие деревянные карнизы эпохи Возрождения, нарушают органическую связь между композиционной схемой фасада, его конструктивной схемой и структурой современного многоэтажного дома.

58. Москва. Жилой дом на улице Чкалова. Архит. И. Вайнштейн. 1935-1938 гг. Общий вид, план секции

59. Москва. Жилой дом на Суворовском бульваре. Архитектор Е. Иохелес. 1937 г. Общий вид. План

60. Ленинград. Жилой дом на Карповке. Архитекторы Е. Левинсон, И. Фомин. 1931-1934 гг. Общий вид. План

Другими примерами использования приемов классического архитектурного наследия в практике жилищного строительства 30-х гг. могут служить дома, построенные в Москве по проектам архитекторов Г. Гольца, И. Вайнштейна, З. Розенфельда, Л. Бумажного, Е. Иохелеса, М. Синявского (рис. 58-60), в Ленинграде - по проектам архитекторов Е. Левинсона, И. Фомина, А. Гегелло и др.

Каждый из авторов по-своему осмысливал и применял на практике приемы классической архитектуры, тем не менее жилые дома, построенные по их проектам, имели примерно одни и те же недостатки: архитекторы мало учитывали функциональные особенности жилого дома (рис. 61).

Под влиянием московской и ленинградской практики увлечение монументальностью композиций жилых зданий, достигаемой использованием классических декоративных приемов, распространилось и на другие города страны. Однако своеобразие климатических и природных условий, а также национальные архитектурные традиции наложили свой отпечаток на жилищное строительство союзных республик. Например, в облике жилых зданий Баку 30-х гг. можно проследить, с одной стороны, стремление достигнуть художественной выразительности заимствованием форм классики (жилой дом «Монолит» на площади Низами, архит. К. Сенчихин), с другой - использование средневековых национальных традиций (жилой дом Бакинского Совета, архитекторы С. Дадашев и М. Усейнов).

Характерным примером смешения классики с национальными традициями может служить жилой дом, построенный в 1936-1938 гг. на площади Героев в Тбилиси (архит. М. Калашников). В основу пластической разработки фасада положены канонические элементы (арки, колонны, карнизы, промежуточные тяги) в сочетании с архитектурными мотивами, навеянными формой старинных жилищ Тбилиси (нависающие друг над другом балконы, объединенные угловыми стойками, напоминающие балконы Тбилиси начала XIX в.). Вместе с тем, несмотря на обилие балконов, лоджий, арок, их расположение на фасаде здания носит большей частью декоративный характер и не связано с планировкой жилого дома. Так, основные жилые помещения, выходящие на дворовые фасады здания, не имеют достаточного количества балконов.

Внедрение в практику поточных методов строительства усилило противоречия, возникающие между «классической» архитектурной оболочкой здания и методом его возведения. Все это повлекло за собой поиски новых художественных средств композиции многоэтажного жилого дома.

62. Москва. Жилой дом на ул. Горького. Корпуса А и Б. Архит. А. Мордвинов, инж. П. Красильников. План жилой секции. 1937-1939 гг. Общий вид

Примером подобных поисков может служить решение фасадов корпусов А и Б по ул. Горького в Москве (1937-1939 гг., архит. А. Мордвинов, инж. П. Красильников) (рис. 62).

При объемно-пространственном решении зданий пришлось учитывать рельеф, повышающийся по направлению к Садовой улице. При этом жилая часть корпусов состоит из пяти этажей; изменяется лишь высота первого, цокольного, этажа, занятого магазинами. Цоколь и портал здания облицованы полированным гранитом, стены жилых этажей - искусственной плиткой заводского изготовления; в отделке фасада использованы терракотовые детали и лепнина. Применение облицовочной плитки не только освободило строительство от трудоемких «мокрых» процессов, но и создало прочную поверхность стены. Примененные здесь методы строительства предусматривали механизацию строительных работ и использование готовых элементов (железобетонных плит, оконных блоков, лестничных маршей и т. д.). Несмотря на то что ряд элементов фасада не масштабен (пилястры в верхней части здания, скульптурные фигуры на центральных ризалитах корпуса А), архитектурно-пространственное решение жилых корпусов на ул. Горького представляет интерес как попытка связать архитектурное решение фасадов жилого дома с новой технологией его возведения.

Дальнейшее развитие конструкций многоэтажного жилого дома привело к созданию нового образа секционного многоквартирного здания.

Глава «Архитектура жилых и массовых культурно-бытовых зданий (часть 1). 1933-1941». «Всеобщая история архитектуры. Том 12. Книга первая. Архитектура СССР» под редакцией Н.В. Баранова.

Особенность строительства в сложившихся городских массивах, старых и новых, связана с необходимостью учитывать гораздо более сложный комплекс внешних факторов, чем при застройке свободных территорий. В 70-е годы появились крупные комплексы, связанные с реконструкцией значительных частей города. Среди них назовем прежде всего застройку Марксистской улицы (архитекторы В. Степанов, Р. Мелкумян, Л. Ольбинский, Я- Студников, начата в 1974 г). Эта улица, лежащая между двух важных площадей - Таганской и Крестьянской заставы,- связывает с центральным массивом Волгоградский проспект, одну из главных магистралей Москвы. Здесь создан ряд административных, производственных и общественных сооружений - корпуса 1-го Московского часового завода, проектных институтов, торжественно симметричное здание Ждановского райкома КПСС. И однако общую тональность ансамбля улицы задают жилые дома, их внушительные массы с крупными членениями и сильным ритмом фасадов. Особенно четко организована застройка левой стороны улицы, над которой доминируют три 16-этажных восьмисекционных дома каркасно-панельной конструкции. Их П-образные в плане корпуса выступают к магистрали. Разделенные большими разрывами, они воспринимаются как гигантские монолиты, соразмерные широкой магистрали и далеким перспективам, открывающимся со стороны площади Крестьянской заставы.

Крупный ритм фасадов определяют вертикальные выступы, соединенные лоджиями. Ленты балконных ограждений, «обегающие» углы домов на трех верхних этажах, образуют как бы фриз, подчеркивающий цельность внушительного объема. Объединяющим элементом служат и выступающие вперед первые этажи, где размещаются торговые предприятия, - они воспринимаются как стилобат, над которым поднимаются жилые этажи. Сочетание белого и сиреневого цветов подчеркивает рельефность архитектуры. Характерная, запоминающаяся композиция создана из стандартных элементов, без применения индивидуальных изделий.

Говоря об архитектуре Москвы 70-х годов, нельзя обойти реконструкцию центральных кварталов. Значение этой работы определяется не только наступившим дефицитом свободных земель - здесь с особой остротой вставала проблема соотношения старого и нового, поиска связей между традиционным и современным, проблема, занявшая значительное место среди тенденций в культуре, характерных для десятилетия. Опыт строительства в этих особых условиях оказал несомненное влияние и на развитие жилищной архитектуры Москвы вообще.

Среди удачных примеров сочетания нового и старого в условиях реконструкции назовем квартал старого Арбата, заключенный между Староконюшенным переулком и улицей Мясковского (архитекторы А Шапиро, И. Свиридова). Новые корпуса, которые введены в сложившуюся застройку, получили пластичные объемы, сильно измельченные в сравнении с привычными для новых домов. Их масштаб благодаря этому оказался достаточно близким характерному для существующих построек. Переменное число этажей - от 6 у выхода к красным линиям переулков до 10-11 в самой высокой части, уходящей в глубь квартала,- также естественно связалось с окружением и обеспечило живописность силуэта. Для дома использован светлый кирпич, обеспечивший ту весомую материальность, которая остается общим свойством архитектуры старой Москвы и как-то утерялась в крупнопанельном домостроении. В конечном счете новая постройка оказалась родственной окружению не за счет искусственно привнесенных мотивов «ретро», а благодаря особому строю своей композиции.

Интересна и реконструкция Бронных улиц, где в сложившуюся застройку вошло много новых вкраплений. Жилой комплекс с блоком общественного обслуживания введен в периметральную застройку квартала на Большой Бронной между улицей Остужева и Богословским переулком. Здесь, однако, архитекторы, связанные сложившейся планировкой, могли добиваться необходимой пластичности и единства с масштабом окружающей застройки лишь за счет усложнения вытянутых в линию фасадов, создания глубоких лоджий, прямоугольных эркеров, выступающих объемов вестибюлей перед лестницами. Плоскость фасадной стены расчленяют обрамления окон, использовано сочетание кирпича различных цветов. Кирпичное здание детского сада в квартале, примыкающем к Малой Бронной (1980, архитекторы Л. Зорин, Г. Давиденко), имеет сложный объем со скатными кровлями; отголосок «послесовременной» архитектуры, распространившейся за рубежом в 70-е годы, - декоративная аркада - воспринимается вполне естественной в окружении, в которое вписано здание, равно как и арки входов, прорезающие кирпичный фасад.

В Староконюшенном переулке и на Бронных улицах архитекторы, дополнявшие сложившуюся застройку, не были связаны определенностью ее стилистической характеристики. Задача иного рода возникла при строительстве нового дома на улице Горького, 37 (1976-1977, архитекторы 3. Розенфельд, В. Орлов, Д. Алексеев). Здесь нужно было считаться не только с общим характером окружения, но и с той весьма определенной стилистической характеристикой, которую получила застройка улицы в годы ее реконструкции. Новый девятиэтажный дом заполнил просвет между домами в семь и шесть этажей, к которым он присоединен через шестиэтажные переходные элементы. Авторы использовали характерное для улицы Горького трехчастное членение дома на основание, «тело» и венчание, повторив и такие характерные приметы, как облицованный полированным гранитом высокий первый этаж, венчающий карниз традиционного рисунка. Мягко выступающие эркеры, которые придают пластичность фасаду, и чередующиеся с ними лоджии, завершенные арками, также сближают дом с привычными стилистическими приметами улицы Горького. Традиционна белокаменная облицовка. Архитекторы стремились не к полной новизне, а к новой вариации привычного (думается, однако, что критериям композиции, которые они приняли, не вполне отвечает карниз, кажущийся недостаточно крупным для высокого фасада). План дома таков, что в сторону шумной улицы Горького обращены лестницы, кухни и лишь по одной комнате в трехкомнатных квартирах. Существенно снижает шум в жилищах и тройное остекление окон.

Особый характер имеют жилые здания, обычно крупные, многоэтажные, с помощью которых завершается застройка жилых комплексов, начатая в конце 50-х - 60-х годах. Как правило, вводя в систему такие дома, архитекторы стремились исправить недостатки сложившейся среды - ее монотонность, бесхарактерность - и применяли для этого сильные архитектурно-композиционные средства. Характерен кирпичный 12-этажный дом, растянувшийся вдоль Нахимовского проспекта между Севастопольским проспектом и Нагорной улицей на добрую четверть километра (архитекторы В. Воскресенский и другие, 1977). Фасад, обращенный к магистрали, с его бесконечными горизонталями сплошных лоджий, не получил той силы выразительности, к которой, вероятно, стремились авторы, отсекая невыразительную пятиэтажную застройку более раннего времени. Однако весьма впечатляющ северный фасад дома, который расчленен сильно выступающими закругленными объемами лестничных клеток. Образовалось подобие мощной колоннады

Чтобы внести в систему застройки контраст и разнообразие, нередко используются односекционные кирпичные дома. Примером могут служить два связанных между собой кирпичных дома очень сложного плана в 14 этажей, стоящих внутри квартала на Большой Черкизовской улице (1976, архитекторы Е. Нестеров, Ф. Тарнополь, Т. Панкина, Ш. Агладзе). Их авторы намеренно противопоставили элементарности окружающей застройки и ее жестким граням объем очень сложный, даже несколько измельченный, с мягко округленными углами и гирляндами балконов криволинейного очертания. Усложненность плана послужила здесь для создания разнообразных вариантов хорошо организованных квартир.

16-этажный дом на улице Серегина, 3 (архитекторы А. Меерсон, Е. Подольская), в отличие от здания на Большой Черкизовской нарочито угловат, размельчен креповками и резко выступающими торцами поперечных стен; общее впечатление усиливается контрастом их темно-красного кирпича с белыми ограждениями балконов и лоджий. Благодаря своей характерности этот дом не менее влияет на окружение, чем здание на Черкизовской.

Характер большого отрезка Ленинского проспекта определила группа из трех односекционных каркасно-панельных домов высотой 24 этажа (1979, архитекторы Я. Белопольский, Р. Кананин, Т. Терентьева). В основе острой характерности их облика лежит последовательно проведенный принцип расчленения функций, выделения для каждой особого объема. В соответствии с этим принципом каждый дом имеет два блока с квартирами, соединенные блоком меньшего сечения, где размещены лифты. Особые блоки образуют и лестничные клетки, вынесенные на противоположные стороны дома. Такая группировка позволила изолировать жилье от коммуникаций и вместе с тем энергично подчеркнуть высотность дома-башни, который превращен в связанный воедино пучок очень стройных вертикалей. При этом каждая часть расчлененного объема имеет характер, отвечающий ее назначению В конечном счете здания вместе с удобной планировкой получили запоминающуюся, выразительную форму, связанную достаточно тонкими ассоциациями с традициями советской архитектуры 20-х годов. Ритм вертикалей, проходящих через всю группировку башенных построек, подчеркивает горизонтальная протяженность 16-этажного дома, составленного из 24 секций; дом построен в соседстве с башнями по проекту тех же архитекторов (1980-1982).

На Ленинском проспекте из башен образована фронтальная застройка. Более характерным, однако, было использование домов-башен повышенной этажности как единичных ориентиров, отмечающих узловые точки градостроительной структуры. Примером может служить 25-этажный дом у пересечения проспекта Маршала Жукова с улицами Народного Ополчения и Мневники (1981, архитектор Р. Саруханян и другие). Здание имеет центральное ядро жесткости из монолитного железобетона (в нем размещаются лифты) и сборные конструкции остальных своих частей. Оно обозревается со всех сторон и поэтому сформировано как компактный объем.

Группы лоджий на раскреповках - главный архитектурный мотив его фасадов. Эти группы размещены так, чтобы придать особую контрастность фасадам, обращенным к более далеким перспективам - в сторону Серебряного бора и центра. При выразительности своей вертикальной массы, имеющей хорошие пропорции, дом недостаточно пластичен и не имеет завершения, которое могло бы придать его композиции законченность.

Особую градостроительную позицию занял и 16-этажный дом на Беговой улице, 34/36 (1978, архитекторы А. Меерсон, Е. Подольская, М. Мостовой, Г. Клименко). Дом, как бы открывающий трассу одной из важных магистралей города, своим фронтом обращен к обширным пространствам спортивного комплекса. Фронт его достаточно широк - почти 130 м, - и, чтобы сэкономить пространство затесненного сложившегося квартала, дать выход к зеленой полосе, отделяющей дом от улицы, сооружение приподнято как бы на высокий стол из монолитного железобетона, с мощными опорами, которые кажутся крепко вросшими в землю. План дома основан на трех широких девятиквартирных секциях с внутренним коридором, расходящимся от лифтового холла. К нему же через открытую лоджию присоединяется и лестница, заключенная в особый, вынесенный наружу объем, овальный в плане, который стоит под некоторым углом к плоскости фасада, обращенного на Беговую улицу. Квартиры имеют планировку с четким расчленением на дневную и интимную зоны. Подчеркнута внушительная массивность железобетонных форм - монолитного «ствола» и поднимающихся над ним жилых этажей, имеющих сборную конструкцию. Массивны бетонные ограждения балконов и консоли, которые их несут. Панели наружных стен навешены необычно - внахлестку, что должно предохранить горизонтальный стык между ними от дождевой воды. Вместе с тем панельная стена обнаружила свою весомость, материальность, не ощутимую при обычном способе сочетания панелей. Дом полемично противопоставлен мнимой невесомости стеклянных фасадов и «внематериальности» стен из панелей, которые были в моде в недавние годы. Темно зеленая облицовочная плитка вместе с серым цветом бетонных элементов подчеркивает внушительность, приданную зданию использованием пластических возможностей материала.