Восприятие искусства вещь чрезвычайно субъективная. Процессы, проходящие в человеке во время восприятия, многообразны и едва ли поддаются прогнозированию, не просты для изучения. Заранее рассчитать успех или неуспех произведения представляется мало вероятным, хотя с глубокой древности предпринимаются попытки открыть некий эликсир красоты. Надо сказать, попытки небезуспешные. В настоящее время имеется целый свод законов и правил, придерживаясь которых, творец способен создавать произведения, отвечающие эстетическим требованиям.
Восприятие произведений изобразительного предполагает активную деятельность, для которой требуется соответствующая подготовка. Развитие художественного восприятия включает решение следующих основных учебных задач:
- а) развитие отзывчивости к произведению;
- б) развитие способности выразить свое отношение к произведению;
- в) расширение объема знаний и представлений об искусстве.
Чувства, страсти, эмоции преобразуются, создается метаморфоз чувств, они возвышаются над индивидуальными, обобщаются и становятся общественными.
Главное - это движение прочувствования, которое состоит в том, что эмоциональное, аффективное содержание произведения в двух противоположных, стремящихся к одной точке направлениях, в которой как бы наступает короткое замыкание, разрешающее аффект: происходит просветление чувства, катарсис.
Живопись - один из видов пластических (изящных) искусств. Пластические искусства предметны, представляют собой не развивающиеся во времени объемно-пространственные структуры реальные или воображаемые. Живопись воспроизводит предметы и явления с помощью красок и является изобразительным искусством. Когда автор уходит в область беспредметного, фигуративного (абстракционизм), его произведения перестают быть принадлежностью изобразительного искусства, и, следовательно, должны рассматриваться и анализироваться, скажем, как произведения декоративно-прикладные.
Одно из важнейших свойств произведений искусства - их эмоциональность, способность вызвать у зрителя эмоциональный отклик, сопереживание. На интуитивном, психофизиологическом уровне искусство воспринимается благодаря адекватности реакции людей на определенные сочетания цветовых пятен и линий. Идут ассоциативные параллели жизненному опыту. Леонардо да Винчи считал живопись разновидностью музыки, сравнивая краски с видимым звуком. Энергетика произведения искусства проявляется в характере живописи: колорите, фактуре, композиции, рисунке. Мощным энергетическим зарядом обладают работы Ван Гога.
Разного рода страшилки, типа показа анатомического театра под видом искусства, на самом деле, таковым не являются. Иное в произведениях живописи: например, «Крик» Э. Мунка. Глядя на эту пронзительную работу не испытываешь страха, а сопереживаешь. Эмоциональный отклик облагорожен.
На работах литовского художника и композитора К. Чюрлениса нет реального изображения мира - смутные образы, лишь намек на реальность, но каждая работа притягивает к себе, волнует, вызывая неясные предчувствия и ожидания. Эмоциональный отклик на его работы настолько силен, что недостатки знания ремесла не бросаются в глаза. Воспринимается не сюжет, а скорее общую атмосферу работ.
Сюжет в живописной работе второстепенен. Общее воздействие произведения через зрительный анализатор - вот что главное. Ассоциативность и тайна - важнейшие составляющие искусства.
Возможно, не интересны передвижники как раз из-за того, что их работы бесхитростны, документалистика сплошная, не предполагают ассоциативности. Отсутствует тайна. Отсюда и эмоциональный отклик у зрителя минимален. Кроме того, рисунок у многих не безупречен, композиция рыхлая, живопись вялая. Нет и намека на артистизм. То есть знание ремесла далеко от мастерства. Попытайтесь перестроить свой глаз и абстрагироваться от сюжета, попытайтесь видеть в их работах только музыку пятен и линий. Вы ее не увидите. Она отсутствует.
Философы, начиная с античности, касались вопросов восприятия произведений искусства. Аристотель понимал воздействие искусства как очищение души с помощью аффектов сострадания и страха.
Вплоть до конца ХIХ века в обществе, в среде философов и художников царило некое единение: искусство питалось реальностью и отображало ее в своих произведениях. Представитель немецкого Просвещения Г. Э. Лессинг в трактате «Лаокоон» отмечает основное различие словесного и изобразительного искусства: изобразительное искусство пространственное, а словесное (поэзия) временное. Утверждает примат красоты. Безобразному нет места в искусстве. Искусство должно услаждать глаз или ухо. Юрий Бореев пишет: «Гете выделяет три типа художественного восприятия:
- 1) наслаждение красотой не рассуждая;
- 2) суждение не наслаждаясь;
- 3) суждение наслаждаясь и наслаждение рассуждая
Третий тип художественного восприятия адекватен природе художественного произведения... ». Далее Бореев рассуждает о том, что для современной эстетики и теории искусства важно осмысление того, что воздействие произведения в разные эпохи, в разных рецептивных группах не тождественно, художественная рецепция обусловлена объективными социально-экономическими предпосылками, зависит от субъективных особенностей реципиента и объективных художественных качеств художественного произведения, от художественной традиции от общественного мнения. Субъективные аспекты восприятия определяются индивидуальными особенностями, присущими данному человеку: дарованием, фантазией памятью, культурной подготовкой ума и чувств. Подготовленность реципиента к художественному восприятию зависит от его личного опыта, от того, что он узнал из книг, почерпнул из других областей искусства.
В культуре существует «деформация» ценности и смысла произведения искусства от эпохи к эпохе. Важным психологическим фактором восприятия искусства является рецепционная установка, опирающаяся на предшествующую систему культуры, исторически закрепленную в нашем сознании. Наслаждение искусством - результат преодоления его условности, сличения художественного с реальным, узнавании реального в условном. Интенсивность художественного восприятия и наслаждения пропорциональна упорядоченности и сложности художественного феномена. Экспериментальное изучение художественной рецепции началось в конце ХIХ века.
Разрыв, потерю связи между зрителем и художником можно отнести к началу ХХ века, когда возникли такие течения в изобразительном искусстве как кубизм, абстракционизм и другие течения модернизма. Зритель перестает понимать художника. Исчезает реальность, а псевдореальность, которую пытаются сочинить творцы нового искусства, зрителю непонятна. Утерян язык для общения - изобразительный.
Ортега-и-Гассет в работе «Дегуманизация искусства» рассматривая искусство с социальной точки зрения, приходит к заключению, что новое искусство делит людей на тех, кто его понимает, и тех, кто не понимает. Оно изначально обращается к избранному меньшинству - отсюда и раздражение, которое вызывает у масс. По мнению автора, в настоящее время в мире существует новое эстетическое чувство, тенденция к дегуманизации искусства. Если художник ХIХ века правдиво отражал действительность, «очеловечивал объект», то современный художник избегает реальность, смело ее деформирует. «Он оставляет нас запертыми в неведом мире, заставляет общаться с вещами, связь с которыми для человека немыслима…Эстетическое наслаждение для нового художника проистекает из победы над «человеческим»… Сконструировать нечто, не являющееся копией «естественного» и тем не менее обладающее каким-то содержанием, необходима самая утонченная одаренность». Оправдывая дегуманизацию искусства автор говорит, что восприятие «живой» действительности и восприятие художественной формы принципиально несовместимы, ибо каждое из них требует различного приспособления органов восприятия, не разъясняя, правда, в чем состоит это различное приспособление.
А. Геллен считает: «Картина что-то нам говорит благодаря устойчивому значению, благодаря своему предметному смыслу. Напротив, лишенный смысла орнамент совершенно нем. Абстрактные картины совершенно лишены дара речи… ». Пытаясь осмыслить современную живопись Г.-Г. Гассет пишет об онемении картины.
Если мы откажемся от идеи гуманизации искусства, то это неминуемо и быстро приведет к концу и культуры и цивилизации.
Согласно высказываниям Альбера Камю из его «Бунтующего человека»: «Художественный язык, разрушенный иррациональным отрицанием, превращается в бессвязный бред… Художник обязан избегать как формалистического кривляния, так и тоталитарной эстетики реализма».
Карл Кантор в книге «Тысячеглазый Аргус» пишет: «Если бы не было противоречий между явлением и сущностью, между видимым и невидимым, если бы истина непосредственно совпадала с формой ее проявления не нужны были бы ни наука, ни искусство. Живопись снимает первичное, свойственное самой природе противоречие между видимым и невидимым, но она не устраняет вообще; более того сама живопись покоится на этом противоречии, то есть: чем реалистичнее живопись, тем более она символична, тем более она исключает буквальное ее восприятие.
Нет искусства более трудного, чем реалистичная живопись. Картины Леонардо, Брейгеля, Рембрандта, Гойи, Сезанна, Пикассо имеют свойство «не пускать» в себя. В самом деле, не так легко понять, например, что сезанновский натюрморт с яблоками «это не понимание Сезанном яблок вне картины, а понимание чего-то посредством этих изображенных яблок, вернее порождение ими понимания чего-то другого. Сезанн «мыслит яблоками» - в сознании реализуется нечто, к чему просто вниманием глаз мы не приведем». Тут не поможет долгое пассивно-созерцательное выстаивание перед картиной. Нужна внутренняя духовная наполненность, самостоятельная работа мысли, а не просто смотрение.
Чтобы не получить никаких впечатлений от живописи, достаточно отвести от нее глаза, но чтобы получить не какие-то вообще впечатления, чтобы не «застрять» на узнавании похожести на то, что есть, на то, что было в других картинах, на то, что привычно и принято, а проникнуть через видимое в невидимое (ведомое), нужна способность умопостижения, причем особенно тонко разработанная, когда «видимое» реалистической живописи кажется «иллюзионизмом» (что, разумеется, не исключает существования в живописи иллюзионизма, который к реализму отношения не имеет)».
Энциклопедия восприятия (с сайта издательства)
Фотография относится к изобразительным видам искусства. Копий было сломано немало, однако, сейчас это можно утверждать определенно. Ниже приводится перевод статьи из - в целом научно-популярной - энциклопедии Брюса Голдстайна «Энциклопедия восприятия» (Bruce Goldstein “Encyclopedia of Perception”). Наткнулся я на эту книгу случайно: у меня «заиграли» Ричарда Закию – книгу просто обязательную к прочтению людьми, имеющими отношение к фотографии – Richard Zakia “Perception & Imaging/ Photography: A way of seeing” – и я бросился искать ее или замену ей. Так и наткнулся на Голдстайна.
Сразу оговариваюсь: перевод практически без правки, делайте на это скидку.
Статья переведена и размещена с разрешения правообладателя. Копирайт принадлежит SAGE Publications Inc.
Оригинал статьи: E. Bruce Goldstein"s Encyclopedia of Perception, Aesthetic Appreciation of Pictures. pp.. 11- 13 Copyright 2010, SAGE Publications Inc.
Просмотр произведений изобразительного искусства, оказывая сильное эмоциональное воздействие, остается полностью личностным процессом. В обсуждении эстетического восприятия картины в рамках исследования перцептивных процессов делается попытка сократить разрыв между ясным пониманием процессов нижнего уровня - зрительного и кортикального* восприятия объективных характеристик изображения, таких как цвет и форма, и менее четким пониманием высшего уровня зрительной феноменологии, или субъективного опыта.
На протяжении столетий определение и содержание понятия «эстетического опыта» представлялись людьми совершенно по-разному. Обычно, в рамках исследования перцептивных процессов (исследования восприятия), эстетическую оценку определяют через предпочтение, основанное на воспринимаемой красоте рассматриваемого изображения. Таким образом, исследование восприятия отталкивается от подходов к эстетике как Дэвида Юма, так и Иммануила Канта - в обсуждаемых ими терминах вкуса и красоты. Считается, что факторами, влияющими на эстетический отклик на картину, являются как физические характеристики произведения как такового, находящиеся «внутри рамы», так и контекстные влияния, такие как название произведения и способ его показа (презентация), которые существуют «вне рамы».
Исследования проблем эстетического восприятия по-прежнему основываются на групповых методах (номотетический подход), однако, существует мнение, что только исследование отдельной личности/индивида (или идеографический подход) может служить точкой отсчета, если целью ставится полное понимание процесса. Эта статья посвящена тому, как измеряется эстетическое, даются определения объективистскому и субъективистскому подходам к эстетике, и говорится об использовании исследователями этих подходов.
Измерение эстетического
Истоки эмпирической эстетики обычно относят к Густаву Фехнеру и его книге "Элементарная эстетика” (Gustav Fechner, Elementary Aesthetics), а Даниэлю Берлайну (Daniel Berlyne) приписывают возрождение интереса к применению научных методов в изучении эстетического в 70-х годах прошлого века. Эти ранние эксперименты были направлены на выявление индивидуальных предпочтений испытуемых через оценку больших наборов искусственно созданных стимулов, названных «полигонами» (polygon). Полигоны различались между собой заданным набором количественных (поддающихся исчислению) переменных, делимых на коллативные (collative) (например, сложность), психофизические (например, цвет) и экологические (например, значение/смысл). В соответствии с психобиологическим подходом Берлайна, эстетический опыт/восприятие должен быть выше для среднего уровня возбуждения, с возбуждением, рассчитываемым как сумма задействованных свойств: так, например, многосторонние полигоны должны содержать меньше цвета, чем полигоны с меньшим количеством сторон.
Эти ранние исследования определили подходы к измерению эстетического опыта с помощью простой числовой шкалы (также известной как шкала Лайкерта), когда предлагается сортировать или оценивать изображения от наименее предпочтительных/красивых к наиболее предпочтительным/красивым. Несмотря на то, что этот метод поддается легкой критике из-за недоступности испытуемым всего спектра оценок, такие субъективные измерения лежат в основе перцептивного исследования эстетического. Со временем субъективные оценки эстетического опыта были дополнены объективными показателями, такими как время, затраченное на рассматривание отдельного изображения, и уровень оксигенации (насыщения кислородом) крови в мозгу, с целью предоставления конвергентных данных для понимания эстетического опыта.
Эстетика «Внутри рамы»
Первые опыты, направленные на понимание эстетики через исследования восприятия, показали существенную упрощенность подхода. Предполагалось, что можно придти к пониманию истоков красоты рассматриваемого произведения искусства путем изучения индивидуальных реакций на базовые элементы зрительного восприятия. При этом общая оценка живописного полотна разбивалась на изучение предпочтительности отдельных его составляющих: цветовых сочетаний, ориентации линий, размеров и форм. Общим ограничивающим фактором для многих психологических исследований является и несоответствие между возможностью контролировать предлагаемые материалы в стенах лаборатории, а соответственно и возможностью обобщить полученные данные, и гораздо более разнообразными и богатыми примерами изобразительного искусства, существующими в реальном мире. Исследование на основе абстрактных визуальных раздражителей означает, что у испытуемых не было предварительного знакомства с изображениями, а это ограничивает эстетический опыт примитивной стороной, где влияние схемы или памяти исключены, а изображение оценивается только через стимулы. А эти типы раздражителей далеки от реальных: скажет ли нам изучение полигонов что-нибудь о творчестве Пикассо?
William Turner, The Shipwreck
Возможность исследования на пересечении низшего и высшего уровней визуального опыта дают нам работы Пита Мондриана (Piet Mondrian), в которых изобразительные элементы особым образом накладываются на базовые зрительные формы, такие как ориентация линии и цвет. Они дали исследователям возможность последовательно изменять расстояние между линиями, их ориентацию и толщину, размещение и сочетания цветов в рамках рассматриваемой картины, для оценки уровня изменений, до которого испытуемые признавали оригинальную композицию Мондриана эстетически более привлекательной, чем измененную. Полученные результаты показали, что даже испытуемые без подготовки в области изобразительного искусства дают более высокие оценки оригинальным картинам, что предполагает, что эстетическое восприятие частично обусловлено расположением на картине визуальных элементов. Другие исследования показали, что эстетическое предпочтение оригинальным, а не измененным картинам, относится также к произведениям репрезентативного характера, хотя предпочтительность оригинальных работ выявлялась только после внесения значительных изменений. Эти наблюдения позволили предположить, что эстетически предпочтительнее будет картина, на которой художником достигнута наилучшая скомпонованность (или сбалансированность) элементов, и эта композиционная сбалансированность легко воспринимается не-художниками. Полученные данные отлично согласуются с принципом Prägnanz, относящимся к гештальт-психологии (также известным как "визуальная правота") и предоставляют доказательства универсализма в эстетическом опыте.
Marcel Duchamp, Nude Descending a Staircase
Эстетика «вне рамы»
В отличие от объективистского подхода к эмпирическому изучению эстетики, в котором красота картины считается сокрытой в организации самих визуальных элементов, субъективистский подход подчеркивают роль внешних факторов в определении того, что красиво, а что нет. Необходимость субъективистской компоненты в эстетике будет ясна тому, кто имел несчастье сопровождать любителя живописи Ренессанса по галерее современного искусства. То, что у индивидуумов могут быть совершенно разные реакции на одинаковые визуальные раздражители, свидетельствует о том, что отношение к искусству и подготовленность оказывают значительное влияние на эстетическое восприятие. Сравнение восприятия неподготовленных зрителей и искусствоведов часто встречаются в научной литературе, хотя понимание того, что значит быть "искусствоведом" или "что представляет собой искусствовед" так и не достигнуто. Исходя из различий между образным (фигуративным) и абстрактным искусством, оригинальным цветом или измененным черно-белым изображением, эстетические предпочтения «новичков» стремятся к цветным изображением фигуративного искусства, в то время как искусствоведы, как правило, отличаются гораздо более широким кругом предпочтений.
Edward Munch, The Scream
Считается, что название картины оказывает влияние на эстетический отклик зрителя. Вместе с тем, это влияние зависит как от содержания названия, так и от типа изображения, к которому оно относится. Добавление описательного названия для репрезентативных картин может быть избыточным (например, «Кораблекрушение» Вильяма Тернера William Turner, The Shipwreck), но с более абстрактными работами (например, «Ню, спускающаяся по ступенькам» Марселя Дюшана Marcel Duchamp, Nude Descending a Staircase) название может помочь зрителю разблокировать отдельные неоднозначные элементы на полотне. Более того, дополнительная информация о происхождении, стиле или интерпретации произведения может существенно повлиять на реакцию индивида. Так, информация о том, что в работе Эдварда Мунка «Крик» (1893) (Edvard Munch’s The Scream) персонаж на переднем плане картины на самом деле не кричит, а скорее пытается защитить себя от крика природы, может коренным образом изменить эстетическое восприятие полотна. Были проведены исследования, в которых сравнивались реакции на работы без названия и с описательным или разъяснительным названиями. Описательные названия часто бывают полезными для правильного понимания картины, а разъяснительные, скорее, приводят к более глубокому эстетическому отклику. Другим внешним фактором, влияющим на эстетическое восприятие, является место просмотра картины. В интересах чистоты эксперимента лицам, принимающим участие в исследованиях по эмпирической эстетике, чаще всего предлагается рассматривать изображения на мониторе компьютера в течение ограниченного времени. Это в корне отличается от просмотра картин в галерее, где они представлены в оригинальном размере; расстояние просмотра часто тщательно рассчитано, а время просмотра не ограничено. Данных по сравнению восприятия оригиналов и уменьшенных копий немного и они свидетельствуют об отсутствии существенных различий в восприятии; однако, можно предположить, что некоторые оптические эффекты или эффект масштаба, задуманные художником, могут быть потеряны при уменьшении размера. Например, большие цветовые полотна Марка Ротко (Mark Rothko) могут оцениваться по-другому, если не сохранить их размеры. Экспериментально выведено, что человек обычно тратит полминуты на просмотр картины. Ограничение времени может также ограничивать глубину анализа живописного произведения, приводя к эстетической оценке лишь общих свойств изображения.
Измеримо ли чувство вкуса?
Сравнение объективистского и субъективистского подходов к эстетическому восприятию произведений живописи привело к началу процесса объединения; новый подход назван интерактивистским. В защиту объективистского подхода говорит то, что и репрезентативная, и абстрактная живопись вызывают эстетический отклик, и, как таковые, отношения между подходами должны рассматриваться через призму самой картины, а не ее содержания. В защиту субъективистского подхода говорит то, что идентичные визуальные раздражители могут приводить к различным эстетическим предпочтениям. Становится ясно, что необходимо рассмотреть альтернативы номотетическому подходу к эмпирической эстетике. Разбивая сложные визуальные стимулы на основные компоненты, исследователи обнаружили, что трудно создать групповую модель эстетического удовлетворения, адекватно отражающую личность. Более того, клиническое применение эстетики, как правило, тяготеет к идеографическому подходу. Например, паллиативная выгода от просмотра предметов искусства, применяемого в здравоохранении, основана в большей степени на личностном в противовес институциональному. Хотя пациенты на ранних стадиях болезни Альцгеймера различаются между собой в классификации изображений, их эстетические предпочтения могут оставаться стабильными в течение двухнедельного периода, в то время как эксплицитная память в этот период не остается стабильной. Наконец, существующие примеры изображений мужского и женского тела, отражающие представления об идеальном, показали, что эстетические оценки в большой степени зависят от целого ряда социально-психологических факторов, присущих времени создания этих изображений. Понимание эстетики и на индивидуальном, и на групповом уровне обещает привести к более интенсивному и прекрасному пониманию окружающего. Исследования в области эмпирической эстетики доказали, что действительно возможно найти измерение для вкуса, хотя некоторые из наиболее важных аспектов эстетического переживания остаются недостижимыми.
Бен Дайсон (Ben Dyson)
Добавлю от себя.
Перцепция - (от лат. perceptio - представление, восприятие) процесс непосредственного отражения объективной действительности органами чувств.
Фигуративное искусство (от лат. figura - внешний вид, образ) - произведения живописи, скульптуры и графики, в которых в отличие от отвлеченной орнаментики и абстрактного искусства присутствует изобразительное начало
Кортикальный – относящийся к коре больших полушарий головного мозга, корковый
Шкала Лайкерта – по имени Ренсиса Лайкерта (Rensis Likert) – шкала предпочтений, используемая для выявления предпочтений при опросах.
Pregnanz (четкий, ясный) – относится к Закону прегнантности, сформулированному Иво Келером, одним из основоположников гештальт-психологии. Закон прегнантности или «замкнутости» состоит в том, что «элементы поля изолируются в формы, являющиеся наиболее устойчивыми и вызывающими минимальный стресс» (Форгус). Так, если изображение разорванного круга будет вспыхивать на экране с большой частотой, мы увидим этот круг целым.
Понимание объекта измерения
табличка позаимствована с psylib.org.ua. Автор - О.В. Белова
«Восприятие живописи детьми дошкольного возраста»
Сценарий занятия Семейного клуба
для детей и родителей подготовительной к школе группы
Вступительное слово воспитателя по изодеятельности.
Ранние эмоциональные переживания, связанные с восприятием искусства, красоты, нередко оставляют неизгладимый след в душе ребёнка. С годами это первое, не всегда осознанное, тяготение к прекрасному переходит в потребность знать и понимать искусство.
В детском саду дети получают начальные сведения об искусстве, общаясь с разными его видами. Однако, дошкольники, в силу возрастных особенностей, не в полной мере могут оценить глубину произведений живописи и их художественное значение. Мы стремимся активно направлять внимание ребёнка при восприятии произведений искусства, учим его наблюдать и выделять выразительные средства.
Приобщать ребёнка к искусству важно для его эстетического развития, так как при этом приобретается социокультурный опыт. Именно культура, являясь идеальным средством самовыражения, помогает человеку стать личностью. В целостном процессе приобщения к миру культуры и эстетическим ценностям происходит активизация нравственно-эстетических чувств и познавательных интересов.
Детское изобразительное творчество является формой развития художественной культуры и способствует социализации личности в определённой среде, поэтому так важна деятельность в сфере искусства. Благодаря общению с искусством ребёнок узнаёт о разнообразии художественных материалов, о многообразии произведений искусства, знакомится с различными видами и жанрами.
Когда и как следует начинать приобщение ребенка к миру прекрасного?
Приобщение к прекрасному начинается с пробуждения и развития души ребёнка, с его самых первых дней жизни. Тёплые отношения между родителями и внимание к своему чаду, эстетическая атмосфера дома, игрушки, напевы народных колыбельных песен у кроватки – всё это умиротворяет сознание и душу ребёнка, настраивает на общение и развитие добрых чувств, облегчает первые шаги в большую, тревожную и совсем не понятную для него жизнь.
Если ребёнка дома окружают доброта и забота, гармония отношений взрослых, красивые простые вещи, книги, игрушки, то это уже залог пробуждения души, каковы бы темперамент и уровень способностей у него ни были. Наши отношения всегда зеркальны. На добро мы отвечаем добром, зло стараемся нейтрализовать, а красота мира формирует нашу внутреннюю красоту, которая, развиваясь и приобретая зрелость, становится активной художественной силой, творчески влияющей на реальность.
Постижение искусства и мира в целом прямо пропорционально глубине человеческой личности. Чем раньше мы начинаем «копать» вглубь, тем богаче, сложнее и выразительнее предстаёт перед всеми нами мироздание.
Чтобы дети познали прекрасное - взрослые сами должны хорошенько усвоить это и очень сильно захотеть передать им.
Какие приёмы можно посоветовать
для приобщения ребенка к миру прекрасного?
Лучше всего ходить с ребятами в музеи, на выставки. В нашем провинциальном городе выставки художников можно посещать в ДХШ, в ДК, в клубе «Юбилейный».
Конечно, следует постепенно собирать домашнюю библиотеку по искусству: книги и альбомы о художниках, музейных собраниях, репродукции с картин, как отечественных, так и мирового искусства. Выписывать журналы, в которых не только рассказывают о художниках, но и показывают, как на практике пользоваться многообразием художественных материалов. Можно брать эти издания для просмотра в библиотеке. Кстати, в детской библиотеке в отделе «Искусств» часто проводятся мероприятия по знакомству с творчеством художников (план мероприятий можно взять у меня или в самой библиотеке).
Целесообразно привлекать дошкольников к просмотру познавательных детских передач, например, на телевизионном канале «Бибигон», «Карусель», где есть очень интересная и познавательная передача для детей «Академия искусств».
Кроме того, и это тоже важно, все ребята с удовольствием сами рисуют картины. Хорошо бы, чтобы родители постоянно подкладывали художественные материалы на детский столик и следили за их качеством и разнообразием. Наличие цветных карандашей и фломастеров безусловно не вызовут у ребёнка большого желания рисовать и уж точно не разовьют в ребёнке задатки творчества, стремление и любовь к прекрасному. Гуашь, акварель, восковые, акварельные и масляные мелки, пастель, соус, различные пластилины, краски для батика и многие-многие другие современные качественные изоматериалы можно найти в отделах канцтоваров и в магазинах для художественного творчества.
Не забудьте и о том, как важно позаботиться о зрении и двигательной координации ребёнка, а занятия с красками не просто способствуют развитию этих функций, но и объединяют их.
С уважением относитесь к творчеству ребёнка. Заведите папку для детских работ, аккуратно складывайте детские рисунки, отмечайте дату и название каждого произведения. Выделяйте время для совместного рассматривания и обсуждения. Самые яркие работы можно оформить в паспарту или даже в рамку. Устраивайте персональные выставки работ вашего ребёнка к каким либо праздникам и событиям, пусть это станет вашими семейными традициями. Своим проявлением внимания, вы дадите понять ребёнку, что уважаете и цените его труд и творчество.
Если ребёнок начал активно рисовать и видно, что ему нравится, – отдайте его в студию к хорошему, деликатному учителю, который исподволь раскроет его способности, а детский коллектив поможет стать ему общительным, весёлым, коммуникабельным человеком.
Конечно же, не все дети станут художниками – это дело таланта и осознанного выбора. Пусть ваш ребёнок станет инженером или врачом. Можно ведь и не быть художником, но любить и понимать прекрасное. И этой любви они научатся от вас и от нас во время игр-занятий с красками, цель которых – научить растущего человека думать, фантазировать, мыслить смело и свободно, в полной мере проявлять свои способности.
Занятие-викторина «Если видишь на картине…»
Воспитатель: Уважаемые дети и взрослые! Сегодня в зале мы видим много разных красивых картин. Написали их художники. Картины, написанные разными красками или другими цветными материалами, такими, как пастель, восковые мелки, называются живописью. Это слово легко запомнить: оно состоит из двух простых слов – живо и писать.
Что такое живопись –
Многим не понятно:
Красочные линии?
Брызги? Тени? Пятна?
А живопись – хорошее
И ясное название:
Она на жизнь похожее,
Живое рисование.
(Андрей Усачёв)
Воспитатель: Каждая картина рассказывает о чём-то своём, и называются картины тоже по-разному, каждая картина отвечает какому-то жанру. Ребята, какие вы знаете жанры живописи? (Ответы детей).
Воспитатель: Чтобы подробнее поговорить о жанрах живописи, предлагаю вам «Собрать свои картины» и определить их жанр. (Дети собирают картины по типу «разрезных картинок»).
Воспитатель: Молодцы! Справились с заданием. А теперь я предлагаю вам посоветоваться, придумать название своей картине и назвать её жанр. (Группа детей, собравших свою картину, даёт ей красивое название, определяет жанр и рассказывает о соблюдении законов живописи).
После каждого выступления включается музыкальное оформление к жанру – песни Г. Гладкова.
Воспитатель: Все ли из вас знают о жанрах, не путают ли? Давайте проверим.
Задание «Найди нужный тебе жанр». Дети разбирают репродукции картин по жанрам.
Воспитатель: Хорошие знания показали наши дети. А вот смогут ли они применить их на практике? Сегодня, ребята, вам предстоит своим маленьким коллективом создать картину. Это не простое дело, вначале надо договориться: что и как вы будете делать, где располагать. Думаю, что и родители захотят вам помочь и поучаствовать в создании картины. Я приглашаю всех желающих расположиться за столами, чтобы начать эту интересную работу над своей картиной. Удачи вам.
По окончании, совместные работы рассматриваются, уточняется жанр, соблюдение законов, подбор цвета, эстетика и т.д. Картины оформляются в рамки.
Воспитатель: Мы сегодня не просто рисовали, а сделали чудесные картины в технике аппликации. А ведь художнику и не важно, из каких материалов он создает своё произведение. Главное, чтобы он любил и хотел это делать. Наше занятие мне хочется закончить замечательными строчками из стихотворения Андрея Усачева:
Художник хочет рисовать.
Пусть не дают ему тетрадь…
На то художник и художник
Рисует он, где только может;
Он чертит палкой на земле,
Зимою – пальцем на стекле.
И пишет углем на заборе,
И на обоях в коридоре…
Рисует мелом на доске,
На глине пишет и песке.
Пусть нет бумаги под руками,
Нет денег на его холсты,
Он будет рисовать на камне
И на кусочке бересты.
Салютом он раскрасит воздух,
Взяв вилы, пишет на воде,
Художник потому художник,
Что может рисовать везде.
А кто художнику мешает,
Тот Землю красоты лишает!
Восприятие - определенная ступень чувственного познавательного процесса - отражение человеком и животными предметов при их непосредственном воздействии на органы чувств, в виде целостных чувственных образов. Генезис восприятия тесно связан с развитием наглядно-образного мышления, совершенствованием системы представлений и способности оперировать ею достаточно свободно .
Ожегов в своем толковом словаре определяет понятие «восприятие» как форму чувственного отражения действительности в сознании, способность обнаруживать, принимать, различать и усваивать явления внешнего мира и формировать их образ .
Восприятие--отражение предметов и явлений в целостном виде в результате осознания их отличительных признаков. Восприятие - определенная ступень чувственного познавательного процесса - отражение человеком и животными предметов при их непосредственном воздействии на органы чувств, в виде целостных чувственных образов .
Восприятие осуществляется посредством действия, связано с обследованием воспринимаемого объекта, с построением его образа. В понятии восприятия фиксируется непосредственное воздействие на органы чувств, формирование целостных образов, их прочная чувственная основа и протекание процесса в настоящем времени, которому предшествует фаза прошедшего и за которым следует фаза будущего.
Правильное, адекватное восприятие живописи является частью эстетического восприятия ребенка. Знакомство с красотой в жизни и искусстве не только воспитывает ум и чувство ребёнка, но и способствует развитию воображения и фантазии. Важно, чтобы работа воспитателя строилась на научной основе и проводилась по определенной программе, учитывающей современный уровень развития различных видов живописи, с соблюдением принципа постепенности, последовательного усложнения требований, дифференцированного подхода к знаниям и умениям детей различных возрастов.
В исследованиях Н.А. Курочкиной, Н.Б. Халезовой, Г.М. Вишневой показано, что художественное восприятие картины формируется наиболее полно в старшем дошкольном возрасте, когда дети могут самостоятельно передавать живописный образ, давать оценки, высказывать эстетические суждения и нем. Восприятие картины представляет собой процесс непосредственного контакта с окружающей средой, процесс переживания впечатлений о предметах в рамках социо-эмоционального развития наблюдателя. Это сложный психологический процесс. Он состоит из следующих этапов:
Афферентный синтез (анализ свойств объекта и предметной среды, зоны отображения)
Межсенсорное взаимодействие: при восприятии объекта и предметной среды, зоны отображения происходит сравнение зрительного, звукового, обонятельного и других сигналов, взаимодействия анализаторов, тренировка ассоциативных процессов и полушарий головного мозга.
Как показывают психолого-педагогические исследования (П.П. Блонский, А.В. Запорожец, Н.А. Ветлугина, С.Л. Рубинштейн, Е.А. Флерина, П.М. Якобсон и др.), эстетическое, художественное восприятие следует начинать развивать как можно раньше, еще в дошкольном детстве.
Эстетическое восприятие дошкольников художественных произведений, также имеет свои особенности:
Восприятие образов в искусстве органично сплетено с впечатлениями и наблюдениями в действительности. Чувства радости, удивления, огорчения, переданные в картине через выражения лица и жеста, улавливаются детьми и передаются ими в высказываниях.
Дети старшего дошкольного возраста способны это выразить в суждениях о произведении в целом.
Дети легко узнают изображаемое и его классифицируют.
В высказываниях детей появляются сравнения изображаемого с виденным в жизни.
Психологи (Б.М. Теплов, С.Л. Рубинштейн, А.В. Запорожец и др.) и педагоги (В.А. Гуружапова, А.А. Мелик-Пашаева, Ю.А. Полуянова, П.М. Якобсон и др.) рассматривают эстетическое восприятие живописных картин детьми дошкольного возраста как эмоциональное познание мира, начинающееся с чувства, а в дальнейшем опирающееся на мыслительную деятельность человека. В дошкольном возрасте оно носит специфический характер, обусловленный возрастными особенностями и отличается эмоциональной непосредственностью, повышенным интересом к окружающему миру, живым откликом при встрече с прекрасным и удивительным, которые проявляются в улыбках, жестах, возгласах, мимике, в воспринимаемом явлении, дать ему эстетическую оценку.
А.А. Люблинская считает, что восприятию картины ребенка надо учить, постепенно подводя его к пониманию того, что на ней изображено. Это требует узнавания отдельных предметов (люди, животные); выделяя позы и места положения каждой фигуры в общем плане картины; установления связей между основными персонажами; выделение деталей: освещение, фон, выражения лиц людей.
С.Л Рубинштейн, Г.Т Овсепян, изучавшие вопросы восприятия картины, считают, что характер ответов детей по ее содержанию зависит от ряда факторов. Прежде всего - от содержания картины, близости и доступности ее сюжета, от опыта детей, от их умения рассматривать рисунок.
Художественные картины бывают таких типов:
Предметные картины - на них изображены один или несколько предметов без какого-либо сюжетного взаимодействия между ними (мебель, одежда. посуда, животные и т.д.)
Сюжетные картины, где предметы и персонажи находятся в сюжетном взаимодействии друг с другом. П. А. Федотов «Свежий кавалер», А. А. Рылов «Чайки», Н. С. Самокиш «Материнство»
Пейзажные картины: А. Саврасов «Грачи прилетели»; И. Левитан «Золотая осень», Весна»,»Большая вода»; А. Куинджи «Березовая роща»; Шишкин «Утро в сосновом бору»; В. Васнецов «Алёнушка» и т.д.
Натюрморт: К.Петров-Водкин «Черемуха в стакане»; Машков «Рябинка»; Кончаловский «Маки», «Сирень у окна» и т.д.
Сопоставляя жизненные и природные явления с их воспроизведением в картине, дошкольник опирается, прежде всего, на собственный опыт. Он воспринимает картину не только созерцая, но и действенно, оказывая предпочтение одним явлениям и объектам перед другими.
Восприятие художественного образа в картинах способствует уточнению многих специфических понятий для изобразительного искусства. Их значение делает процесс восприятия более осмысленным, интересным, так как ребенок различает выразительные средства каждого вида и жанра изобразительного искусства.
В исследовании Н.М. Зубаревой по эстетическому воспитанию детей средствами изобразительного искусства, поставлены вопросы: каковы возможности картин, в частности, таких жанров, как натюрморт и пейзаж. По данным исследователей, при восприятии живописи разных жанров дети больше предпочитают картину бытового жанра и меньше натюрморт и пейзаж. Сюжетная картина привлекает детей интересным, увлекательным содержанием. При этом они, как правило, не обращают внимания на эстетические стороны картины. Натюрморты и особенно пейзажная живопись вызывают интерес у ребёнка изображением предметов, явлений природы, цветовыми сочетаниями, колоритом. В картинах бытового жанра детей привлекают различные темы: спорт, образы животных. Интерес к тематике неодинаков у девочек и мальчиков. Мальчики проявляют наибольший интерес к спортивной и героической темам, а девочки - к миру животных. У отдельных детей отмечается устойчивый интерес к одной определённой теме. При сопоставлении двух художественных произведений на одну и ту же тему, но решённых художниками по-разному, дети отдают предпочтение картинкам, написанным лаконично, условно, ярко, с использованием декоративных возможностей цвета. Однако условность в изображении принимается детьми лишь до определённых пределов. Изображение, граничащее со схематизмом, вызывает у них протест. Воспринимая натюрморт, дети эмоционально реагируют на цвет, замечают, какие цвета художник использует в картине. Дети 5-6 лет, выбирая «самую красивую» картину, способны руководствоваться эстетическими чувствами, вызываемыми гармонией цвета, яркостью красок, их сочетанием .
Пейзажная живопись близка детям по их наблюдениям природы, оказывает эмоциональное и эстетическое воздействие, что проявляется в их речи. Дети находят свои поэтические образы для характеристики воспринимаемого явления, используя метафоры, сравнения и другие средства выразительности. Поэтический текст оказывает положительное влияние на восприятие картины, углубляя её восприятие. Он помогает детям осознанно воспринимать выразительные средства, использованные художником, видеть в них средства характеристики образа. Для развития эстетического восприятия детьми художественного образа в пейзажной живописи важно использовать поэзию А.С. Пушкина, И.А. Бунина, Ф.И. Тютчева, С. Есенина и др. При восприятии жанровой картины детьми старшего дошкольного возраста понимание социальной значимости содержания картин развивается постепенно от неосознанного, расчленённого, основанного на выделении отдельных деталей без взаимосвязи со средствами выразительности к адекватному пониманию содержания, мотивированному логическими связями содержания картины и средствами выразительности. Необходимым условием понимания социальной значимости содержания жанровой живописи является личностное отношение к выраженным в живописи социальным явлениям. Оно выступает показателем эмоционального восприятия жанровой живописи, а также немаловажным фактором в процессе формирования социализации личности дошкольника. Большое влияние на восприятие детьми произведений изобразительного искусства оказывает стиль художественного изображения. Лаконичная, яркая по колориту картина вызывает стойкие эстетические чувства. Так, в натюрмортах детей больше привлекают произведения, которые по своим художественным особенностям близки к работам мастеров народного творчества. Красочность и декоративность, смелые, часто контрастные цветовые сочетания делают эти произведения необычайно привлекательными для детей. В картине бытового жанра их больше интересуют произведения, написанные реалистично, в пейзаже - картины с использованием декоративных возможностей цвета. В работе с детьми целесообразно использовать произведения с различной трактовкой художественного образа: очень подробной (А. Лактионов, И. Шишкин, И. Хруцкой), более обобщённой (А. Рылов, А. Куинджи, И. Левитан), условно плоскостной, близкой к народному искусству (А. Ведерников, Б. Кустодиев). В детском саду необходимо иметь подборку художественных репродукций изобразительного искусства разных видов и жанров.(см. приложение 1)
Таким образом, анализ педагогической и искусствоведческой литературы позволил охарактеризовать процесс восприятия, его типы, процесс художественного восприятия, этапы восприятия картин, привести примеры типов картин, которые доступны для восприятия детей старшего дошкольного возраста.
Восприятие - простейший и наилучший способ познания, Однако существуют и другие формы познания, из которых мы рассмотрели три. Использование приборов в процессе познания включает в сферу восприятия чрезвычайно мелкие и очень удаленные предметы, С помощью приборов можно получать знание в метрической форме. Язык придает неявному знанию явную форму. Он позволяет зафиксировать в письменной форме накопленные предыдущими поколениями наблюдения и собрать их воедино. Картины как средство познания расширяют границы восприятия и способствуют объединению различных ее аспектов.[ ...]
Картина не похожа на восприятие. Тем не менее картина в некотором смысле больше похожа на восприятие объекта, места или человека, чем их словесное описание. Считается, что иллюзия реальности возможна. Говорят, живописное полотно может достичь такого совершенства, что зритель уже не сможет отличить полотно, обработанное с помощью красок, от настоящей поверхности, которую видел живописец. Одну - о греческом художнике, столь искусно изобразившем виноград, что птицы прилетели клевать его, и другую, в которой соперник этого художника одержал над ним победу. Он так натурально изобразил на полотне занавес, что даже сам художник попытался его приподнять. Легенда о [ ...]
Восприятие картин представляет собой вид восприятия, в процессе которого (в отличие от непосредственного восприятия и отчасти восприятия, опосредствованного приборами) невозможно убедиться в реальности воспринимаемого содержания. Тем не менее с помощью картин можно проникнуть в богатейшую реальность естественного окружения гораздо глубже, чем с помощью слов. Нет ничего более далекого от истины, чем утверждение, будто картины являются застывшими формами нашего опыта. Картины могут многому нас научить, и при этом от нас потребуется гораздо меньше усилий, чем при чтении книг. Восприятие картин отличается от обычного восприятия, то есть от восприятия из первых рук, но все же оно больше похоже на обычное восприятие, чем на восприятие речи.[ ...]
Итак, картина - это особым образом обработанная поверхность, обеспечивающая наличие оптического строя застывших структур с их глубинными инвариантами. Поперечные сечения зрительных углов строя имеют определенную форму, тогда как у инвариантов формы „нет. Строй картины ограничен, то есть он не является объемлющим. Это остановленный во времени строй (исключение составляет кино, которое будет рассматриваться в следующей главе). Существует много различных способов обработки поверхностей, обеспечивающих наличие строя. Можно изменить способность поверхности отражать или пропускать свет, раскрасив ее или нарисовав на ней что-нибудь. Можно с помощью гравировки или какой-либо другой обработки изменить ее рельеф и создать на ней тени. Можно, наконец, на какое-то время создать картинку на поверхности, проецируя на нее свет. В последнем случае саму поверхность мы называем экраном, а тот объект, который отбрасывает тени,- проектором. Эти основные способы создания искусственного оптического строя обсуждались в моей предыдущей книге по восприятию (Gibson, 1966b, гл. И). Каким бы, однако, приемом обработки поверхности художник ни воспользовался, ему все же придется поместить обработанную поверхность среди других поверхностей окружающего мира. Картину можно видеть только в окружении других поверхностей, не являющихся картинами.[ ...]
Интерес к картинам и кино появился у меня во время войны, когда я в качестве психолога участвовал в обучении молодых людей летному делу. В 1940-1946 годах миллионам американцев пришлось овладеть этими совершенно противоестественными навыками. Возможности зрительного образования, если можно так выразиться, произвели на меня сильное впечатление. Нельзя рассказать студенту, как нужно летать; нельзя позволить ему учиться этому методом проб и ошибок. Можно было бы учить с помощью тренажеров, но это было слишком дорого. Нужно было попытаться показать им, как летают. Конечно, если бы сти-мульную ситуацию можно было симулировать, то они могли бы учиться, не подвергая себя опасности разбиться. Литература по зрительному научению оказалась бесполезной. Как отмечалось выше, за 20 лет я отверг одно за другим несколько определений картины. Один из моих учеников написал книгу «Психология восприятия картин» (Kennedy, 1974), которую можно рассматривать как первый шаг на пути к решению этой проблемы.[ ...]
Целостное восприятие видимой картины могло бы быть нарушено не только из-за дефектов в поле зрения, но и в силу образования последовательных образов, представляющих собой своеобразные следы предыдущих раздражений сетчатки (Балонов, 1971), которые в определенных условиях могут наблюдаться в течение длительного времени (десятки секунд и минуты), лишь постепенно угасая. Оставшиеся на сетчатке следы, безусловно, могут помешать восприятию новой информации. Поэтому должен существовать механизм, «стирающий» эти следы. Есть все основания полагать, что автоматия саккад как раз и является одним из таких механизмов. Давно было замечено, что при движении глаз последовательные образы становятся менее интенсивными, уменьшается их длительность или они исчезают вообще. Более того, движения глаз не только «стирают» уже развившиеся последовательные образы, но и препятствуют их возникновению. Саккады, «стирая» последовательные образы, «держат» в «боевой готовности» зрительный канал связи.[ ...]
Совсем иную картину видит человек с левой стороны этого же моста, где его глазам открывается панорама Кремля (приложение 1, рис. 23). Прежде всего, радует цветовая гамма: колокольня с золотым куполом, кремлевская стена с башенками и кремлевский дворец в глубине. Глаз перескакивает с одного элемента на другой и каждый раз «он знает», куда он смотрит и что он видит. После каждой саккады глаз имеет возможность прочно зацепиться. Архитектор, по-видимому, как раз именно этого и добивался. Сопоставляя эти две фотографии, создается впечатление, что эти два комплекса строились по разным эстетическим критериям: в одном превалировал художественный замысел, а в другом - инженерный подход. Голый рационализм в архитектуре, как мы видим, находится в полном противоречии с законами зрительного восприятия.[ ...]
Для понимания картины необходимо, во-первых, прямое восприятие поверхности картины и, во-вторых, непрямое осознание того, что на ней нарисовано. Такая двойственность понимания неизбежна при нормальных условиях наблюдения. Глаз не удается «обмануть, иллюзии реальности все равно не возникает.[ ...]
Когда мы смотрим, скажем, на Ниагарский водопад, а не на картину, на которой он изображен, наше восприятие будет прямым, а не опосредствованным. Опосредствованным оно будет во втором случае, когда мы смотрим на картину. Таким образом, когда я утверждаю, что восприятие окружающего мира является прямым, я имею в виду, что оно не опосредствовано никаким изображением - ни сетчаточным, ни нервным, ни психическим. Прямое восприятие - это особый вид активности, направленный на получение информации из объемлющего светового строя. Этот процесс я назвал извлечением информации. Для его осуществления необходимо, чтобы наблюдатель активно передвигался, смотрел по сторонам и рассматривал объекты окружающего мира. Этот процесс не имеет ничего общего с получением информации из поступающих на вход оптического нерва сигналов, что бы они из себя ни представляли.[ ...]
Книга читается легко и с большим интересом, несмотря на сложный материал и порой специфическую терминологию. Легкости восприятия материала способствует четкое, логическое построение книги. В I части раскрываются проблемы окружающей среды в мире и в Чехословацкой Социалистической Республике, причем особое внимание уделяется рассмотрению проблем европейского континента. Проведя как бы классификацию проблем, стоящих в этой области, автор во II части анализирует проблемы в процессе взаимоотношения и взаимовлияния отдельных элементов окружающей среды. Здесь мы знакомимся с отношениями человека с окружающей средой, взаимоотношением элементов окружающей среды в населенных пунктах и т. п. Автор показывает сложную, взаимосвязанную картину окружающей человека среды, проводя через всю книгу идею необходимости комплексного, системного подхода к решению острой проблемы окружающей среды.[ ...]
В заключение отметим, что картина всегда предполагает два способа восприятия - непосредственный и опосредствованный,- которые идут параллельно во времени. Наряду с непосредственным восприятием поверхности картины существует опосредствованное осознание виртуальных поверхностей.[ ...]
Давно было известно, что на картинах можно создать видимость наложения. Этого же эффекта можно добиться и с помощью других средств показа застывшего строя. Широкую известность получило открытие Рубина, показавшего, что изображение замкнутого контура или фигуры влечет за собой появление фона, который воспринимается как нечто целостное, простирающееся за фигурой. Но все такого рода демонстрации связывались с восприятием формы, с видением контуров и линий, а не с восприятием заслоняющих краев поверхностей в загроможденном земном окружении. Из этих демонстраций следовало, что так называемую глубину можно воссоздать с помощью наложения на картине, но из них никак нельзя было вывести то, что заслоненная поверхность выглядит постоянной.[ ...]
Сложности, связанные с созданием и восприятием картин, порождают свои проблемы, имеющие мало общего с проблемами прямого зрительного восприятия.[ ...]
Первая часть этой книги посвящена восприятию окружающего мира. Вторая часть - информации для восприятия, Третья часть - собственно процессу восприятия. Наконец, четвертая часть посвящена живописи и тому особому содержанию сознания, которое возникает, когда мы смотрим на картины. Восприятие картин поставлено в конец книги, потому что его нельзя понять, не разобравшись с объемлющим зрением и зрением в движении.[ ...]
Я все время, пока экспериментировал с картинами, ломал голову над тем, как сформулировать определение картины. По мере того как менялись мои взгляды на оптику и продвигалась моя работа по созданию теории восприятия, изменялось и это определение. Возможно, те версии этого определения, от которых я в свое время отказался, представляют какой-то интерес для истории (Gibson, 1954, 1960b; 1966b, гл. 11; 1971). Сейчас я стал бы отстаивать лишь последнюю из них.[ ...]
Основная поляна связывается глубокой и широкой перспективой с малыми и образует взаимосвязанную систему всех полян. Желательно, чтобы дорожная сеть подводила к поляне с разных сторон для восприятия с каждого подхода новых пейзажных картин.[ ...]
Разумеется, существуют рисунки и картины, однако, как будет разъяснено в четвертой части книги, это не «формы». Это звучало обнадеживающе и многообещающе. Их можно упорядочить таким образом, что отличия каждой из них ото всех остальных будут нарастать постепенно и непрерывно» (Gibson, 1950b, с. 193). Важна не форма как таковая, а параметры ее изменения. И если бы эти параметры были изолированы, можно было бы проводить психофизические эксперименты.[ ...]
Автор отмечает, что зарегистрированная картина не полностью согласуется с теорией, согласно которой четочная молния-это субъективное восприятие обычной молнии с извилистым (и потому видимым лишь частично) каналом. Светящиеся отрезки и темные промежутки пунктирной траектории расположены довольно регулярно, что заставляет вспомнить о характеристиках, приписываемых обычно четоч-ной молнии. Однако приведенную на рис. 2.16 фотографию нельзя считать абсолютно достоверной ввиду отсутствия негатива и недостатка информации об условиях наблюдения.[ ...]
Многочисленными исследованиями В.Д. Глезера и его учеников была показана огромная роль влияния движущихся стимулов на зрительное опознание (Глезер, 1975; Леушина, 1978). Оказалось, что для выявления эффекта исчерченности обязательным условием является движение стимула. Этот эффект не наблюдается при неподвижных мелькающих раздражителях. Рецептивные поля оптимально реагировали на высокие пространственные частоты только при движении полос. Следовательно, сведения о высоких пространственных частотах передаются только в случае сдвига изображения в рецептивном поле. Эти факты хорошо согласуются с психофизиологическими данными. В условиях стабилизации изображения на сетчатке для видения грубых деталей достаточно было модулировать по времени контраст неподвижного объекта с фоном, тогда как для выявления более мелких деталей этого недостаточно: обязательным условием их восприятия является движение изображения по сетчатке. Другие органы чувств также получают наибольшую информацию при перемещении воспринимаемых раздражителей: слухового, вкусового, обонятельного и тактильного. Именно на этом феномене основано чтение брайлевского текста слепыми: перемещение пальца по выпуклым точкам текста и создает необходимые условия для максимального восприятия. Попытки сделать мозаику из шести стационарных вибродатчиков, разнесенных на большое расстояние, не привели к успеху. Таким образом, автоматия саккад возникла, с точки зрения эволюции, как необходимость создания непрерывного перемещения видимой картины с целью получения наивысшей информативности. В городе, где преобладают неподвижные объекты (дома, сооружения), значение автоматии саккад особенно велико.[ ...]
Проблема заключается в том, чтобы понять, как картина обеспечивает вторичное восприятие. Она становится еще более сложной, если учесть, что картина может служить источником вторичной фантазии и эстетического удовольствия, будить творческое воображение, а также тот факт, что картина дает возможность ее творцу мыслить без с л о ТА rrii е rm, 1969).[ ...]
То, что вызывает систематически изменяющаяся картина, ближе к естественному зрительному восприятию, чем то, что вызывает остановленная картина. Образующие ее преобразования, для которых в языке нет подходящих слов и которые поэтому так трудно описывать, воспринимаются легче, чем известные застывшие формы на рисунках и фотографиях.[ ...]
Проецирование теней является наиболее гибким и мощным методом изучения восприятия движения. Но только сейчас становится ясно, как его использовать для изучения восприятия событий. В наше время искусство и технология производства того, что человек с улицы называет «кино», достигли необычайного совершенства, но при всем том нет никакой дисциплины, которая могла бы подвести под них научный фундамент. Создание движущихся изображений - будь то «живые картины» в кино или изображение на экране осциллографа, получаемые с помощью управляемого компьютером движения луча,- представляет собой достаточно сложное усовершенствование такого способа проецирования (например, Green, 1961; Braunstein, 1962 а и b). Я еще вернусь к проблеме симуляции оптических движений в последней главе книги.[ ...]
В этих двух гипотезах ничего не утверждается о восприятии, в них говорится только об информации, которая в обычных условиях доступна восприятию. Они не имеют никакого отношения ни к пространству, ни к третьему измерению, ни к глубине, ни к удаленности. В них также ничего не говорится о двумерных формах или паттернах. Этими гипотезами, однако, закладывается совершенно новая основа для объяснения восприятия объемных объектов, которые загораживают друг друга. Объект на самом деле облагает объемом, а фон на самом деле непрерывен. Картина или изображение объекта не имеют отношения к вопросу о то"д, как он воспринимается.[ ...]
Различие между отношением метрического местоположения и отношением включения можно проиллюстрировать следующим образом. Можно условиться задавать местоположение звезд на небе, отсчитывая градусы вправо от севера и вверх от горизонта. Но местоположение любой звезды можно считать заданным, во-первых, если известно, в какое из созвездий она входит, и, во-вторых, если известна вся картина звездного неба в целом. Аналогично оптические структуры, которые соответствуют листьям, деревьям, холмам, включены в другие, более крупные структуры. Текстура земли, конечно же, тонкие структуры созвездий, состоящих из отдельных звезд и, следовательно, в еще меньшей степени зависит от координатной системы. Если так, то восприятие направления некоторого отдельного предмета на земле, его направления «отсюда» не составляет самостоятельной проблемы. Восприятие окружающего мира не складывается из восприятий различных направлений отдельных элементов этого мира.[ ...]
Заключительная, пятая статья из той серии работ, посвященных восприятию картин, о которой шла речь выше, была посвящена понятию бесформенных инвариантов (Gibson, 1973). Вопреки точке зрения, согласно которой картина не может симулировать никаких инвариантов, поскольку без движения нет никаких преобразований. я беру на себя смелость утверждать, что картина все-таки симулирует инварианты, хотя и менее выраженные, чем в кино.[ ...]
К социальной экологии тесно примыкает экология культуры. Все накопленное и овеществленное человечеством богатство не исчерпывается чисто материальными ценностями. Оно включает массив определенным образом организованной информации. Это и образы городов, парков, и библиотеки, музеи, и картины «очеловеченной природы». Для каждого народа или любого социального его слоя весь материальный культурный мир специфичен. Это создает предпосылки для развития этноэкологии, которая включает в себя и отношение этносов к природным ресурсам. Национальная специфика все еще очень заметна и сбрасывать ее со счетов не следует. Это касается и трудно уловимого национального духа, включая религиозные системы. Атеизм еще не означает избавления от давления общественно ассимилированных религиозных догм. Экология духа» в составе экологии культуры - весьма заметный элемент и вполне может быть объектом познания. Национальная вражда или хотя бы разобщенность, иногда лишь подспудная,- лучшее доказательство актуальности проблем «экологии духа». Если внутри общества, его социальной структуры отношения между людьми в значительной мере предмет социологии и социальной психологии, то весь комплекс мировосприятия ближе к «экологии духа». Правда, в этом комплексе присутствует и элемент экологии человека как таковой - экологического восприятия другого, физического ощущения от его присутствия (вид, запах, манеры и т. п.). Принятие или непринятие другого не просто социально-культурная воспитанная установка, но и психофизиологическая реакция.[ ...]
При создании кинофильма необходимо руководствоваться тем, как воспринимаются события и развитие этих событий. Создание фильма не аналогично созданию живописного произведения. Последовательная встроенность событий в события более высокого уровня имеет решающее значение. Переходы между эпизодами должны быть психологически обоснованны, и последовательность эпизодов должна быть понятна. Однако теория картинного зрения и теория восприятия, основанная на стимульной последовательности,- плохие помощники в деле создания кинофильма. Помочь тут может теория экологического восприятия, то есть теория восприятия окружающего мира, учитывающая процессы движения и рассматривания.[ ...]
Но одно дело - утверждать, что использование перспективы не является необходимым для живописи, и совершенно другое - что перспектива - это язык. Последнее означает, что перспектива, как и инварианты картины, подобна словесному тексту и что воспринимать ее по-новому можно научиться с таким же успехом, с каким мы осваиваем новый язык. Однако природа картины такова, что информация заключена в ней в неявной форме. Инварианты нельзя выразить в словах или перевести в символы. Рисунок передает содержание сознания без слов. Запечатленное нельзя втиснуть в рамки высказываний. Для того чтобы описать восприятие того факта, что мы занимаем определенное место в окружающем мире, нам не хватает слов. Разумеется, писатели пытаются делать это, но они не в силах перенести вас с помощью картины в другое место так, как это могут сделать живописцы.[ ...]
Бинауральный эффект способствует локализации источников звука благодаря двум факторам: временной разности и интенсив-ностной разности приходящих в уши сигналов. На низший частотах слухового диапазона (ниже 500 Гц) направление на источник определяется в основном по временному запаздыванию бинаурального эффекта. В то же время источники сигналов с частотой ниже 150 Гц практически не локализуются слухом. Направление на источники звука с частотой выше 500 Гц определяется как временным, так и интенсивностными бинауральными эффектами. Эффект локализации источника звука проявляется в условиях открытого пространства. При наличии отраженных волн пространственная картина восприятия искажается.[ ...]
В традиционной оптике о земном горизонте почти ничего не говорится. Единственное эмпирическое исследовав ние на эту тему было проведено с позиций экологической оптики (Sedgwick, 1973). Седжвик показал, каким важным источником инвариантной информации для восприятия различного рода объектов является горизонт Так, например, горизонт рассекает все находящиеся на земле объекты одинаковой высоты в одном и том же отношении вне зависимости от их угловых размеров. Эт простейшая форма «горизонтного отношения». Любые два дерева или столба, которые горизонт делит пополам, имеют одну и ту же высоту, равную удвоенной высоте расположения глаз наблюдателя. Седжвик показал, что оценка размера объекта, изображенного на картине определяется этими же отношениями.[ ...]
Сейчас я не готов отвечать-на этот вопрос, так как для этого нужно перейти на другой уровень описания, а нынешняя дискуссия о «комму-никационной среде» представляется мне легковесной и искусственной. По моему мнению, есть множество-ха= ких ф°Рм- Все они чрезвычайно сложны и проникают друг в друга. И все же мне представляется очевидным существование трех способов вооружить познание, способствовать восприятию и расширить пределы понимания = это использование приборов, словесных описаний и картин, Слова и картины действуют совершенно иначе,-не жели приборы, поскольку в первом случае информация получается как бы из вторых рук. Рассмотрим каждый из этих способов в отдельности.[ ...]
Кроме того, мы поддерживаем связь друг с другом, создавая изображения на поверхностях (глиняных дощечках, папирусе, бумаге, стене, полотне или экране), а также создавая скульптуры, модели или объемные изображения. В деле производства изображений революционную роль сыграло изобретение фотографии, то есть фоточувстви-тельной поверхности, которую можно поместить за линзой на задней стенке темной камеры. В общении подобного рода, которое мы называем графическим, или пластическим, не участвуют ни знаки, ни сигналы, в нем нет сообщений, явно передаваемых от одного индивида другому. В процессе такого общения ничего в явном виде не передается и не сообщается. Картины и скульптуры предназначены для показа. Из этого следует, что они содержат информацию и делают ее доступной для того, кто на них смотрит. Тем не менее они такие же человеческие творения, как и произнесенные или написанные слова языка. Они поставляют информацию, которая, подобно языковой информации, опосредствована восприятием первого наблюдателя. С их помощью нельзя пережить впечатления, так сказать, из первых рук - только из вторых.
Загрузка...
