Томас мюнцер и его учение. Томас мюнцер. статейное письмо

Настоящим показателем раскола общего лагеря Реформации являлось определившееся и оформившееся в эти годы народное направление, стремившееся к социальному перевороту. Выразителем народного революционного понимания Реформации стал Томас Мюнцер.

Мюнцер, ранняя биография которого неизвестна, выступил на историческую арену в первые годы Реформации как один из сторонников Лютера. Однако в 1520 г., прибыв по рекомендации Лютера в качестве священника и проповедника в саксонский город Цвиккау, Мюнцер не только обнаружил в совместной с лютеранами борьбе против францисканцев более резкий тон и решительные методы, но и показал, что исходит из иных классовых позиций, привлекая на свою сторону подмастерьев и беднейшие слои населения и вкладывая в понимание Реформации новое революционное содержание.

Существовавшая в Цвиккау среди ремесленников секта анабаптистов (т. е. перекрещенцев, требовавших крещения христиан в зрелом возрасте) под влиянием Мюнцера вышла из узких рамок сектантских идей. Члены этой секты сделались эмиссарами Мюнцера по распространению его революционного толкования Реформации по всей Саксонии, что в немалой степени встревожило ближайших сторонников Лютера и самого саксонского курфюрста.

В понимании Мюнцера главные задачи Реформации заключались не в установлении новой церковной догмы или новой формы религиозности, а в провозглашении близкого социально-политического переворота, который должен быть произведен массой крестьян и городской бедноты. Мюнцер ссылался на авторитет слова божьего, но в самом Священном писании он усматривал лишь указания на необходимые действия людей. У Мюнцера мы не находим упоминания о какой-либо иной жизни, кроме земной. Он утверждал, что земная жизнь должна быть возвышена до небес, т. е. очищена от зла.

В этом смысле Мюнцер понимал и идеал установления царства божьего на земле.

Настоящее слово божье, по мнению Мюнцера, - это живение бога в их собственном разуме. Вера (для Мюнцера. - Ред.), - пишет Энгельс, - является не чем иным, как пробуждением разума в человеке, и потому обладать верой могли и язычники. Энгельс поэтому заключает: ... религиозная философия Мюнцера приближалась к атеизму...

У Мюнцера нет представления о боге как о стоящей над миром индивидуальности. Для него бог неотделим от самого мира, это мир в целом, сама идея общего, вдохновляющая и подчиняющая себе все творения, т. е. все, что существует в мире. Идеал совершенства,

связанный у Мюнцера с его пониманием божества, является, по существу, социальным идеалом. Активную и самоотверженную деятельность человека для общего благаМюнцёр считал служением богу.

Наоборот, всякое действие в эгоистических интересах против общего интереса Мюнцер определял как безбожие. Борьба с социальным злом, борьба за устранение и уничтожение безбожников составляет, по Мюнцеру, задачу ревнителя <дела бога>, и таким ревнителем он считал трудящийся народ. Вся власть, - писал Мюнцер, - должна быть отдана простому народу. Под народом, согласно его собственному разъяснению, Мюнцер понимал крестьян и бедный трудящийся люд вообще. Врагами же бога, против которых должен быть направлен народный меч, он считал тех, которые узурпируют общие богатства мира и обрекают простой народ - единственного носителя идеи высшей справедливости - на тяготы и постоянные заботы о куске хлеба. Дворянские замки и монастыри должны быть уничтожены, Германия должна перестать быть княжеской и дворянской.

Выступая против угнетения народа, Мюнцер проповедовал такой общественный строй, в котором нет классовых различий, нет частной собственности и не зависимой от членов общества и чуждой им государственной власти.

Значение мюнцеровского учения заключается в том, что первоочередной задачей он считал революционное освобождение народа от эксплуатации и удовлетворение его повседневных нужд. Практически Мюнцер помогал крестьянам в их реальных хозяйственных нуждах и поддерживал популярные лозунги антифеодальной борьбы крестьян. Тесная связь Мюнцера с широкими массами народа в их борьбе против эксплуататоров сделала его вождем крестьянско-плебейского лагеря, который рассматривал Реформацию как путь к революционному переустройству общества.

Одним из непримиримых оппонентов Лютера, на свой лад осмыслнвшим Реформацию, сделался его бывший последователь священник Томас Мюнцер (ок. 1489- 1525). Он видел в Реформации возможность всеобщего обновлення церкви н мира, воспринимал ее события как признак наступающего царства Божия, когда не будет над людьми никакой иной власти, кроме власти Бога.

Мюнцер верил, что это обновление свершается по воле Всевышнего, но - действиями людей, которых он избрал своим орудием. B отличие от Лютера, Мюнцер не считал Священное Писание единственным источником откровения. Как и цвиккауские “пророки”, он был убежден в значении наития, “внутреннего голоса", прямого откровения Божьего духа. По учению Мюнцера, Бог не умолк со времени Писания, он продолжает говорить с людьми, и Дух может проявить себя в простом человеке, который не прочтет и буквы из Библии, равно как в язычнике, в мусульманине. Лютер иронизировал по этому поводу: “Сам Бог говорит с ними, словно с ангелами”. Мюнцер отвечал: не только католические попы и монахи, но также ученые-”книжннки" вроде Лютера видят в Писании одну лишь мертвую букву, ибо постичь живую истину Духа им не дано.

Обвиняя Лютера как “книжника”, Мюнцер не пренебрегал Писанием, ио ему важно было, как оно толкуется. Чтобы просветить народ, донести до него “живое слово Божье”, он впервые в Германии разработал богослужение на немецком языке. Наряду со своим учением о Духе Мюнцер развивал также учение о кресте и учение “о мече” (власти). Избранными Богом носителями истины становятся лишь те, кто прошел крестный путь страданий и скорби и сумел отбросить все эгоистическое ради общего блага. Таких людей, подобных золоту, прошедшему через огонь, Мюнцер называл "испытанными в вере”. Он находил их прежде всего в простом народе и писал: “В народе я не сомневаюсь”. B отличие от Лютера, который требовал покорности властям, сохранения существующего порядка, Мюнцер ссылался на библейское пророчество Даниила о грядущей перемене: вся власть будет дана простому народу.

У негодных правителей, “безбожных тиранов” меч власти будет отнят. Община, народ - господин меча, князья - лишь его слуги. Здесь закладывались основы концепции, которая обосновывала право народа на сопротивление тирании вплоть до использования насилия.

Разоблачая “ложную веру" Лютера, Мюнцер обвинял его в сокрытии истинной причины народных возмущений. Главный корень бед - в господах, в князьях, которых нё заботят нужды бедного человека. Грабя и разоряя пахарей и ремесленников, они в то же время твердят: “Не укради!”, а Лютер, “доктор Лжец", их благословляет. Мюнцер заявлял, что не хочет насилия, народного возмущения, а потому предупреждает: господа не должны действовать так, чтобы бедный человек стал их врагом. Ho если предупреждению не внемлют, ответственность падет на господ. He менее острой критике Мюнцер подвергал и духовенство. Лютер объявил Мюнцера сторонником "кулака”, “сатанинским духом”, провоцирующим народное недовольство и подстрекающим к мятежу.

Оба деятеля Реформации сталн характерными выразителями двух ее различных направлений. Каждое из них выдвигало сложные комплексы ндей, сочетавших религиозно-философскую и связанную с ней мирскую проблематику. Лютеранство стало магистральным реформационным направлением умеренно-консервативного толка, в то время как другое направление обрело раднкальную ориентацию. Оно выдвинуло в своем мюнцеровском варианте идеи решительного переустройства не только церковных, но и светских порядков. Полную завершенность, однако, это направление получило несколько позже под воздействием открытых социальных конфликтов в пору Крестьянской войны 1525 г.

Вы также можете найти интересующую информацию в научном поисковике Otvety.Online. Воспользуйтесь формой поиска:

Вормский эдикт. Начало раскола Реформации. Популярность Лютера достигла апогея. Вокруг его требований объединились разнообразные силы, от крестьянско-плебейских масс до дворян и части светских князей. Немногочисленными противниками Реформации оставались высшая церковная иерархия, часть светских князей и императорская власть. Избранный в 1519 г. на императорский престол Карл V Габсбург занял откровенно враждебную позицию в отношении Реформации и ее главы Лютера. Всемирная монархия Габсбургов зиждилась на католическом единстве. Если папа и мешал стремлению императора к мировому господству, то Карл V надеялся подчинить его своему верховенству.

Уступая воле немецких князей, и в частности требованию саксонского курфюрста. Карл V согласился выслушать Лютера на рейхстаге, раньше чем подвергнуть его опале. Лютер получил охранную грамоту и направился на Вормский рейхстаг (1521 г.). Чувствуя поддержку князей, он твердо стоял на своем и на вопрос отказывается ли он от своих заблуждений, ответил: «Я не желаю от чего-либо отказаться, если только меня не убедят в заблуждении на основании писания. Да поможет мне бог. Аминь». В мае 1521 г. был издан императорский эдикт, объявлявший Лютера вне закона, как еретика и ослушника власти. Но в это время он находился в надежном укрытии, в замке Варт-бург, принадлежавшем его покровителю саксонскому курфюрсту. В Вартбурге Лютер занялся переводом на немецкий язык Библии. Этим он не только содействовал успеху Реформации, но и заложил основы немецкого литературного языка. В это время в лагере Реформации резко стали проявляться разногласия между отдельными группировками. Лютер все более связывал свою судьбу с интересами князей, на службу которым была впоследствии поставлена его реформация.

В отсутствие Лютера в Саксонии развернулось радикальное реформационное движение, которое возглавил профессор Виттенбергского университета Карлштадт. Из церквей выбрасывали алтари, иконы и священный елей. Месса -была объявлена идолопоклонством и запрещена. Карлштадт в своих проповедях говорил: «Никто не может достигнуть спасения души, если он не зарабатывает свой хлеб трудом своих рук». Карлштадт и его сторонники, выражая интересы радикальных элементов бюргерства, понимали Реформацию как широкое социальное преобразование, не ограниченное рамками церковной реформы.

Народное направление в Реформации. Томас Мюнцер. Раскол реформационного движения все более углублялся. Из него выделился крестьянско-плебейский лагерь. Появились народные еретические секты. Но вместо проповеди ожидания «тысячелетнего царства божия на земле» они требовали немедленного социального переворота. В городе Цвиккау развернулось движение анабаптистов (перекрещенцы, не признававшие крещения младенцев), во главе которого стоял подмастерье Николай Шторх. Он учил, что каждый истинно верующий обладает даром божественного откровения. Тот, на кого нисходит божественная истина, становится пророком и вещает «живое Евангелие», которое анабаптисты ставили намного выше омертвевшего писания. Новоявленные пророки возвещали близкое наступление «тысячелетнего царства - правления Христа», когда будут низвергнуты земные троны, бедные возвышены, а богатые унижены.

Наиболее последовательным выразителем идей народного понимания Реформации был Томас Мюнцер (около 1490-1525). Его ранняя биография малоизвестна. До 1520 г. Мюнцер оставался последователем и соратником Лютера. Но в его проповедях, обращенных к беднейшим слоям населения, все более решительно стали звучать призывы к немедленным революционным действиям. В дальнейшем Мюнцер совершенно отмежевался от Лютера. Они стали непримиримыми врагами: Мюнцер возглавил плебейско-крестьянский лагерь Реформации, Лютер - бюр-герско-княжеский. Под влиянием Мюнцера, поселившегося в Цвиккау, руководители анабаптистов вышли из рамок сектантства и стали проповедовать революционные идеи, организуя массы на восстание.

Мюнцер понимал Реформацию как социально-политический переворот, который должны произвести самые обездоленные слои общества - крестьяне и городская беднота. Именно они способны установить новый общественный строй без гнета и эксплуатации, «...в котором больше не будет существовать ни классовых различий, ни частной собственности, ни обособленной, противостоящей членам общества и чуждой им государственной власти»".

В отличие от Лютера, Мюнцер понимал «слово божье» не как букву Евангелия, а как откровение бога в разуме человека. Под богом же он представлял не творца, стоящего над миром, а сам мир в его единстве, высшую идею целого, подчиняющую себе отдельные его части. По словам Ф. Энгельса, «...религиозная философия Мюнцера приближалась к атеизму»2. Служением богу Мюнцер считал самоотверженную деятельность человека на общее благо, а безбожием - эгоистические антиобщественные действия, наносящие вред другим. Ревнителями дела бога он считал весь трудящийся народ, а его врагами - всех эксплуататоров и угнетателей, против которых народ должен направить свой меч. «Великое потрясение, - писал Мюнцер, - предстоит выдержать миру, разыграется такое представление, что безбожники будут низвергнуты, а униженные возвышены». В условиях того времени эти идеи являлись утопией. Требования установления равенства и республиканского управления могли вылиться на деле в установление буржуазного порядка.

Крестьянская война в Германии.

«Предвосхищение коммунизма в фантазии становилось в действительности предвосхищением современных буржуазных отношений»". Революционное преобразование общества в интересах народных масс, к которому призывал Мюнцер, являлось на самом деле только плебейской расправой с феодализмом.

Томас (Фома) Мюнцер (нем. Thomas Müntzer , также Münzer , около 1490 - 27 мая 1525) - радикальный проповедник времёнРеформации, духовный лидер социального движения, проповедовавшего всеобщее равенство на основе евангельских идеалов и террор против традиционной церкви и дворянства. С движением Мюнцера было связано мощное выступление германских крестьян против феодалов (немецкая крестьянская война XVI века).

В то время, как князья средней Германии собрали военные силы для обуздания тюрингенских крестьян и подвигались к центру влияния Мюнцера, он ждал появления из-за гор франконских крестьян и пересылался с югом. Наконец, он решился выйти навстречу княжескому войску при Франкенгаузене, во главе 8000 крестьян, большей частью плохо вооружённых и без конницы. На требование выдать Мюнцера крестьяне ответили отказом; он обратился к ним ещё раз с горячим воззванием, уверяя, что Бог отклонит от них выстрелы. Во время битвы, кончившейся полным разгромом крестьян, Мюнцер потерялся и скрылся в городе; но его нашли, пытали и обезглавили.

Родился в Гарце в 1490 г., учился в Виттенберге и стал священником. Подобно Лютеру, Мюнцер увлёкся мистиками, но, захваченный социально-религиозным брожением в народе, пришёл к апокалиптическим представлениям и коммунистическимидеям.

Он стал отвергать внешнее откровение: лишь тот, кто истерзан сердцем, кто в душевных бурях познал Бога - истинный Его избранник. Писание лишь убивает, но не оживляет. Божьим избранникам должны служить государи; народы, не подчиняющиеся им, должны погибнуть. В 1520 г. Мюнцер, в качестве проповедника в Цвиккау (в Саксонии), выступает как пламенный демагог, как самый яркий выразитель настроения, охватившего ремесленные слои города; его грубая речь, ветхозаветные аллегории как раз отвечали простонародным представлениям (см. Цвиккауские пророки).

Отставленный магистратом, Мюнцер едет в Прагу, где громит «попов и обезьян». Затем Мюнцер появляется в г. Альштедте (в Тюрингии), собирает прежних своих сторонников и проповедует установление на земле царства «святых»: «Израиль» (избранники) должен истребить безбожных «ханаанитов».

Руководимые Мюнцером энтузиасты разрушают иконы и жгут церкви, как «пещеры дьявола». Мюнцер развивает здесь и социальный идеал: всюду должно водвориться равенство и братство, правители должны сравняться с последним христианином. В своих посланиях к властям и городам Мюнцер заявляет, что призван Богом к истреблению тиранов; право меча - у общин, а не у князей.

Памфлеты его были подписаны: Мюнцер с молотом, Мюнцер с мечом Гедеона. Один из памфлетов был посвящён «светлейшему, высокорождённому владыке ивсемогущему Господу Иисусу Христу». Лютеру и умеренной, чисто церковной реформе был объявлен полный разрыв. Лютер называл Мюнцера «альштедтским сатаной», а Мюнцер Лютера - виттенбергским папой, архиязычником, льстецом князей, освободившим совесть только от папы, но держащим её в плотском плену.

[править]Теократический «коммунизм» Мюнцера. Восстание крестьян

После новых странствований по южной Германии, где Мюнцер завязал сношения с революционерами и вождями готовившегося крестьянского восстания, он утверждается в конце 1524 г. опять в средней Германии, в имперском городе Мюльгаузене.

Здесь он становится, вместе с бывшим монахом Пфейфером, во главе простого народа и заставляет капитулировать зажиточных бюргеров и магистрат. Избирается новый «вечный, христианский» магистрат, из «бедных» и «земледельцев». В городе проводится общность имуществ; Мюнцер отбирает монастырские владения, в соседних землях захватывает дворянские замки и монастыри.

В новом строе Мюнцер не занимал определённой должности, а держал себя как пророк и вдохновитель; отпустив длинную бороду, «как отцы-патриархи», в богатой одежде, он торжественно появлялся в народе и творил суд на основании закона Моисеева; перед ним носили красный крест и обнажённый меч. Его проповеди гремели против роскоши, золота, «идолов в домах и сундуках»; главной его темой было - кровавое истребление всех врагов Христа.

Скоро к городскому радикализму примкнули крестьяне. Восстание крестьян вспыхивает в Тюрингии одновременно с южно-германским, но отмечено здесь отличительной чертой, которую именно выражал, главным образом, Мюнцер: оно носит теократический характер, в духе чешского таборитства, с обращением к ветхозаветным образам. Начавшуюся Реформацию и крестьянское движение Мюнцер толковал наиболее радикальным образом; он призывал к полному социальному перевороту и установлению народной власти. По мнению Энгельса, политическая программа Мюнцера была близка к коммунизму. «Под царством божьим, - писал Энгельс, - Мюнцер понимал не что иное, как общественный строй, в котором больше не будет существовать ни классовых различий, ни частной собственности, ни обособленной, противостоящей членам общества и чуждой им государственной власти». Высоко оценивая деятельность и программу Мюнцера, Энгельс характеризовал неудачу с осуществлением этой программы в одном из городов Германии как трагичную и гибельную для любого политического вождя попытку осуществить идеи, для реализации которых нет общественно-исторических условий. Война католиков и лютеран на территории Германии завершилась Аугсбургским религиозным миром (1555 г.), согласно которому лютеранство становилось равноправной католичеству религией по принципу cujus regio, ejus religio. Реформация нанесла тяжелый удар католической церкви; лютеранствоприняли ряд германских княжеств и городов, а также скандинавские государства.

В 1529 году католики добились на 2-м Шпейерском рейхстаге (ландтаге) решения об отмене права князей определять религию своих подданных (то есть, по существу, признавать государственной религией не католичество, а лютеранство). Несколько князей и представителей городов подали императору протест против этого решения, ссылаясь, в частности, на то, что вопрос о религии - дело совести, а не предмет решения большинством голосов. С тех пор приверженцев церквей и религиозных учений, созданных Реформацией, называют протестантами.

Общим лозунгом массовых религиозных движений был призыв к церковной реформе, к возрождению истинного, первоначального христианства, неискаженного духовенством. В своеобразных условиях XVI в. священное писание стало идейным оружием в борьбе против католической церкви и феодального строя, а его перевод с латыни на народный язык - средством революционной агитации и пропаганды. Текстами писания реформаторы обосновывали требование возрождения апостольской церкви; крестьянство и городские низы находили в Новом завете идеи равенства и «тысячелетнего царства», не знающего феодальной иерархии, эксплуатации, социальных антагонизмов. Реформация, начавшаяся в Германии, охватила ряд стран Западной и Центральной Европы.

Почтенные, мудрые, благосклонные господа, друзья и любезные соседи! Так как до настоящего времени на бедный и простой люд в городах и деревнях вопреки богу и всякой справедливости налагались большие тяготы духовными и светскими господами и властями, которых они и мизинцем не трогали, то из этого следует, что подобного бремени отягощения невозможно ни переносить, ни терпеть, если только простой бедный человек не хочет пустить совсем по миру с нищенским посохом себя самого, свое потомство и потомство потомства. Потому программа и план этого христианского объединения заключаются в том, чтобы с помощью бога освободиться, и притом, насколько это возможно, без вооруженной борьбы и кровопролития, что, впрочем, не может быть осуществлено без братского поощрения и объединения во всех делах, касающихся общей христианской пользы и содержащихся в этих приложенных статьях, как за тем следует. Поэтому в том наша дружеская просьба, желание и братское стремление, чтобы вы добровольно и дружелюбно вступили в это христианское объединение и братство для того, чтобы дело общехристианской пользы и братской любви было восстановлено, воздвигнуто и приумножено. Если вы так поступите, то это будет проявлением воли бога во исполнение его заповеди о братской любви. Если же вы это отвергните, чего мы все же никак не ожидаем, то мы объявляем вас в светском отлучении и в силу данного письма будем вас считать в этом состоянии до тех пор, пока вы не откажетесь от вашего намерения и не вступите с доброй волей в это христианское объединение. Все это мы из лучших намерений не хотим скрыть от вас - наших любезных господ, друзей и соседей. Желаем получить от совета и общины письменный ответ на это письмо через этого же посланца. В этом заключаются божьи заповеди.

Светское отлучение заключается в следующем. Все состоящие в этом христианском объединении должны считать делом своей чести и высшей обязанностью с теми, которые отказываются вступать в братское объединение и способствовать общей христианской пользе, не иметь и не поддерживать никакого общения: с ними - ни есть, ни пить, ни купаться, ни молоть, ни удить, ни пахать, ни боронить, также не привозить для них и не доставлять им пищи, ни напитков, ни дров, ни мяса, ни чего-либо другого; не покупать у них и не продавать им нечего.

Пусть они будут оставлены, как отрезанные и мертвые члены, поскольку они в этих делах не только не помогают общей пользе и земскому миру, а, наоборот, препятствуют им. Пусть имбудет отказанов допущении ко всем рынкам, в общинные леса, воды и луга, не находящиеся в ихраспоряжении.И кто из вступивших в наше объединение нарушит это, пусть также будет исключен из общества и наказан тем же отлучением и изгнан к противникам вместе с женою и детьми.

Ввиду того, что всякое предательство, гнёт и вред исходят и распространяются из замков, монастырей и поповских церквей, они с настоящего времени объявляются пребывающими в светском отлучении. Там же, где дворянство, монахи или попы, добровольно отказывавшиеся от монастырей или церквей, пожелают направиться в обыкновенные дома, как другие чужие люди, и вступить в это объединение, они должны быть дружески и добродетельно приняты вместе со своим имуществом и добром, и после того им должно полагаться без ущерба, с доверием и уважением, всё, что по общественному праву им следует...

И все те, которые будут оказывать поддержку и заботу и предоставлять приют врагам настоящего христианского братства, должны быть таким же дружеским путем побуждены к отказу от такого поведения. Если же они не пойдут на это, то пусть они без всяких дальнейших переговоров будут признаны пребывающими в светском отлучении.

[Там же. С. 127 - 128].

1. ПИСЬМО МЮНЦЕРА МАНСФЕЛЬДСКИМ РУДОКОПАМ

Дорогие братья, как долго вы спите! ...Если не хотите пострадать во имя божие, то пострадаете во имя дьявола. Опасайтесь этого. Не унывайте, будьте бодры. Не льстите безумным мечтателям и безбожным злодеям. Беритесь за дело божие и выходите на борьбу. Время настало! Убеж­дайте ваших братьев не презирать слова божия, иначе им грозит погибель. Вся Германия, Франция и Италия уже поднялись. Господь хочет приняться за дело; злодеи долж­ны погибнуть. На святой неделе разрушено четыре мона­стырских церкви в Фульде. Крестьяне Клетгау, Гегау и Шварцвальда восстали в числе 30 тыс., и рать их прибы­вает с каждым днем. Я боюсь только, чтобы глупых людей не увлекли фальшивыми договорами, в которых они не разглядят злого умысла… Итак, за дело! Пора, злодеи струсили, как псы. Возбуждайте ваших братьев к согласию и уговаривайте их снаряжаться. Давно, слишком дав­но пора, скорей же, скорей, за дело, за дело! Не подда­вайтесь, если даже враги будут обращаться к вам с доб­рым словом. Не трогайтесь бедствиями безбожников. Они будут молит вас и плакать перед вами, как дети, но не жалейте их. Сам бог приказал так через Моисея (Второ­законие, 7). Нам он открыл то же. Возбуждайте сёла и города, в особенности же горняков-подмастерьев и других славных ребят. Мы не должны больше спать. Смотрите, пока я писал эти слова, ко мне пришло известие из Заль­ца, что народ хотел выбросить из замка... герцога Георга за то, что он замышлял тайно погубить троих. Крестьяне Эйхфельда справились со своими дворянами, они не хотят жить их милостью. Со всех сторон перед вами много при­меров, принимайтесь же за дело, пора, Балтазар и Бартель! Крумпф, Фельтен и Бишоф, беритесь каждый за свою работу. Передайте это письмо вашим товарищам-гор­норабочим. Хотел бы так наставить всех братьев, чтобы их мужество было тверже всех замков безбожных злодеев во всей стране. За дело, за дело! Железо горячо, куйте его! Пусть ваши мечи не остывают от теплой крови! Пока злодеи живы, вы не освободитесь от человеческвго страха. Вам нельзя говорить о боге, покуда вами управляют. Итак, за дело, пока время ещё не ушло. Вами предводительст­вует бог, следуйте за ним...

Писано в Мюльгаузене в 1525 г. Томас Мюнцер, божий воин против безбожных.

[Там же. С. 128 – 129].

ДВЕНАДЦАТЬ СТАТЕЙ

Есть много нехристей, которые теперь на собраниях крестьянства находят случай хулить Евангелие, говоря: « Вот плод нового Евангелия: никого не слушаться, во всех местах поднимать восстания, чиня насилие, сбегаться толпами и собираться в отряды, реформировать, искоренять, может быть, даже избивать духовные и светские власти» .

Всем этим безбожным хулителям отвечают написанные ниже статьи. Они, во-первых, снимают со слова божьего этот позор; во-вторых, дают христианское оправдание непослушанию и даже восстанию всех крестьян.

Во-первых, Евангелие не сеть причина восстаний и бунтов, потому что оно есть речь о Христе, обещанном мессии, которого слово и жизнь учат только любви, миру, терпению, единству, так что все верующие в этого Христа становятся полны любви, мира, терпения, единства. И раз сущность всех христианских статей (как ясно видно дальше) направлена к тому, чтобы понять его Евангелие и жить согласно с ним, то как же могут нехристи называть Евангелие причиною восстания и ослушания...

Во-вторых, следует ясно, что крестьяне в своих статьях, желающие себе такого Евангелия для поучения в жизни, не могут называться ослушниками и бунтовщиками. Но если бог пожелает услышать крестьян, горячо молящих о том, чтоб жить по его слову, кто осмелиться порицать божью волю, кто вступится в его суд, кто воспрепятствует его величию? Ведь услышал он вопль детей Израиля и освободил их от руки фараона, не может ли он и сегодня спасти своих? Да, он спасет и скоро. Поэтому, читатель-христианин, прочти со тщанием следующие ниже статьи и тогда суди.

Теперь следуют статьи.

Статья первая

Во-первых, наше смиренное прошение и желание, наша общая воля и мнение - иметь впредь право и силу всею общинною выбирать себе священника и смещать его, когда он неподобно ведет себя. Этот выборный священник должен проповедовать нам святое Евангелие, чистое и ясное, без всякого человеческого добавления, учения и веления, одну лишь истинную веру. А буде представится случай просить бога о милости, пусть священник укрепит и утвердит нас в этом истинно законном стремлении. Ведь если в нас не будет насаждена божья благодать, мы навсегда останемся лишь плотью и кровью, в чём нет никакой пользы, ибо ясно стоит в Писании, что мы можем прийти к богу только через истинную веру и можем спастись только через его милосердие. Вот почему такой настоятель и священник необходим и таковое наше требование согласно с Писанием.

Статья вторая

Во-вторых, хотя справедливая десятина, установленная в Ветхом завете, с новым заветом потеряла силу, тем не менее мы согласны давать справедливую зерновую десятину, но лишь так, как полагается. Ведь раз её надлежит давать богу и его людям, то она подобает священнику, раз он возвещает правильное слово. Впредь мы желаем, чтобы эту десятину собирали наши церковные старосты, которых поставит община, и из собранного давали бы достаточное содержание священнику, избранному всю общиною, ему и его близким, по приговору общины. А что останется лишку - отдать бедным, какие окажутся в деревне по обстоятельствам дела и по приговору общины. Что останется сверх того - беречь на тот случай, когда приходится нести походную службу во имя страны, дабы не налагать на бедного человека еще новой земской подати.

А если окажется, что одна или несколько деревень сами продали десятину по какой-либо нужде, то могущий доказать, как он получил десятину от целой деревни, не должен лишиться её без вознаграждения: мы хотим подобающим образом войти с ним в соглашение по обстоятельствам дела, чтобы выкупить у него десятину в подобающий срок. Но если кто у деревни не купил десятины, а его предки сами по себе её присвоили, то мы ему не должны ничего и впредь не желаем давать ничего, но, как сказано выше, будем содержать на неё своего выборного священника, а остаток сохраним или раздадим нуждающимся, как учит святое Писание, будут ли то клирики или миряне.

Малой же десятины мы не хотим давать вовсе, потому что господь бог создал скот для человека беспошлинным. Её мы считаем неподобающею, придуманною людьми десятиною и потому не хотим больше давать её.

Статья третья

В-третьих, до сих пор было в обычае считать нас « собственными» людьми, что жалости подобно, принимая во внимание, что Христос пролитием своей драгоценной крови освободил и искупил нас всех - как пастуха, так и самого высокого, не исключая никого. Поэтому соответствует Писанию, чтобы мы были и хотим быть свободными.

Не то, чтобы мы хотели быть безусловно свободными, не желали иметь никакой власти. Этому нас бог не учит. Мы должны жить по закону, а не по свободному плотскому измышлению: мы обязаны любить бога и познавать его и в своих ближних, поступая с ними так, как хотели бы, чтобы и с нами поступали, и как сам бог на прощанье заповедал нам на тайной вечери. Но, желая жить по его заповеди, разве указывает нам этот Завет, чтобы мы были непослушны власти? И не только власти, но чтобы мы смирялись перед всеми и чтобы мы соответственно во всех подобающих и христианских делах с готовностью оказывали повиновение своим выборным и поставленным от бога властям.

Мы не сомневаемся, что вы, как истинные и подлинные христиане, с готовностью отпустите нас из личной крепости или же докажете нам по Евангелию, что мы должны быть крепостными.

Статья четвертая

В-четвертых, до сих пор было в обычае, что деревенский человек не был вправе ловить дичь, птицу или рыбу в текучей воде. Это кажется нам совсем не подобающим и не братским, а своекорыстным и несоответственным слову божию. Также в некоторых местностях власть содержит дичь нам во зло и в большой вред, а мы должны сносить, чтобы неразумные звери бесполезно пожирали наше достояние, чему бог предоставил расти на пользу человеку, и, сверх того, молчать, что тоже есть против бога и против ближнего. Ибо когда господь бог сотворил человека, он дал ему власть над всеми зверями, над птицею в воздухе и над рыбою в воде. Посему наше желание таково: если кто имеет воду и может доказать достаточными письменными документами, что воду он купил с ведома крестьян, то мы не желаем брать её у него силою, но тут во имя братской любви нужно войти в христианское соображение. Кто же не может представить достаточного доказательства, тот должен подобающим образом предоставить пользование общине.

Статья пятая

В-пятых, отягощены мы также и с использованием леса. Ибо наши господа присвоили исключительно себе все леса... И когда деревенский человек в чем-либо нуждается, то должен покупать за двойные деньги. Вот наше мнение: леса, освоенные, но не купленные мирянами или клириками, должны снова перейти в руки всей общины. Община подобающим образом распоряжается, чтобы каждый по нужде мог брать себе безвозмездно в дом для топлива, а также, когда понадобится плотничать, однако с ведома выбранных на то общиною людей. А если не окажется леса, кроме купленного правильно, то следует войти с собственником в братское и христианское соглашение. Если же добро с самого начала было [неправильно] присвоено, а потом было [правильно] продано, то нужно войти в соглашение по обстоятельствам дела, сообразно братской любви и святому Писанию.

Статья шестая

В-шестых, мы терпим большое отягощение от барщин, которые растут и умножаются со дня на день. Мы желаем, чтобы нам в этом оказали подобающее внимание и не отягощали нас так сильно, но милостиво рассмотрели бы, как служили наши отцы, однако всё по точному смыслу слова божьего.

Статья седьмая

В-седьмых, впредь мы не хотим позволять господину отягощать нас дальше, но как господин подобающим образом сдаёт крестьянину [землю], так последний и должен владеть ею на основании соглашения господина с крестьянами. Сверх сего господин не должен ни к чему принуждать, ни к каким дворовым или иным службам, чтобы крестьянин мог спокойно и без отягощений пользоваться землею. Однако если господину необходимо потребуется служба, то крестьянин должен более других быть для него в готовности и послушании, но в такой час и в такое время, от которого крестьянину не было бы ущерба, и работать на господина за подобающую плату.

Статья восьмая

В-восьмых, мы – все те, у кого есть земля, – отягощены тем, что эта самая земля не может окупить оброка и что на такой земле крестьяне теряют и губят своё собственное достояние. Пусть господа велят осмотреть эти самые земли людям почтенным и установят оброк по справедливости, так, чтобы крестьянин не делал своей работы даром, ибо каждый работник достоин платы своей.

Статья девятая

В-девятых, мы чрезмерно отягощены большими штрафами, ибо постоянно вводят новые постановления и наказываютнас, несоображаясь с делом, а по вражде или угодливости. Наше мнение таково: наказывать нас по старым писаным законам сообразно обстоятельствам дела, а не по произволу.

Статья десятая

В-десятых, мы отягощены тем, что некоторые присвоили себе принадлежащие общине луга, а также и пашни. Эти земли мы хотим снова вернуть в наше общее пользование, разве что они были куплены честно. Если же это приобретено нечестно, то нужно войти в братское соглашение, по обстоятельствам дела.

Статья одиннадцатая

В-одиннадцатых, обычай, называемый посмертным побором, мы хотим отменить совершенно. Мы никогда не потерпим и не позволим, чтобы против божьей чести и правды у вдовы и сирот отнимали их достояние так постыдно, как это происходило во многих местах и во многих видах. И те, которые должны были бы защищать и охранять нас, обдирали бы и обчищали нас, и будь у них больше прав, они отняли бы и всё остальное. Этого бог больше не потерпит, это должно быть устранено совершенно. Никто впредь не должен в таком случае давать ничего, ни много, ни мало.

Общее решение

В-двенадцатых, вот наше решение и окончательное мнение. Если здесь дана одна статья или больше статей, несогласных со словом божьим, чего мы не думаем, и нам укажут их несоответствие слову божьему, мы отступимся от них, если нам объяснят это на основании Писания. Если даже теперь признают некоторые наши статьи, а после окажется, что они были неправильны, то пусть они сейчас же будут мертвы и устранены, пусть не имеют больше силы. Точно так же, если по Писанию окажется у нас еще ряд статей о делах, которые идут против бога и отягощают ближнего, то мы твердо настоим на них, вводя их в наши постановления, пользуясь христианским учением и обычаем. Потому мы просим господа бога, который может нам дать это, а больше никто. Мир христов да будет со всеми нами.

[Практикум по истории средних веков /сост. М. Л. Абрамсон и др. М.: Просвещение, 1988. Вып. 2. С. 129 - 135].

МЕММИНГЕМСКАЯ ПЕТИЦИЯ