Августин блаженный о граде божьем краткое содержание. Августин аврелий о граде божьем

ЭССЕ «о граДе Божьем»

1. Исторический контекст и ментальность…1стр.

2. «О Граде Божьем» как ответ Августина язычникам…1-2стр.

3. Картина мира…2стр

4. Аврелий Августин как патристик…2-4стр

5. Структура произведения…4-19

6. Назначение человека.Некоторые противоречия в работе и причина «долгожительства книги»

1. Начало V века было одним из самых бедственных времен в истории римского государства. Нападения диких соседних племен, начавшееся с этого времени, были почти беспрерывны. Римская империя, еще раньше расстроенная и ослабленная малодушием и беспечностью прежних государей, не в силах была успешно противостоять нападениям диких племен В 410 году Рим был взят Аларихом и предан его воинами страшному разграблению. Самый город разрушен; жители побиты и обесчещены, частью взяты в плен; имущество, золото и драгоценные камни увезены; памятники искусства сожжены, уничтожены. Великий Рим, превратился в груды развалин. Впечатление, произведенное падением Рима на христиан, а особенно язычников, было потрясающее. Что за причина страшного события? Вопрос, в потрясенных умах язычников, привыкших видеть во всех событиях своей истории наказание или благодеяния богов. Две причины могли быть: одна - это боги наказывают своих почитателей за допущение христианства, не признающего богов; другая - это Бог христианский карает язычников за их вражду к христианам. Но язычники не могли допустить второй причины, потому что вместе с ними подверглись бедствиям разорения и христиане. Остается одно - Рим пал по вине христиан. И посыпались обличения на этих последних. Все восстало на Христа и христианство. Обличениям, хулам, клеветам, порицаниям, насмешкам, кажется, не предвиделось и конца. Положение христианства было опасно. Прежде язычество нападало на отдельные пункты христианского вероучения и обсуждало их спокойно. Теперь оно со всей силою, с раздражением обрушилось на все христианство в его внутреннем значении, как на причину падения Рима, обратилось на все пункты его, «осуждая и порицая их, как несогласные будто бы ни со здравым смыслом, ни с условиями государственной и общественной жизни», в то же время «и противопоставляя им свои собственные рациональные и мистические доктрины».Почитание римских богов - причина величия и славы империи; христианство, богохульно отрицающее тех богов, - причина падения Рима.

2. Тогдашнее духовенство отличалось только невежеством, неразрывно связанным с ним суеверием, роскошью, богатством, жадностью, в силу всего этого нечистой жизнью и даже нетвердостью в самой вере.Аврелий Августин-единственный защитник христианства. В своем сочинении «О Граде Божием» он показал язычникам, что христианство не только не противоречит здравому смыслу и отвечает запросам, т.к. особенно и благодетельно для частной и общественной жизни людей. Христианство не только не был причиной паденияимперии,но еще Христос благодетельствовал римским язычникам.Язычество- ложь,оно именно и вело римских граждан к физическому и духовному растлению, а римскую империю к разрушению. Только Град Божий вечно стоит. В нем нужно жить.

3. Существует два града: земной(где царит порок-Рим) и божий(благой, истинный,вечный- церковь).Вечная жизнь возле Бога и есть настоящий Град Божий, в отличие от символического наименования земного сообщества праведников, избранных для спасения. Но в вечности, за пределами времени, нет и истории. Человеческая деятельность, наша повседневная эмпирическая жизнь имеет место лишь по сю сторону Града Божьего, а в самом Граде человека, согласно Августину, ожидает "нескончаемый досуг". Таким образом, в соответствии со Священным Писанием история в учении Августина начинается отпадением человека от Бога и завершается его возвращением к Богу, в Град Божий. Всю её, следуя дням творения мира, христианский мыслитель делит на шесть веков. Первый век простирается от Адама до потопа; второй - от потопа до Авраама; третий - от Авраама до Давида; четвертый - от Давида до вавилонского пленения; пятый - от вавилонского пленения до рождества Христова; наконец, шестой - от Христа до конца света и Страшного Суда.Цель истории человечества - совершенствование добра и увеличение числа граждан Града Божьего. История человечества - процесс совершенствования будущих граждан Града Божьего и определения недостойных его. После этого для духа и тела человеческого наступит вечный покой. В эмпирическом плане исторический процесс протекает линейно. В нём время выступает неодолимой силой, обеспечивающей непрерывную смену и неповторимость событий. С метафизической точки зрения исторический процесс оказывается круговым движением, начало и конец которого ограничены вечностью. Возвращающийся в вечность человек уже совсем не тот, каким он вышел из рук Творца. Теперь он знает истину, которую выстрадал в мучительном опыте земной жизни. История начинается с катастрофы всемирно-исторического значения: первый человек свой первый свободный поступок осуществил во зло, пошел наперекор высшим заповедям. Грехопадение Адама сделало необходимым пришествие на землю Христа, посланного для спасения человечества. А в конце истории людей ожидает Страшный Суд. Каждому предстоит держать ответ за все свои помыслы и дела. При этом весь исторический процесс проходит под знаком свободы,но всё, что произошло было провидено Богом. Бог знал о будущем падении человека знает и то, что «дьявол, ввергнувший первых людей в искушение, при содействии благодати будет побежден человеком». Временная жизнь человечества есть преддверие вечной жизни. Эта конечная цель и наполняет смыслом всю земную историю. "Ибо какая иная цель наша, - заключает свою историческую теорию Августин, - как не та, чтобы достигнуть царства, которое не имеет конца" .

4. Значение творений Блаженного Августина для последующего культурного развития Запада по своему масштабу несопоставимо с иными творениями патристики. Он может считаться истинным отцом западного христианства. В западной части бывшей Римской империи не очень хорошо знали произведения восточных Отцов церкви. Знакомство затруднялось языковыми трудностями: знатоков греческого языка среди деятелей западной церкви было не так много. На этом фоне Августин, писавший по-латыни, оказывался, конечно, более доступен и понятен, поскольку латынь была (и остается до сих пор) официальным языком римско-католической церкви. В то время как на Востоке было множество крупных богословов, на Западе Августин не имел себе равных, и его учение доминировало над латинской богословской мыслью вплоть до возникновения средневекового схоластицизма(Фома Аквинский).Самые известные из его произведений: «Исповедь», полемические сочинения против манихейства,донатистов,Пелагея,академиков, «О Троице», «О Граде Божьем», «О блаженной жизни», «О порядке», «Бессмертие души», «Отречение».

Онтология. Учение Августина о бытие представляет собой синтез христианского вероучения и неоплатоновской философии. Он отожде­ствляет высшую идею платонизма и неоплатонизма - идею Едино­го = Блага - с Богом, который оказывается источником бытия и блага и который есть всесовершенная истина, добро и красота. Божествен­ная Троица - Бог-Отец, Бог-Сын и Бог-Святой Дух - отождествляют­ся с платонической триадой: идей Единого, Логосом (Мировой Ум) и Мировой душой.

Именно в силу своего происхождения от Бога все существующее в мире является благим. Зло при этом понимается как недостаток, порча, повреждение.

Космология и космогония. Бог создал мир из ничего (из небытия), и существование мира постоянно поддерживается Богом. Если бы творческая сила Бога иссякла, то мир сразу бы исчез (прекратил бы свое существование).

Мир ограничен в пространстве и времени, причем сами про­странство и время создаются Богом только вместе с миром (т.е. до возникновения мира не существовало времени). Мир есть только один, и никаких других миров до создания нашего мира не было. Сотворен­ный мир имеет строгую иерархическую структуру, где каждый предмет занимает определенное и целесообразное место в общем плане миро­здания. Внизу тварного мира находятся неодушевленные предметы и неразумные существа, а во главе - разумные существа, приближение или удаление которых от Бога зависит от их собственной воли. Так, дьявол по собственному желанию отпал от Бога, а затем вверг в грех и людей.

Гносеология. Из состояния греха падшие могут выйти, только соединившись с Богом. Для этого есть два пути: путь разума и путь авторитета.

По первому пути шли все древние (дохристианские философы), луч­шим из которых был Платон. Так как мир есть творение Бога, то изуче­ние мира позволяет нам приблизиться к пониманию Бога.

Второй путь возможен лишь при условии веры в Бога, которая дару­ется нам с Божьей помощью и прежде всего через Откровение (Свя­щенное Писание, т.е. Библию), данное Богом всем людям. Только на этом пути возможно подлинное постижение Бога, таким образом, у Ав­густина провозглашается примат веры над знанием («верить, чтобы понимать»).

У Августина неоплатоновское учение об экстазе как высшем спо­собе познания перерастает в христианское учение об озарении.

Учение о душе и сотериология. Душа нематериальна, она пред­ставляет собой самостоятельную субстанцию, она бессмертна. До свое­го грехопадения Адам и Ева были свободны в выборе: грешить или не грешить. После грехопадения и они, и все их потомки не могли не гре­шить. После искупительной жертвы Христа избранники Божьи опять получили возможность жить не греша.

В учении Августина важное место занимает концепция Бо­жественного предопределения и благодати.Бог еще до рожде­ния каждого человека предопределил одних людей к добру, спасению и блаженству, а других - к злу, погибели и мучениям. Добрую волю (т.е. волю к спасению) человек получает только благодаря даруемой ему Богом благодати

Град божий

Когда в 410 году Рим был разграблен готами, язычники, вполне естественно, приписали катастрофу забвению древних богов. До тех пор пока римляне почитали Юпитера, заявляли они, Рим оставался могущественным; ныне же, когда императоры отвернулись от Юпитера, он перестал защищать своих римлян. Этот языческий аргумент требовал ответа. Труд “О граде божием", писавшийся постепенно между 412 и 427 годами, и был ответом св. Августина; но по мере того как написание книги подвигалось вперед, он вышел далеко за рамки первоначального замысла и развернул целую христианскую схему истории - прошлой, настоящей и грядущей. Книга св. Августина пользовалась огромным влиянием на протяжении всего средневековья, особенно в той борьбе, которую церковь вела против светских государей.

Как и некоторые другие выдающиеся книги, сочинение св. Августина откладывается в памяти тех, кто читал его давно, в нечто лучшее, чем представляется на первый взгляд, когда его перечитываешь заново. Книга содержит много такого, что едва ли может быть принято кем-либо в наши дни, а её центральный тезис несколько затемнен наслоениями, принадлежащими веку св. Августина. Но широкая концепция противоположности между градом мира сего и градом божьим осталась для многих вдохновляющей идеей и даже ныне может быть заново изложена небогословским языком.

Опустить детали при характеристике книги и сосредоточить свое внимание на её центральной идее - значило бы представить труд св. Августина в неоправданно благоприятном свете; с другой стороны, сосредоточить свое внимание на деталях - значило бы упустить то, что является в книге лучшим и наиболее значительным. Я постараюсь избежать обеих ошибок, для чего сначала дам некоторое представление о деталях, а затем перейду к центральной идее, как она оформилась в историческом развитии.

Книга открывается соображениями, вытекающими из факта разграбления Рима и призванными показать, что в дохристианские времена случались даже худшие вещи. Многие из язычников, приписывающих катастрофу христианству, заявляет святой, во время разграбления Рима сами искали убежища в церквах, которые готы, поскольку они были христианами, щадили. Напротив, во время разграбления Трои храм Юноны не мог предоставить никакой защиты, и боги не спасли город от разрушения. Римляне никогда не щадили храмов в побежденных городах; в данном отношении разграбление Рима было милосерднее большинства других, и это явилось результатом христианства.

Христиане, пострадавшие при разграблении, не имеют никакого права роптать по нескольким причинам. Иные нечестивые готы могли преуспеть за их счет, но они будут покараны в грядущем мире; если бы всякий грех наказывался здесь, на земле, то не нужен был бы последний суд. То, что претерпели христиане, обратится, если они были благочестивы, для них в добро, ибо святые с потерей вещей временных ничего не теряют. Неважно, если тела их лежат непогребенными, ибо пожирающие их звери не помешают воскресению тел.

Затем Августин переходит к вопросу о благочестивых девственницах, насильственно оскверненных во время разграбления. Видимо, находились люди, которые считали, что эти женщины без всякой на то своей вины, утратили венец девственности. Святой весьма решительно выступает против этого взгляда. “Не осквернит оно (чужое сладострастие), если будет чужое". Целомудрие составляет душевную добродетель и не утрачивается от насилия, но утрачивается от намерения совершить грех, даже если оно и остается неисполненным. Августин утверждает, что Бог попустил насилиям, ибо пострадавшие слишком возгордились своим воздержанием. Грех совершить самоубийство для того, чтобы избежать насильственного осквернения; этот вывод ведет к длинному разбору случая с Лукрецией, которая не имела права убивать себя. Самоубийство всегда греховно.

Защищая добродетельных женщин, повергшихся насилию, Августин делает одну оговорку: они не должны при этом испытывать сладострастия. В этом случае они грешницы.

Затем Августин переходит к нечестивости языческих богов. Например, “сценические игры, непотребные зрелища и суетные разгулы утверждены в Риме не благодаря порокам людей, а по повелению ваших богов". Лучше бы римляне воздавали божеские почести какому-нибудь добродетельному человеку, такому, как Сципион, чем этим безнравственным богам. Что же касается разграбления Рима, то оно не должно тревожить христиан, которые располагают убежищем в “странствующем граде божием".

В настоящем мире два града - земной и небесный - взаимно перемешаны; но в грядущем мире предопределенные и отверженные будут разделены. В настоящей жизни нам не дано знать, кто, даже среди наших кажущихся врагов, в конце концов окажется в числе избранников.

Самую трудную часть труда, по словам св. Августина, составит опровержение теорий философов, с лучшими из которых христиане согласны относительно многих вопросов, например бессмертия и того, что мир был сотворен Богом.

Философы не переставали воздавать божеские почести языческим богам, и, поскольку боги были злы, нравственные наставления философов не помогали добродетельной жизни. Св. Августин не допускает, что эти боги - пустая басня; он считает, что они действительно существуют, но являются демонами. Демоны желали, чтобы относительно них рассказывались постыдные вещи, ибо они хотели причинить людям зло. Большинство римлян скорее смотрит на то, что делал Юпитер, чем на то, чему учил Платон или что думал Катон. “Сравни же теперь человечность Платона, изгоняющего поэтов из государства в предупреждение развращения граждан, с божественностию богов, в честь себе требующих театральных игр".

Рим всегда, со времени похищения сабинянок, был мерзостен и несправедлив. Много глав посвящено обличению греховности римского империализма. Неправда и то, будто Рим не терпел бедствий до того, как христианство стало государственной религией; бедствия, которые он претерпел от галлов и гражданских войн, были ничуть не меньше, а может статься, и больше, чем те, которые он претерпел от готов.

Астрология не только дурна, но и лжива; это может быть доказано различием судеб близнецов, имеющих один и тот же гороскоп. Этот аргумент не оригинален, он заимствован у академического скептика Карнеада. Стоическая концепция Судьбы (которая была связана с астрологией) является заблуждением, ибо ангелы и люди обладают свободной волей. Правда, Богу предведомы наши грехи, но грешим мы совсем не по причине его предведсния. Ошибочно полагать, будто добродетель приносит несчастье, даже в настоящем мире: христианские императоры, когда они держались стези добродетели, были счастливы, даже если и не были удачливы, а Константин и Феодосий были к тому же и удачливы; с другой стороны, Иудейское царство существовало до тех пор, пока евреи держались истинной религии.

Св. Августин дает весьма сочувственную характеристику Платону, которого он ставит выше всех других философов. Все другие должны уступить ему “которые преданным телу умом видели для природы телесные начала" : то в воде, как Фалес, то в воздухе, как Анаксимен, то в огне, как стоики, то в атомах... как Эпикур. Все они были материалистами; Платон же отвергал материализм. Платон понимал, что Бог не есть некая телесная вещь, но что все существующее в мире имеет свое бытие от Бога и от чего-то неизменного. Прав был Платон и тогда, когда утверждал, что чувственное восприятие не является источником истины. Платоники гораздо выше других философов в логике и этике и наиболее близки к христианству. “Плотин пользуется известностью как лучше других, по крайней мере во времена, ближайшие к нам, понявший Платона". Что же касается Аристотеля, то он уступал Платону, но намного превосходил всех остальных. Однако и Платон и Аристотель утверждали, что все боги добры и всем им нужно воздавать божеские почести.

Возражая стоикам, осуждавшим всякие страсти, св. Августин заявляет, что страсти, волнующие души христиан, могут побуждать их к добродетели; гнев или сострадание per se (сами по себе - лат.) не должны предаваться осуждению, но прежде следует выяснить, какая причина вызывает эти страсти.

Платоники придерживались правильного воззрения о Боге, но заблуждались относительно богов. Заблуждались они и в том, что не признавали доктрины воплощения.

На протяжении многих страниц св. Августин в связи с проблемой неоплатонизма обсуждает вопрос об ангелах и демонах. Ангелы могут быть добрыми и злыми, но демоны всегда злы. Знание временных предметов оскверняет ангелов (хотя они обладают им). Заодно с Платоном св. Августин утверждает, что чувственный мир ниже мира вечного.

Книга одиннадцатая открывается характеристикой природы града божьего. Град Божий - это сообщество избранников. Познание Бога приобретается только через Христа. Есть вещи, которые могут быть познаны при помощи разума (этим занимаются философы), но относительно всякого удаленного от нашего внутреннего чувства религиозного знания мы должны полагаться на Священное писание. Мы не должны доискиваться понимания того, как существовали время и пространство до сотворения мира: до сотворения не было никакого времени, и там, где нет мира, нет никакого пространства.

Все блаженное вечно, но не все вечное блаженно, например ад и сатана. Бог предведал грехи дьяволов, но также и то, что они будут использованы для улучшения Вселенной как целого - роль, аналогичная антитезису в риторике.

Ориген заблуждается, полагая, что тела были даны душам в знак наказания. Если бы это было так, то дурные души получили бы дурные тела, однако дьяволы, даже худшие из них, имеют воздушные тела, которые лучше наших.

Причина, по которой мир был сотворен в шесть дней, состоит в том, что число шесть совершенно (то есть равно сумме своих множителей) .

Ангелы бывают добрые и злые, но даже злые ангелы не имеют никакой сущности, противной Богу. Враги божьи противятся ему не по природе, но по воле. Злая воля имеет не производящую, уничтожающую причину; она - не восполнение, а убывание.

Миру ещё нет шести тысяч лет. История не знает кругообращения, как полагают некоторые философы, “ибо Христос умер однажды за грехи наши".

Если бы наши прародители не согрешили, они были бы бессмертны, но они согрешили, и потому все их потомки смертны. Результатом съедения яблока была не только естественная смерть, но и вечная смерть, то есть проклятие.

Порфирий заблуждается, отказываясь признавать, что святые будут пребывать на небе, облеченные в тела. У святых будут тела с лучшими свойствами, чем у Адама до грехопадения: духовные (но так, что плоть не превратится в дух) и невесомые. У мужчин будут мужские тела, у женщин - женские, а те, что умерли в младенчестве, воскреснут с телами взрослых.

Грехи Адама ввергли бы в вечную смерть (то есть проклятие) всех людей, если бы многих не спасла от нее благодать Божья. Побуждение к греху возникло из души, а не из плоти. Платоники и манихеи заблуждаются, приписывая происхождение греха природе плоти, хотя платоники и более терпимы, чем манихеи. Возмездие, которому подвергся весь человеческий род за грех Адама, было справедливо, ибо через этот грех человек, который мог бы сделаться и по плоти духовным, сделался плотским и по духу. Это ведет к пространному и дотошному разбору проблемы половой похоти, подверженность которой составляет часть того возмездия, которое ниспослано на нас за грех Адама. Этот разбор имеет очень большое значение, так как он раскрывает психологию аскетизма; поэтому мы не можем обойти эту тему, хотя святой и признается, что она оскорбляет стыдливость. Теория, выдвигаемая им, заключается в следующем.

Необходимо признать, что плотское совокупление в браке не греховно при условии, что цель брака - производство потомства. Но даже в браке благочестивый человек должен желать, чтобы его члены служили размножению потомства без всякой похоти. Даже в браке, как показывает желание к прикрытию тайною, люди стыдятся плотского совокупления, ибо “приличное по природе совершается так, что его сопровождает постыдное вследствие наказания". Киники проводили мысль, что люди не должны знать стыда; отвергал стыд и Диоген, желая во всем походить на собак; но даже он, после единственной попытки, оставил на практике эту крайнюю форму бесстыдства. Предмет стыда в похоти составляет то, что она не сдерживается и не управляется волей. Адам и Ева до своего грехопадения могли совершать плотское совокупление без похоти (хотя они не воспользовались этой возможностью). Мастера телесных искусств, занимаясь своим ремеслом, движут же руками без всякой похоти; так и Адам, если бы он только держался подальше от яблони, мог бы выполнять свое мужское дело без тех волнений, которых оно требует ныне. В этом случае детородные члены, как и все другие члены тела, повиновались бы воле. Надобность в похоти при половом совокуплении появилась в возмездие за грех Адама; если бы Адам не согрешил, совокупление было бы отделено от наслаждения. Изложенное выше и есть теория св. Августина по вопросу о взаимоотношениях полов, из которой я опустил лишь некоторые физиологические детали, весьма благоразумно оставленные переводчиком в стыдливой непонятности латинского оригинала речь идет об английском переводе. В русском издании соответствующие главы 14, главы 16 - 26) переведены полностью. Из сказанного выше со всей очевидностью явствует, что побуждает аскета питать отвращение к половой жизни: он считает, что она не сдерживается и не управляется волей. По мнению аскета, добродетель требует полной власти воли над телом, но при такой власти половой акт невозможен. Поэтому половой акт представляется несовместимым с совершенной, добродетельной жизнью.

Со времени грехопадения мир всегда был разделен на два града, из которых один будет царствовать вечно с Богом, а другой пребудет в вечной муке с Сатаной. Каин принадлежит граду дьявола, Авель - граду Божьему. Авель по милости и благодаря предопределению был странником на земле и гражданином на небе. Патриархи принадлежали граду Божьему. Разбор смерти Мафусаила приводит св. Августина к спорному вопросу о сопоставлении “Перевода семидесяти толковников" и Вульгаты. Дата смерти Мафусаила, указанная в “Переводе семидесяти толковников", приводит к заключению, что Мафусаил пережил потоп и прожил ещё четырнадцать лет, чего быть не могло, ибо он не был в ковчеге. Вульгата, следуя древнееврейским рукописям, дает дату, из которой следует, что Мафусаил умер в самый год потопа. Св. Августин заявляет, что правда в этом вопросе должна быть на стороне св. Иеронима и древнееврейских рукописей. Некоторые утверждали, что евреи из злобы к христианам сознательно подделали древнееврейские рукописи; это предположение св. Августин отвергает. С другой стороны, “Перевод семидесяти толковников" должен быть признан боговдохновенным. Остается заключить одно - писцы Птолемея допустили ошибки при переписывании “Перевода семидесяти толковников". Говоря о переводах Ветхого завета, св. Августин заявляет: “Перевод Семидесяти принят Церковью так, как бы он был единственным, и находится в употреблении у греческих христианских народов, из которых весьма многие не знают даже, существует ли ещё другой какой-либо. С перевода Семидесяти сделан перевод и латинский, находящийся в употреблении в латинских церквах. В наше ещё время жил пресвитер Иероним, человек учёнейший, сведущий во всех трех языках, переведший Священные писания на латинский язык не с греческого, а с еврейского. Но, несмотря на то, что Иудеи признают его ученый перевод правильным, а перевод Семидесяти во многих местах - погрешительным, однако церкви Христовы полагают, что никого не следует предпочитать авторитету стольких людей, избранных из этого дела тогдашним первосвященником". Св. Августин принимает предание о том, что хотя семьдесят переводчиков сидели за своей работой отдельно один от другого, в словах их было удивительное согласие, и усматривает в этом доказательство боговдохновенности “Перевода семидесяти толковников". Но древнееврейский текст тоже боговдохновлён. Это заключение оставляет вопрос об авторитетности перевода Иеронима нерешённым. Может быть, св. Августин принял бы более решительно сторону Иеронима, если бы два святых не поссорились из-за вопроса о приспособленческих тенденциях в поведении св. Петра.

Св. Августин дает синхронизацию священной и мирской истории. Мы узнаем, что Эней прибыл в Италию в то время, когда в Израиле начальствовал судья Абдон, а последнее гонение будет от антихриста, но когда 3JO будет - неизвестно. Об Абдоне мы знаем только то, что он имел. 40 сыновей и 30 внуков и что все они ездили на ослах (суд. 12: 14).

После великолепной главы, направленной против судебной пытки, св. Августин вступает в полемику с новыми академиками, считавшими все сомнительным. “Град Божий решительно отклоняет от себя такое сомнение, как безумие; ибо имеет о доступных пониманию и разуму предметах познание... достовернейшее". Мы должны верить в истинность Священного писания. Далее св. Августин разъясняет, что не может быть истинных добродетелей там, где нет истинной религии. Языческая добродетель осквернена службой “злым и нечистым демонам". То, что было бы добродетелью в христианине, в язычнике обращается в порок. “Почему и самые добродетели, которыми, по-видимому, располагает он, чрез которые повелевает телу и порокам принимать или удерживать то или иное направление, если он к Богу их не относит, скорее пороки, чем добродетели". Тем, кто не принадлежит к этому сообществу (церкви), предстоит терпеть вечные муки. “Когда в настоящей жизни подобное столкновение происходит, то или побеждает страдание, и смерть отнимает ощущение боли; или побеждает природа, и ощущение боли устраняется выздоровлением. Но там и страдание будет оставаться, чтобы терзать; и природа будет продолжать свое существование, чтобы ощущать страдание; и то и другое не прекратится, чтобы не прекратилось наказание".

Надо различать два воскресения: воскресение души при смерти и воскресение тела на последнем суде. После разбора разных темных вопросов, относящихся к тысячелетнему царствованию и последующим деяниям Гога и Магога, св. Августин переходит к тексту из второго Послания к фессалоникийцам (2; 2, 12): “И за сие пошлет им Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи. Да будут осуждены все, не веровавшие истине, но возлюбившие неправду". Некоторые могут счесть несправедливым со стороны Всемогущего, что Он сначала вводит людей в заблуждение, а затем наказывает их за то, что они были введены в заблуждение; но св. Августину это представляется вполне правильным: “Судимые, они подвергнутся обольщению и, обольщённые, осудятся. Но подвергнутся обольщению судимые теми Божиими судами, тайно праведными и праведно тайными, которыми не переставал Бог судить с самого начала греха разумной твари". Св. Августин утверждает, что Бог разделил людей на избранников и проклятых не за их заслуги или грехи, а по своему произволу. Все одинаково заслуживают проклятия, и потому проклятые не вправе роптать на свою судьбу. Приведенный выше отрывок из св. Павла показывает, что, по мнению св. Августина, злые люди злы потому, что они прокляты, а не прокляты потому, что они злы.

После того как тела воскреснут, тела проклятых будут вечно гореть, не подвергаясь разрушению. В этом нет ничего невероятного; горят же так саламандра и гора Этна. Демоны, хотя и нематериальны, могут гореть в материальном огне. Муки ада не очистительны и не будут умерены заступничеством святых. Ориген заблуждался, считая, что ад не вечен. Еретики, а также грешные католики будут прокляты.

Книга кончается описанием видения, в котором взору святого предстают Бог на небе и вечное блаженство града Божьего.

Данное выше краткое изложение содержания книги “О граде Божьем" может не дать читателю ясного представления о значении книги. Влиянием своим она была обязана идее о разделении церкви и государства, ясно подразумевавшей, что государство могло стать частью града Божьего, лишь подчинившись церкви во всех религиозных вопросах. С тех пор как эта идея была возвещена св. Августином, она всегда была элементом учения церкви. В течение всех средних веков, в период постепенного роста власти папства и на всем протяжении конфликта между папством и Империей, св. Августин поставлял западной церкви доктрины, служившие теоретическим оправданием её политики. Иудейское государство в легендарные времена судей и в историческую эпоху после возвращения из вавилонского пленения было теократией; христианское государство должно подражать ему в этом отношении. Немощность императоров и большинства средневековых монархов дала возможность церкви в значительной мере претворить в жизнь идеал града Божьего. На Востоке, где император был могущественным владыкой, историческое развитие никогда не шло в этом направлении и церковь осталась в значительно большем подчинении государству, чем это было на Западе.

Реформация, возродившая доктрину св. Августина о спасении, отбросила его теократическое учение и встала на платформу эрастианизма; это было вызвано в основном практическими надобностями борьбы против католицизма. Эрастианизм - учение о подчинении церкви государству. Однако протестантскому эрастианизму недоставало убежденности, и те протестанты, которые проявляли наибольшее рвение в делах веры, остались по-прежнему под влиянием св. Августина. Часть его доктрины переняли также анабаптисты, “люди пятой монархии" и квакеры, но они придавали меньше значения церкви. Св. Августин придерживался точки зрения предопределения и вместе с тем настаивал на необходимости крещения для спасения; эти две доктрины плохо согласуются между собой, и представители крайних направлений в протестантизме последнюю доктрину отбросили. Но эсхатология их осталась августинианской.

“О граде Божьем" содержит не много принципиально оригинального. Эсхатология имеет еврейское происхождение и проникла в христианство в основном через Апокалипсис. Доктрина предопределения и избрания является паулинистской, хотя по сравнению с тем, что мы находим в Посланиях св. Павла, св. Августин придал ей гораздо более полное и логическое развитие. Идея о различии между священной и мирской историей совершенно ясно выражена в Ветхом завете. Заслуга св. Августина заключалась в том, что он свел эти элементы воедино и соотнес их с историей своего собственного времени таким образом, что христиане смогли принять факт крушения Западной империи и последующий период хаоса, не подвергая чересчур суровому испытанию свои религиозные верования.

Еврейский образец истории, прошлой и грядущей, характеризуется чертами, позволяющими ему во все времена находить могучий отклик в сердцах угнетенных и несчастных. Св. Августин приспособил этот образец к христианству, а Маркс к социализму. Чтобы понять Маркса психологически, следует использовать следующий словарь:

Яхве - Диалектический материализм Мессия - Маркс

Избранный народ - Пролетариат Церковь - Коммунистическая партия Второе Пришествие - Революция Ад - Наказание для капиталистов Тысячелетнее царство Христа - Коммунистическое общество

Термины слева дают эмоциональное содержание терминов справа, и именно это эмоциональное содержание, знакомое воспитанным в христианских или еврейских традициях, делает эсхатологию Маркса заслуживающей внимания. Подобный словарь мог бы быть сделан и для нацистов, но их концепции носят больше чисто ветхозаветный и менее христианский характер, чем у Маркса, а мессия нацистов напоминает не столько Христа, сколько Маккавеев.

4. Трактат «О Граде Божием»

Трактат «О Граде Божием», создававшийся между 413 и 426 годами, стал ответом Августина на об­винения, выдвигаемые против христианства язычниками после разграбления Рима в 410 году, и самым значительным его вкладом в запад­ную мысль. В первых десяти книгах он критически разбирает нападки язычников, твердивших, что, по­дорвав почтение римлян к богам, доставившим Риму величие, христи­анство несет ответственность за па­дение Рима. В книгах 11-22 он стро­ит величественный план осуществ­ления божественного промысла в ис­тории.

В 1-5 книгах Августин отвечает на два вопроса: (1) Ответственно ли христианство за падение Рима, а язычество за его возвышение? (2) Если не римские боги, то какая ду­ховная сила привела Рим к величию? На первый вопрос он отвечает гро­мовым нет. Христианство смягчило, а не ожесточило ярость готов. Более того, оно подало утешение, напоминая о том, что наше существова­ние здесь скоротечно. Праведника, обратившегося ко Христу, ждет иной, Вечный Град. Что же касается, с другой стороны, нелепого язычества, то от него мало проку. Рим переживал войны и катастрофы задолго до того, как на сцене появи­лось христианство. Чем же тогда объяснить возвышение Рима? Дело не в богах и не в почтении к ним римлян, но в провиденциальном за­мысле Бога. Бог воздвиг Империю, чтобы дать римлянам законы, лите­ратуру и цивилизацию. Таким образом, своим величием Рим обязан не року, но всеведению и промыслу Божьему.

В книгах 6-10 Августин оспаривает притязания всех языческих систем на истинность. Он перечисляет факты, взятые главным образом из Варрона, чтобы указать на нелепость политеизма, и цитирует Сократа и Платона в поддержку монотеизма. Не будучи изложением его философии, книги 8-10 определенно отражают стремление Августина выразить не­приятие неоплатонизма, тем более что последний инкорпорировал в свою систему народное язычество. Он противопоставляет христианский культ мучеников поклонению блуж­дающим духам, несмотря на их внешнее сходство. Платоники тщат­ся отыскать посредников между Бо­гом и человеком в своих демонах; христиане имеют истинного посред­ника в лице Иисуса Христа. В таин­стве Евхаристии они приносят ис­тинную жертву Богу.

В книгах 11-14 Августин разви­вает свою историософию в понятиях борьбы двух «градов» - двух типов человека и общества. Она начи­нается в доисторическую эпоху: уже тогда были «святые и верные анге­лы, которые никогда не отпадали и никогда не отпадут от Бога», и «те, кто отверг вечный свет и обратился ко тьме». То, что случилось тогда, повторилось при творении и грехо­падении человека. Сотворенное бла­гим, человечество пало из-за своего неповиновения и ныне подвержено не только телесной, но и душевной смерти. И вот существуют два града - град тех, кто живет по закону пло­ти, повинуясь и уподобляясь Дьяволу, и град тех, кто любит Бога и других людей. Первый погибнет, второй достигнет своей вечной отчизны. «Стало быть, мы видим, что два общества возникли из двух видов любви. Земное общество возник­ло из любви эгоистической, дерз­нувшей презирать самого Бога, тог­да как община святых коренится в любви к Богу и готова пренебречь собою».

В следующих четырех книгах (15- 18) Августин обрисовывает земную историю двух градов: Каин и Авель, Сара и Агарь, Рем и Ромул. Между Ноем и Авраамом свидетельства о Граде Божьем весьма скудны. Одна­ко с Авраамом его история выходит на свет, и в ней можно различить обетования, в конце концов испол­ненные Христом. Ветхий Завет ста­новится кладезем «символов». Парал­лельно истории Града Божьего раз­вивается судьба земного града, для которого характерна беспрестанная борьба, ибо человечество не храни­ло верность Абсолютному Бытию. С помощью Рима Бог решил «покорить весь мир, чтобы свести его в единое общество, в государство, где правит закон, и ниспослать ему прочный и обширный мир». Но какой ценой - ценой кровопролития и войн! Тем временем в трудные времена слезы учат Церковь надеж­де. Распространяясь под опекой духа и во исполнение пророчеств, до Второго Пришествия она пребыва­ет странствующим Градом Божьим.

В Девятнадцатой книге Августин доводит повествование до современности и выступает в поддержку хри­стианской, а не платонической эти­ки. Христиане убеждены в том, что вечная жизнь - это высшее благо и что добродетели реальны лишь для

верующего в Бога. Философы тер­пят неудачу из-за того, что они ищут временного, а не вечного. Христиа­не тоже жаждут покоя и признают, что, пока не преодолена их смерт­ная природа, такой покой относи­телен, но они ищут его в послуша­нии Богу и, веруя, уже обрели его. Философы такой веры лишены.

В заключительных трех книгах Августин заглядывает в будущее. Он не приемлет милленаризма. Тысяче­летним царством называется либо тысячелетие после пришествия Хри­ста, либо весь оставшийся миру срок. Как только Церковь начала свое ше­ствие из Иудеи по всему миру, Дья­вол оказался связан. Два града - Град Бога и Град Дьявола достигнут пика своего развития ко дню последнего суда, которому посвящена 21 книга. В отличие от Оригена, Августин не надеялся на искупление всех, тем бо­лее Дьявола. Даже верные католики должны остеречься: спасение зави­сит от праведной жизни, а не просто от крещения, Евхаристии или подания милостыни. Ни еретики, ни раскольники, ни дурные католики не избегнут наказания, не покаявшись. В 22-й книге Августин обрисовывает вечное блаженство Града Божьего, но отводит значительную ее часть учению о воскресении и чудесах. Он утверждает, что Церковь не оскудела чудесами и в его дни. Пусть языческие философы отрицают Воскресение, пишет Августин, они все равно согласны с христианами относительно воздаяний после смерти; более того, и Платон и Порфирий верили в то, что Бог может совершить и невозможное. В Вечном Граде христиане достигнут совершенной свободы, и их воли без остатка сольются с волей Бога в обетованном субботнем Покое.

Заключение

Наиболее ярким представителем патристики был епископ в Гиппоне (Северная Африка) Августин Блаженный (354-430 гг.), оказавший сильнейшее влияние на средневековую философию, а также и на многих более поздних представителей философского творчества.

Для Августина «истинная философия и истинная религия - одно и то же». Философское обоснование христианства он пытался найти в философии Платона, отмечая, что идеи Платона - «это мысли творца перед актом творения». Бог создал мир из ничего. Спасение человека прежде всего в принадлежности к христианской церкви, которая является представителем «града божьего» на Земле. Августин рассматривал два противоположных вида человеческой деятельности - «град земной», т.е. государственность, которая основана «на любви к себе, доведенной до абсолюта, презрения к богу», и «град божий» - духовную общность, которая основана на любви к богу, доведенной до презрения к себе». Его основными работами являются: «Град божий», «Град человеческий», «Исповедь».

Значение Августина для последующего философского и культурного развития велико. Оно обусловлено прежде всего тем, что он «создал целостную и завершенную картину мироздания, картину до такой степени законченную, что на протяжении восьми с лишним веков латинский Запад не мог создать чего-либо подобного. Влияние Августина на становление и развитие средневековой мысли было столь же универсально, как и его учение». Не избежал такого влияния и Фома Аквинский, - по свидетельству многих исследователей, - «единственный мощный конкурент Августина на пространстве тысячелетия». Успеху трудов Августина содействовали не только глубина и универсальность учения, что не нуждается в доказательствах, но и ряд благоприятных обстоятельств. Наследие Августина удалось сохранить вопреки многим чрезвычайным обстоятельствам, каковые не редкость в истории. Многие поколения ученых читали, изучали, переписывали его труды. Немаловажно и то, что, будучи церковным человеком и монахом (Августин был основателем и настоятелем монастыря), автор обращает свои труды к широкому кругу читателей, не ограничивая его монастырскими стенами. Этим произведения Августина отличаются от произведений восточных Отцов, многие из которых (особенно касающиеся духовной жизни личности) написаны в виде наставлений, адресованных монахам. Труды Августина оказались в выигрышном положении, поскольку не всем и не сразу стало ясно, что монашеское «умное делание» имеет прямое отношение к духовной жизни любого человека. Между тем сходство многих идей Августина с идеями восточной патристики вполне очевидно.

Список литературы

2. Великие мыслители Запада / Под ред. Я. Мак-Грила. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1999. – 656 с.

3. Звиревич В.Т. Философия древнего мира и средних веков: Учебное пособие по курсу истории философии. - М.: Академический Проект, 2002. – 348с.

4. История философии /Под ред. В.М. Мапельман, Е.М. Пенькова. – М.: ПРИОР, 1997. – 464 с.

5. История философии в кратком изложении / Пер. И.И. Богута. – М.: Мысль, 1991. – 590 с.

6. История философии: Запад – Россия – Восток (книга первая: Философия древности и средневековья) / Под ред. Н.В. Мотрошиловой. – М.: «Греко-латинский кабинет» Ю.А. Шичалина, 2000. – 480 с.

7. Курбатов В.И. История философии. – Ростов: Феникс, 1997. – 448 с.

8. Мусский И.А. Сто великих мыслителей. – М.:Вече, 2000. – 688 с.

9. Рассел Б. История западной философии и ее связи с политическими и социальными условиями от античности до наших дней: В трех книгах. – М.: Академический Проект, 2000. – 768 с.

10. Скирбекк Г., Гилье Н. История философии. – М.: ВЛАДОС, 2000.– 800 с.

11. Столяров А.А. Августин: Жизнь. Учение // Августин Аврелий. Исповедь. - М., 1991.

12. Философия: Учебное пособие / под ред. В.Н. Лавриненко. – М.: Юристъ, 1996. – 512 с.

13. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии. – М.: Высшая школа, 1991. – 512 с.

14. Шаповалов В.Ф. Основы философии. От классики к современности. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 1998. – 576 с.

Скирбекк Г., Гилье Н. История философии. – М.: ВЛАДОС, 2000. – С. 183.

Великие мыслители Запада / Под ред. Я. Мак-Грила. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1999. – С. 108.

Великие мыслители Запада / Под ред. Я. Мак-Грила. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1999. – С. 109.

Скирбекк Г., Гилье Н. История философии. – М.: ВЛАДОС, 2000. – С. 184.

Скирбекк Г., Гилье Н. История философии. – М.: ВЛАДОС, 2000. – С. 185.

Скирбекк Г., Гилье Н. История философии. – М.: ВЛАДОС, 2000. – С. 187.

Великие мыслители Запада / Под ред. Я. Мак-Грила. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1999. – С. 110.

Великие мыслители Запада / Под ред. Я. Мак-Грила. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1999. – С. 111.

Августин. Мир философии. Ч.1. – М., 1991. – С. 14.

Философия: Учебное пособие / Под ред. В.Н. Лавриненко. – М.: Юристъ, 1996. – С. 44.

Столяров А.А. Августин: Жизнь. Учение // Августин Аврелий. Исповедь. - М., 1991. - С. 45.

... , "зашифрованную" истину, и эту истину обнаруживать. Вторые снабдили всем необходимым для построения онтологии, космологии, теологии, гносеологии и др. Августин не стал исключением. Использую этот подход, он в 11-22 книгах "О Граде Божьем" излагает первую на планете философию истории, основными "действующими лицами" которой являются время, судьба и мир. слияние этих измерений создает Град, и...

Правового и соц-го гос-ва. 78 Учение Б Чичерина о гос-ве и правеВидным деятелем либерального движения в России был про­фессор Московского университета Борис Николаевич Чичерин. "История пол-ких учений", "Соб-ть и гос-во" , "Фил-фия права". Большое место в трудах Ч.а уделялось свободе личнос­ти. В понятии свободы Ч. различал две стороны - отрица­тельную (незав...

И происходящая отсюда гибель этих существ, есть произведение той же божественной воли, предопределяющей одних к добру и спасению, других - к злу и гибели. Эту идею абсолютного предопределения и развивал Августин, правда, в его учении имелись различные смягчающие оговорки. Вопрос о предопределении был решен догматически: мы не можем знать всего во что верим. О вечности, времени и памяти Время...

Однако это относится лишь к справедливой, т.е. оборонительной войне. Соответственно, Гроций оправдывал «частные войны» внутри государства, если преследуют защиту законных интересов. 28. Политическое и правовое учение Б. Спинозы Бенедикт Спиноза (1632-1677 гг.) – видный голландский философ. Политико-правовая проблематика нашла отражение в его трудах «Богословско-политический трактат», «Этика...

Писал, что в мире существует 2 государства: «божий град» (церковь - град праведников) и «град земной» (государство - град нечестивцев). Земной град создан любовью к самим себе, доведенной до презрения к Богу, небесный - любовью к Богу, доведенный до полного самозабвения.

Как отмечает Августин: «Небесный град вечен; там никто не рождается, потому что никто не умирает; там истинное и полное счастье, которое есть дар Божий.» Церковь странствует по земле, имея цель на небе, церковь и теперь есть царствие небесное. Лишь в церкви - право и общая польза, истинная справедливость, мир и покой. К граду божьему принадлежит первый праведник - Авель. Основателем града земного был братоубийца - Каин. Государство - создание человеческое, его цель - временная, оно создано насилием, держится принуждением.

Оправдание государства в том, что оно поддерживает земной временный порядок, причем и тут государства разные: есть 2 вида земных царств. Одни - организации насилия и разбоя, они олицетворяют грех, несправедливость, насилие, «общество нечестивых». Другие царства - это «христианские государства», власть которых основана на заботе о подвластных. В конечном счете, оправдание государства - в служении церкви, в помощи небесному граду направлять мир земной к миру небесному, сохранять и поддерживать единство образа человеческих мыслей и желаний.

Не существует, согласно Августину, разных стран с различным устройством общества, разных народов и противостоящих друг другу империй, приведенных к единству под властью Рима. В становлении и развертывании сообщества людей сосуществуют два града, град добра и град зла, град бога и град сатаны, благодати и осуждения. Начала того и другого включены во все государственные образования, они доныне оспаривают господство над миром и существуют также в лоне христианского общества. Конечно, "вне церкви нет спасения", как утверждал еще Киприан Карфагенский, но Августин допускает возможность приобщиться к граду божиему даже тогда, когда по независящим от человеческой воли обстоятельствам мы оказываемся исключенными из земной церкви. Отметим, впрочем: этот принцип никогда не был принят церковными иерархиями, хотя и укоренился среди августинианцев.

Оба града охватывают весь мир. Выбор между ними зависит не от свободного решения человека, а от вмешательства извне, определяемого законами, от действия которых никто не может уйти. Так мы попадаем с Августином в атмосферу не подлежащего критике теологического детерминизма. Учение о благодати и предначертании послужило иррациональным ответом на вопрос о происхождении и судьбе человека, продиктованным ситуацией того времени. И объяснение падения Рима от руки Алариха не выходит за рамки ирреального. Сам "град божий" был бы охвачен теми же противоречиями, если бы он не отождествлялся с официальной церковью, стоящей над всякой властью. Августин не определяет достаточно четко природы самой власти. Наделено ли государство божественной природой или же оно целиком пребывает в царстве зла - не ясно.

Добро и зло живут по ту сторону этого мира. Не будучи в силах собственными средствами обеспечить себе лучшую участь, человек Августина направляет все свои помыслы и поиски счастья и справедливости в сторону вечности. И небесный град будет всегда отождествляться с правящими силами, с системой владычества над массами, растворяя в мифе все искушения добиться воздаяния и всякую надежду на освобождение.

«О граде Божьем» (лат. De Civitate Dei ) - один из основных трудов философа и богослова Аврелия Августина , в котором он представил развёрнутую концепцию философии истории . Труд «О Граде Божьем» был написан в 413-427 годах , через несколько лет после взятия Рима вестготами . Это событие оказало большое влияние на Августина, который писал, что земные государства нестабильны и недолговечны по сравнению с общностями, созданными на основе духовного единения. В то же время он считал, что светская государственная власть дана людям свыше, чтобы в мире был хоть какой-то порядок, поэтому в соответствии с принципом «Богу - богово, кесарю - кесарево » люди должны подчиняться законному правителю.

Другой важной темой книги является борьба против ересей . Августин оправдывает репрессивные меры против еретиков и принудительное обращение в ортодоксальное христианство, описывая это формулировкой «Принудь войти [в лоно Церкви]!» (лат. Coge intrare! ).

Критика язычества

Августин начинает с критики Римских обычаев и языческих религиозно-философских представлений. Он подчеркивает, что языческие боги не особо благоприятствовали римлянам. Например, они не спасли их от Эфесской вечерни (3:22) или от гражданской войны Мария и Суллы (3:29). Кроме того, языческие боги совсем не заботились о нравственности (2:6). В христианском Боге Августин отмечает «божественное милосердие» (лат. diuina misericordia - 1:8).

Отношение к Платону

Далее он замечает, что Платон в наибольшей степени приближен к христианству (8:5). При этом, платоники (Апулей), чтя Бога Создателя, приносили жертвы и демонам как посредникам. Эти заблуждение Августин решительно отвергает.

Критика стоицизма

Августин утверждает добродетель любви и осуждает апатию стоиков (14:9). Началом греха (лат. peccati ) он называет не плоть , но злую волю, которая руководствуется гордостью (лат. superbia ) (14:13-14).

Политическая философия

Вслед за Платоном Августин утверждает, что государство основано на идее справедливости (лат. iustitia ), без которой оно превращается в «разбойничью шайку» (лат. latrocinia - 4:4). Отсюда Августин выводит понятие «справедливой войны » (лат. iusta bella - 4:15; 19:7). Примечательно, что убийства, грабежи и пожары он относит к обычаям войны (лат. consuetudo bellorum ; 1:7). Размышляя о заповеди "не убей", Августин подчеркивает, что она не распространяется на воинов и палачей, так как те убивают не по собственной воле, а по необходимости выполнить свое служение (1:21)

В политике Августин различает триаду: семья - город - государство (19:7). Причиной межчеловеческой розни он называет разницу языков. Однако истинного покоя в земном мире нет, поскольку даже праведные цари вынуждены вести справедливые войны. Римской республики как дела народа никогда не существовало (19:21). Рабство Августин объясняет следствием греха (19:15). Истинная добродетель происходит не от государственного воспитания, а от истинной религии (19:25).

Град Божий и Град Земной

Августин описывает историю человечества как сосуществование двух общностей - Града Божьего (лат. civitas Dei ) и Града Земного (лат. civitas terrena ). Одним предназначено «вечно царствовать с Богом», а другим «подвергаться вечному наказанию с дьяволом» (15:1). Сам термин "град Божий" (1:21) Августин заимствует из Псалмов (Пс. 86:3). Первым гражданином земного града был Каин. Граждан высшего града рождает благодать, а низшего - испорченная грехом природа (15:2). Ковчег Ноя Августин сравнивает с Иисусом Христом, а отверстие первого с раной второго (15:26). Однако он отвергает крайности как буквального, так и аллегорического понимания Писания (15:27). В числе граждан Града Божьего Августин называет идумеянина Иова (18:47), жившего на три поколения позже патриарха Иакова.

История

Августин полагает, что со времени Адама до упадка Римской империи прошло не более 6 тыс. лет (12:10). Также он решительно отвергает «совечность» творения Творцу (12:16)

Августин связывает время Авраама с эпохой Ассирии времен Семирамиды (18:2) и Египта времен Исиды (18:3). Далее описан Моисей (18:8), получивший на горе Синай Ветхий Завет (18:11). Эпоху Троянской войны Августин связывает с периодом израильских Судей (18:19). Основание Рима как второго Вавилона относится к времени правления царя Езекии (18:22). Августин полагает, что и сивиллы предсказывали приход Иисуса Христа (18:23). Вавилонский плен относится к временам Ромула и Фалеса Милетского (18:24). Упоминает Августин и о переводе 70 толковников на греческий язык (18:42-43) и о рождении Иисуса Христа (18:47).

Экклезиология

В теологии Августин осуждает хилиастов (20:7). Царство Христово (лат. regnum Christi ) и есть нынешняя Церковь (лат. ecclesia - 20:9). Первое воскресение мертвых, о котором говорится в Апокалипсисе, есть не что иное как воскресение духовное (20:10). Антихрист воссядет для совращения людей либо в Церкви, либо в Храме Соломона (20:19). Августин настаивает на реальности вечных мучений в огне для грешников (21:2) и обосновывает их ссылкой на Библию (Исх. 66:24). Природа была создана доброй, но была извращена грехом (22:1). Много места Августин посвящает опровержению невозможности воскресения мертвых (22:12) и вознесения их на небеса. Это, по его мнению, возможно даже для нерождённых младенцев (22:13). Женщины воскреснут в женских телах, хотя и не для плотских утех (22:17)

Напишите отзыв о статье "О граде Божьем"

Примечания

Ссылки

• (Latin Texts)

Литература

• Майоров, Г. Г. (недоступная ссылка с 26-05-2013 (2111 дней)) , с. 129-138.
• Бычков, В. В. Эстетика Аврелия Августина. М., 1984. С.23-29
• Армстронг А. X. Истоки христианского богословия. Введение в античную философию. СПб., 2006. С. 241-242

Отрывок, характеризующий О граде Божьем

Его тонкие длинные пальцы насквозь просвечивались ярким пульсирующим изумрудным светом!.. Свет лился всё сильнее, будто живой, заполняя тёмное ночное пространство...
Радомир раскрыл ладонь – на ней покоился изумительной красоты зелёный кристалл...
– Что это??? – как бы боясь спугнуть, также тихо прошептала Магдалина.
– Ключ Богов – спокойно ответил Радомир. – Смотри, я покажу тебе...
(О Ключе Богов я рассказываю с разрешения Странников, с которыми мне посчастливилось дважды встретится в июне и августе 2009 года, в Долине Магов. До этого о Ключе Богов не говорилось открыто нигде и никогда).
Кристалл был материальным. И в то же время истинно волшебным. Он был вырезан из очень красивого камня, похожего на удивительно прозрачный изумруд. Но Магдалина чувствовала – это было что-то намного сложнее, чем простой драгоценный камень, пусть даже самый чистый. Он был ромбовидным и удлинённым, величиной с ладонь Радомира. Каждый срез кристалла был полностью покрыт незнакомыми рунами, видимо, даже более древними, чем те, которые знала Магдалина...
– О чём он «говорит», радость моя?.. И почему мне не знакомы эти руны? Они чуточку другие, чем те, которым нас учили Волхвы. Да и откуда он у тебя?!
– Его принесли на Землю когда-то наши мудрые Предки, наши Боги, чтобы сотворить здесь Храм Вечного Знания, – задумчиво смотря на кристалл, начал Радомир. – Дабы помогал он обретать Свет и Истину достойным Детям Земли. Это ОН родил на земле касту Волхвов, Ведунов, Ведуний, Даринь и остальных просветлённых. И это из него они черпали свои ЗНАНИЯ и ПОНИМАНИЕ, и по нему когда-то создали Мэтэору. Позже, уходя навсегда, Боги оставили этот Храм людям, завещая хранить и беречь его, как берегли бы они саму Землю. А Ключ от Храма отдали Волхвам, дабы не попал он случайно к «тёмномыслящим» и не погибла бы Земля от их злой руки. Так с тех пор, и хранится это чудо веками у Волхвов, а они передают его время от времени достойному, чтобы не предал случайный «хранитель» наказ и веру, оставленную нашими Богами.

– Неужели это и есть Грааль, Север? – не удержавшись, просила я.
– Нет, Изидора. Грааль никогда не был тем, чем есть этот удивительный Умный Кристалл. Просто люди «приписали» своё желаемое Радомиру... как и всё остальное, «чужое». Радомир же, всю свою сознательную жизнь был Хранителем Ключа Богов. Но люди, естественно, этого знать не могли, и поэтому не успокаивались. Сперва они искали якобы «принадлежавшую» Радомиру Чашу. А иногда Граалем называли его детей или саму Магдалину. И всё это происходило лишь потому, что «истинно верующим» очень хотелось иметь какое-то доказательство правдивости того, во что они верят… Что-то материальное, что-то «святое», что возможно было бы потрогать... (что, к великому сожалению, происходит даже сейчас, через долгие сотни лет). Вот «тёмные» и придумали для них красивую в то время историю, чтобы зажечь ею чувствительные «верующие» сердца... К сожалению, людям всегда были нужны реликвии, Изидора, и если их не было, кто-то их просто придумывал. Радомир же никогда не имел подобной чаши, ибо не было у него и самой «тайной вечери»... на которой он якобы из неё пил. Чаша же «тайной вечери» была у пророка Джошуа, но не у Радомира.
И Иосиф Аримафейский вправду когда-то собрал туда несколько капель крови пророка. Но эта знаменитая «Граальская Чаша» по-настоящему была всего лишь самой простой глиняной чашечкой, из какой обычно пили в то время все евреи, и которую не так-то просто было после найти. Золотой же, или серебряной чаши, сплошь усыпанной драгоценными камнями (как любят изображать её священники) никогда в реальности не существовало ни во времена иудейского пророка Джошуа, ни уж тем более во времена Радомира.
Но это уже другая, хоть и интереснейшая история.

У тебя не так уж много времени, Изидора. И я думаю, ты захочешь узнать совершенно другое, что близко тебе по сердцу, и что, возможно, поможет тебе найти в себе побольше сил, чтобы выстоять. Ну, а этот, слишком тесно «тёмными» силами запутанный клубок двух чужих друг другу жизней (Радомира и Джошуа), в любом случае, так скоро не расплести. Как я уже сказал, у тебя просто не хватит на это времени, мой друг. Ты уж прости...
Я лишь кивнула ему в ответ, стараясь не показать, как сильно меня занимала вся эта настоящая правдивая История! И как же хотелось мне узнать, пусть даже умирая, всё невероятное количество лжи, обрушенной церковью на наши доверчивые земные головы... Но я оставляла Северу решать, что именно ему хотелось мне поведать. Это была его свободная воля – говорить или не говорить мне то или иное. Я и так была ему несказанно благодарна за его драгоценное время, и за его искреннее желание скрасить наши печальные оставшиеся дни.
Мы снова оказались в тёмном ночном саду, «подслушивая» последние часы Радомира и Магдалины...
– Где же находится этот Великий Храм, Радомир? – удивлённо спросила Магдалина.
– В дивной далёкой стране... На самой «вершине» мира... (имеется в виду Северный Полюс, бывшая страна Гиперборея – Даария), – тихо, будто уйдя в бесконечно далёкое прошлое, прошептал Радомир. – Там стоит святая гора рукотворная, которую не в силах разрушить ни природа, ни время, ни люди. Ибо гора эта – вечна... Это и есть Храм Вечного Знания. Храм наших старых Богов, Мария...
Когда-то, давным-давно, сверкал на вершине святой горы их Ключ – этот зелёный кристалл, дававший Земле защиту, открывавший души, и учивший достойных. Только вот ушли наши Боги. И с тех пор Земля погрузилась во мрак, который пока что не в силах разрушить сам человек. Слишком много в нём пока ещё зависти и злобы. Да и лени тоже...

– Люди должны прозреть, Мария. – Немного помолчав, произнёс Радомир. – И именно ТЫ поможешь им! – И будто не заметив её протестующего жеста, спокойно продолжил. – ТЫ научишь их ЗНАНИЮ и ПОНИМАНИЮ. И дашь им настоящую ВЕРУ. Ты станешь их Путеводной Звездой, что бы со мной ни случилось. Обещай мне!.. Мне некому больше доверить то, что должен был выполнить я сам. Обещай мне, светлая моя.
Радомир бережно взял её лицо в ладони, внимательно всматриваясь в лучистые голубые глаза и... неожиданно улыбнулся... Сколько бесконечной любви светилось в этих дивных, знакомых глазах!.. И сколько же было в них глубочайшей боли... Он знал, как ей было страшно и одиноко. Знал, как сильно она хотела его спасти! И несмотря на всё это, Радомир не мог удержаться от улыбки – даже в такое страшное для неё время, Магдалина каким-то образом оставалась всё такой же удивительно светлой и ещё более красивой!.. Будто чистый родник с животворной прозрачной водой...