Чао Тай поднимался по мраморным ступеням лестницы, ведущей к балкону четвертого этажа. Шел он медленно, потому как с раннего утра был на ногах. Доктор Лю плелся следом.
Судья Ди сидел за столом, склонясь над большой картой. Рядом с кипой бумаг в руках стоял Tao Гань. Пока Чао Тай отвешивал ритуальные поклоны судье, лекарь достиг верхней ступеньки лестницы и опустился на колени.
– Кричала уличная певица, мой господин, – доложил Чао Тай. – Этот господин утверждает, что она приставала к нему. По удачному совпадению перед вами доктор Лю, коего вы желали видеть.
Судья окинул взглядом стоящего на коленях мужчину:
– А где певица?
– Убежала, мой господин.
– Понятно. – Судья откинулся в кресле и кивнул лекарю: – Можете встать!
Лю торопливо поднялся, просеменил по балкону и, оказавшись перед столом судьи Ди, низко поклонился, почтительно сложив руки, скрытые длинными рукавами парчового халата. Некоторое время судья молча разглядывал его, медленно поглаживая бороду, потом спросил:
– Что произошло на улице, доктор?
– Я шел к пациенту, мой господин, и, как всегда, нес коробку с порошками и травами. – Лю показал судье плоскую красную коробочку. – Завернув за угол, я увидел женщину, к которой приставали два уборщика в черном, из тех, что вывозят трупы. Я прогнал негодяев, но женщина прилипла ко мне, как плющ. Она оказалась певичкой. Вместо того чтобы поблагодарить, эта особа не давала мне проходу, мой господин! Я требовал оставить меня в покое, но она схватила меня за рукав и не отпускала. Пришлось вырываться силой, и она закричала. Наверняка хотела устроить сцену в расчете выклянчить немного денег. К счастью, появился тайвэй, и она убежала.
Чао Тай открыл рот, собираясь что-то сказать, но судья Ди остановил его кивком и вновь обратился к лекарю:
– Я хотел встретиться с вами, доктор, чтобы расспросить о кончине торговца Мэя, что покинул вас прошлой ночью. Мне доложили, что вы были свидетелем несчастья.
Лю грустно покачал головой:
– Нет, мой господин, я не присутствовал при этом печальном событии. Ужасная потеря, не только для…
– Следователь доложил, что вы были там! – резко перебил судья Ди.
– Я действительно находился в доме почтенного Мэя, мой господин, но в западном крыле, а несчастный случай произошел в восточном…
– Что ж, расскажите, что вам известно!
– Охотно, мой господин. Почтенный Мэй приехал за мной рано утром, в самом начале восьмого, чтобы осмотреть его домоправителя. Старик, как обычно, хлопотал по хозяйству, но вдруг почувствовал себя плохо, и господин Мэй велел ему немедленно лечь в постель. В эти дни все, разумеется, склонны думать о… самом худшем. Я осмотрел больного и нашел, что это всего лишь приступ лихорадки – самое обычное дело в такое время года. Потом господин Мэй любезно пригласил меня отобедать. Поскольку домоправитель заболел, а вся остальная прислуга отослана в горное имение, госпожа Мэй прислуживала нам сама. Неловко, согласитесь, когда хозяйка дома играет роль прислуги… Мы встали из-за стола часов в девять вечера, и господин Мэй сказал, что хочет поработать в библиотеке. Она расположена в восточном крыле, наверху. Он говорил, что немного почитает, а потом ляжет спать там же, на скамье. «У тебя был тяжелый день, – заметил он жене, – и тебе надо хорошенько выспаться». Почтенный Мэй был очень заботливым человеком, мой господин. Всегда. – Лю тяжело вздохнул. – Попрощавшись с господином Мэем, я на обратном пути заглянул к домоправителю – благо он живет у самых ворот – и, к своему огорчению, увидел, что лихорадка усиливается. Я тотчас дал ему лекарство, сел у постели и стал ждать, пока оно подействует. В огромном доме, обычно таком шумном, стояла мертвая тишина. Казалось, я попал в какое-то царство снов. Вдруг из восточного крыла донесся женский крик. Я выбежал во двор и там столкнулся с госпожой Мэй. Она была в ужасном состоянии.
– В котором часу это произошло?
– Часу в десятом вечера, мой господин… Госпожа Мэй, рыдая, поведала мне, что нашла своего мужа мертвым у подножия мраморной лестницы в зале. По пути туда она кое-как объяснила, что, прежде чем лечь спать, пошла в библиотеку справиться, не нужно ли господину Мэю что-нибудь принести. Однако, войдя в зал, увидела его лежащим на полу. Бедная женщина с криком бросилась во двор, надеясь, что домоправителю уже полегчало и он…
– Поверим вам на слово! Вы осмотрели тело?
– Очень поверхностно, мой господин! Почтенный Мэй ударился головой об острый угол левой колонны у подножия лестницы. Я сразу обнаружил, что лобная кость раздроблена. По-видимому, он умер мгновенно. Думаю, господин Мэй упал, спускаясь по крутой лестнице, потому что на верхней ступени лежала погасшая свеча, а в середине валялась одна из его туфель. Положа руку на сердце, мой господин, меня не слишком удивил такой поворот событии. В последнее время господин Мэй жаловался на сильные головные боли, и я советовал побольше отдыхать – ведь ему как-никак было под семьдесят! Но почтенный Мэй не внял моим предупреждениям! Он хотел лично наблюдать за ходом торговли. Итак каждый день, с утра до вечера! При этом господин Мэй весьма терпеливо выслушивал все жалобы покупателей! Он был так заботлив! Великий благодетель! Это невосполнимая потеря, мой господин!
– Согласен. И что вы сделали потом?
– Приготовил успокоительное питье для госпожи Мэй, мой господин. Потом проведал старого слугу и, убедившись, что тот крепко спит, велел госпоже Мэй ничего не трогать, а сам отправился в городскую канцелярию доложить о случившемся. Там все были очень заняты, и судебного лекаря не нашли. Кто-то сказал мне, что он проверяет погребальные костры. Тогда я пошел домой, а в канцелярию обратился сегодня утром. Судебный лекарь был на месте, и я отвел его в дом почтенного Мэя. К тому времени домоправитель уже оправился и пошел в похоронное ведомство. Лекарь в моем присутствии осмотрел тело и обнаружил, что…
– Да, я читал его отчет. Хорошо, доктор Лю, это все. Но меня беспокоит судьба госпожи Мэй. Ей сейчас понадобится помощь и в проведении похорон, и во всем прочем. Сходите к ней, доктор, и передайте, что я пришлю несколько людей на подмогу.
– Вы очень добры, мой господин. Почтенная госпожа Мэй это высоко оценит.
Доктор Лю низко поклонился и ушел.
– Льстивый негодяй! – возмутился Чао Тай. – Все, что он рассказал вам о спасении девушки от уборщиков, – наглая ложь! Это Лю приставал к ней, мой господин, а не она к нему!
– Я так и подумал, – спокойно заметил судья. – Этот лекарь не внушает доверия! Поэтому-то я его так подробно допрашивал! И несмотря на все хвалебные отзывы, мне совсем не хочется просить у него совета насчет одного вопроса в отчете судебного лекаря, который меня несколько озадачил. Не мог бы ты дать мне этот отчет, Tao Гань? Он где-то там, среди бумаг!
Порывшись в груде свитков, Tao Гань отыскал заполненную судебным лекарем бирку и протянул судье.
– Как всегда, коротко и по существу! – одобрительно улыбнулся судья Ди, проглядев ответ. – Вот, слушай: "Тело Мэй Ляна, профессионального торговца, шестидесяти девяти лет. Лобная кость насквозь проломлена об острый край колонны у подножия лестницы. К краю вышеупомянутой колонны прилипло несколько седых волосков, на поверхности явственно видна кровь. На левой скуле покойного – черные пятна, предположительно сажа или черная краска. На боках крупные синяки, еще больше их на ногах, плечах и спине. Предварительное заключение: «несчастный случай». – Судья бросил отчет на стол. – Все эти синяки он, безусловно, мог получить падая с лестницы, а вот черные пятна меня смущают… – протянул он.
– Старик работал в библиотеке, так ведь? – заметил Чао Тай. – Возможно, он что-то писал и выпачкал лицо тушью.
– Если провести кисточкой во неровной поверхности, брызги летят во все стороны! – поддержал его Tao Гань.
А судьи кто? (значение) - применяется, как сомнение в том, что те, кто высказывает свое суждение по какому-либо вопросу, достоин того, чтобы судить об этом.
"Фамусов (Чацкому)
Эй, завяжи на память узелок;
Просил я помолчать, не велика услуга.
(Скалозубу)
Позвольте, батюшка. Вот-с Чацкого, мне друга,
Андрея Ильича покойного сынок:
Не служит, то есть в том он пользы не находит,
Но захоти: так был бы деловой.
Жаль, очень жаль, он малый с головой;
И славно пишет, переводит.
Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом...
Чацкий
Нельзя ли пожалеть об ком-нибудь другом?
И похвалы мне ваши досаждают.
Фамусов
Не я один, все также осуждают.
А судьи кто? — За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма ;
Всегда готовые к журьбе,
Поют все песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где? укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли, вы к кому меня еще с пелён,
Для замыслов каких-то непонятных,
Дитёй возили на поклон?
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы по одиночке!!!
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется: враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным,—
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!! —
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали:
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!"
Примечания
1) Александр Андреевич Чацкий - главный герой произведения. Молодой дворянин, сын покойного друга Фамусова - Андрея Ильича Чацкого. Чацкий и Софья Фамусова раньше любили друг друга.
2) Павел Афанасьевич Фамусов - московский дворянин средней руки. Служит управляющим в казённом месте. Был женат, но жена умерла вскоре после родов, оставив супругу единственную дочь Софью. Фамусов дружил с покойным отцом Чацкого.
3) Времен Очаковских и покоренья Крыма - крепость и город Очаков был взят русскими войсками 6 (17) декабря 1788 года в Русско-турецкую войну 1787-1791 годов. Общее командование штурмом осуществлял князь Потёмкин, армией командовал полководец (1730 - 1800). По Ясскому мирному договору 1791 года крепость отошла России.
4) Нестор (ок. 1056-1114) - древнерусский летописец, монах Киево-Печерского монастыря.
5) Зефирах и в Амур - Зефир - древнегреческое мифологическое божество, самый мягкий из ветров, посланник весны. Амур - бог любви в древнеримской мифологии.
Примеры
Булат Окуджава
«Путешествие дилетантов (Из записок отставного поручика Амирана Амилахвари)», 1971-1977 г.:
"- А судьи кто? - с пафосом вопросил фон Мюфлинг со своих небес.
Что бы ни случилось, Время покажет, плохо это или хорошо.
"Учение - вот что сейчас нужно молодому человеку с самого малого возраста. Учиться нужно всегда. До конца жизни не только учили, но и учились все крупнейшие ученые. Перестанешь учиться - не сможешь и учить"...
"Умейте не терять времени на пустяки, на "отдых", который иногда утомляет больше, чем самая тяжелая работа, не заполняйте свой светлый разум мутными потоками глупой и бесцельной "информации". Берегите себя для учения, для приобретения знаний и навыков, которые только в молодости вы освоите легко и быстро".
"Учение тяжело, когда мы не умеем найти в нем радость. Надо любить учиться и формы отдыха и развлечений выбирать умные, способные также чему-то научить, развить в нас какие-то способности, которые понадобятся в жизни".
Из книги Дмитрия Сергеевича Лихачева "Письма о добром": Письмо двадцать шестое - "Учитесь учиться!"
О себе
Без комментариев... Пока
Книги, которые сформировали мой внутренний мир
Не перечислить, но - одна восточная притча, книга Льва Ильича Мечникова "Цивилизация и великие исторические реки", книга Антуана Сент-Экзюпери "Маленький принц"... Плюс знакомство с биографиями некоторых ученых-естествоиспытателей.
Мой взгляд на мир
Нет ничего более интересного, чем мир, окружающий человека и сам человек в этом мире. Ни одна книга, ни одна картина, даже самые выдающиеся и гениальные, никогда не сравнятся в своей гениальности, простоте и сложности, рациональности с Природой. Природа - не храм, а мастерская. И человек в ней - работник" (И.С.Тургенев). Надо работать...
Загрузка...
